Р.Ф.Итс, Г.Я.Смолин. "Очерки истории Китая с древнейших времен до середины XVII века" Учпедгиз, Л., 1961 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
Глава II РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИЕ
ГОСУДАРСТВА ДРЕВНЕГО КИТАЯ. ОБРАЗОВАНИЕ КИТАЙСКОЙ НАРОДНОСТИ (XVI-III вв. до н. э.)
В 1890 г. китайский историк Ван И-жун зашел в аптеку, чтобы купить лечебное средство местных знахарей — «кости дракона». Это лекарство широко распространено в Китае и приготовляется из толченых костей. На осколке кости Ван И-жун увидел нацарапанный иероглиф. Так были открыты знаменитые надписи на костях животных и панцирях черепах, сделанные в период династии Инь — почти четыре тысячи лет назад. Открытие Ван И-жуна было началом. Прошло более двух десятилетий, прежде чем китайские ученые, узнав место сбора знахарями «драконовых костей», стали производить там археологические раскопки, и столько же, прежде чем удалось расшифровать эти письмена. С 1928 г., когда китайские археологи начали крупные раскопки иньских памятников, до настоящего времени найдено свыше ста тысяч иньских надписей и фрагментов. Крупнейшие исследователи иньской письменности Го Мо-жо, Ван Го-вэй, Ло Чжэнь-юй, Ю. В. Бунаков и другие нашли ключ к дешифровке этих знаков. Они доказали, что иньские письмена были не просто гадательными символами, а развитой системой письма, насчитывающей более тысячи иероглифов. Так открытие Ван И-жуна дало неоценимый материал для истории древнего Китая. Иньские надписи на костях животных и панцирях черепах вместе с материалами древних хроник «Шуцзин», «Цзочжу-ань» и «Шицзи» позволяют раскрыть ранний период государства на территории Китая. Для последующих периодов они дают возможность изучить социально-экономические отношения в этом государстве. В XVIII—XVII вв. до н. э. племена Ся расселялись по среднему течению Хуанхэ в районах современных провинций Хэнань (западная часть), Суйюань, Шаньси, восточной части Ганьсу. Иньские племена занимали районы нижнего течения и дельты Хуанхэ по побережью Бохайского залива и Восточно-Китайского моря.
Область распространения иньских племен охватывала современную провинцию Шаньдун, восточную часть Хэнани, южные части Жэхэ и Ляоси, полуостров Ляодун и юго-западное побережье Корейского полуострова. Иньские племена, жившие по морскому побережью, были в более благоприятных условиях, чем их ближайшие соседи на западе — племена Ся. Запасы рудных ископаемых в районе Шаньдуна позволили иньским племенам рано приступить к выделке бронзовых орудий. К началу II тысячелетия до н. э. в районе бассейна реки Хуанхэ, где успешно развивались земледельческие цивилизации, создаются временные племенные объединения — союзы племен. Это были племенные объединения Ся и Инь. Как свидетельствуют хроники и иньские надписи, эти союзы нередко предпринимали военные действия против кочевых племен — цян, ту, гуй, и, цюань на северо-восток, северо-запад и юг от Ся и Инь. Иньцы, как наиболее сильные партнеры в таких объединениях, расширяли свою племенную территорию за счет областей Ся, где им разрешалось устраивать свои поселения. Земледельцы иньцы, конечно, стремились расширить свою территорию за счет сходной по природным условиям области среднего течения Хуанхэ, т. е. опять-таки за счет территории Ся.
Бронзовые орудия и оружие способствовали успехам иньцев в битвах с кочевниками и захватам добычи. Пленных стали использовать не только для жертвоприношений, но и на земледельческих работах общины. В ходе военных действий иньских племен возросла роль военачальника, начался процесс обособления его и его приближенных от общины и сосредоточения в их руках добытых богатств. В первой половине II тысячелетия до н. э. основной добычей в походах были военнопленные и
земли. Племена Ся не могли противостоять захватническим стремлениям иньских вождей. В 1581 г. до н. э. (по данным хроник, примерно в 1767 г. до н. э.) иньский вождь Чэнтан предпринял самостоятельный поход
против северо-восточных племен. Поход был удачным. Захватив много пленных и присоединив значительную часть их к своей армии, Чэнтан двинул войска против племен Ся. В 1580 г. до н. э. (по данным хроник, в 1766 г. до н. э.) в районе современного города Аньси, провинция Шаньси, произошел бой между войсками, возглавляемыми Чэнтаном, и войсками племенного объединения Ся. Ся были разгромлены наголову, и их области стали иньской территорией. Вскоре после окончательного завоевания Ся в 1579 г. до н. э. Чэнтан провозгласил себя ваном — правителем, государем - и основал династию Шан, или, как она была названа впоследствии, Инь. Провозглашение Чэнтаном династии и основание государства получили в китайской истории название «Чэнтан гэмин» - «переворот Чэнтана». Территория государства Чэнтана простиралась на северо-запад до современных провинций Суйюань, Нинся; на запад — до Цин-хай, Синьцзян, Тибет, на юго-запад — до Сычуань и на юг — до провинций Хубэй, Аньхуэй, Цзянсу. Центральным районом, где прежде расселялись племена Ся, были Шаньси и западная часть Хэнани. По окраинам государства в пределах современных провинций Суйюань, Нинся, Ганьсу расселялись племена гуйфан, цюань и чжоу; в южных частях современных провинций Шэньси, Ганьсу и в провинциях Цинхай, Сычуань жили племена цян и находилось племенное объединение Шу. На юге от Инь в современных провинциях Хубэй, Аньхуэй, Цзянсу и Чжэцзян жили предки племен, создавших впоследствии государственные образования Чу, Юэ и У. Из-за набегов кочевых племен, засух, наводнений иньцы со времени Чэнтана до его потомка Паньгэна часто переносили свою столицу. По свидетельствам хроник, таких перемен после Чэнтана было не менее пяти. Среди столиц чаще всего упоминаются Шанцю (Шан) и Хао в пограничных районах современных провинций Шаньдун и Хэнань. О государстве периода правления Чэнтана и его первых преемников почти нет сведений. По свидетельствам хроник, можно установить, что Чэнтан ввел наследование по отцовской линии. Однако наследовать имел право брат вана, и лишь в том случае, если братьев не было, наследовал сын. Такая система, свидетельствующая о пережитках матриархата, сохранялась весь период существования династии Инь. Традиционная история считает, что все правители — ваны — были потомками Чэнтана. Одним из выдающихся потомков Чэнтана был ван Паньгэн.
Ван Паньгэн вступил на престол около 1360 г. до н. э. и правил страной в течение двадцати восьми лет. Одним из первых мероприятий Паньгэна было перенесение в 1348 г. столицы в район современного города и уезда Аньян, провинция Хэнань. Столица называлась городом Шан (Шанцю). Этот город был центром Иньского государства почти три столетия. Археологические раскопки дали многочисленные предметы материальной культуры, а также надписи на костях животных и панцирях черепах, которые позволяют изучить социально-экономические отношения в государстве Инь в период правления вана Паньгэна и его преемников, т. е. с 1360 по 1076 гг. до н. э. (или, по традиционной хронологии, с 1401 по 1122 г. до н. э.)
При ване Паньгэне и его преемниках Иньское государство занимало территорию, завоеванную Чэнтаном. Столица Иньского государства, основанная Паньгэном, город Шан, занимала площадь в десять квадратных китайских ли (более 2,5 км2). В центре города находился храм, крыша которого подпиралась деревянными колоннами, установленными на бронзовых базах. Вблизи храма находились дворцы вана и крупной аристократии. От дворца вана в обе стороны шли ремесленные кварталы. Кварталы литейщиков и мастеров по нефриту располагались ближе к дворцу, дальше от него находились кварталы камнедробильщиков, торговцев, резчиков по кости. Дворцовые постройки аристократии находились в различных частях столицы. Город имел ямные жилища и дома с деревянным каркасом и стенами из влажной и затем утрамбованной земли. Столица была обнесена деревянной крепостной стеной и рвами, заполненными водой. В столице действовал водопровод. Дома в аристократическом квартале (дворец вана и дворцы крупной аристократии) были соединены деревянными желобами, промазанными в пазах глиной и закрытыми сверху досками. Вода по желобам поступала из особого водоема. Имелись отводные канализационные канавы. Хотя при раскопках в других частях Китая еще не найдено подобных городов, но на основе иньских надписей можно утверждать, что в ту эпоху поселений городского типа было уже много, они являлись административными или торговыми центрами определенного района, области. Основным занятием иньцев было земледелие. В районах расселения иньцев преобладали нетронутые толщи лессовой почвы, в других же областях (Шаньдун, Хэбэй) лесс был аллювиальный, а на полуострове Ляодун находились аллювиальные почвы нелессовых отложений. Весь этот район связан с речной системой Хуанхэ и ее притоков, это давало возможность в легко поддающейся обработке почве устраивать оросительные каналы. Эти условия объясняют древнее название районов — «небесная область». Земледелие было поливным и неполивным. Основными сельскохозяйственными культурами были просо, пшеница, рис различных сортов. Кроме этого, иньцы разводили огородные и садовые культуры. Древний иероглиф — человек, высаживающий рассаду,— впоследствии стал означать «искусство». В год собирали два урожая — просо, а затем — пшеницу. Поля орошались каналами. Помимо деревянной сохи — лэй, известной еще в неолитическую эпоху, иньцы широко использовали мотыги, бороны, серпы, специальную мотыгу для прополки — ноу — с бронзовыми рабочими частями. Для молотьбы служили деревянные цепы. Для расчистки участка под пашню от деревьев и кустарников применялись бронзовые ножи и топоры. Важное значение имело применение иньцами плуга и сохи с упряжкой быков, лошадей, оленей, собак. В иньских надписях неоднократно упоминается, что в определенный день решили пригнать трех или сто быков (или коров), пашущих землю. Для понятия «рабочий скот» было специальное иероглифическое написание, изображавшее животное в ярме. Иероглиф «ли» («пахать, плуг») изображался в иньских письменах как трехсложный знак быка или коровы, сохи и поля. Любопытно, что в иньских надписях встречаются иногда выражения «пойманный слон» или «схваченный слон». В одной из китайских хроник говорится: «Люди Шан (Инь — Авт.) используют на работах слонов». В надписях на бронзовых сосудах встречается изображение слона с тремя сохами. Китайские историки полагают, что иньцы использовали в сельском хозяйстве слонов как тягловую силу.
Сроки сельскохозяйственных работ определялись по календарю. Иньский календарь был лунным. Год делился на четыре сезона; весна изображалась в иньских письменах ростком, вышедшим из земли, лето изображалось заколосившимся просом, осень — пшеницей, зима — собранными колосьями, которые развешаны для сушки. Однако наиболее часто встречались иероглифы, обозначающие два сезона — «весну» и «осень». Всего в году было двенадцать-тринадцать месяцев. Месяц делился на три декады, декада — на десять дней. Вместе с тем были «маленькие месяцы» в двадцать девять дней. Иньцы тщательно обозначали по своему календарю все крупные природные явления. В иньских письменах отмечено лунное затмение 1311 г. до н. э., благодаря этой записи удалось дать новую, более точную, датировку событий иньского общества. При изучении текстов в иньских письменах историки обнаружили термин «оугэн», что означает «работа на пашне вдвоем», или «пахота вдвоем». Появление этого термина не случайно. В начертании древних иероглифов изображались два человека, которые высаживают рассаду, пашут или убирают урожай. Термин «оугэн» показывает, что в те времена при наличии более совершенных орудий труда два человека способны были вспахать свое поле, обработать его и собрать урожай так же, как один человек с помощью лошади или быка мог вспахать и обработать свой участок земли. Возможность индивидуального, или парного, труда в земледелии позволила расширить сельскохозяйственное производство и использовать военнопленных в качестве рабов. После «переворота Чэнтана» первобытная родовая община была разрушена, вместо нее возникла сельская территориальная община, получившая название «и» — «поселение». По мнению китайских историков, «и» являлось территорией с определенным населением и представляло собой экономическую единицу. В период Инь термином «и» обозначали территориальную общину. Китайский историк У Цзе указывает на двойственную природу этой общины: 1) «И» в начале являлось поселением кровных родственников — первобытной общиной. В дальнейшем земля общины была объявлена собственностью государства, и члены «и» платили в казну за право пользоваться землей; 2) в награду за заслуги перед правящим домом видным военачальникам и старейшинам родов на завоеванных землях давались участки, чтобы заселить земли и устроить поселения, которые назывались «пожалованными и». Одно из древних начертаний иероглифа, обозначающего поле, представляло собой квадрат, разделенный на девять частей. Без внешних сторон большого квадрата это начертание напоминало иероглиф «цзин» — «колодец». Го Мо-жо предлагает считать это доказательством существования в период Инь «колодезной системы» землепользования в общине, где центральное поле являлось общественным. Возможно, это и справедливо, но «колодезная система» более характерна для последующей династии Чжоу. В территориальных общинах «и» было объединено фактически все сельское население страны. Однако община не имела земли в своей собственности, а только пользовалась ею. Земля находилась в собственности государства, то есть в собственности вана, как обладателя прерогатив государства, «данных ему небом». Являясь собственником земли, ван назначал для сбора налогов и податей с землепользователей старейшин родов и общин, ответственных за организацию сельскохозяйственных работ. Конечно, собственность вана на землю была номинальной. Но земля официально не подлежала купле и продаже. Сосуществование общины с рабовладельческой или феодальной формациями определяло своеобразие общественного устройства Китая, как и других государств Азии. Земледелие давало населению государства Инь необходимые средства для существования: продукты питания, ткани, напитки. Земледелие
давало основной доход аристократии и государственной казне. От богатого урожая зависела обеспеченность народа и доходы господствующего класса. С древних времен начало полевых работ превратилось в своеобразный праздник земледелия. В иньских надписях неоднократно указывается, что ван и весь народ начинают сеять и просят небо дать вовремя дождь. Много надписей с просьбой к небу ответить, будет ли год урожайным и т. п. Во время таких молений приносили в жертву быков, баранов или собак. Весной, когда начиналась пахота, собирались толпы народа, гремели барабаны и люди обращались к небу с мольбой о благоприятном сезоне. После этой церемонии ван проводил первую борозду на поле. Первую борозду прокладывали императоры Китая и в последующие века. Обычай первой борозды связывается с пережитками первобытнообщинного строя. Чтобы заслужить милость неба, ван должен показать, что он тоже работает вместе со всеми, что на земле все трудятся. Вместе с ваном прокладывали борозды его приближенные. В гадательных текстах иньских письмен часто сообщается о том, что ван лично послал рабов на такое-то поле или отдал распоряжение начать работу. Ван как бы лично участвовал в полезном труде. Развитие земледелия, использование домашних животных для сельскохозяйственных работ, наконец, культ земледелия показывают, что скотоводство, рыболовство и охота в иньском обществе занимали второстепенное место. Скотоводство, за исключением разведения свиней и птицы, которые шли в пищу и для культовых целей, имело подчиненное значение, поставляя рабочий скот. Лошадь широко использовалась помимо сельскохозяйственных работ для запряжки в телегу или боевую колесницу. Охота и рыболовство также не играли самостоятельной роли, они давали дополнительные предметы питания, но не являлись исключительным занятием какой-либо значительной группы населения. Предметы домашнего обихода — глиняная утварь, одежда, деревянные орудия труда производились домашним способом. Необходимые вещи земледельцы изготовляли в свободное от полевых работ время. По надписям на костях и панцирях можно судить, что домашним способом иньцы производили шелковые и пеньковые ткани. В своих общинах они сами изготовляли глиняную утварь и простейшие сельскохозяйственные орудия. Сельская община обеспечивала себя всем необходимым. Однако потребности города и аристократии нельзя было обеспечить, не специализировав ряд важнейших отраслей домашней промышленности, не превратив их в самостоятельные ремесла. Город нуждался и в обмене, в развитии торговли. Потребностям города и господствующего класса отвечало отделение ремесла от домашней промышленности и разделение труда внутри ремесел. Раньше всего выделилось литейное производство, став государственным. В дальнейшем обособилось производство оружия и конской упряжи. Тщательность выделки и богатство украшений на бронзовых сосудах, бытовавших в среде аристократов, на ритуальной утвари, различные предметы роскоши из золота, нефрита, кости свидетельствовали о специализации этих ремесленных производств. На месте древней столицы Инь открыты не только большие храмовые постройки, дворцы, но и (вблизи столицы) великолепно выполненные курганы-усыпальницы иньских ванов. Проведение подобных строительных работ также требовало специальных знаний и освобождения известной категории лиц от других занятий.
Конечно, ремесленники составляли ничтожное меньшинство по сравнению с земледельцами. Как свидетельствуют иньские письмена и данные китайских хроник, ремесленное производство, сосредоточенное в крупных городах Инь, и, прежде всего, в определенных кварталах столицы, находилось в ведении государства и вана. Развитие специализированных ремесел, а также находимые при раскопках иньской столицы предметы из приморских районов, значительно удаленных от Инь, например морские раковины каури, жемчуг, изумруд, китовые кости, янтарь, говорят о широком обмене между различными частями страны и между Инь и их соседями. О развитии такого обмена свидетельствуют иньские надписи и тексты хроник. «И» позднее стала означать мелкий торговый пункт, место, где происходит продуктообмен между сельским населением и городским. Столица Инь была не только политическим и военным центром, но и центром торговли. Торговыми центрами стали и другие города Инь. В иньских надписях для обозначения столицы и других городов нередко употребляются в сочетаниях два иероглифа, «ши» и «сы», обозначающие «рынок, базар» и «торговые ряды». Торговлей были заняты представители аристократических слоев населения, которые совершали путешествия до юго-западного побережья Корейского полуострова, в Синьцзян, переправлялись на лодках через Хуанхэ и доходили до Янцзы. Первоначальный обмен возник еще в конце периода Ся. В период Инь роль денег стали играть раковины, которые исключили натуральный обмен, утвердив товарно-денежные отношения. Раковины (чаще всего каури) отдельно или связками — пэн — имели широкое обращение. Иероглиф раковины вошел составной частью в обозначение древней денежной единицы Китая — юань. В иньских надписях неоднократно указывается, что раб стоит столько-то пэн, буйвол столько-то. Доход, полученный от торговли, вкладывался купцом в дальнейшее расширение торгового дела или на покупку рабов. Исторические хроники и иньские письмена сообщают, что преимущественной статьей торговли в то время была торговля рабами и скотом. Вот что гласят иньские надписи: «Копил деньги, чтобы купить молодого раба»; «В день гэншу (гадали), правильно ли будет: купить много девушек (рабынь) за 30 связок пэн»; «Не потерян доход, не терпел несчастий... имеется выгода совершить длительное путешествие, чтобы приобрести рабов, которых нет в доме»; «Получится выгода, если приобретешь в качестве раба его сына». Военнопленный или разорившийся соплеменник-земледелец был товаром, то есть превращен в раба. В торговле также широко использовался рабский труд носильщиков. Иньцы подразделялись на земледельцев, ремесленников, лиц, занятых в торговле. Все эти группы населения, составлявшие подавляющее большинство, участвовали в производстве. Им противостояло ничтожное меньшинство, освободившее себя от труда и захватившее руководство производством. Государство Инь, возникшее как орган порабощения одного класса другим, представляло собой
классовое общество с антагонистическими классами — рабами и рабовладельцами. В иньском обществе имелось четыре класса: 1) Класс рабовладельцев — аристократии, не принимавшей участия в общественном производстве, но являвшейся организатором производства и присваивающей произведенный общественный продукт. В собственности этого класса в лице его главы вана находились земля, рабы, а также другие средства производства. Это основной класс иньского общества, составлявший ничтожное меньшинство населения. 2) Класс рабов — непосредственный производитель материальных благ для аристократии, не обладающий никакими правами, лишенный орудий труда и каких-либо средств производства, имеющий только мускульную силу своих рук и тела. Это второй основной класс иньского общества. 3) Класс свободных крестьян-общинников, принимавших участие в общественном производстве, обладавших орудиями труда и рабочим скотом, а также землей (на правах пользования). Нередко община имела рабов для работ в поле и на пастбищах, но также нередко в конце династии Инь в связи с разложением общины крестьяне превращались в рабов. Это неосновной класс в иньском обществе, и из его рядов пополнялись оба основных класса и преимущественно класс рабов. Численно это весьма значительный класс. 4) Класс торговцев.
На верхней ступени иерархической лестницы Иньского государства стоял первый рабовладелец и землевладелец — ван. В иньских надписях правитель государства иногда назывался «ди» и «цзы». «Ди» означало впоследствии император или царь и происходит от слова «шанди» — высшего божества, наместником которого на земле является «земной ди» или «нижний ди» — ван. «Цзы» имеет буквальное значение «сын», а в данном случае и в другие периоды истории Китая — «сын неба» — «тяньцзы».
Ван был собственником всех земель страны Инь, высшим рабовладельцем, верховным военачальником и верховным правителем в государстве, считавшемся владением вана. Как пережиток первобытнообщинного строя при ване существовал совет старейшин родов и племен, входивших в состав Иньского государства. Этот совет не играл большой роли, в состав его входила высшая аристократия — родственники вана. Ван обладал неограниченной властью как в пределах своей территории, так и над иноземными областями, признававшими вассальную зависимость от Инь. Ближайшим соседом Инь на северо-западе в современной провинции Шаньси были племена чжоу, которым разрешалось чересполосное поселение с иньцами. Иньский ван осуществлял управление этими территориями через родоплеменную верхушку своих вассалов. Вмешиваясь в их внутренние дела, ван по своему усмотрению сменял старейшин, давая вновь назначенным аристократические титулы, нарушая древний порядок выборности старейшин и вождей. Эти меры, как и огромное культурное влияние иньцев на соседние племена и особенно чжоу, способствовали и усилению этих племен, и быстрому разложению у них первобытнообщинного строя. Иньский ван возглавлял военные походы против соседних племен с целью захвата новых территорий и пленных. Вану отдавались почести, как «сыну неба», его имя не имели права произносить в народе, чтобы не осквернять небо. Только ван имел право приносить жертвы небу. В день погребения царствовавшего предшественника в огромной гробнице — кургане, которая обычно делалась тремя-четырьмя тысячами рабов, имела площадь 340 м2 и объем до 1615 м3, по приказу нового вана строителей гробницы приносили в жертву и погребали вместе с покойником. Власть вана передавалась по наследству, как правило, от старшего брата к младшему. Аристократия иньского общества осуществляла вместе с ваном власть в стране. Из аристократии комплектовался государственный аппарат. Власть на местах осуществляли знатные потомки старейшин и вождей родов и племен, они составляли надежную опору государства вана. К аристократическому сословию относились: а) сыновья, братья и другие родственники из рода вана, они являлись светской аристократией; б) гадатели и прорицатели, совершавшие при дворе вана гадания и жертвоприношения — жреческая аристократия; в) вожди и старейшины покоренных племен, старейшины иньских общин — так называемые панбо. Помимо родственников вана к светской аристократии относились и управители пожалованных общин, военачальники, высшие чиновники государственного аппарата, все те, кто имели особую власть в экономической, политической и военной жизни страны и не занимались отправлением религиозных обрядов. Иньские надписи дают различные термины для обозначения представителей аристократии: хоу, нань, цзы, бо, гун и другие. Происхождение ряда этих терминов связано с эпохой разложения первобытнообщинного строя.
Термином «хоу» первоначально обозначались «лучники». Стрела и лук были самым совершенным оружием в те времена. Лучники являлись ударной силой военных отрядов племени и составляли охрану вождя. В условиях раннего классового общества отряды лучников были своеобразной гвардией первых ванов. В период разложения первобытной общины лучники при дележе военной добычи получали свою долю после вождя. При ване им поручалось командование над воинскими частями, которые располагались в пограничных районах, в местах расселения покоренных племен. В период династии Инь при дворе вана были созданы специальные школы, в которых членов аристократических семей обучали стрельбе из лука. Лучники — хоу — в конце концов стали правителями подвластных областей. Группа аристократии — нань — ведет свое начало от той части членов общины «и», которая ведала распределением земельных угодий и организацией сельскохозяйственных работ. Иероглиф «нань» состоит из двух частей — «поле» и «соха», в древности имел значение «вспашка», «пахота поля». Термином «цзы» обозначались представители светской аристократии, сыновья и племянники вана. Термин «фу» обозначал жен и наложниц вана, которые также причислялись к аристократии. Жреческая, духовная аристократия иньского общества выросла из шаманок и шаманов — «у ши». Жреческая аристократия являлась посредником между людьми и миром духов. Жрецы обладали некоторыми знаниями астрономии и медицины, с помощью панцирей черепах, духовых инструментов производили различные гадания и заклинания. Они призывали народ к покорности вану и аристократии и, приобретая политическую власть, были надежной опорой правящего класса. Помимо светской, духовной и родовой (панбо) аристократии к классу рабовладельцев относились и представители трех основных категорий исполнителей воли вана — надсмотрщики над рабами, военачальники и писцы. Надсмотрщики над рабами были не только у вана, но и у старейшин общин и вождей племен (панбо). Армия подразделялась на конницу, лучников и пехоту; в одном подразделении находилось триста человек, делившиеся на три отряда — левый, правый и средний — по сто человек в каждом. Военачальники составляли группу военной аристократии. Писцы находились при дворе вана, на их обязанности лежало составление книг с записями актов иньского общества; по данным хроник последующей, Чжоуской династии, иньцы имели книги, представлявшие собой связки панцирей черепах с вырезанным на них текстом. Писцы составляли проекты приказов вана и оглашали их народу. Рабовладельцы во главе с первым рабовладельцем — ваном — составляли паразитический класс иньского общества. В период, когда иньские племена начали расширение своей территории за счет территории Ся, иньцы захватили много пленных. В то время
пленных уничтожали или отпускали. Этому периоду соответствуют древние иероглифические изображения пленных-рабов, которые означают «сжигаемый, убиваемый или закапываемый живьем раб». Широкое освоение иньцами новых территорий, отвлечение большого количества членов первобытной общины на военные действия способствовали хозяйственному использованию раба. Первоначально рабы были в собственности общины. Но, как известно, уже в этот период первобытная община не представляла собой общества равноправных членов. Войны привели к обособлению родовой верхушки, а использование тягловой силы при пахоте дало возможность применять рабский труд в отдельных семьях. Это явилось новым стимулом, ускорявшим процесс образования классов и разложения первобытнообщинного строя. Рабы-пленные, бывшие частью военных трофеев, становятся основной добычей, которую стремилась закрепить в своих руках родовая аристократия. С возникновением Иньского государства труд рабов широко применяется в земледелии, скотоводстве, на строительстве больших сооружений — городов, ванских дворцов и гробниц-курганов.
Широкое применение труда рабов позволило получать прибавочный продукт. Иньские надписи сообщают самые различные термины, обозначавшие раба: «ну» («раб, используемый в скотоводстве»); «юй» и «шэ» («рабы при военной колеснице, оруженосцы и стрелки на ванской охоте»); «пу», «чэнь», «и», «чжун», «цзечэнь» («рабы, используемые в земледелии и в домашних работах»); «си», «доу», «ю», «сяожэнь» («рабы, используемые в ремесле, торговле и других работах»); «фу» («пленный, ставший рабом»); «тун», «цзе», «синь-жэнь» («проданный в рабство, невольник, сделанный рабом по суду»). Конечно, все эти термины могли обозначать раба, занятого в любом производстве и деле, а также любой способ закабаления человека. Кроме этих терминов часто говорили (о пленных других племен, превращенных в рабов) «ту», «цян», то есть называли рабов именем племени, добавляя при этом термин «минь», имеющий смысл скорее «подвластный», чем просто «раб». Согласно иньским надписям и историческим хроникам, в конце инастии Инь рабов используют даже в армии, первоначально как оруженосцев или водителей боевых колесниц, а затем из них составляют особые отряды. Рабы трудились на государственных землях вана (все земли страны считались собственностью вана; здесь говорится о тех землях, которые были расположены вокруг столицы и в других районах и не были в пользовании общин, то есть собственно землях вана. Рабы трудились на землях, отведенных ваном для аристократии — хоу — в пограничных областях, а также на землях панбо, выделенных общиной, и на землях самих общинников. В общинах рабов было немного, основная их часть работала на государственных ванских полях. В иньских надписях сообщается, что ван отдает приказ надсмотрщикам послать рабов на обработку поля или сбор урожая. В ремесленном производстве, сосредоточенном в столице Инь, трудились преимущественно рабы. Они были собственностью вана. Рабами в ремесленном производстве, особенно в литейном, чаще всего становились преступники или должники. В торговле при длительных путях следования караванов для переноски товаров широко использовался рабский труд. Эти носильщики были в собственности купцов, которые вели торговлю и товарами и рабами. Купцы, доставлявшие предметы роскоши для аристократии, на вырученные связки раковин — пэн — приобретали рабов, которых они не могли получить как военную добычу. Большое число рабов, находившихся в собственности вана, использовали как рабочую силу на строительстве роскошных дворцов и храмов столицы, гробниц-курганов. Таким образом, основным источником дохода правящего класса иньского общества был рабский труд. Рабы не имели никаких прав. За преступления против власть имущих их сажали в колодки, в тюрьмы, вздымали на дыбу, клеймили лицо. Рабам не разрешали обзаводиться семьей.
Основным источником рабства были войны и обращение иноплеменников-пленных в рабов. С развитием государства росли классовые противоречия внутри самого иньского общества. Постоянное увеличение богатств на одном полюсе приводило к обогащению панбо за счет простых крестьян-общинников. Не имея возможности расплатиться с государством и панбо, бедное крестьянство разорялось и шло на крайние меры, чтобы выбраться из долгов. Такой крайней мерой была продажа в рабство детей. Так начиналось порабощение соплеменников в государстве Инь. Развитие долгового рабства являлось серьезной угрозой для свободы крестьян-общинников и способствовало разложению общины. Труд рабов в иньском Китае применялся почти всюду. Рабы использовались в качестве домашних слуг, а многие тысячи рабов приносились в жертву в день погребения господина. Нужны были тысячи и десятки тысяч рабов для снабжения аристократии всем необходимым. В нашем распоряжении, кроме отрывочных сведений о том, что такой-то сановник получил от вана шесть родов цян в рабство, а такой-то имеет тридцать рабов, вместе с обнаруженными при раскопках гробниц ванов от одной до двух тысяч принесенных в жертву, нет никакого точного или хотя бы приблизительного подсчета общего числа рабов. Отсутствие этих материалов не является существенным, так как в каждом социально-историческом явлении необходимо выделять то, что составляет его основу. Безусловно, свободных крестьян-общинников было значительно больше, чем рабов, но такое численное соотношение ничего не означает для характеристики строя государства. Основой производственных отношений в классовом обществе государства Инь были отношения между рабовладельцами и рабами, хотя производителями материальных благ были и рабы, и свободные крестьяне-общинники. Были сильны пережитки первобытнообщинных отношений, которые сохранялись тысячелетиями. Все государство Инь, согласно древнему памятнику «Цзочжуань», делилось на двенадцать родов, по «Шицзи» — на двадцать один род; причем по традиции родом называется община «и». Члены одной общины объединялись по территориальному признаку, и земля, выделенная общине ваном, находилась в пользовании отдельных семей. Каждая семья крестьянина получала надел в свое пользование, с которого она была обязана платить налог государству, вану и вносить пожертвования в общий фонд на культовые нужды. В общем пользовании были лишь пастбища и леса, примыкавшие к пашням. Так как земля периодически могла перераспределяться, то скот, орудия труда, семенной фонд находились в частной собственности отдельной семьи. Тем самым создавалась возможность обогащения одного человека за счет другого. Панбо обогащался за счет получения лучшего участка, присвоения доходов, поступающих в общую кассу. Это было возможно ввиду его особого положения в общине как старейшины, распределителя сельскохозяйственных работ, отправителя общеродовых культов. В таких условиях экономические кровнородственные связи, вызванные общим трудом при родовой общине, заменялись связями территориальными, по месту обитания, причем в общину мог входить и представитель другого рода. Система назначаемых ваном старейшин — панбо — нарушала прежний демократизм — выборность старейшин. Непосильные налоги, вызываемые увеличением военных походов иньских ванов для расширения территории и захвата пленных, вызывали разорение рядовых общинников и развитие ростовщичества. Панбо увеличивали свои богатства за счет общины и применения рабского труда, а рядовые общинники все больше попадали в ростовщическую кабалу. Чтобы расплатиться с долгами, крестьянин стал продавать в рабство своих детей, а затем сам превращался в раба. Этот процесс разложения общины в период Инь только начинался, но он уже вызывал антагонизм между свободными крестьянами и рабовладельческой аристократией. В общине «и» продолжалась традиция единых культовых праздников, и в условиях классового общества сохранялись нормы
обычного права. Все члены общины вели свое происхождение от одного предка, которому поклонялись. В каждой «и» существовала кумирня, где устраивались церемонии почитания общеродовых предков. Имелось свое родовое кладбище. Все семьи были связаны круговой порукой перед государством. Любое преступление одного лица навлекало наказание на всю общину. Пережитки первобытнообщинных отношений сохранялись, особенно в семейно-брачных обрядах. Хотя счет родства шел по отцовской линии, наследование переходило от старшего брата к младшему и большую роль в жизни семьи играл дядя со стороны матери.
Иньцы поклонялись небу как высшему существу и духам рек, гор, стихий природы. Верили во всемогущество злых духов, которые могут вредить людям. Для умилостивления этих духов в жертву приносили животных и людей. Загробный мир иньцам представлялся таким же, как и реальный. В этом ином мире есть злые люди, которые нападают на умерших и вредят живым. Для защиты от злых духов при завершении постройки дворцов или усыпальниц погребали заживо стражников в полном боевом снаряжении. Нередко в особой яме закапывали собаку, дух которой считался покровителем людей. Если, по религиозным воззрениям иньцев, смерть человека — это продолжение земного существования, то мертвого должны сопровождать его вещи, оружие, его рабы и слуги. Такой погребальный обряд был обнаружен при раскопках древней столицы Шан. Жрецы определяли, каким должно быть погребение. Жреческая каста обладала большими привилегиями и занимала видное положение в общественной жизни иньцев. В государстве Инь, возникшем на территории расселения племен инь и ся в непосредственном соседстве с другими, происходили ассимиляция этих племен и формирование новой этнической общности. Общность, соответствующая классовому обществу и возникающая в эпоху сложения государства, называется народностью. В результате ассимиляции иньскими племенами племен ся, дун-и, частично цян и саньмяо сложилась иньская народность. Это еще не была китайская народность в собственном смысле слова. Иньская народность и созданная ею культура легли в основу китайской народности и китайской культуры. Близ северо-западных границ Инь кочевали многочисленные племена чжоу. Кочевники-скотоводы, чжоусцы с XII в. до н. э. стали переходить к земледелию и начали расселяться среди иньцев. В XI в. внутреннее и внешнее положение Инь изменилось. Период от Чэнтана до Паньгэна был временем становления Иньского государства. Расцвет его наступил в правление Паньгэна и при Удине (посмертное имя иньского вана, правившего в XIII в. до н. э.) Последующий период характеризуется ослаблением центральной власти, кризисом династии Инь, общим упадком первого государства в Китае. С особой силой это давало себя знать в период правления Уи и его преемников. Рабовладельческая аристократия, присвоив собственность на земли сельской общины, эксплуатировала свободных крестьян, взимая с них натуральный налог и вмешиваясь в управление общинами. Хотя сельская община продолжала сохраняться, положение свободного крестьянства стало невыносимым. Вмешательство государственной власти способствовало развитию ростовщичества и долгового рабства, а тем самым и разложению общины. Противоречия между рабовладельческой аристократией и свободными крестьянами-общинниками наряду с противоречиями между рабами и рабовладельцами составляли существенный конфликт иньского общества. Конечно, эти противоречия не являлись присущими только последнему периоду правления династии, они существовали в государстве Инь во все времена. С разложением крестьянской общины приходило в упадок сельское хозяйство. Государство, которое взяло на себя важнейшую функцию общины — создание оросительных систем,— не проводило таких мероприятий. Чиновники, аристократия вели паразитический образ жизни. Ваны и их приближенные устраивали шумные пиршества, увеличивая грабеж общин. Для дворцовых пиршеств и потех издалека доставлялись дикие звери и птицы. Тысячи красивых девушек превращались в невольниц вана. Аристократы соперничали в роскоши с ванами. Они устраивали похороны своих родственников наподобие похорон ванов, с обязательными человеческими жертвоприношениями сотен и более рабов. Разорение государственной казны, разложение государственного аппарата вели к ухудшению положения крестьян-общинников. В стране росло недовольство.
Выход из создавшегося положения ваны видели в больших завоевательных походах, которые должны были дать им рабов и новые земли. В иньских надписях сообщается, что ван выступает с десятью, двадцатью и шестьюдесятью тысячами воинов. Такую большую армию невозможно было создать за счет своего населения, и ваны впервые прибегают к использованию рабов в качестве воинов и к организации военных отрядов из вассальных племен для охраны границ. Привлечение войск вассалов ускорило падение Иньского государства. История сохранила лишь отрывочные сведения о конфликтах, раздиравших Иньское государство в правление последнего вана Дисиня (Чжоусиня) (1108—1076 гг. до н. э.). Учащались выступления рабов и крестьян против существующего строя. В древних хрониках сообщается, что в ночное время жители городов стали закрывать плотно ворота и не выходили на улицы, опасаясь «разбойников». Ван стремился потопить в крови эти выступления, но они разрастались с новой силой.
Отголоском этих событий явилась вражда внутри господствующего класса — между аристократами из рода вана и панбо. Стремясь обособиться от подчинения правительству, панбо присоединялись к выступлениям рабов и крестьян. Они отказывались поставлять двору налог со своих районов. В этой сложной обстановке ваны и пошли на привлечение в армию рабов и использование вассальных племен. В виде особой милости ван разрешал племенам, оказавшим военную поддержку его государству, расселяться на землях Инь. Основными противниками Инь, с которыми велись постоянные войны, были северо-западные племена ту и гуйфан. Вассальным соседом на северо-западе были и племена чжоу. Они несли службу по охране границ Инь. В 1088 г. до н. э. при прямой поддержке Инь на пост вождя племени чжоу был выдвинут Сибочан — Вэнь-ван. Чжоу в награду за услуги по охране границ получили преимущественное право расселяться в иньских пределах. Вэньван и его преемник Уван, ловко используя создавшиеся затруднения в Иньском государстве, старались постепенно расширять свои владения. В древнем памятнике «Луньюй» говорится: «Вэньван из трех частей поднебесной (то есть территории Инь — Авт.) имел две части, чтобы исполнять дела Инь».
Среди иньских рабов большинство было иноплеменниками, захваченными в плен. Немало было рабов чжоу. Вэньван и его преемник Уван воспользовались волнениями рабов и создали мощный союз племен под водительством чжоу на северо-западных границах Инь. Чжоу из подвластных племен, признававших суверенитет Инь, очень быстро превратились в их главного противника. Чжоу, расселенные в долине реки Вэй, были полукочевыми скотоводческими племенами. Заниматься земледелием они начали лишь после XII в. до н. э. Применением бронзовых изделий, навыками земледелия чжоу были обязаны иньцам.
Иньская культура оседлых земледельцев, создавших государство, оказывала благотворное влияние на развитие племен чжоу. Признав суверенитет Инь, племена чжоу, как мы указывали, несли охранную службу на границах государства и платили дань иньскому вану. Впоследствии чжоу перестали быть данниками и выплачивали налог, установленный для населения других районов Иньского государства. В большинстве древних исторических документов область расселения чжоу считается частью государства Инь. В общественном развитии в конце XII и начале XI вв. до н. э. чжоу продолжали оставаться на более низкой ступени, чем иньцы. У них еще только начиналось разложение первобытнообщинного строя. Во главе отдельных племен, входивших в союз племен чжоу, стояли избранные вожди — гуны. Во главе союза племен стоял совет Гунов. Для руководства военными действиями выбирали одного из гунов, а все другие вопросы решал совет. Вмешательство иньского вана в систему выборности должностных лиц чжоуских племен привело к утверждению одного из гунов — Вэньвана — главой всего союза. Однако его действия могли ограничиваться решением совета вождей — гунов. Существовавшая у иньцев система передачи власти по наследству привела к утверждению принципа наследования и у чжоу. Вэньвану наследовал его сын Уван, который продолжал мероприятия своего отца, направленные на ослабление государства Инь. Таким образом, в период разложения первобытнообщинного строя чжоу начали оседать на плодородных землях долины реки Вэй и в их обществе произошло первое разделение труда между кочевниками-скотоводами и земледельцами. Возник обмен. Отдельные военачальники и воины в походах под знаменами Инь против соседних племен обогащались. Усиливалось имущественное неравенство. Однако процесс разложения первобытнообщинного строя у чжоу так и не завершился. Китайские летописи сохранили свидетельство о том, что Вэньван проводил политику «заботы о благе народа». Чжоуский правитель лично принимал участие в полевых работах, смотрел за волами и пас овец. В «Шуцзине» говорится: «Вэньван был одет в простую одежду и занимался простым трудом хлебопашца». Подобные поступки Вэньвана обуславливались общественным характером производства первобытнообщинной эпохи, однако позднейшие китайские летописцы и философы видели в них проявление высокой государственной мудрости и человеколюбия первых правителей Чжоу. Государственный строй Инь с его системой рабовладельческих отношений был менее гуманным, чем правопорядок Чжоу, но он был прогрессивным. В правление последнего иньского вана Дисиня, когда в стране возникают волнения среди свободных крестьян, когда панбо выступают против аристократии рода вана, а вассальные территории стремятся освободиться от господства Инь и поддерживают движение рабов, Чжоу создает коалицию племен и вторгается в пределы Инь. Коалиция, возглавленная чжоуским вождем Уваном, представляла союз кочевых племен. Чжоу в битве с иньцами рассчитывали получить пленных, которых можно было бы использовать в земледелии. Уван, согласно записи в «Шуцзине», обращаясь к своим воинам, сказал: «На земле Шан (Инь —Авт.) не следует убивать тех, кто сдался в плен, чтобы заставить их служить нам на наших западных землях». В 1076 г. до н. э. (по прежним традиционным данным — в 1122 г. до н. э.) произошло решительное сражение между кочевниками, возглавляемыми Уваном, и войсками иньцев, во главе которых был Дисинь. Иньская армия, этнически пестрая, воины-рабы которой не желали сражаться против своих соплеменников, была разбита. Чжоу, хотя и стояли на более низкой ступени развития, не обратили колесо истории вспять, но несколько задержали ход исторического процесса. Сохранявшиеся же у чжоу социальные институты первобытнообщинной эпохи оказали влияние на всю последующую историю китайской государственности. Разгром основных сил иньцев еще не дал чжоу окончательной победы. Часть военачальников иньскои армии укрепилась в Шаньдуне, и борьба после Увана продолжалась при его преемнике Чэнване. Окончательное покорение Чэнваном всех областей бывшего государства Инь (военными операциями руководил регент Чжоугун) в 1069 г. до н. э. (по прежней традиционной датировке — 1115 г. до н. э.) привело к установлению новой монархии и провозглашению новой династии ванов. Чэнван первым из чжоуских гунов принял этот титул.
Эпоха Чжоу охватывает 1075—246 гг. до н. э. и делится на два периода: период Западного Чжоу с 1075 по 771 гг. до н. э., когда столица государства Хао (в районе современного города Сиань) находилась на западе, и период Восточного Чжоу с 770 по 246 гг. до н. э., когда столица Лои (современный Лоян) находилась на востоке страны.
