Н.А.Фигуровский, "Очерк общей истории химии. От древнейших времен до начала XIX в." Издательство "Наука", Москва, 1969 г. OCR Biografia.Ru
АЛХИМИЯ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ
После падения Западной Римской империи в Европе наступил застой в развитии наук и ремесла. Этому способствовали феодальные порядки, установившиеся во всех европейских странах, постоянные войны между феодалами, нашествия полудиких народов с востока, массовые эпидемии, а главное — идеологическое закабаление умов широких народных масс римско-католической церковью.
В этот период римско-католическая церковь, несмотря на многие неудачи в борьбе за политическое господство, распространила свое влияние во всей Западной Европе. Имея огромную армию духовенства различных рангов, папство фактически добилось полного господства христианской римско-католической идеологии среди всех западноевропейских народов. Проповедуя смирение и покорность, оправдывая существующие феодальные порядки, римско-католическое духовенство вместе с тем жестоко преследовало все новое и прогрессивное. Естественные науки и вообще так называемое светское образование были полностью подавлены. Отваживавшиеся высказывать материалистические идеи или повторять мысли древнегреческих философов-материалистов объявлялись язычниками, еретиками и колдунами и по приговорам «святейшей» инквизиции сжигались на кострах. До XII в. в Европе существовали лишь монастырские и так называемые капитульные школы (при городских соборах) для подготовки к духовной деятельности. В этих школах изучали латинский язык, на котором велось богослужение, и семь свободных наук: грамматику, риторику, диалектику (искусство доказывать и спорить), музыку (церковную), арифметику, геометрию и астрологию (искусство вычислять время пасхи и гадать по положению звезд) и, наконец, богословие. В начале XII в. в Испании были переведены с арабского на латинский язык комментарии к сочинениям Аристотеля профессора Кордовской высшей школы Ибн-Рошда (Аверроэс), а несколько позднее, во второй половине XII в., появились и переводы сочинений самого Аристотеля. Эти переводы получили быстрое распространение в Европе, их стали изучать в монастырских школах. Однако отцы церкви — преподаватели школ — делали все возможное, чтобы приспособить учение Аристотеля к догматам церкви, искажая мысли и положения великого ученого древности. Толкование Аристотеля вскоре сделалось основой так называемой схоластической (школьной) философии.
Между тем на рубеже XI—XII вв. в Европе происходили значительные экономические изменения. В связи с увеличением населения, а также обеднением крестьянства, жестоко эксплуатировавшегося феодалами, начался рост городов, развитие ремесел, особенно металлургических, обработки металлов и ткачества. Ремесленники обслуживали прежде всего многочисленных рыцарей, воевавших в отрядах крупных феодалов и иногда предпринимавших походы для завоевания новых земель. Значительно оживилась и торговля. Такие изменения в экономическом укладе жизни явились базой для возникновения новых общественных явлений. В городах возникали объединения ремесленников по специальностям — цехи, организовывались союзы купцов, так называемые гильдии, гражданские коммуны, которые иногда именовались гражданскими университетами (universitas civium; universitas — «совокупность», «союз»). Многие города добились самоуправления и сделались мало зависимыми, а иногда и совершенно независимыми от феодалов. Возвышение экономической и политической роли городов способствовало и некоторому оживлению умственной жизни. Стремление к образованию купеческой и ремесленной молодежи привело к созданию в крупных городах университетов, в которых в отличие от монастырских школ могли обучаться различным профессиям. Первые европейские университеты возникли как свободные объединения учащих и учащихся (universitas magistrorum et scholarium), наподобие гражданских коммун. Они получали права городских ремесленных цехов и, в частности, самоуправление. Старейший университет в Европе — Болонский — был основан в 1119 г. Затем в 1189 г. возник университет (медицинский) в Монпелье, а в 1200 г. был основан университет в Париже. Вслед за ними возникли университеты и в других крупных городах Европы.
Преподавание в университетах отличалось от преподавания в монастырских школах. После прохождения подготовительной школы, в которой изучались семь свободных искусств, учащиеся переходили к изучению специальных предметов факультетских курсов. Так, в Болонском университете существовал юридический факультет, где преподавалось «римское право», основанное на кодексе Юстиниана. В Париже существовали теологический и медицинский факультеты. Теологический факультет Парижского университета получил название «Сорбонна» по имени Робера Сорбонна (1201—1274), который считается его основателем. Преподавание в средневековых университетах состояло из лекций, т.е. чтения отрывков из книг (lectio — «чтение»), и обсуждения прочитанного, или диспута (disputatio — «обсуждение»). Римско-католическая церковь зорко следила за происходящими изменениями в умственной жизни народов Западной Европы и активно вмешивалась во все новое, что возникало в результате оживления общественной жизни. Она обеспечила себе руководящее влияние и в университетах. Всякие отступления в преподавании от догматов церкви и даже высказывания на диспутах, в которых выражались сомнения в справедливости некоторых утверждений отцов церкви, влекли за собой суд инквизиции, кончавшийся осуждением и часто — казнью обвиняемых. Период с XI по XIII в. в Европе ознаменовался так называемыми крестовыми походами. Официально эти походы предпринимались для завоевания Иерусалима и гроба господня, находившихся во владении турок. Однако, по существу, крестовые походы были вызваны потребностями расширения европейской торговли и стремлением найти торговые пути в страны Востока. Вместе с крестоносцами в походы обычно отправлялись большие группы купцов с товарами. Первый крестовый поход начался по призыву папы в 1095 г.; последний, восьмой, крестовый поход, состоялся в конце XIII в. Эти походы значительно расширили кругозор западноевропейских купцов и ремесленников. В частности, европейцы познакомились с культурой и ремесленной техникой Византии, где в X—XIII вв. процветали ремесленные производства с применением широкого круга химических материалов и разнообразных веществ. Кроме того, в Византии имелась в обращении литература химического и алхимического содержания. Многие греческие рукописи, главным образом химические рецептурные сборники, хранящиеся в настоящее время в библиотеках западноевропейских городов, а также латинские переводы с этих рукописей, несомненно, византийского происхождения. Укажем, в частности, на «Книгу огней» Марка Грека, написанную, очевидно, на основе более старых произведений химического характера, обращавшихся в Константинополе (19) (1250 г.), греко-византийскую рукопись X в. химического содержания («Ключ красильного искусства»), хранящуюся в Библиотеке св. Марка в Венеции (20), две рукописи X и XII вв., хранящиеся в Англии, и др. В середине XII в. появились и первые переводы арабских алхимических рукописей на латинский язык. Они сразу же получили широкое распространение. Занятия алхимией, окутанной мистическим туманом, как нельзя более соответствовали мировоззрению европейцев того времени, веривших в чудеса, в существование добрых и злых духов и убежденных в возможности трансмутации металлов. В течение двух столетий, начиная со второй половины XII в., в Западной Европе появилось не менее 70 латинских алхимических сочинений, главным образом переводов с арабского. Первым переводчиком алхимического сочинения с арабского языка на латинский называют англичанина Роберта из Честера. В 1141 г. он жил в Испании и вместе со своим другом Германом-далматинцем изучал астрологию. Здесь он и сделал в 1144 г. перевод книги, озаглавленной «Книга композиции алхимии»(21). ---------------------------
19. См.: Е. О. L i p p m a n n. Entstehung..., 1919, S. 477. 20. «Маррае clavicula de efficiendo auro...» .(«Ключ к познанию делания золота»). Рукопись содержит, однако, рецептуры красок, (см.: Е. О. Lippmann. Entstehung..., 1919, S. 469 и далее). 21. См.: Е. J. Н о l m а у а r d. Указ, соч. стр. 105. ----------------------------
Занятия алхимией сделались вскоре своего рода заразной болезнью почти во всех странах Европы. Стремление к быстрому обогащению толкало к таким занятиям людей, принадлежащих к различным классам общества, начиная от бедных ремесленников, разорившихся купцов, монахов и т. п. и кончая баронами, герцогами, архиепископами и даже королями. Подавляющее большинство алхимиков не имело никакой подготовки для химических лабораторных занятий. Их надежды открыть секрет приготовления философского камня основывались на уверенности, что этот секрет описан в древних алхимических сочинениях, однако скрыт от людей неверующих. Поэтому поиски философского камня обычно сопровождались молитвами, заклинаниями, гаданиями, призывами на помощь добрых и злых духов и т. д. Однако наряду с невежественными, жаждущими только быстрого обогащения искателями философского камня, алхимия привлекла к себе внимание и многих образованных людей, главным образом монахов, а впоследствии врачей и ученых-естествоиспытателей. Одним из первых крупных алхимиков Западной Европы обычно считают графа Альбрехта фон Больштедта, более известного под именем Альберта Великого (1193— 1280). В молодости он вступил в только что возникший орден доминиканцев (*) и преподавал в Регенсбурге, Кёльне и Париже. Затем он стал профессором теологии, а в 1259 г. был назначен епископом Регенсбургским. Спустя пять лет он отказался от епископства и удалился в монастырь около Кёльна, где и провел остаток жизни в научных занятиях. Видный теолог и философ-схоласт, он оставил много сочинений, получивших широкую популярность, особенно после его смерти (22). Учеником Альберта Великого был известный теолог Фома Аквинский (1225—1274), который вскоре после смерти был объявлен римско-католической церковью святым. Альберт Великий также был объявлен святым, но лишь в 1937 г. Как уже было сказано, в XII в. в Западной Европе стали известны некоторые сочинения Аристотеля, особенно его трактаты по логике и метафизике. Вскоре философия Аристотеля стала преподаваться в университетах и монастырских школах. Однако в 1209 г. изучение Аристотеля в школах было запрещено Парижским собором на том основании, что давало поводы к возникновению ересей. По-видимому, это запрещение не имело успеха, так как несколько лет спустя последовало новое запрещение изучать в университетах естественнонаучные сочинения Аристотеля. В такой обстановке Альберт Великий вместе с Фомой Аквинским занялись комментированием Аристотеля, чтобы устранить противоречия положений, развитых Аристотелем, с догмами церкви. В своих толкованиях Аристотеля Альберт Великий и Фома Аквинский допускали полный произвол. Они объясняли отдельные положения учения великого философа, стремясь примирить их с религиозными догмами, искажая их смысл. В XVI в. один из видных доминиканских монахов — утопический социалист Кампанелла следующими словами оценил эту деятельность пер-
-------------------------- *. В начале XIII в. возникли объединения католических монахов, так называемые ордена нищенствующих — Францисканский и Доминиканский (по имени их основателей). Образование этих орденов было выражением протеста отдельных групп монахов против обогащения высшего духовенства и монастырей. Однако папство вскоре сумело направить деятельность этих орденов на службу интересам Ватикана и высшего духовенства. 22. См.: F. S t r u n z. Albertus Magnus.— Кн.: G. В u g g e. Das Buch der grossen Chemiker. Bd. 1. Berlin, 1929, S. 32. ----------------------------
вых католических комментаторов Аристотеля: «Мы нисколько не думаем, чтобы св. Фома аристотелизировал; он только объяснял Аристотеля, чтобы исправлять его ошибки; и я полагаю, что он делал это с разрешения папы» (23). Хорошо известна оценка деятельности этих комментаторов, данная В. И. Лениным: «Поповщина убила в Аристотеле живое и увековечила мертвое» (24).
Таким образом, Альберт Великий явился одним из основоположников средневековой схоластической философии. Кроме того, Альберт Великий занимался и некоторыми вопросами физики, алхимии, астрологии. Он, по-видимому, сам проводил опыты трансмутации металлов, посещал алхимические лаборатории и мастерские ремесленников. В его сочинениях приводятся сведения о компасе, описывается порох, который в то время еще не нашел применения в Европе. Альберту приписываются также удивительные изобретения (например, автомата, в виде человеческой головы), что давало повод современникам считать его магом и колдуном. Однако помимо богословия и философии Альберт более всего занимался алхимией (*). В сочинениях «Книга об алхимии» и «Пять книг о металлах и минералах» Альберт излагает свои взгляды о «составе» металлов и минералов. Он — последователь арабских алхимиков и так же, как и арабы, считает, что металлы состоят из ртути и серы, но прибавляет к этим началам воду, а иногда и мышьяк (аурипигмент). По его мнению, превращение металлов друг в друга вполне возможно; оно состоит в изменении окраски (внешнего вида) и плотности металлов. Ртуть является причиной окраски металлов в белый цвет, сера — в красный, а мышьяк — в желтый. Различие в плотности металлов, согласно Альберту, связано с наличием в составе металлов воды, будто бы способной сжиматься и уплотняться в металлах в различной степени. По его мнению, серебро ближе других металлов стоит к золоту. Для превращения серебра в золото достаточно изменить его цвет и плотность. Вместе с тем Альберту были, очевидно, хорошо известны приемы определения подлинности золота (испытание огнем). Кроме того, он умел отделять благородные металлы от неблагородных. Интересно, что в одном из сочинений, приписываемых Альберту, приводится перечень правил, которые должен выполнять ------------------------------ 23. Цит. по: Вильям Уэвелл. История индуктивных наук, т. I. СПб.,
1867, стр. 400. 24. В. И. Л е н и н. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 325. *. В схоластической и алхимической литературе позднего средневековья имя Альберта сопровождалось титулом «Великий в натуральной магии, еще более великий в философии и величайший в теологии» («Magnus in Magia naturalis, major in Philosophia, maximus in Theologia»).
-------------------------------- алхимик: он «должен быть молчаливым и скромным и никому не сообщать результатов своих операций... Он должен жить вдали от людей, в отдельном доме, в котором две или три комнаты должны быть отведены только для сублимации, растворения и дистилляции. Он должен правильно выбирать погоду и часы для работы.
Он должен быть терпеливым, прилежным и выносливым до конца.. Он должен быть достаточно богатым, чтобы иметь возможность покупать все необходимое для операций. Наконец, прежде всего он должен избегать всяких отношений с князьями и знатными людьми, так как, если он будет иметь несчастие войти с ними в связь, то они станут непрестанно спрашивать: «Ну, мастер, как дела? Когда мы наконец увидим что-либо хорошее?» И в своем нетерпении в достижении цели они будут обзывать тебя плутом и бездельником и т. д. и причинять тебе всяческие неприятности. Если ты не достигнешь цели, ты испытаешь действие их гнева. А если ты все же достигнешь цели, они будут держать тебя при себе в заключении, чтоб ты работал для их прибыли» (25).
Этот перечень советов алхимикам указывает, что занятия алхимией в то время были широко распространены и привлекали внимание владетельных князей и феодалов, жаждавших быстрого обогащения. Знаменитым алхимиком этой эпохи был англичанин Роджер Бэкон (1214—1294). В молодости он получил хорошее образование в Оксфорде. В 1233 г. он принял монашество и позднее вступил в орден францисканцев. Затем он отправился в Париж для завершения образования и получил здесь степень доктора философии. Своими выдающимися способностями он обратил на себя внимание коллег и получил от них прозвище «doctor mirabilis», т. е. удивительный доктор. Около 1250 г. Бэкон вернулся в Оксфорд и некоторое время читал здесь лекции и вел научную работу. Широкая образованность Бэкона сделала его имя весьма популярным: у него было много учеников. Однако собратья по ордену заподозрили его в занятиях колдовством (26), он был отстранен от преподавательской работы и вскоре около (1257 г.) заключен в тюрьму в Париже. ------------------------------ 25. Цит. по: Н. Е. F i е г z - D a v i d. Die Entwicklungsgeschichte der Chemie. Basel, 1952, S. 95; см. также: F. Hoefer. Histoirede la chimie. Paris, 1842, p. 360—361. В последнее время приоритет установления этих правил Альбертом оспаривается. 26. В то время занятия алхимией, астрологией и даже литературной деятельностью нередко расценивались невежественными монахами как колдовство (см., например: В. Уэвелл. Указ, соч., стр. 380). ------------------------------ Через 10 лет Бэкон благодаря покровительству папы Клемента IV, лично его знавшего, был освобожден из заключения. Предварительно он представил папе свои сочинения и в том числе «Великое дело» («Opus majus»). По возвращении в Оксфорд Бэкон вновь подвергся преследованиям, а в 1278 г. вторично очутился в заключении, где пробыл 14 лет. Глубоким стариком он был выпущен на волю и вскоре умер (27).
Причины преследований Бэкона, по-видимому, двоякого рода. С одной стороны, Бэкон, хорошо знакомый с арабскими философскими и алхимическими произведениями, открыто выступал против церковной схоластики и, в частности, против Альберта Великого и Фомы Аквинского, которые утверждали, что философия (т. е. религиозная схоластика, основанная ими) уже достигла своего совершенства. С другой стороны, руководители -------------------------------- 27. См.: F. S t r u n z. Roger Bacon.— Кн.: G. В u g g е. Указ, соч., т. I, стр. 42; см. также: Николай Морозов. В поисках философского камня. СПб., 1909, стр. 53 и сл. -------------------------------- ордена францисканцев, по-видимому, полагали, что Бэкон владеет тайной философского камня, и ожидали, что он откроет им эту тайну в обмен на свободу. Бэкон действительно верил в возможность трансмутации металлов и занимался алхимией. Он оставил после себя две книги по алхимии: «Зеркало алхимии» («Speculum alchemiae») as и «О тайнах природы и искусства и о ничтожестве магии» («Epistola de secretis operibus artis et naturae et nullilate magiae»). Бэкон был одним из первых европейцев, которые придавали важное значение опыту в исследованиях. Согласно Бэкону, существуют два метода исследования — умозрительный и опытный. Умозрительный путь никогда не достаточен, хотя при помощи его и можно решить вопрос, но такое решение не дает уверенности в абсолютной правильности выводов. Только опытным путем можно убедиться в справедливости умозаключений. В этом отношении Роджер Бэкон предвосхитил идеи своего соотечественника и однофамильца, известного философа Фрэнсиса Бэкона Веруламского (1561—1626), основавшего индуктивную философию. Однако Р. Бэкон истолковывал понятие опыта довольно своеобразно. Он утверждал, что опыт может быть внешним и внутренним. Внешний опыт — это обычный опыт, внутренний же опыт состоит в восприятии истины умом, просветленным «божественной правдой», причем существует семь степеней такого просветления. Бэкон резко отделяет опытные науки от наук умозрительных и от ремесленного искусства. Говоря о методах научного исследования, он перечисляет четыре источника ошибок в умозаключениях: 1) вера в авторитеты, 2) сила привычки, 3) использование мнений невежественного большинства и 4) смешение полного невежества с кажущимися знаниями или претензиями на знания. Последний источник ошибок, по мнению Бэкона, самый опасный и может оказаться причиной и других ошибок (29). В своих алхимических сочинениях Бэкон определяет алхимию как искусство, также состоящее из умозрительных заключений и опыта. По его мнению, задача алхимии состоит в том, чтобы, подражая природе, превращать низшие и несовершенные тела в совершенные и ценные. Следуя за арабскими алхимиками, Бэкон признает основой всех металлов ртуть, которая легко соединяет- --------------------------- 28. См.: Spiegel der Alchemie. Deutsches Theatrum Chemicum. Tl. III. Niirn-berg, 1732, S. 105; см. также: R. В а с о n. Le miroir de l'alchimie.— Кн.: Cinq traites d'alchimie... Traduits du latin en francais par A. Poisson. Paris, 1890, р. 51—74.
29. См. J. M. Stillmann. The Story of Alchemy and early Chemistry. N. Y., 1960, p. 260. ----------------------------
ся с металлами (амальгама) (30)и отделяется от них при нагревании. С другой стороны, в состав металлов входит сера, дающая со многими металлами вещества землистой природы. При накаливании на воздухе эти землистые вещества могут вновь превратиться в металлы. Сочинения Бэкона и в особенности его книга «Зеркало алхимии» (написанная около 1267 г.) сделались не только «практическим пособием» для многих поколений алхимиков, занимавшихся трансмутацией металлов, но послужили одним из главных источников их литературных алхимических сочинений. Теоретически, взгляды Бэкона представляют собой основу умозрительной алхимии, так сказать, в чистом виде, без дальнейших наслоений. Поэтому они хорошо характеризуют идейное содержание средневековой западноевропейской алхимии. Бэкон полагал, что в природе при «естественном рождении» металлов сначала образуется амальгама, а уже из нее выделяются чистые металлы, так как ртуть растворяет некоторые металлы с образованием амальгам, из которых растворенные металлы могут быть вновь выделены. Поэтому он считал ртуть «матерью всех металлов». О происхождении металлов в природе и их «составных частях» он пишет следующее: «Я буду говорить здесь о происхождении металлов и об их естественных началах. Заметьте прежде всего, что начала металлов суть меркурий (ртуть) и сульфур (сера). Эти два начала породили все металлы и минералы, хотя и существует большое число видоизменений последних. Кроме того, я говорю, что природа всегда имеет своей целью и беспрестанно стремится достичь совершенства, т. е. золота. Но вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходят разновидности металлов, как это ясно изложено многими философами» (31). Отсюда Бэкон делает вывод, что можно искусственно приготовить металлы, подражая природе. При этом для получения золота следует лишь применять особо чистые ртуть и серу в совершенных отношениях. Однако Бэкону было известно из литературы и из собственного опыта, что все усилия приготовить золото из ртути и серы или из их сочетания оказались тщетными. Ка-
------------------------------ 30. Слово «амальгама», вероятно, арабского происхождения. По-видимому, впервые оно встречается у Фомы Аквинского, хорошо знакомого с арабской литературой. Он пишет: «Итак, возьми две части Сатурна (свинца), если хочешь совершить дело Солнца (золота) или же две части Юпитера (олова) для дела Луны (серебра). Прибавь третью часть ртути, чтобы образовать амальгаму...» (цит. по: Thomas d'Aquin. Traite de la pierre philosophale. Traduit du latin. Bibliotheque rosicrucienne, serie I, № 6. Paris, 1898, p. 78). 31. Cinq traites d'alchimie..., p. 57; см. также: Н. М о р о з о в. Указ, соч., стр. 66. ------------------------------- ковы же причины этих неудач? «Если мы не знаем способов приготовления золота,— пишет Бэкон — то какова этому причина, как ни то, что мы не наблюдаем того, как ежедневно природа совершенствует металлы? Не видим ли мы, что в рудных жилах грубые начала так свариваются и уплотняются постоянной теплотой, находящейся внутри гор, что со временем превращаются в ртуть? Не видим ли мы, что та же теплота, та же варка превращает жирные частицы земли в серу, а продолжительно приложенная к этим двум началам — сере и ртути — зарождает соответственно их чистоте или их нечистоте все металлы? Не видим ли мы, что природа производит и совершенствует металлы только нагреванием?... О, бесконечное безумие! Кто, спрашиваю, кто обязывает нас стараться делать то же самое превращение странными и фантастическими средствами? Вот почему некий философ говорит: горе вам, желающим превзойти природу и сделать металлы более совершенными и посредством новых приемов, плодов вашего безумного упрямства! Бог дал природе неизменные законы, т. е. она должна действовать постоянным нагреванием, а вы, безумцы, вы ее презираете и не умеете ей подражать» (32). Однако простое нагревание исходных материалов для изготовления металлов, как полагает Бэкон, ни к чему не приводит. Следует, опять-таки подражая природе, производить эту операцию в печи «соответствующей» формы: «Когда природа варит металлы в рудных жилах посредством естественного огня, она может осуществлять это, только употребляя подходящее для варки вместилище... Значит, если мы хотим подражать природе, то, безусловно, необходимо, чтобы мы имели печь, похожую на рудную жилу, конечно не по величине, а по особому расположению. Нужно, чтобы огонь, помещенный в ее глубине, нигде не находил выхода и поднимаясь не мог вырваться, чтобы теплота отбрасывалась на тщательно замкнутый сосуд, заключающий вещество для получения философского камня» (33). Таким образом, в печи «имеющей форму рудной жилы», нужно, по Бэкону, «нагревать» вещество для получения философского камня». Что же это за вещество и каким образом его можно получить? На этот вопрос Бэкон отвечает так, что из его ответа невозможно понять «секрет»: «Два начала составляют все металлы, и ничто не может соединяться с металлами или превращать их, если оно само не составлено из этих начал. Таким образом, рассуждение принуждает нас взять для изготовления нашего философского камня ртуть и серу. Но ни ртуть, ни сера не могут в ---------------------------- 32. Cinq traites..., p. 65—66; см. также Н. М о р о з о в. Указ, соч., стр.74-75 33. Cinq traites.., p. 68; см. также: Н. М о р о з о в. Указ, соч., стр. 75. --------------------------
одиночку зародить металлы, и только соединяясь друг с другом, они порождают различные металлы и многочисленные минералы. Итак, очевидно, что наш камень должен родиться от этих начал. Наша последняя тайна чрезвычайно драгоценна и глубоко сокрыта. Над каким минеральным веществом, ближайшим из всех, нужно прямо оперировать?» (34) Поставив этот вопрос, Бэкон перечисляет и обсуждает возможные источники для получения ртути и серы в их сочетании. Он называет растительные, животные, сложноминеральные вещества и спирты, но отвергает все эти источники получения ртути и сульфура и в заключение говорит: «Мы устраняем также мысль брать в отдельности оба начала, т. е. ртуть и серу, потому что не знаем нужного отношения, и, кроме того, найдем тела, в которых оба начала уже соединены в правильном отношении, сгущены и связаны по надлежащим правилам» (35). Бэкон, видимо, намекает на благородные металлы — золото и серебро, в которых ртуть и сера, по его теории, соединены друг с другом в нужной пропорции: «Скрой же хорошо эту тайну: золото — вещество совершенное и мужское, без излишка и недостатка (ртути или серы). Если бы оно совершенствовало сплавленные с ним металлы, то это был бы красный эликсир. Серебро также вещество почти совершенное, но женское. Если бы оно путем простого сплавления делало почти совершенными несовершенные металлы, это был бы белый эликсир (т. е. философский камень, при помощи которого неблагородные металлы можно превратить в серебро.— Н. Ф.). Но этого нет и не может быть, потому что эти тела (золото и серебро) совершенны только до определенной степени. Если бы их совершенство могло сообщаться несовершенным металлам, последние не совершенствовались бы и загрязнили бы своим соприкосновением совершенные металлы. Но если бы золото и серебро были бы совершенны вдвое, вчетверо, в сто раз и т. д., то они могли бы тогда совершенствовать несовершенные (во столько же раз более)» (36). Таким образом, длинная цепь рассуждений о составе металлов из ртути и серы, о принципиальных путях трансмутации неблагородных металлов в золото и серебро путем «подражания природе» и, наконец, о природе и приготовлении философского камня, заканчивается тем же, с чего началась. Философский камень, оказывается, также состоит из ртути и серы, т. е. представляет собой металл, и притом благородный металл, но все дело в ------------------------------ 34. Cinq traites..., p. 60; см. также: Н. М о р о з о в. Указ, соч., стр. 78. 35. Cinq traites..., p. 62; см. также: Н. М о р о з о в. Указ, соч., стр. 80. 36. Cinq traites..., p. 62—63; см. также: Н. М о р о з о в. Указ, соч., стр. 80-81. ---------------------------
том, что он во много раз «совершеннее» естественных золота и серебра. В формальной логике такой способ рассуждения называется порочным кругом (circulus vitiosus). Лишь отдельные намеки, например, на то, что очень важно выбрать подходящий источник для получения совершенной комбинации ртути и серы, что необходимо терпеливо, путем многократных повторений одних и тех же операций (перегонка, сублимация и др.), обрабатывать исходное вещество и т. д., создают впечатление, что автор продолжает развивать логическую мысль. Но это лишь иллюзия, которой легко поддавались последователи Бэкона.
Далее Бэкон переходит к утверждению, как и любой из алхимиков средневековья, о том, что он уже сообщил величайшую тайну и что ему больше нечего сказать. «Будь же благоразумен, ибо, если ты изощрил тонкость и остроту твоего ума над предыдущим, где я тебе явно открыл требуемое вещество, ты обладаешь теперь этим предметом, услаждающим и невыразимым, представляющим предмет всех желаний философов. Если ты тупоумен, если твой ум не совсем закутан покровом невежества и непонимания, я уверен, что в предыдущих главах ты уже нашел истинный материал благословенного Камня мудрецов, над которым алхимия будет оперировать с целью усовершенствовать несовершенные тела с помощью тел сверхсовершенных. Но так как природа дает нам только просто совершенные и несовершенные тела, то нам нужно нашим трудом сделать указанное выше вещество бесконечно совершенным»(37). Естественно, что после подобных намеков о «невежестве» и «непонятливости» читателей алхимики при обсуждении трактата Бэкона делали вид, что им решительно все понятно и что они в состоянии осуществить трансмутацию металлов. После этого им оставалось лишь слепо следовать предписаниям автора, изложенным с применением аллегорий, об операциях по обработке исходного материала для получения эликсиров или философского камня. Мы не будем приводить все эти туманные описания и ограничимся лишь окончательным утверждением Бэкона: «Теперь я открою тебе великую и редкую тайну. Нужно смешать одну часть эликсира с тысячью частями ближайшего металла, заключить все в соответственно приспособленный сосуд, замкнуть герметически и поставить в химическую печь для фиксации. Сначала нагревай медленно и усиливай постепенно огонь до совершенного соединения. Это дело трех дней. Тогда ты можешь начать снова, присыпав одну часть этого продукта к тысяче частей ближайшего металла, и произойдет превращение. Для этого тебе достаточ- ------------------------------ 37. Cinq traites..., p. 65; см. также: Н. Морозов. Указ. соч. стр. 83-84 ------------------------------ но одного дня, одного часа, одного момента. Возблагодарим же нашего бога, всегда дивного во веки веков» (38). Эти длинные описания методов трансмутации металлов приведены здесь с целью дать более ясное представление об идейных основах средневековой западноевропейской алхимии. Бэкон был одним из наиболее авторитетных и почитаемых основоположников алхимии в Западной Европе. Его сочинения тщательно изучались многими поколениями алхимиков в течение пяти веков. В ту же эпоху широкой известностью пользовался алхимик и врач Арнольд Вилланованский (39) (около 1235—1313). Он не был монахом в отличие от Альберта Великого --------------------------------- 38. Cinq traites..., p. 73—74; См. также: Н.Морозов. Указ, соч., стр. 86—88; 39. См.: Н. К о р p. Geschichteder Chemie. T1. 1. Braunschweig, 1843, S. 65—67.
--------------------------- -- и Роджера Бэкона. В молодости он много путешествовал по университетам Европы, изучая медицину и алхимию. Он хорошо знал арабский, греческий и латинский языки и писал на этих языках. В конце XIII в. Арнольд обосновался в Барселоне, где приобрел широкую популярность в качестве практикующего врача. Однако в результате столкновений с духовенством и Арагонским двором он принужден был бежать во Францию, где одно время преподавал медицину. Но затем он подвергся преследованиям и принужден был переходить из одного города в другой (в Испании, Франции и Италии) и, наконец, нашел себе убежище в Сицилии. Погиб он во время кораблекрушения по пути в Авиньон, куда был вызван к тяжелобольному папе. Арнольд Вилланованский был не только медиком и алхимиком, но и астрологом, философом и даже дипломатом. Он оставил несколько сочинений. Из его алхимических творений наиболее известны «Розарий философов», «О ядах» и «О противоядиях». Эти сочинения указывают на то, что Арнольд не отделял алхимию от медицины. В своих книгах он описывает химические препараты, применявшиеся в качестве медикаментов, и приводит подробный перечень известных в то время ядов и противоядий. В частности, он описывает способ получения и перегонки виноградного спирта, т. е. винного спирта, выделенного из виноградного вина, который он называл «водой жизни» (aqua vitae). Впрочем, как алхимик Арнольд не высказал новых идей. Он так же, как и его предшественники и современники, считал, что металлы состоят из ртути и серы. При оценке силы философского камня он был гораздо умереннее Бэкона и полагал, что одна часть этого средства способна превратить в золото лишь сто частей неблагородного металла. Он приписывал также философскому камню чудодейственные лечебные свойства («панацея»).
Виднейшим алхимиком средневековья считают Раймонда Луллия (1235—1313)41— современника и ученика Р.Бэкона и Арнольда Вилланованского. Он принадлежал к знатному и богатому роду и провел свою молодость в роскоши и кутежах при Арагонском дворе. Лишившись состояния, Луллий впал в мистику и удалился в пустыню, где собрал вокруг себя учеников. Вскоре Луллий увлекся идеей миссионерской деятельности и принялся за изучение восточных языков и богословия. В Парижском университете он получил степень доктора теологии. Здесь он познакомился с Р. Бэконом, который, возможно, и направил его внимание на занятия алхимией. Затем Луллий несколько ----------------------------------- 41. См.: F. S t г u n z. Raymundus Lullus.—Кн.: G. В u g g e. Указ, соч., т. I, стр. 52. ---------------------------------- лет путешествовал по Европе. В Неаполе он встречался с Арнольдом Вилланованским и даже жил вместе с ним некоторое время. В 1300 г. Луллий отправился в путешествие в восточные страны, посетил Палестину, Армению, остров Кипр и другие области, а затем, в 1306 г., направился в Северную Африку с миссионерскими целями. Однако его проповеди не имели успеха. Он попал в рабство к арабам, и ему с трудом удалось освободиться. Через несколько лет он снова направился в Тунис для проповеди христианства, но вызвал такое раздражение мусульман, что был побит камнями. Основная область деятельности Луллия — схоластическая логика. Будучи склонен к мистицизму, он изобретал различные логические схемы и логические машины. Так, получило известность его «логическое колесо», состоящее из семи концентрических кругов, свободно вращающихся на одной оси, независимо друг от друга. Круги разделены на «камеры», т. е. участки, на которых написаны различные слова и буквы, обозначающие философские и богословские понятия. Вращая круги, Луллий наблюдал, как располагаются относительно друг друга слова и знаки в смежных камерах на различных кругах после остановки колеса. Поставив заранее какой-либо вопрос, Луллий получал ответ в сочетаниях слов и знаков. Эту «логическую» машину Луллий считал наиболее совершенным средством для получения правильных умозаключений.
Луллию приписывается несколько алхимических произведений, из которых «Завещание» («Testamentum»), «Сборник правил, или путеводитель по алхимии» («Codicillus, seu vademecum») и «Опыты» («Experimenta») приобрели громкую славу в последующие столетия. Однако авторство Луллия весьма сомнительно, так как в некоторых сочинениях высказывается осуждение алхимии как ложного и безнравственного искусства. (*) Вероятно, поводом считать Луллия алхимиком послужило то, что название его главного сочинения «Великое искусство» («Ars magna»), в котором описаны его логические системы и схемы, понималось малограмотными адептами как «великое искусство» приготовления философского камня и трансмутации металлов (41).
В названных сочинениях, приписываемых Луллию, изложены взгляды на алхимию и ее задачи, основанные на учениях арабских алхимиков. Автор наделяет философский камень особо чудодейственными свойствами. Он пишет, например: «Возьми кусочек этого драгоценного медикамента величиною с боб. Брось его на тысячу унций ртути — последняя превратится в красный порошок. Прибавь унцию этого порошка к тысяче унций ртути — -------------------------------- 4.1 См.: F. Н о е f е r. Указ, соч., т. I, стр. 397. -------------------------------- и она также превратится в красный порошок. Если из этого порошка взять одну унцию и бросить на тысячу унций ртути, все превратится в медикамент. Брось унцию этого медикамента на новую тысячу унций ртути — и она также превратится в медикамент. Брось унцию этого нового медикамента еще на тысячу унций ртути — и она вся превратится в золото, которое лучше рудничного» (42). Такие фантастические преувеличения силы философского камня довольно обычны в алхимической литературе средневековья и даются со ссылками на мнение Луллия. Тем не менее считать Раймонда Луллия автором приведенных строк и перечисленных выше алхимических сочинений нет никаких оснований.
Ранее уже приводились примеры приписывания авторства сочинений алхимического содержания («тайное искусство») знаменитым ученым Демокриту, Геберу и другим (Псевдодемокрит, Псевдогебер), и здесь то же явление. Знаменитому философу-схо-
----------------------------- 42. Эрнст Мейер. История химии от древнейших времен до настоящих дней. СПб., 1899, стр. 37. ------------------------------ ласту Луллию приписаны сочинения, которые он не мог написать. Таким образом, перечисленные выше алхимические сочинения принадлежат неизвестному автору — Псевдолуллию. Очевидно, алхимики позднего средневековья имели все основания опасаться выступать с алхимическими сочинениями от своего имени. Впрочем, приписывая свои труды авторитетным и прославленным личностям, они создавали своего рода рекламу своим собственным сочинениям, которые и сбывали легковерным лицам по весьма высоким ценам. История алхимии XIV и XV вв. уже значительно беднее громкими именами, хотя в этот период происходил непрерывный рост числа алхимиков. Алхимическая литература к концу XVI в. настолько разрослась, что общее число обращавшихся сочинений достигло многих тысяч (43). С книг старых авторов делались многочисленные списки, сочинения этих авторов комментировались, появились компиляции, состоящие из сборников выписок и высказываний различных алхимиков. С изобретением книгопечатания многие алхимические сочинения стали распространяться в тысячах экземпляров. В XVII в. даже существовали издательства, специализировавшиеся на выпуске алхимической литературы.
Однако вся эта масса алхимических трактатов не внесла ничего нового ни в фантастическую теорию трансмутации металлов при помощи философского камня, ни в химические знания. Можно сказать, что сочинения алхимиков более позднего времени (после XIII в.) лишь еще больше затуманили всевозможными аллегориями и мистикой описания и советы как арабских алхимиков, так и основоположников алхимии в Западной Европе. В качестве примера можно привести выдержку из сочинения алхимика XV в. Георга Риплея (1415—1490) «Книга двенадцати врат», в которой описаны 12 операций, необходимых для получения философского камня: «Начинай работу при закате солнца, когда красный муж и белая жена соединяются в духе жизни, чтобы жить в любви и спокойствии, в точной пропорции воды и земли. С запада продвигайся сквозь сумерки на север, раздели мужа и жену между зимою и весною; преврати воду в черную землю, поднимись через разные цвета к востоку, где показывается полная луна. После чистилища появляется белое и лучезарное солнце — это лето после зимы, день после ночи. Земля и вода превращаются в воздух, мрак исчезает и является свет. Запад — начало практики, и восток — начало теории; начало разрушения находится между востоком и западом» (44). В XIV в. в Европе получили широкое распространение сочинения «араба Гебера» (Псевдоджабира) «Сумма совершенства» и др.(45). Эти сочинения не могли принадлежать Джабиру ибн Гайяну уже хотя бы потому, что такие знатоки арабской алхимической литературы, как Альберт Великий и Роджер Бэкон, его совершенно не упоминают в своих сочинениях. По-видимому, они написаны неизвестным автором лишь в XIV в. Этот неизвестный автор-алхимик от имени легендарного арабского ученого систематически излагает сведения по теории и практике ал- ---------------------------
43. Каталог алхимической литературы, составленный Н. Лангле-Дюфренуа, насчитывает до 2500 трактатов, принадлежащих перу примерно 900 авторов (см.: N. Lenglet-Dufresnoy. Histoire de la philosophie herme-tique, t. 3. Paris, 1744). 44. F. Н о e f e r. Histoire de la Chimie, t. I. Paris, 1842, p. 420; см. также: Ф. Савченко в. История химии. СПб., 1870, стр. 45 45. Немецкий перевод основных сочинений Гебера имеется в кн.: Е. Darmstaedter. Die Alchemie des Geber. Berlin, 1922. ----------------------------- химии. Здесь фигурирует теория «составных частей» металлов — серы и ртути. Согласно этой теории, золото состоит из чистой ртути с небольшой добавкой серы. Описывается процесс «фиксации» (т. е. отверждения) ртути при помощи философского камня. Далее автор излагает основы учения об элементах Аристотеля, причем начала Аристотеля принимает за материальные субстанции. Вместе с этим в сочинениях Псевдоджабира приводится много сведений из области практической алхимии. В частности, описывается аппаратура для различных химических операций: дистилляции, сублимации, фильтрации, коагуляции (отверждение) и других, а также способы отделения золота от серебра и серебра от свинца. Исторически важно, что Псевдоджабир описывает кислоты, в частности кислоту — «растворяющую воду», т. е. азотную кислоту, которую впоследствии стали называть «крепкой водкой» (aqua fortis). Здесь же, по-видимому, впервые описывается и «царская водка» (aqua regis), которая получалась перегонкой селитры, купороса, квасцов и нашатыря. Название «царская водка» возникло, по-видимому, в связи с ее свойством растворять золото, считавшееся в алхимической литературе «царем металлов». В XVI в. в Западной Европе приобрели весьма широкую известность алхимические сочинения некоего Василия Валентина. Говорили, что он был монахом-бенедиктинцем в жил в Эрфурте во второй половине XV в. Сочинения Василия Валентина «Триумфальная колесница антимония» («Currus trium-phalis antimonii»), «0 великом камне древних мудрецов» («De magno lapide antiquorum Sapientum»), «Последнее завещание» («Testamentum ultimum»), «Раскрытие тайных приемов» («Apocalypsis Chemica») и другие в течение XVI в. распространялись во множестве рукописных копий, а в дальнейшем, в начале XVII в., были неоднократно изданы на латинском и немецком языках. Слава Василия Валентина была настолько громкой, что император Максимилиан I еще в 1515 г. распорядился собрать подробные сведения о его жизни и деятельности. Однако поиски каких-либо данных о существовании Василия Валентина как в XVI в., так и в позднейшее время не дали никаких результатов. В настоящее время считается доказанным, что под именем Василия Валентина (в буквальном переводе это имя означает «могущественный царь») скрывался неизвестный автор-алхимик, по-видимому, достаточно широко образованный монах, знакомый с медициной (46). Появление сочинений Василия Валентина ознаменовало собой период нового расцвета алхимии в Европе на базе уже значительно расширившихся по сравнению с XIII в. химических знаний. Хотя по теоретическим воззрениям Василий Валентин — типичный алхимик-мистик, однако наряду с алхимическими бреднями он рассмотрел в своих сочинениях многие вопросы чисто химического и химико-практического характера. В отличие от своих предшественников Василий Валентин считал, что металлы состоят из трех начал — ртути, серы и соли. Эта новая версия о началах, составляющих металлы, вскоре получила широкое признание не только в среде алхимиков, но и ---------------------------- 46. Новейшую сводку о Василии Валентине см. в кн.: J. В. Р а r t i n g t о n. A History of Chemistry, vol. 2. London, 1961, p.183—203.
--------------------------- в среде ученых более позднего периода — иатрохимиков. Под «солью» Василий Валентин понимал не какое-либо определенное вещество, а отвлеченное начало, символизирующее способность металлов образовывать соли при растворении в кислотах. Он разъясняет, что в качестве начал металлов не следует принимать соответствующие естественные вещества. «Все, писавшие о семенах металлов,— говорит он,— согласны в том, что сера представляет мужское семя металлов, а ртуть — женское семя; но это нужно понимать разумом и не принимать за семена металлов обыкновенную серу и обыкновенную ртуть, потому что обыкновенная ртуть, будучи сама металлом, не может быть семенем металлов. Также и обыкновенная сера представляет собой известь металлов. Каким же образом она может быть семенем?» (47). По мнению Василия Валентина, металлы образуются в земле под влиянием небесных тел. Здесь он, в сущности, лишь повторяет старое учение о связи металлов с планетами: золота с Солнцем, серебра с Луной, ртути с Меркурием, меди с Венерой, железа с Марсом, олова с Юпитером и свинца с Сатурном. Знаками этих планет алхимики издавна обозначали соответствующие металлы. В сочинениях Василия Валентина приводятся многие новые сведения о различных веществах, их свойствах и способах получения. Так, впервые упоминается соляная кислота, описывается способ ее получения в виде так называемого соляного спирта (spiritus salts) путем нагревания смеси пова- ---------------------------- 47. Н. К о р p. Geschichte der Chemie. Tl. III. Braunschweig, 1845, S. 100.
--------------------------- ренной соли с железным купоросом. Далее описывается действие «соляного спирта» на металлы и окислы металлов. О «купоросном масле» (серной кислоте), «крепкой водке» и царской водке Василий Валентин говорит как об уже хорошо известных вещах. В сочинении «Триумфальная колесница антимония» Василий Валентин дает подробное описание сурьмы и ее соединений. В частности, он впервые описывает способ получения металлической сурьмы из природного сурьмяного блеска (сернистой сурьмы), называвшейся с давних времен «антимонием», или «сюрмою». Обнаружив, что сурьма обладает металлическими свойствами, Василий Валентин не решился, однако, прибавить к семи металлам древности восьмой металл и поэтому назвал сурьму «свинцовым антимонием». Далее он описал некоторые соединения сурьмы, в частности «сурьмяное масло» — хлористую сурьму, получившую в дальнейшем почетное место в фармакопеях. Из других соединений, упоминаемых в сочинениях Василия Валентина, следует назвать нашатырь (sal ammoniacum — искаженное старое название «армянской соли»: sal armeniacum), сулему, азотнокислую и сернокислую соли окиси ртути, а также соединения цинка, висмута, олова, свинца, кобальта и т. д.
Интересные данные приводятся у Василия Валентина о спирте. Он не только описывает способ получения крепкого спирта путем многократной перегонки, но и приводит данные о действии на спирт кислот («услащение кислот») с образованием эфиров.
Таким образом, Василий Валентин был, несомненно, знающим химиком и, по-видимому, сам производил всевозможные химические и алхимические операции. Вместе с тем как алхимик он нисколько не отошел от традиций своих предшественников. Описывая алхимические операции, он пользуется почти непонятными, аллегорическими и символическими, весьма туманными выражениями и проводит мистические сопоставления. Такие названия веществ, как «черный ворон», «павлин», «белый лебедь», «лев», «король и королева», «птица феникс» и другие, в изобилии встречаются в его сочинениях. Легендарным Василием Валентином не заканчивается галерея знаменитых алхимиков Западной Европы. В XVI— XVIII вв. многие алхимики либо благодаря своим мнимым успехам в получении философского камня, либо благодаря своими сочинениям пользовались широкой известностью. В XVI и XVII вв. по сравнению с предыдущими столетиями число алхимиков в Европе чрезвычайно возросло. Помимо Василия Валентина широкую известность приобрели, например, алхимики Николай Фламель, Александр Сетоний, Иоганн Исаак Голланд (48), Леонард Турнейссер, Михаил Седзивой (Сендивогий) и многие другие. Вера в чудодейственные свойства философского камня, казалось, была незыблемой. И даже крупнейшие ученые, такие, как Лейбниц, Ньютон и другие, оставались в плену алхимических идей. Благодаря введению книгопечатания (1440), алхимические сочинения стали распространяться в огромном числе экземпляров, способствуя вербовке новых адептов. И только в XVIII в. достижения экспериментальной и технической химии вначале оттеснили алхимические идеи на второй план, а затем и совсем устранили их из поля зрения ученых. Нет необходимости подробно излагать здесь содержание странных сочинений алхимиков и фантастических идей, высказывавшихся ими на протяжении ряда столетий. Скажем лишь, что главная из этих идей — возможность трансмутации металлов при помощи философского камня — вытекала, как мы видели, из учений и верований древности, возникших вследствие вопиющих пробелов в положительных знаниях и недостатка опыта. Бесплодные усилия многих поколений алхимиков, направленные на поиски путей трансмутации металлов, также в значительной степени — результат явного отсутствия элементарных научных сведений, необоснованной веры в авторитеты и в незыблемость догм религии и схоластической философии. Причины застоя в развитии положительных знаний в средние века и чрезвычайного распространения алхимических идей кроился также в полном отрыве алхимии от практики. Можно, конечно, сказать, что при возникновении в эллинистическом Египте идея получения искусственного золота и изготовления золотоподобных сплавов как-то вытекала из практических потребностей, например из стремления изготовлять красивые предметы и ювелирные изделия из дешевых сплавов, по внешнему виду похожих на золото. Во всяком случае искусство изготовления золотоподобных сплавов не могло возникнуть иначе как на основе накопленного в течение веков опыта ремесленников-металлургов. Однако, став основой «тайного искусства», а затем и алхимии, задача изготовления золотоподобных сплавов получила своеобразную «теоретическую базу» и вскоре превратилась в проблему трансмутации металлов. В поисках путей и способов трансмутации металлов алхимики полностью отошли от ремесленного производства. Как правило, они с полным пренебрежением относились как к деятельности ремесленников, так и вообще к достижениям практической химии. -------------------------- 48. Собрание разных достоверных химических книг, а именно Иоанна Исаака Голланда Рука философов, о Сатурне, о растениях, минералах, каббала и о камне философском. СПб., 1787. -------------------------- Между тем в течение всего длительного алхимического периода ремесленники, совершенно независимо от алхимиков, продолжали добывать и обрабатывать металлы, изучать их свойства, вводить в практику новые сплавы, постепенно совершенствовать технику производственных процессов (49). Им не надо было ни обращаться к помощи сверхъестественных сил, ни прибегать к заклинаниям и астрологическим выкладкам, ни глубокомысленно рассуждать о благоприятных констелляциях (взаимное расположение планет и звезд) и т. д. Им были совершенно ясны и цели, а также средства, имевшиеся в их распоряжении. Алхимики же, наоборот, пытались добиться своих целей, обставляя операции тайной, прибегая к молитвам, гаданиям, спиритизму и т. д. Поиски способов превращения металлов они вели, отгородившись от всего мира, и считали ниже своего достоинства снисходить до общения с ремесленниками. В тех редких случаях, когда отдельные алхимики сталкивались с практически важными проблемами или же знакомились с ремесленным опытом, они заимствовали у ремесленников приемы технологии производства и добивались каких-то успехов. Однако в общем вклад алхимиков в сокровищницу химических знаний незначителен, по сравнению с гигантским трудом, затраченным многими тысячами иногда талантливых и изобретательных людей на поиски философского камня. Алхимию можно образно представить в виде бесплодного отростка на живом дереве химии. Уходя корнями в практику, питаясь и развиваясь от связей с производством, химия на определенном этапе развития дала отросток — алхимию,— пышно распустившийся и разросшийся в средние века. Казалось, что этот отросток мог перерасти само дерево; но он оказался нежизненным и, не получая питательных соков от производства и практики, в конце концов засох. Именно поэтому едва ли можно признавать справедливыми утверждения, встречающиеся в некоторых трудах по истории химии, что алхимия — мать химии. Так, например, Ю. Либих писал: «Алхимия никогда не была чем-либо другим, как химией; смешивая ее постоянно с искусством приготовления золота в XVI и XVII столетиях, мы делаем величайшую несправедливость» (50). Однако едва ли подобная точка зрения, даже при оценке деятельности алхимиков позднейшего периода (XVI и XVII вв.), ----------------------------- 49. См., например, сборник рецептов XI в. пресвитера Теофила: Т h e о р h i l u s. On Divers Arts. Chicago, 1963. 50. Ю с т и у с Либих. Письма о химии, т. 1. СПб., 1861, стр. 57.
--------------------------- может быть признана вполне соответствующей действительности. В самом деле, что же оставили алхимики в наследство будущим поколениям химиков? Это главным образом описание некоторых элементарных химических операций и лабораторных приборов, чаще всего заимствованных у ремесленников. Еще ар-Рази, описывая лабораторную алхимическую аппаратуру, указывал, что «все... приборы, за исключением бурбарбута (прибора, состоящего из двух тиглей, поставленных друг на друга.— //. Ф.) можно найти у золотых дел мастера» (51). Кроме того, алхимики усовершенствовали многие старинные методы обработки и очистки веществ (перегонку, сублимацию, фильтрацию, дигерирование, кристаллизацию и др.), а также накопили некоторые сведения о свойствах веществ, ввели различные, главным образом случайные или зашифрованные, названия веществ и т. д. Они же, начиная от представителей тайного искусства эпохи Александрийской академии, ввели многочисленные символы и знаки различных веществ и операций (52). Постепен- ---------------------------- 51. См.: У. И. К а р и м о в. Указ, соч., стр. 62. 52. См.: М. Berthelot. Collection des anciens alchimistes Grecs, t. I. Paris, 1888, p. 104—111; P. W a l d e n. Studien zur Geschichte der Chemie Festgabe E. O. Lippmann. Berlin, 1927, S. 80; М. Р. С r о s l a n d. Historical Studies in the Language of Chemistry. Cambridge Mass. USA, 1962.
------------------------------ ная эволюция этих символов привела в новейшее время к введению символов элементов, а в дальнейшем — к изображению химических процессов уравнениями. Что же касается открытий, сделанных алхимиками, то многие из них были совершенно случайными (например, открытие фосфора алхимиком Брэндом в 1669 г.) и не являлись результатом планомерно поставленного экспериментального исследования. Большинство такого рода открытий, собственно, нельзя отнести к заслугам алхимиков. Эти открытия были сделаны в период возникновения и развития технической химии и иатрохимии (см. гл. III), когда деятельность химиков, именовавшихся по традиции алхимиками, была уже теснее связана с практикой.
Таким образом, наследие алхимического периода в теоретическом отношении было фактически равно нулю, а что касается нового фактического материала, он весьма невелик по своей значимости для развития химических знаний. В то же время в течение всего алхимического периода (около 1000 лет) практическая и ремесленная химия продолжала свое развитие, почти независимо от алхимии. В средние века в Европе это развитие шло довольно медленно. Однако уже с XIII в. можно отметить более быстрый прогресс в развитии ряда отраслей химической техники. В это время началось усовершенствование способов добычи и переработки металлических руд, в особенности в части обработки металлов и получения сплавов. В XIV в. в практику производства железа был внедрен доменный процесс. Зародилась металлургия сурьмы, висмута, цинка, кобальта, были усовершенствованы методы получения других цветных металлов. Усовершенствования были внесены и в способы добычи золота и серебра, и в методы их очистки от примесей других металлов. Горное дело и металлургия, возникшие в Европе еще в X в., получили широкое развитие особенно в Германии (Саксония). В связи с усовершенствованием горного дела и металлургии в ремесленную практику уже в XIII в. вошло точное взвешивание, появились различные типы довольно чувствительных весов, возникли и простейшие приемы пробирного искусства. Известные успехи в средние века следует отметить и в области красильного искусства. В Европу проникли красители, ранее применявшиеся в Индии, Китае, Египте. В Южной Европе появились плантации вайды и других красильных растений. Расширился ассортимент применявшихся при крашении тканей химикалий. Появилось много рецептурных сборников, описывающих способы приготовления красок для живописи и для окраски тканей. Живопись, дошедшая до нас от эпохи позднего средневековья, свидетельствует о несомненных успехах ремесленников в изготовлении красок весьма высокого качества.
Начиная с XI в. в Европе получило развитие производство цветных стекол. Центром этого производства была Венеция, где процветали и другие химические производства. К XIV столетию искусство изготовления цветных стекол распространилось по всей Западной Европе. К концу XIII в. относится также введение в военную технику пороха и огнестрельного оружия. Сведения о порохе и его составе проникли в Европу из Китая через Византию. Однако производство селитры и пороха было значительно усовершенствовано европейскими ремесленниками. Были разработаны многочисленные рецептуры пиротехнических составов. Способы получения селитры долгое время составляли секрет венецианских ремесленников-пиротехников, но уже в XIV в. были освоены и в других странах Европы. Таким образом, застой в области теоретической мысли в средние века отнюдь не означал застоя в тех областях ремесленного производства и науки, которые приобретали жизненно важное значение. Достаточно вспомнить, что средним векам мы обязаны изобретением книгопечатания, введением в обращение бумаги, изобретением граверного искусства, изобретением часов, телескопа, очков, компаса и других приборов. В средние же века был исправлен календарь, введен десятичный счет, возникли алгебра, тригонометрия, начала механики и усовершенствованы такие науки, как астрономия, медицина.
Если судить о состоянии химических знаний в средние века только по литературе того времени, то создается впечатление, что ничего другого, кроме алхимии, не существовало. Действительно, до нас не дошли никакие литературные источники, позволяющие составить представление о развитии в средние века чисто химических знаний, за исключением лишь ремесленных рецептурных сборников. Между тем реальный прогресс химических знаний в этот период наблюдался, как и в древности, почти исключительно в области практической ремесленной химии.
