А.В.Басов "Флот в Великой Отечественной войне 1941-1945" Издательство "Наука", Москва, 1980 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
Глава 4. Руководство военно-морским флотом в Великой Отечественной войне. Оперативно-стратегическое руководство военно-морским флотом
Необходимость единого руководства в войне всеми видами вооруженных сил выявилась в России раньше, чем в других государствах, так как ограниченные замкнутые морские театры (Черноморский и Балтийский) и приморские участки сухопутных фронтов составляли единые стратегические направления. Оборона побережья и наступательные действия с целью захвата приморских районов противника требовали тесного взаимодействия сухопутных и военно-морских сил. Приморские фланги сухопутных войск нуждались в надежном прикрытии от ударов с моря, а флоты в безопасности своих баз от захвата их сухопутными войсками. Даже нарушение морских перевозок врага не всегда было функцией только
военно-морских сил, поскольку конечные пункты коммуникаций — порты погрузки или выгрузки — нередко находились в зоне действия артиллерии сухопутных войск. Во время гражданской войны Реввоенсовет Республики (РВСР) осуществлял руководство флотами, как правило, через реввоенсоветы фронтов, в оперативном подчинении которых находились соответствующие флоты и флотилии. Председатель РВСР одновременно являлся наркомом по военным и морским делам. После гражданской войны вопросы обороны страны и строительства Вооруженных Сил были сосредоточены в таких государственных органах, как Реввоенсовет СССР и Народный комиссариат по военным и морским
делам (с 1934 г. Народный комиссариат обороны). Революционные военные советы Балтийского и Черного морей, начальники морских сил Каспийского моря, Дальнего Востока и Севера были подчинены начальнику морских сил СССР (наморси), который, по существу, являлся главнокомандующим военно-морскими силами страны и занимался вопросами восстановления морских сил (по утвержденным правительством планам), подготовкой кадров, кораблей и частей и их боевой готовностью. Такая организация отражала централизацию руководства строительством и подготовкой вооруженных
сил в мирное время и оперативно-стратегическим применением на случай войны. 30 декабря 1937г. Постановлением ЦИК и СНКСССР был образован Наркомат ВМФ СССР, который с марта 1939 г. возглавил Н. Г. Кузнецов. 23 апреля 1938 г. был создан Главный Военный совет ВМФ. Его председателем стал нарком ВМФ. Накануне войны и в ходе ее членами Главного Военного совета ВМФ были секретарь
ЦК ВКП(б) А. А. Жданов; первый заместитель наркома ВМФ и начальник Главного морского штаба (ГМШ)
Л. М. Галлер, заместитель наркома и начальник Главного управления политической пропаганды ВМФ (с 22 июля 1941 г. — Главного политического управления ВМФ) армейский комиссар II ранга И. В. Рогов, заместители наркома адмиралы И. С. Исаков и Г. И. Левченко, начальник управления военно-воздушных сил ВМФ генерал-лейтенант авиации С. Ф. Жаворонков. Главный Военный совет и Наркомат ВМФ разрабатывали предложения по строительству ВМФ, руководили боевой и политической подготовкой, вносили предложения по оперативно-стратегическому использованию флотов в случае войны и т. п. Предполагалось, что планы использования военно-морских сил в войне будет разрабатывать Генеральный штаб — высший орган управления Вооруженными Силами страны. На деле получилось так, что Генеральный штаб и штабы приморских округов с привлечением штабов флотов разработали
планы прикрытия и совместной обороны побережья, т. е. использования ВМФ для обороны приморских направлений от вторжений врага на территорию нашей страны. В соответствии с основными положениями советской военной доктрины флот должен был не только надежно прикрывать приморские фланги сухопутных войск от ударов с моря, но и быть готовым к ведению активных действий. Поэтому на основании директив наркома ВМФ, согласованных с Генеральным штабом, каждый флот разработал планы первых активных самостоятельных операций и повседневных боевых действий на театре. Это была вторая линия планирования, вторая часть намечаемых действий. С самого начала войны решения на использование флотов принимала Ставка Главного Командования Вооруженных Сил СССР, которая была создана 23 июня 1941 г. В ее состав вошли народный комиссар обороны С. К. Тимошенко (председатель), И. В.Сталин, В. М. Молотов, начальник Генерального штаба Г. К. Жуков,
Маршалы Советского Союза К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, народный комиссар Военно-Морского Флота
адмирал Н. К. Кузнецов. Рабочим органом Ставки стали Генеральный штаб, управления народного комиссара обороны и народного комиссара Военно-морского Флота. До образования Ставки нарком ВМФ 22 июня приказал флотам начать оборонительные действия в соответствии с предвоенными планами. На ведение запланированных наступательных действий нарком запрашивал согласия наркома обороны или начальника Генерального штаба. Командования флотов в сложной обстановке начального периода войны оказались на высоте положения и оперативно руководили силами. С первых дней развернулись действия по планам прикрытия (разработанным Генштабом) и первых операций (разработанным флотами). Без промедления начали постановки минных заграждений, развернули подводные лодки с целью обороны и нарушения морских перевозок противника, ввели систему конвойной службы и контролируемого судоходства, организовали действия авиации и кораблей по вражеским кораблям и судам в море. Для нанесения ударов по аэродромам, военно-морским базам и другим объектам на территории противника командующие флотами в каждом случае запрашивали разрешения наркома. Когда срочно требовалось помочь сухопутному фронту, вплоть до выделения личного состава, командование принимало решения, не ожидая указаний из Москвы. В начальный период войны обстановка на театрах военных действий менялась иногда настолько быстро, что Генеральный штаб и Главный морской штаб не всегда успевали согласовать действия приморских группировок войск и флотов, а также организовать их
взаимодействие. Выявилась необходимость предоставить командованию на местах больше прав для организации тесного взаимодействия соединений армии и флота. 10 июля 1941 г. Государственный Комитет Обороны образовал три главнокомандования Северо-Западного, Западного и Юго-Западного направлений. Северный и Краснознаменный Балтийский флоты были подчинены главнокомандованию Северо-Западного направления, Черноморский флот — главнокомандованию Юго-Западного направления. Это отвечало быстрому изменению обстановки и огромному размаху событий. Для флотов такое подчинение означало сосредоточение основных усилий на содействии сухопутным войскам.
Главнокомандование Северо-Западного направления передало флоты в оперативное подчинение командованию Северного фронта. После его разделения (23 августа 1941 г.) на Карельский и Ленинградский Северный флот был подчинен Карельскому фронту, а Балтийский — Ленинградскому. Черноморский флот неоднократно переподчинялся командованию вновь образованных причерноморских фронтов и направлений. Черноморский флот переходил в оперативное подчинение: с 10 июля 1941 г. — главнокомандующего Юго-Западным направлением; с 22 октября 1941 г. — командующего войсками
Крыма; с 22 ноября 1941 г. — командующего Закавказским фронтом по задачам охраны морского побережья; с 7 декабря 1941 г. — в полное подчинение командующего Закавказским
фронтом на время проведения десантных операций; с 28 января 1942 г. — командующего Крымским фронтом; с 21 апреля 1942 г. — главнокомандующего Северо-Кавказским направлением; с 19 мая 1942 г. — командующего Северо-Кавказским фронтом; с 31 сентября 1942 г. — командующего Закавказским
фронтом; с 6 февраля 1943 г. — командующего Северо-Кавказским фронтом; с 21 февраля 1943 г. — командующего Отдельной Приморской армией; с 31 марта 1944 г. — в непосредственное подчинение народного комиссара ВМФ. Обороной образовавшихся изолированных приморских плацдармов и военно-морских баз в Прибалтике руководило главнокомандование Северо-Западного направления, а в Причерноморье — непосредственно Ставка Верховного Главнокомандования. Одновременно задачи флотам на самостоятельные действия ставил нарком ВМФ по указанию Ставки ВГК. Во время стратегической обороны задачи флотам на содействие сухопутным войскам (а также на совместные операции) ставили главнокомандующие направлениями или командующие фронтами. Вскоре выявилась необходимость иметь в штабах фронтов (армий) морских специалистов или представителей от флота, чтобы конкретнее знать боевые возможности флота и полнее их использовать. Более широкое, знание обстановки на море приводило к тому, что иногда инициатива совместных действий исходила от морских начальников. Так, на мурманском направлении по предложению командования Северного флота в июле 1941 г. был высажен морской десант. Командование Черноморского флота доложило Ставке ВГК о возможности длительной обороны Одессы и о готовности флота выполнить эту задачу совместно с приморской группой войск Южного фронта. В тоже время опыт руководства боевыми действиями больших масштабов на суше и море был недостаточным, ошибки и возникавшие трудности в организации взаимодействия устранялись путем поисков лучших форм и методов управления. Северный флот, например, с осени 1941 г. для непосредственного содействия сухопутным войскам привлекался эпизодически, но оставался в подчинении Карельского фронта. Его главной задачей в то время было обеспечение внешней коммуникации, а в перерыве между проводкой конвоев — нарушение морских перевозок противника. Основные директивы на операции по обеспечению внешних конвоев командование флота получало непосредственно от Ставки. В распоряжение флота на время операции передавалась авиация Карельского фронта, Мурманского и Архангельского районов ПВО. Задачи по обороне Арктического побережья и коммуникации Ставка ВГК ставила Северному флоту, а организацией перевозок и плавания в Арктике руководил уполномоченный Государственного Комитета Обороны И. Д. Папанин. Постепенно управление всеми силами сосредоточивалось в руках командующего флотом. Обстановка, сложившаяся осенью 1941 г. под Ленинградом и в Балтийском море, потребовала изыскания новых форм применения флота и более тесного взаимодействия с сухопутными войсками. Поиск наиболее эффективного использования флота привел к единому оперативному построению сил фронта и флота в обороне
города. Артиллерия флота (форты, береговые батареи, корабли) была включена в огневую систему фронта и, по существу, образовала фронтовые артиллерийские группы. Авиация и противовоздушные средства флота усилили авиацию фронта и ПВО района Ленинграда, получив самостоятельные секторы и зоны обороны. Части морской пехоты и десантно-высадочные средства фактически являлись резервом командования фронта. Запасы морских орудий, мин, снарядов, материальных средств использовались для усиления обороны только по решению Военного совета фронта. Прикрытие от ударов противника с моря (озера) и водные перевозки были возложены на флот (флотилию). Зимой на флот также была
возложена оборона ледового участка фронта. Иногда в первый период войны войсковые инстанции
ставили флотам задачи без учета их возможностей, а командование флотов, не зная сложившейся обстановки на сухопутном направлении, не всегда охотно выделяло силы для содействия фронту. Так, командование Черноморского флота в августе 1941 г. отказало в содействии своей авиацией войскам Южного фронта, ссылаясь на то, что авиация нужна ему для решения задач на море, хотя с моря непосредственной угрозы не существовало. Командование флота не сделало всего возможного для оказания помощи 51-й армии в обороне Крыма осенью 1941 г., а командование армии не умело использовать выделенных сил и средств флота. В результате было образовано командование войсками Крыма (командующий—вице-адмирал Г. И. Левченко), которое объединило действия 51-й и прибывшей из Одессы Приморской армий и Черноморского флота. При подготовке десанта в Крым в декабре 1941 г.
командующий Закавказским фронтом пытался руководить действиями всех сил флота. 23 декабря 1941 г. начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников указал: «Командующий Черноморским флотом подчинен командующему Закавказским фронтом в оперативном отношении по охране черноморского берега и полностью на время выполнения особой (десантной) операции и по обороне Севастопольского района.
Нужно учитывать, что на Черноморском флоте лежат задачи по обслуживанию западной части Черного моря, в решении которых он руководствуется указаниями народного комиссара Военно-Морского Флота». Руководство флотами по нескольким линиям таило в себе определенные недостатки, так как промежуточные звенья (фронт и нарком ВМФ) иногда имели несовпадающие взгляды на задачи флотов и способы их выполнения. Указания, как решать задачи, в том числе и по содействию сухопутным войскам, флоты получали от народного комиссара ВМФ и от фронтов, что приводило не только к дублированию, но иногда и к противоречиям. Несмотря на это, оперативное подчинение флотов командованию фронтов в период стратегической обороны в основном оправдало себя. Знание конкретной обстановки помогло военным советам фронтов быстро определять задачи флотам и направлять их деятельность на содействие сухопутным войскам. Часто задачи ставились в общих чертах. Это предоставляло командованию флотов возможность проявлять инициативу. С накоплением опыта оперативно-стратегическое руководство флотами непрерывно совершенствовалось. При штабах приморских направлений и фронтов стали создавать морские группы. Наиболее рационально вопросы
управления флотами решались после назначения заместителя НК ВМФ адмирала И. С. Исакова заместителем главнокомандующего Северо-Западным направлением (1941 г.) и заместителем главнокомандующего Северо-Кавказским направлением (1942г.). Ведение совместных боевых действий потребовало также установления контактов между командующими флотами и фронтами (армиями) лично или через своих представителей, в том числе и постоянных офицеров связи. С первых дней войны Главный морской штаб регулярно получал оперативные сводки с флотов, в которых часто сообщалось о положении на приморских сухопутных фронтах и полученных от фронтов директивах и приказах. ГМШ внимательно следил, насколько правильно флоты понимают свои задачи, полученные от командований фронтов, и как они их выполняют. Главный морской штаб, имея тесную связь с Генштабом, вносил предложения по лучшему использованию ВМФ (например, о высадке Черноморским флотом морского
десанта у Григорьевки в 1941 г.). Такие действия, как первый налет на Берлин с Моонзундских островов, разрабатывались Главным морским штабом и командованием авиации ВМФ. Об этом и последующих налетах нарком ВМФ докладывал лично Верховному Главнокомандующему. Главный морской штаб систематически докладывал в Генштаб о происходящем на морских театрах оперативными сводками и донесениями. Несмотря на это, перед флотами довольно часто возникали неотложные задачи, на решение которых не было возможности ожидать распоряжений свыше. Чтобы общее дело обороны не страдало, имеющиеся силы не бездействовали, командования флотов проявляли нужную инициативу и решительность. При резком изменении обстановки на театре военные советы флотов до получения
очередных оперативных директив сверху разрабатывали планы дальнейших действий, посылая их на утверждение народному комиссару ВМФ. Военные советы всех флотов своевременно издавали оперативные директивы для входивших в состав флотов военных флотилий, в которых анализировались изменения обстановки и ставились задачи на ближайший оперативный период. К концу первой оборонительной кампании сложилась система оперативного руководства. Флоты привлекались для максимального содействия приморским фронтам и армиям, в том числе обеспечения прикрытия их флангов
и тылов, и для активной борьбы на морских коммуникациях. Командования фронтов руководили действиями флотов только на приморском направлении в интересах своих войск. В остальных районах моря эту задачу выполнял нарком ВМФ, учитывавший предложения военных советов флотов. Организацией обеспечения внешних коммуникаций занималась Ставка ВГК. Военные советы и штабы флотов, исходя из конкретных условий обстановки, самостоятельно планировали деятельность подчиненных разнородных сил. О планах обороны побережья и совместных с сухопутными войсками действий они докладывали наркому ВМФ и посылали их на утверждение командующим фронтами. Планы самостоятельных действий утверждал нарком ВМФ. Эта система планирования служила основой боевой деятельности флотов в 1942 г. Военный совет Северного флота весной 1942 г. разработал планы разведки, использования надводных кораблей и авиации по нарушению коммуникаций противника, обеспечения движения союзных конвоев в Карском море, а также, как тогда называли, минной войны, подводной войны, сухопутной обороны Полярного и Мурманска. Последний был подписан командующими Северным флотом и 14-й армией и утвержден Военным советом Карельского фронта. По аналогичным планам организовывал боевую деятельность и Краснознаменный Балтийский флот. Государственный Комитет Обороны возложил на Ладожскую военную флотилию ответственность за перевозки в осажденный Ленинград и их обеспечение. Очевидно, ГКО рассматривал эту задачу одновременно как народнохозяйственную и как стратегическую. Такой подход и обеспечил успех дела: были построены порты, суда, подъездные пути; силы флота, фронта, армии ПВО, выделенные для защиты коммуникации Военным советом Ленинградского фронта, были должным образом организованы. Это помогло отразить попытки противника перерезать коммуникацию и увеличить ее пропускную способность. Черноморский флот, ведя борьбу за Крым, получал
директивы непосредственно от Ставки ВГК и командования Северо-Кавказского направления. После оставления Крыма флот переключился на защиту Кавказа, получая указания от Северо-Кавказского и с 1 сентября от Закавказского фронтов. 26 сентября 1942 г., когда линия фронта на Северном Кавказе стабилизировалась и обстановка в целом значительно изменилась, нарком ВМФ издал специальную директиву для Черноморского флота. В ней давались указания об усилении активности флота,
нарушении морских перевозок у западного побережья Черного моря и особенно «на путях сообщения с Крымом и с Северным Кавказом». 1 ноября 1942 г. командующий Закавказским фронтом утвердил план действий Черноморского флота на ноябрь-декабрь, в котором ставилась задача содействовать сухопутным войскам при наступлении, а также «затруднить противнику использовать Крым».
После изоляции 17-й немецкой армии на Таманском п-ове Верховный Главнокомандующий потребовал от командования флота доложить о возможности блокировать эту группировку с моря. После этого 4 февраля 1943 г. первый заместитель Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза Г. К. Жуков указал наркому ВМФ: «Основная задача всех наших сил — не допустить переправы противника в Крым, отрезать ему пути отхода и в последующем уничтожить его или пленить». На следующий день Н. К. Кузнецов доносил Г. К. Жукову: «В связи со сложившейся обстановкой... мной поставлена задача Черноморскому флоту считать на ближайший оперативный период действия по морским коммуникациям группировки войск противника на Таманском п-ове первоочередными».
Двум другим флотам задачи на 1943 г. также определил нарком ВМФ. Директива Северному флоту была
подписана 31 декабря 1942 г., когда обстановка на этом театре военных действий в значительной степени стабилизировалась. Это определило и задачи флота: защищать свои и нарушать вражеские коммуникации, содействовать приморскому флангу сухопутных войск, оборонять побережье и поддерживать выгодный оперативный режим в своей зоне. Главной задачей являлась совместная с
военно-морскими силами союзников защита внешней коммуникации, а в период между операциями по обеспечению конвоев — нарушение коммуникации противника. Директива наркома ВМФ Краснознаменному Балтийскому флоту от 13 августа 1943 г. обязывала развернуть борьбу за Нарвско-Гогландскую укрепленную позицию, являвшуюся первой блокадной линией противника, захватить десантом ключевые острова этой позиции — Гогланд и Тютерс — и продолжить вывод подводных лодок
в Балтийское море. После прорыва блокады основной проблемой КБФ являлся вывод сил из Финского залива в Балтийское море. С переходом Советских Вооруженных Сил в стратегическое наступление изменились задачи флотов и условия их взаимодействия с сухопутными войсками. Отпали такие задачи, как снабжение и эвакуация прижатых к морю группировок. В связи с увеличившейся огневой
мощью соединений сухопутных войск реже возникала потребность в непосредственной поддержке их артиллерией и авиацией флота. Основным содержанием боевой деятельности ВМФ стали борьба на коммуникациях, высадка десантов в оперативной глубине фронтов, захват изолированных пунктов и островов, перевозки войск и боевой техники. Новые задачи, перенос усилий флота на большую
оперативную глубину потребовали совершенствования оперативно-стратегического руководства, новых форм взаимодействия с сухопутными войсками и авиацией. Оперативное подчинение флотов фронтам не решало полностью этого вопроса, потому что флоты, кроме сил для содействия сухопутным войскам, имели силы для ударов по объектам, удаленным на большое расстояние от линии фронта. Они решали все больше задач, непосредственно не влиявших на события на сухопутном фронте. В связи с этим в декабре народный комиссар ВМФ доложил Верховному Главнокомандующему, что практика оперативного руководства флотами показала необходимость ее некоторого изменения. Командующие фронтами ставят подчиненным флотам задачи только на текущие операции. Задачи флотам, которые они решали
самостоятельно на морском направлении (борьба на морских коммуникациях, набеговые действия на береговые объекты и др.), ставил народных комиссар ВМФ, согласовывая их с Генеральным штабом. Нарком просил И. В. Сталина, чтобы в будущем директивы флотам исходили от Ставки. 31 марта 1944 г. Ставка Верховного Главнокомандования издала директиву, в которой обобщила опыт руководства Военно-Морским Флотом более чем за два года войны, сформулировала основные принципы управления силами флота и их взаимодействия с другими видами Вооруженных Сил. Все флоты и флотилии во всех отношениях подчинялись народному комиссару ВМФ. На отдельных этапах войны флоты и флотилии или их отдельные соединения могли быть переданы в оперативное подчинение командующим соответствующими фронтами, округами, армиями, которые ставили им утвержденные Ставкой задачи. Они касались проведения операций: десантных и противодесантных, по поддержке приморского фланга сухорутных войск, против береговых объектов противника. Все задачи, не связанные непосредственно
с фронтами и решаемые только военно-морскими силами (уничтожение военно-морских сил, нарушение морских сообщений, действие против баз и удаленных береговых объектов), ставились флотам и флотилиям народным комиссаром ВМФ. Ответственность за оборону морского побережья возлагалась на командующих приморскими фронтами, округами. Вместе с тем флот отвечал за непосредственную
оборону своих береговых объектов (баз, портов). Фронт (армия) могли выделять в оперативное подчинение командования флота силы в соответствии с общим планом обороны побережья. Флоты обязаны были уничтожать вражеские десанты до момента их высадки на берег, содействуя в дальнейшем сухопутным войскам в уничтожении противника на берегу. Привлечение морской авиации к действиям на сухопутном фронте допускалось в отличие от оборонительного периода только в исключительных случаях с разрешения Ставки ВГК. Авиацию следовало полнее использовать для прикрытия сил и баз флота, нанесения торпедобомбовых ударов по кораблям, судам и другим объектам противника, постановки мин, ведения разведки. Как показали дальнейшие события, в ходе наступления для ударов по морским целям (особенно портам и базам) широко привлекались авиация дальнего действия и воздушные армии фронтов. Ставка ВГК обязала сформировать в штабах фронтов, округов и армий, имеющих в оперативном подчинении флот или флотилию, морские отделы, а также иметь офицеров связи от флота. Для лучшей организации взаимодействия и эффективного использования военно-морских сил в наступательных операциях Ставка Верховного Главнокомандования директивой от 31 марта 1944 г. установила новый порядок подчинения флотов. Северный флот с Беломорской флотилией и Черноморский флот подчинялись непосредственно народному комиссару ВМФ. Азовская флотилия была оперативно подчинена командующему Отдельной Приморской армией, Краснознаменный Балтийский флот с Ладожской флотилией — командующему Ленинградским фронтом, Онежская флотилия — командующему Карельским фронтом. Днепровская военная флотилия находилась в подчинении командующего 2-м Белорусским фронтом. В соответствии с упомянутой выше директивой Ставки ВГК с марта 1944 г. нарком ВМФ стал именоваться главнокомандующим военно-морскими силами СССР. В феврале 1945 г. Н. Г. Кузнецов был введен в состав Ставки Верховного Главнокомандования. Его директивы и приказы флотам шли от имени Ставки ВГК. Возросла творческая активность Главного морского штаба и управлений наркомата. В организации взаимодействия с сухопутными войсками увеличилось значение морских отделов и представителей при штабах фронтов. Таким образом, Ставка ВГК взяла на себя непосредственное руководство всеми флотами и каждому из них определила задачи на летне-осеннюю кампанию 1944 г.
в специальных директивах (для СФ и КБФ — 31 марта и для ЧФ—11 апреля 1944 г.). Главный морской
штаб, являясь рабочим органом народного комиссара ВМФ, стал теперь работать в более тесном повседневном контакте с Генеральным штабом. В дальнейшем Ставка частными директивами давала
указания о переподчинении флотилий, занятии десантом Черноморского флота порта Бургас, совместной операции Ленинградского фронта и КБФ по занятию островов Моонзундского архипелага, высадке десанта на о. Борнхольм и др. Представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза А. М. Василевский приказывал сосредоточивать усилия против прижатых к морю курляндской и восточнопрусской группировок врага. В ходе войны постепенно складывалась довольно стройная структура оперативно-стратегического руководства Военно-Морским Флотом. Ставка Верховного Главнокомандования, используя свой рабочий орган — Генеральный штаб, руководила флотами в основном по двум линиям: Ставка—фронт (главнокомандование направления) — флот и Ставка — нарком ВМФ — флот. В период стратегической обороны управление через фронт было преобладающим. Тем силам флота, которые не оказывали непосредственного содействия сухопутным войскам (подводные лодки, минно-торпедная авиация, торпедные катера и другие корабли специального боевого
назначения), задачи ставил нарком ВМФ через Главный морской штаб. Они касались самостоятельных действий флота на морских коммуникациях и против вражеских береговых объектов. Во время стратегического наступления флоты, как правило, выводились из подчинения фронтам и преобладающей линией руководства становилось направление Ставка ВГК — нарком ВМФ — флот. Важную роль в управлении боевыми действиями флотов тогда играли представители Ставки, координировавшие деятельность нескольких фронтов и флота. Так, Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов в 1943 г. координировал действия войск Северо-Кавказского фронта и Черноморского флота. Маршал Советского Союза А. М. Василевский в 1944 г. координировал действия 4-го Украинского фронта, Отдельной Приморской армии и Черноморского флота при освобождении Крыма. В конце 1944 г.— начале
1945 г. А. М. Василевский, являясь представителем Ставки, отдавал некоторые приказания КБФ на сосредоточение усилий против прижатых к морю группировок врага в Прибалтике, Восточной Пруссии и Померании. Ставка ВГК на протяжении всей войны в отдельных экстренных случаях ставила флотам задачи непосредственно. При этом Генеральный штаб поддерживал тесную связь с Главным морским штабом, организуя взаимодействие Военно-Морского Флота с другими видами Вооруженных Сил на выполнение поставленной задачи. Направление Ставка ВГК — флот являлось третьей, наиболее оперативной линией руководства. В ходе Великой Отечественной войны широко использовалась такая форма руководства, как деятельность представителей Наркомата ВМФ на местах. На флоты часто
выезжали нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов, заместители наркома ВМФ адмиралы И. С. Исаков, Г. И. Левченко и армейский комиссар II ранга (с 25.9 1944 г. генерал-полковник береговой службы) И. В. Рогов. Такие командировки проводились, как правило, по указанию Ставки ВГК. Представители Наркомата ВМФ, не подменяя флотских командиров и начальников, помогали им в организации управления частями и соединениями, осуществляли проверку выполнения директив вышестоящих
инстанций. В период войны с милитаристской Японией адмирал Н. Г. Кузнецов координировал совместные действия военно-морских сил и сухопутных войск. Кроме вопросов оперативно-стратегического руководства Военно-Морским Флотом, в ходе войны были другие
важнейшие вопросы, например о формировании флотилий на реках и озерах, маневре силами между флотами, программе строительства кораблей и баз, материально-техническом обеспечении флотов и флотилий, выделении личного состава на сухопутные фронты, которые принимались Государственным Комитетом Обороны. Народный комиссар ВМФ и Главный морской штаб являлись непосредственными исполнителями этих решений. Народный комиссар ВМФ и Главный морской штаб сыграли важную роль в установлении деловых связей и организации совместных действий с союзными военно-морскими силами. Английские и американские военно-морские миссии находились -в Мурманске и Архангельске,
а советские — в Англии, США, Канаде, Иране. Они повседневно согласовывали вопросы судоходства и боевых действий в море. Организация Главного морского штаба во время войны существенным изменениям не подверглась, так как она соответствовала своему назначению. В штаб входили оперативное и разведывательное управления, управление боевой подготовки и т. д. Расширение отдельных функций штаба вызвало некоторую организационную перестройку. Отдел военных сообщений был переформирован в управление военных сообщений. Для непосредственного планирования обеспечения коммуникаций 6 октября 1941 г. нарком создал в ГМШ отдел внешних коммуникаций. Обеспечением внешних конвоев руководили военные советы флотов и флотилий. Управление авиацией в масштабе флота осуществлялось, как правило, по линии: командующий флотом — командующий ВВС флота — командиры авиационных соединений и частей. Командующие флотами ставили через командиров бригад задачи непосредственно подводным лодкам. Нельзя не отметить большую роль Главного морского
штаба в изучении и обобщении опыта войны, для чего в его составе имелись отдел по изучению и обобщению опыта войны и исторический отдел. Директивы и циркуляры ГМШ с обобщением опыта боевых действий способствовали улучшению деятельности флотов и соединений, совершенствованию планирования предстоящих операций. Вся деятельность флотов и флотилий направлялась военными советами. Они руководили боевыми действиями, обучением и воспитанием личного состава, материально-техническим обеспечением кораблей, частей и соединений. В то же время они были тесно связаны с местными партийными и государственными органами. В своей работе военные советы опирались на командные кадры, штабы и политические органы. Последние вместе с партийными
и комсомольскими организациями явились той силой, которая готовила и сплачивала моряков на выполнение боевых задач. Главное политическое управление Военно-Морского Флота, возглавляемое И. В. Роговым, направляло всю
партийно-политическую работу на обеспечение успеха в боевых действиях против немецко-фашистских захватчиков, на выполнение директив ГКО, приказов Верховного Главнокомандования, наркома ВМФ, решало вопросы
идеологической работы и партийного строительства в ВМФ. Таким образом, в ходе Великой Отечественной войны
ГКО, Ставка ВГК, Народный комиссариат ВМФ, Главный морской штаб и другие руководящие органы творчески
решали вопросы, связанные с развитием и использованием Военно-морского Флота. Важной и весьма сложной задачей являлась организация и поддержание взаимодействия как между разнородными силами флотов, так и между
флотами и сухопутными войсками при проведении совместных операций на приморских направлениях. Приобретенный в ходе войны опыт руководства флотом имеет свое практическое значение и в современных условиях.
Переподчинением флотов и флотилий командованиям фронтов (направлений) и возвращением их в непосредственное подчинение народного комиссара ВМФ Ставка ВГК определила основные направления действий флотов: против сухопутных войск противника во взаимодействии с приморскими фронтами или против вражеских морских
коммуникаций и береговых объектов в самостоятельных операциях. По мере возрастания роли и значения самостоятельных действий флотов возрастала и роль наркома ВМФ в оперативном руководстве. Ставка ВГК через него (как главкома ВМС) стала отдавать директивы флотам и непосредственно руководить их боевой деятельностью.
Война показала, что борьба с морским противником является делом не одного только флота, но и других видов
Вооруженных Сил. В то же время для борьбы с сухопутными силами все в большей степени привлекался Военно-Морской Флот. Наконец, объекты, расположенные в глубине театра, стали общими целями флота и авиации.
Все это вынуждало совершенствовать формы управления боевой деятельностью флотов и взаимодействия между
различными видами сил. Оперативно-стратегическое руководство ВМФ оказывало большое влияние на управление силами в операциях и повседневных боевых действиях, которое всегда было важной частью военно-морского искусства. С возрастанием сложности решаемых задач уже в первую мировую войну особую актуальность приобрел вопрос комплексного применения различных классов и родов сил флота. Использованию разнородных сил лучше соответствовала более гибкая форма подчинения — оперативная, которая позволяла быстро сформировать соединение различных кораблей, самолетов, подводных лодок для решения конкретной задачи. Функции непосредственного управления соединением в море всегда принадлежат командиру, но общее руководство, решение основных вопросов управления было прерогативой высшего командования. Под управлением силами понимают деятельность командования, штабов и других органов управления по подготовке подчиненных сил к боевым действиям и руководству ими при выполнении поставленных задач. В нее входят мероприятия по поддержанию боеготовности, подготовка и принятие решения, доведение задач до исполнителей, управление боевыми действиями, организация взаимодействия и обеспечения. Великая Отечественная война показала, что только высокая степень подготовки командного состава может обеспечить успешное управление силами в боевых действиях флота.
