В соответствии с решением союзных держав предполагалось, что переговоры с советской торговой делегацией в Лондоне будут вестись Постоянным комитетом Верховного экономического совета Антанты. Ему поручалось после обмена мнениями с советской делегацией представить свои рекомендации союзным правительствам. В связи с этим в Лондон прибыли члены Комитета: Авеноль (от Франции), Джаннини (от Италии), Летелье (от Бельгии). Англию представлял Уайз.
В течение июня между Постоянным комитетом Верховного экономического совета и советской делегацией состоялся предварительный обмен мнениями по вопросам самого общего характера: о полномочиях советской торговой делегации, о государственной монополии внешней торговли в Советской России, об условиях торговых сделок, концессий и т. д. Комитет проявил полную неспособность предпринять какие-либо конкретные шаги для установления торговых отношений с Советской Россией. Присутствие в нем представителя Франции парализовало всякие попытки такого рода. Достаточно сказать, что планируемые Комитетом торговые отношения с Советской Россией должны были устанавливаться без элементарнейших условий: без торговых представительств, регулярных почтовых и телеграфных связей, права пользоваться шифром и дипломатической почтой.
Как и предполагал Л. Б. Красин, переговоры с Постоянным комитетом были потерей времени. Поэтому с первых же дней пребывания в Англии он считал единственно целесообразным ведение двусторонних переговоров с английским правительством, на что и получил соответствующие полномочия от Советского правительства. К этому времени Ллойд Джордж также стал отрицательно относиться к идее общих переговоров и решился начать двусторонние переговоры с Красиным. Ллойд Джордж придерживался несколько иной политики в отношении Советской России, чем другие члены его кабинета. Принимая во внимание провал вооруженной интервенции, он считал необходимым приспособиться к новой обстановке и надеялся через торговлю и другие экономические каналы восстановить капитализм в России. «Мы не смогли восстановить Россию силой оружия,— заявил он в парламенте еще в феврале 1920 года,— я надеюсь, мы спасем ее торговлей. Торговля действует отрезвляюще».
Этой политике противостояли консерваторы, «твердолобые», во главе с военным министром Черчиллем и министром иностранных дел Керзоном. Они резко враждебно относились к Советской России и продолжали настаивать ва политике военной интервенции против нее.
Переговоры с Л. Б. Красиным, согласно обычным нормам, должен был вести министр иностранных дел. Однако ввиду демонстративного отказа Керзона иметь дело с представителем Советской России, Ллойд Джордж взял ведение переговоров непосредственно в свои руки. Ему помогал министр торговли Роберт Хорн. С самого начала переговоров с английским правительством советская делегация выступила открыто как делегация правительственная. Это признавалось как прессой всех направлений, так и Ллойд Джорджем. Руководство старых заграничных отделений русских кооперативных организаций самым решительным образом было отстранено от переговоров.
31 мая 1920 года состоялась первая встреча Л. Б. Красина с представителями английского правительства. Как впоследствии рассказывал об этом Леонид Борисович, в кабинете премьер-министра кроме самого хозяина собрались Керзон, Роберт Хорн, Бонар Лоу и Хармс-ворс *. Войдя в кабинет, Леонид Борисович стал по очереди здороваться со всеми присутствующими. Керзон стоял спиной к камину, заложив руки назад. Когда Красин протянул ему руку, он не двинулся с места. Произошло
------------------------------
* В кабинете Ллойд Джорджа Бонар Лоу занимал пост министра финансов. Хармсворс был депутатом парламента, консерватором.
------------------------------
замешательство. Тогда Ллойд Джордж с раздражением заметил: «Керзон, будьте джентльменом!». Только после этого министр иностранных дел медленно протянул руку и неохотно обменялся рукопожатием с представителем Советской России.
Во время этой встречи Л. Б. Красин подчеркнул, что Советское правительство стремится наладить нормальные экономические и политические отношения с капиталистическими странами, в частности с Англией, на основе полного равноправия. Он заявил далее, что первым и основным условием установления нормальных торговых связей является мир. Красин обратил внимание английского правительства на то, что нападение панской Польши на Советскую Россию отвлекает силы советского народа на войну и тем самым препятствует восстановлению народного хозяйства страны, сокращает ее экспортные возможности. Он настаивал, далее, на полном урегулировании вопроса о взаимных торговых представительствах, на фактической ликвидации блокады Советской России и всех связанных с нею запретов и ограничений. Он конкретно назвал, какие товары могут быть экспортированы из Советской России и в каких товарах она более всего нуждается.
Ллойд Джордж решил воспользоваться начавшимися переговорами для оказания политического давления на Советское правительство. Он выставил в качестве обязательного предварительного условия установления торговых отношений с Советской Россией прекращение антибританскей пропаганды, якобы проводимой Советским правительством, и возвращение всех английских военнопленных из Советской России. Вопрос о пропаганде носил чисто вымышленный характер. Что же касалось военнопленных, то Советское правительство делало все от него зависящее для их репатриации и, как об этом неоднократно заявляли в парламенте и сам Ллойд Джордж и другие члены кабинета, подавляющее большинство английских военнопленных было уже возвращено в Англию, а возвращение остальных было делом ближайшего будущего.
Во время второй встречи с Л. Б. Красиным, состоявшейся 7 июня, Ллойд Джордж продолжал настаивать на этих предварительных условиях, добавив к ним требование урегулирования вопроса о долгах царского и Временного правительств.
Советская делегация никоим образом не отказывалась от обсуждения политических вопросов, напротив, нормализация отношений с Англией находилась в полном соответствии с миролюбивой внешней политикой Советской республики. Однако наиболее полное обсуждение политических вопросов, в том числе такого принципиально важного вопроса, каким был вопрос о долгах и взаимных имущественных претензиях, могло успешно происходить не в рамках переговоров о торговле, а лишь в условиях общих переговоров о мире, на чем и настаивал Красин. Предложение советской делегации обсудить вопрос о долгах на общей мирной конференции не было принято. Английское правительство отклонило самую мысль об общих мирных переговорах с Советской республикой. Из-за стремления Ллойд Джорджа путем дипломатического давления на Советскую Россию оградить интересы финансистов Сити переговоры зашли в тупик. Газета «Дейли геральд», выражая опасение, что переговоры могут быть прерваны и начнутся военные действия, писала, что это будет война не за какие-то «идеалы» и «национальные интересы», а за долги частных лиц. Другие английские газеты также высказывали предположение, что переговоры могут быть прерваны. Таким образом, уже первые встречи Л. Б. Красина с представителями английского правительства показали, что на пути переговоров стоят огромные трудности.
Переговоры с советской делегацией с самого начала привлекли внимание широких кругов английской общественности. Вокруг них развернулась широкая политическая кампания. Их горячо одобряли английские рабочие, лейбористская печать также приветствовала их. Они нашли поддержку со стороны значительной части английских торгово-промышленных кругов. Член парламента лейборист ОТрэди в своем выступлении в парламенте 7 июля заявил, что, если бы пришлось обратиться к торговым палатам Лондона, Манчестера, Ливерпуля, Бирмингема или Глазго, они большинством голосов одобрили бы начало переговоров. Либеральная «Дейли ньюс» расценивала начавшиеся переговоры с советской делегацией как «шаг вперед» на пути к установлению деловых связей с Советской Россией. Однако реакционные круги ставили своей целью сорвать переговоры. Как отмечала газета «Обсервер», «консервативная печать начала комедию ярости и злоречия, неслыханного с тех времен, как Реймский архиепископ проклял якобинцев». «Разговоры о торговле — вздор,— заявляла «Тайме»,— у России фактически нет ничего для экспорта». Злобно критикуя позицию Ллойд Джорджа, консервативные газеты в один голос называли его действия изменой «союзническому долгу».
Борьба этих двух линий отразилась на ходе переговоров. Английское правительство, вынужденное обстоятельствами идти на переговоры с советской делегацией, делало это осторожно, с оглядкой назад, внимательно следя за ходом главного в то время сражения с Советской Россией, разыгравшегося на со-ветско-польском фронте. Оно не могло отказаться от переговоров, но и не хотело вести их по-деловому и быстро. Более того, в июне 1920 года правящие круги Англии усилили помощь панской Польше; туда были посланы военная и морская миссии. Английский флот поддерживал Врангеля.
Прошел месяц с тех пор, как советская делегация прибыла в Англию. За это время ей не были предоставлены нормальные условия
работы: английское правительство по-прежнему противилось прибытию в Лондон М. М. Литвинова — полномочного представителя НКИД, телеграфное сообщение с Москвой было налажено плохо, телеграммы приходили в искаженном виде, а около трети исходящих и входящих телеграмм вовсе не достигало места назначения. Не было регулярной курьерской службы.
Советское правительство не могло более мириться с таким положением, и 29 июня 1920 года глава делегации Л. Б. Красин по поручению правительства вручил Ллойд Джорджу меморандум. В нем подчеркивалась готовность Советского правительства немедленно урегулировать все спорные вопросы, тормозящие нормализацию отношений между Советской Россией и Англией, в том числе вопрос об имущественных претензиях. В меморандуме указывалось, что единственно возможным путем к полному урегулированию англо-советских отношений могут быть лишь переговоры о заключении общего мирного договора, а решение отдельных вопросов, выдвинутых английским правительством во время официальных и неофициальных встреч с членами советской торговой делегации, вопроса о пропаганде, об имущественных претензиях и т. д. возможно лишь на основе строгого соблюдения принципа взаимности и равенства сторон. Против английских материальных претензий выдвигались советские материальные контрпретензии, вызванные участием Англии в интервенции против Советской России. Тем самым был дан решительный отпор поползновениям английского правительства навязать советской стороне односторонние обязательства. В меморандуме указывались конкретные меры, которые следовало предпринять в целях немедленного налаживания торговли.
Советский меморандум от 29 июня 1920 года поставил английское правительство перед необходимостью дать немедленный и прямой ответ, готово ли оно идти на урегулирование отношений с Советской Россией, и прежде всего торговых отношений, или намеревается и впредь использовать видимость переговоров как ширму для прикрытия своих враждебных действий против Советской республики. В эти дни Красная Армия развертывала общее наступление на Запад. Английское правительство не могло не считаться с этим обстоятельством и было вынуждено идти на уступки. В своем ответе Советскому правительству — памятной записке от 30 июня 1920 года — английское правительство изложило основные принципы, предлагаемые им как осдюва для соглашения. Вопрос о долгах и взаимных имущественных претензиях откладывался до общих мирных переговоров. Условие о воздержании от враждебных действий и пропаганды расценивалось как перемирие и как первый шаг к окончательному миру, вопрос о котором должен был быть решен в ходе предполагаемых общих мирных переговоров.
2 июля глава советской делегации Л. Б. Красин выехал в Москву для представления Советскому правительству английской памятной записки, а 7 июля Советское правительство уведомило британское правительство о своем согласии принять предлагаемый им план за основу будущего соглашения. Некоторые близкие к Ллойд Джорджу газеты расценили это как уступку требованиям Англии со стороны Советского правительства. Подобные-заявления были обычной маскировкой собственного вынужденного отступления. На деле, как правильно отметила газета «Дейли геральд», «...именно английское правительство... приняло русские условия, ибо предложения, посланные Ллойд Джорджем Москве, в действительности те же самые, какие Москва уже делала Ллойд Джорджу».
