"Писатели Франции." Сост. Е.Эткинд, Издательство "Просвещение", Москва, 1964 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
Т. Хмельницкая. ПОЛЬ ВАЙЯН-КУТЮРЬЕ (1892-1937)
ЧТО ЖЕ В НЕМ ГЛАВНОЕ?
Чтобы узнать его, надо было вместе с ним ходить на охоту»,— говорит один. «Оратор на митингах, трибун — вот настоящий Вайян»,— говорит другой. «А видели ли вы Вайяна,— спрашивает третий,— в его редакторском кабинете, когда он пишет статью и одновременно отвечает на десять телефонных звонков — всегда доброжелательный, терпеливый, приветливый? Он сделал из своей газеты одну из лучших газет Франции. Вот — настоящий Вайян!» — «Только те хорошо узнали его,— вмешивается еще один,— кто имел случай жить с ним в палатке и вместе с ним удить рыбу».— «Вы не правы, тайна Вайяна в том, что в нем сидел поэт — обаятельный, остроумный, непосредственный».— «А слышали вы, как он пел романсы и оперные арии? Может статься, это было сокровенным призванием Вайяна — сына артистической семьи...» «Истинный Вайян,— замечает кто-то из слушателей,— проявил себя во время войны — танковый офицер, рубака, герой, отчаянная голова».— «Ничего подобного! В глубине души Вайян был прирожденным естествоиспытателем, исследователем, географом. Кто не сопровождал его в большом путешествии по Азии, тот не знает его...» «Не забывайте о нем как о художнике»,— прерывает еще кто-то.— «Не в этом дело! Истинный Вайян — это автор «Знамен», создатель большого массового театра...» — «Только те, кто не работал с ним в одной из больших парламентских комиссий (по просвещению, авиационной или выставочной), могли усомниться в государственных способностях этого замечательного ума». Так Жан Ришар Блок в своей исключительной по теплоте и образной яркости речи «Я потерял друга» на смерть Вайяна-Кутюрье раскрыл перед нами основную определяющую черту этого человека и художника — редкую разносторонность, многообразие интересов и творческих возможностей. Разносторонность Вайяна-Кутюрье — не дилетантское разбрасывание, не демонстрация поверхностных светских талантов «ко всему понемножку». Нет, это радостное и упорное овладение жизнью во всем ее разнообразии, это страстное стремление все чувствовать, все уметь, все постигнуть на собственном опыте для того, чтобы иметь возможность изменить жизнь. В литературе, как и во всех других видах творчества, Вайян гибок и оперативен. Он пользуется всеми жанрами — от лирического стихотворения до монументальной революционной оратории, от шутливой массовой песенки до писем и дневников, от острых сатирических гротесков и драматических фарсов до детских сказок, от автобиографических повестей я мемуаров до очерков и больших социальных анкет. Революционность Вайяна — не аскетический подвиг во имя какого-то абстрактного будущего. Его революционность — это прежде всего очень повышенное и творческое чувство жизни, стремление сделать эту жизнь полноценной и прекрасной для всех. Будущее Вайян видел очень живо и не в отдалении, а в неразрывной связи с настоящим. Это помогло ему найти такую вдохновляющую бодрость в книге «Счастье быть молодым» (1937).
ВЫБОР ПУТИ
Но путь Вайяна к подлинному пониманию задач революционера — это сложный, полный болезненных сдвигов и переломов путь. Вайян родился и вырос в артистической парижской семье. Его мать была известной певицей Комической оперы. Его отец — певцом и художником. Его дед — художником, другом и поклонником Курбе. В доме собирались артисты, художники, поэты. С первых лет жизни Вайян дышит воздухом театра, атмосферой искусства. Это способствует развитию его многосторонних творческих талантов. Вайян в полной мере воспользовался артистическим наследством — он прекрасно рисовал и сам впоследствии иллюстрировал свои мемуары; он любил музыку и национальные французские песни. Естественная певучесть в разговоре, гибкость голоса давали возможность Вайяну легко переходить от слова к песне и декламации, создали ту полнозвучность и выразительность тона, которая сказалась в ораторской речи Вайяна. Музыка для Вайяна была источником его лиризма. Он думал стихами с детства. Лирика прошла через всю жизнь Вайяна. Его посмертный архив полон незаконченных стихов. О Вайяне как о мастере краткой массовой песни, продолжающей традиции Потье и Беранже, говорят почти все его друзья — Жан Ришар Блок, Муссинак, Арагон.
Была и еще одна стихия, без которой невозможно понять характер Вайяна как художника и человека. Это его сопричастность природе. Близость к природе с детства, раннее знакомство с рекой, лесом, землей, горами, рыбная ловля и охота в Пиренеях и Арьеже любовно и обстоятельно описаны в мемуарах Вайяна «Детство» (1933—1937). В природе он находил то, чего не могла дать ему семья,— непосредственность, смелость и силу жизни. Вайян рос в ватке родительских попечений. Отец и мать, согласно традициям буржуазного воспитания, тщательно охраняли его от разочарований действительности, выбирали и показывали ему в жизни только то, что могло доставить ему удовольствие,— игрушки, книги, музеи, самые красивые места Парижа, а летом — Пиренеи, реку, леса и все виды здорового и укрепляющего спорта. Но Вайян видел гораздо больше, чем ему показывали. Он с ранних лет замечал неизбежную даже в лучших буржуазных семьях ложь, условность, заботу о показной стороне жизни. Он видел, как эта фальшь проявлялась во всем, начиная с традиционного ответа кредиторам и докучливым гостям — «нету дома» и кончая неправдоподобными сусально-аистными объяснениями жизни детям. Все это с исключительной психологической проницательностью описано в одной из лучших глав «Детства» («Общество и семья»). Забота о будущей обеспеченности сына, о его карьере, заставляет родителей Вайяна отдать его в лицей Жансон, где учатся только дети «порядочных семей». Вайян с товарищами Ги де ла Батю и Раймоном Лефевром пытается собственными силами преодолеть безнадежную мертвенность казенного овладения культурой. Они создают школьный журнал под названием «Бомба». В нем печатались отрывки из Шекспира, подлинного, непричесанного и в школьные программы сознательно не допущенного. В нем печатались статьи против Буало — основоположника классической французской поэтики, которой навязчиво питали учеников на уроках литературы; статьи, восторженно отстаивающие преимущества романтиков перед классиками. Статьи, открывающие ученикам горизонты поэзии. Журнал пропагандировал Виньи и Бодлера, Верлена и Рембо. И после запрещения «Бомбы» борьба Вайяна за самостоятельность культуры продолжается, но уже в менее демонстративной форме. Он много читает, разыскивает на набережной Сены старинные издания, боготворит Гюго. Он без ума от «Сирано де Бержерака» Ростана и бредит героями, поединками и подвигами. В то же время он увлекается живописью, часами простаивает в Лувре перед Саломеей фра Анжелико из «Усекновения главы Иоанна Крестителя». Перед Вайяном встает вопрос о выборе карьеры, тем более волнующий и сложный, что его одновременно тянет к поэзии, живописи, археологии и истории, а буржуазное представление об обеспеченной и почтенной профессии толкает его к адвокатуре. Экзамен на степень бакалавра и первая встреча с Роменом Ролланом в экзаменационном жюри решают его судьбу. Ромен Роллан отметил его и благословил на дальнейшую литературную деятельность.
Но война спутала все карты и открыла, быть может, самый ценный и значительный дар Вайяна — дар большого человека, организатора, трибуна, революционера и бойца. Война определила и его писательскую сущность.
«Я ГРОЗДЬ С ИХ ЛОЗЫ»
До войны он выпустил только один сборник стихов, в 1913 году: «Приход пастуха». Это стихи медлительные, задумчивые, похожие на мысли вслух во время бесконечной прогулки по родным полям. Вайян воспринял культуру свободного стиха, дольника, с колеблющимся числом ударений. Он не стесняет себя ни строфикой, ни рифмой. Его рифма случайна, как внезапно мелькнувшая мысль, стихи развертываются медленно, как пейзаж, и сами состоят из ряда чередующихся пейзажей — мирных сельских картин. На этом неомраченном фоне задумчиво плывущих строф, отражающих оттенки неба, полей и гор, попадаются стихи, полные характерной для Вайяна «интеллигентской совести» — он обвиняет себя в недостойной праздности по сравнению с настоящими людьми труда, он жаждет слиться с народом и приобщиться к родной земле:
Я б над доброй землею трудился всегда. У меня ведь простая душа, и похожа Она на суровых людей труда. Я листок с их куста, Я гроздь с их лозы. (Перевод Е. Эткинда) 1914 год — рубеж его творчества и жизни. Время созерцательности и мечтаний прошло. Начинается эпоха действия. Война была для Вайяна боевым крещением и горьким опытом, первым опытом трагического столкновения с жизнью. Стало ясно, что так больше жить нельзя, что прежний лирический и эгоистический уют никогда не вернется, ибо он куплен слишком дорогой ценой. Поколение, прошедшее через войну, возвращалось либо потерянным, погибшим, либо закаленным для новых революционных боев. Лирической, любящей, жизнерадостной и жадной к красоте натуре Вайяна этот перелом от созерцательности к действию, от мечты к непреклонной боевой активности дался нелегко. Очень искренне, горячо и подробно рассказал он об этом в «Письмах к моим друзьям» (1920).
В этой книге Вайян впервые приходит к прямым классовым выводам. Это пока еще отдельные островки в море его высокого и чуть мечтательного гуманизма. «Война — это прежде всего одна из форм классовой борьбы». «Мы верим в наступление новых времен, когда по нашей воле или по воле детей наших прекратится злостная эксплуатация людей на заводах и на полях сражения».
«ЧИТАЙТЕ, УЧИТЕСЬ И РАЗМЫШЛЯЙТЕ»
Повесть «В отпуске» (1919) дана в виде дневника участника мировой войны, на десять дней отпущенного в Париж к родителям и молодой жене. В тылу герой сталкивается с представлением о войне как о пышной парадной героике. Во всех буржуазных кругах тыла господствует барабанная ура-патриотическая реклама. Герой-отпускник врывается в это позолоченное, театрализованное и фальшивое представление о войне живым укором, разрушающим всю парадность зрелища. В этой повести Вайян ставит не только проблему о разнице восприятия войны в тылу и на фронте, но и более близкий ему психологический вопрос о том разладе, который война вносит в семью, о споре поколений во время войны. Тонкий и непринужденный психологизм этой вещи похож на разговор с собственной совестью. В дальнейшем он отказался от этого метода вдумчивого лирического созерцания, сохранив его только в своих мемуарах. Оперативная боевая газетная работа, быстрые отклики на актуальные политические события, наконец, огромная организационная и агитационная деятельность заставили Вайяна отойти от своих первоначальных творческих принципов. «Солдатская война» (1919) — как бы прямой ответ на жажду той книги о войне, о которой говорил Вайян, когда писал «В отпуске». Это непосредственное продолжение традиций «Огня» Барбюса. Недаром Барбюс написал к «Солдатской войне» предисловие. Барбюс призывает всех читать эту книгу, дающую правдивое и подлинное представление о войне. «Прочтите эту книгу. Читайте, учитесь и размышляйте. Читая книги, показывающие и раскрывающие войну такой, какой она была на самом деле, вы поймете, в чем ваша слабость, а также ваша мощь и, главное, в чем ваш долг. Эта ясность сознания, которое пробуждается в вашей душе, поможет вам впоследствии изменить человеческие судьбы так, как это действительно нужно людям... Вот почему книги правды — это в то же время и книги справедливости». Сборник «Солдатская война» написан Вайяном вместе с его другом Раймоном Лефевром. Это новеллы, а иногда и очерки, рисующие войну во всей ее неприглядности. Эта книга говорит фактами, авторы не боятся некоторого однообразия подробностей и сюжетов,— они берут ряд героев, сохраняя их индивидуальные особенности, но подвергая их одной и той же судьбе — грязи и лишениям окопной жизни, тяжелым ранениям и, наконец, смерти. С неутомимой и монотонной энергией складываются эти рассказы в сборник, как горы трупов, как вопиющий укор бессмысленной войне. В один из военных отпусков Лефевр и Вайян отправляются к Барбюсу с просьбой возглавить организацию антивоенного движения среди французских деятелей прессы и возвращаются с его согласием. Вскоре переговоры с Барбюсом кончаются созданием Республиканской ассоциации бывших участников войны. Организаторы этой ассоциации — Анри Барбюс, Вайян-Кутюрье, Раймон Лефевр и Жорж Брюэр. Общественная деятельность Вайяна особенно интенсивна в 1918 году. Его избирают в палату депутатов от одного из округов Парижа. Под влиянием вдохновившей его Октябрьской революции в России он пишет все более и более смелые публицистические статьи. В 1918 году за одну из таких статей он попадает в тюрьму. Этому периоду и посвящена третья часть «Писем к моим друзьям» — «Изгнанник в тюрьме». К этому времени имя Вайяна как видного социалистического публициста — борца против войн и власти капиталистов уже широко известно. Начинается кампания за освобождение Вайяна. В 1920 году Вайян становится членом коммунистической партии, в 1921 году он избран делегатом на III конгресс Коминтерна, а вскоре и в члены Центрального Комитета Французской компартии. Уже в «13 плясках смерти» (сборник 1920 года) война дана не в плане трагической личной скорби, как в стихах 1916 года, но в виде разоблачающего острого гротеска. Последняя, наиболее известная «Пляска смерти» посвящена памяти Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Приблизительно с 1920 года Вайян начинает создавать сборник революционных стихов — «Красные поезда». Сборник «Красные поезда» вышел в 1922 году. Его основная тема и основной символ — это красный цвет революции, поглотивший трехцветное знамя империалистической Франции: О, красный поезд, после стольких трехцветных! Другая ведущая тема стихов — это заря мировой революции в молодой Советской стране. Иди на Восток. Земля там свободна. Так начинается одно из стихотворений сборника. Вайян не ограничивается этим лирическим призывом. Он сам неоднократно бывал в Советском Союзе и посвятил нашей стране множество острых и горячих очерков. Впервые Вайян посетил Советский Союз в 1921 году, виделся с В. И. Лениным и написал об этой встрече статью в «Юманите». В 1926 году Кутюрье вторично приехал в Советский Союз и тогда же опубликовал большой репортаж «Месяц в Красной Москве», опровергающий контрреволюционную клевету об СССР.
Но наиболее значительны и ценны очерки 1931 года, посвященные впечатлениям третьей поездки Вайяна-Кутюрье в Советский Союз. Это серия очерков под заглавием «Строители новой жизни». Все очерки Вайяна о Советской России отличаются наблюдательностью и живым критическим оптимизмом. Он верно и глубоко отражает социальные процессы, происходящие в стране, он дает яркие портреты советских людей, он не лакирует явления и не боится останавливаться на фактах, сигнализирующих неблагополучие. Таков, например, драматизированный очерк «Суд над комсомольцем Батолиным». Вайян пытается освежить жанр очерка, передавать события и факты в живом, движущемся процессе их возникновения. Таков очерк «В страну Тамерлана», посвященный воздушному полету Вайяна над Средней Азией. Во время полета Вайян сверху обозревает страну, видит обширные колхозные поля, жатву, сбор урожая. Эти быстрые, краткие и точные, в буквальном смысле слова на лету схваченные впечатления создают новую форму — аэроочерка. Вместе со стремительным завоеванием пространства обозреваемой им страны очеркист приобретает молниеносную зоркость глаза, быструю сжатость стиля, динамичность подхода к вещам. Он овладевает движением в самой форме подачи материала. Агитационное значение очерков Вайяна о Советской России было огромно. Правдиво и впечатляюще раскрыл он перед Западом жизнь СССР в эпоху первой пятилетки — расцвет индустрии, стахановское движение, созидательный пафос народа во всех областях строительства. В мае 1937 года Вайян едет на самый горячий участок революционной борьбы — в Испанию. Взволнованные, негодующие очерки Вайяна передают трагическую героику этой смелой страны в ее борьбе с мятежниками. Тревожность и напряженность атмосферы отразилась на тоне и стиле этих страстных и нервных, пронизанных огромным революционным пафосом корреспонденции.
НЕСЧАСТЬЕ ИЛИ СЧАСТЬЕ БЫТЬ МОЛОДЫМ?
С 1926 года Вайян — главный редактор газеты «Юмаояите», органа Французской компартии. Он поставил эту газету на большую политическую и культурную высоту. Создал тесный, сплоченный, дружный коллектив талантливых сотрудников. Газета, как никакой другой вид литературы, подготовила для Вайяна очную ставку с читателем. Это было подлинным сближением с массой. Можно было проследить непосредственную реакцию подписчиков на слово, на пропаганду.
В газете Вайян создает совершенно новый жанр беседы с читателем — полумитинговый, полуисследовательский. Такова серия очерков «Несчастье быть молодым» (1935). Это был удивительный опыт коллективной трибуны, опыт сотворчества автора со своими героями. Надо было сообща разрешить острую наболевшую проблему положения молодежи в послевоенной Франции, молодежи, искалеченной кризисом, безработицей, выбитой из колеи, потерявшей надежду на будущее. Вайян разослал детально разработанную анкету о положении молодежи во Франции — правовом, материальном, культурном, творческом, семейном. Со всех концов посыпались к нему письма, полные жалоб, возмущения, отчаяния, а иногда и надежд. Связь между Вайяном и его молодыми читателями и соавторами не прекращалась. Они естественно переходили с ним из одной книги в другую. Они жили вместе с ним и вместе прокладывали путь к будущему. Предпоследняя глава книги «Несчастье быть молодым» уже намечает возможный путь к счастью — путь классовой солидарности, революционной борьбы, путь, двигаться по которому зовет Коммунистическая партия. Вайян — один из инициаторов борьбы за Народный фронт — деятельно способствовал изменению быта и культурных интересов французской молодежи в годы расцвета Народного фронта. Осенью 1937 года в «Авангарде» Вайян возобновляет свою анкету, свой деловой и проблемный разговор с молодежью Франции. Он пишет «Счастье быть молодым». В этой книге он приводит подлинные письма современников. Письма свидетельствуют о знаменательных сдвигах в жизни молодежи — о стремительном приобщении к культуре, творческих завоеваниях, растущем чувстве солидарности и дружной борьбе за свои права. Вайян радостно приветствует новое поколение и видит в молодых активных и надежных борцов за революционное возрождение Франции. «Быть молодым — значит бороться за свое счастливое будущее. Только в борьбе завоюем мы настоящее счастье быть молодым». Страстный и деятельный оптимизм этих предсмертных строк Вайяна — лучшее завершение его жизни — смелой, боевой, творчески насыщенной и разносторонней. Всем своим прекрасным и героическим опытом он доказал «счастье быть молодым».
