И. Н. Головин. "Игорь Васильевич Курчатов" "Атомиздат", Москва, 1978 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
ВТОРАЯ АТОМНАЯ ПРОБЛЕМА XX ВЕКА
Вернемся на несколько лет назад. Весь 1950 г. Курчатов был очень занят и в Лаборатории № 2 появлялся на короткое время, заметно осунувшийся, но веселый, с новыми свежими мыслями, бодрый и решительный в действиях. Его главная задача — развитие атомной промышленности и создание водородного оружия. Но он успевал вникать и в другие дела. В новогодний вечер 31 декабря 1950 г. он надолго задержался в своем кабинете на третьем этаже того самого здания, которое в 1943 г. ему казалось «великоватым». Уже давно все здание занято лабораториями; из окон кабинета видны многочисленные институтские корпуса, выросшие за эти годы. Курчатову что-то не хочется уходить домой в этот вечер. Здание давно опустело, в кабинете непривычная тишина. Он, оставшись со своим заместителем, подводит итоги прошедшим годам, задумывается о будущем. Уже давно стемнело, Курчатов остановился у окна. Ему видна залитая огнями строительная площадка нового исоледовательского атомного реактора РФТ (1) на обогащенном уране. Строить его начали полгода назад. На нем будут проводиться многочисленные исследования: и чисто физические, и прикладные, необходимые для создания атомной электростанции, для атомной промышленности. Курчатов удовлетворен. Строительство идет отлично. Взглянув на темнеющий корпус циклотрона, он говорит, как бы думая вслух: — Ну вот, циклотрон построили. А чем он прославил русскую науку? Какие сделаны на нем открытия? Почему бы не ускорять на нем многозарядные ионы? Мы можем получить новые трансурановые элементы, присвоить им имена великих русских ученых... Правильно я говорю? — обращается он к заместителю. — Правильно, Игорь Васильевич! Эта работа пойдет, когда будем немного посвободнее. А теперь надо суметь получить ценные данные на большом фазотроне, который вы так мгновенно соорудили на Большой Волге. — Гм... я! Не я — заводы, инженеры, Ефремов, Минц, Честной — вот кто сооружал. — И тут же звонит М. Г. Мещерякову, главе фазотрониой лаборатории, своему ленинградскому ученику, с которым вместе когда-то работали на циклотроне в Радиевом институте. — Мишель! Физкультпривет! Ну что, открытия есть?.. — Слушает ответ. — Достижения есть. Это хорошо. Но давай открытия! Денежки народные большие истрачены, теперь давай результаты. — Прослушав сообщения о последних опытах, Курчатов желает «Мишелю» новых успехов, поздравляет его и «ребят» с Новым годом. Курчатов гладит бороду сверху вниз, что является признаком хорошего настроения, шагает молча из конца в конец своего просторного кабинета, откинув пиджак и заложив руки за спину под ремень.
-----------------------------------------------
1. РФТ — реактор физико-технический.
-----------------------------------------------
— Да... Вам, молодые люди, работать стало легко. Не то было в довоенные годы. Промышленность дает для вас все, что угодно, о чем мы и мечтать не смели! А что сделали теоретики по МТР? (2) — неожиданно меняет он тему беседы.— Думают? Критикуют? — Гинзбург дает оценки, написал два обстоятельных отчета. — Да, я знаю. С большим интересом прочел их. А экспериментаторов вы познакомили с задачей?
— Явлинского, Лукьянова, Андрианова и Осовца. Но Андрианов и Осовец много работали с плазмой и утверждают, что никогда магнитное поле не держит ее так хорошо, как хотелось бы. Давыдов начал развивать теорию диффузии поперек поля с учетом флуктуации.
— Это хорошо, — отмечает Курчатов, — а я и Боголюбова увлек этой задачей. Загорелся, говорит, скоро сделает. А рассчитали критические размеры МТР? — Рассчитали. В лучшем случае они не выходят за пределы технически разумного, хотя и огромны. На обмотку потребовался бы полугодовой выпуск меди всей нашей промышленности. Для питания реактора едва хватило бы мощности строящейся Куйбышевской ГЭС.
— Внушительные цифры! А что мы получим? — Тритий и добавочную мощность. — Тритий мы и без МТР получим. Мощность? А сколько ее потребуется на разделение изотопов водорода? — Ничтожно мало... Игорь Васильевич! МТР — ведь это величайшая проблема по освобождению внутриядерной энергии. Первую проблему вы успешно решили. Никто уже не сомневается, что атомная электро-
--------------------------------------------------
1. Магнитный термоядерный реактор — так назвал И. Е. Тамм модель управляемого термоядерного реактора в виде тороидальной камеры с магнитным полем.
--------------------------------------------------
станция будет работать за счет деления урана. Перед нами вторая не менее величественная проблема двадцатого века — получение неисчерпаемой энергии путем сжигания океанской воды! Это задача, решению которой не жаль отдать всю жизнь! Курчатов остановился. Лучистая улыбка осветила его лицо. — Вы увлекающийся молодой человек! Говорите — великая проблема!.. — Лицо его стало серьезным. — Да... Проблема величайшая... Проблема человечная. — Курчатов вновь зашагал, поглаживая бороду.— Проблема величайшая! А как вы создадите горячую плазму? — Не ясно. — Очень не ясно! Да-с, молодой человек, очень не ясно. — Но в этом и состоит основная задача. Курчатов с присущей ему настойчивостью начал детально обсуждать, как можно получить плазму и нагреть ее. С увлечением рассказал, как теоретики предложили создавать плазму индукционным способом, надев на тороидальную камеру железный сердечник с первичной обмоткой. Но как измерять температуру? Будет ли вообще плазма нагреваться, или излучение отведет всю подводимую энергию? Какие материалы можно рекомендовать для камеры? Как сочетать большие потоки нейтронов с электротехникой и хорошей вакуумной откачкой? Необходимы опыты, широко и продуманно поставленные. Через час собеседники согласились, что решение задачи гораздо менее ясно, чем было с урановой проблемой весной 1939 г., через три месяца после открытия деления урана. Но ведь теперь возможностей куда больше, и задачи решаются невиданно быстро. - Да, подытожил Курчатов, — хотя теоретики работают над МТР уже более полугода, опыты еще не начаты. С ураном было иначе. Все началось после открытия, теория создавалась потом. Пора экспериментаторам приниматься за дело. Потребуется привлечь большие силы, — рассуждает Курчатов, — придется начинать огромную работу... Мировая проблема! Огромная! Увлекательная! — Курчатов вновь остановился, глаза его блестят. — Возьмемся и за эту работу! Завтра Новый год. Начнем новый год не с оружия, а с МТР и р... р... развернем работу! А вы как думали? Развернем в нашей лаборатории это дело. Начинайте опыты. Потребуются деньги, помощь промышленности... Обратимся в Правительство. Сразу после Нового года соберем большое совещание ученых. Арцимовича нужно привлечь? Нужно! Послушаем теоретиков. Пусть их покритикуют Блохинцев, Мещеряков. Отлично задумано? — Отлично! — Пойдемте теперь отдыхать, встречать Новый год. Шел одиннадцатый час новогодней ночи, когда Курчатов, широкоплечий, могучий, вышел из своего кабинета, спустился по лестнице и, надев черную длиннополую шубу и огромную шапку-ушанку, вместе с личным секретарем Д. С. Переверзевым направился к домику, засыпанному снегом, среди сосновой рощи на территории института. Уходя, обернулся к заместителю.
— Поздравьте с Новым годом свою молодую жену, пусть не ругает меня, бородатого, что поздно возвращаетесь. Физкультпривет! Митяй, пойдем, — окликнул он секретаря и зашагал в сторону рощи, весело насвистывая нестройную мелодию. Курчатов, как всегда, точно сдержал свое обещание. С утра второго января 1951 г. он начал энергично готовить «большое совещание». Через месяц трехдневное совещание полностью одобрило начало работ в новой области, превратившейся с годами в проблему управляемых термоядерных реакций. После совещания, несмотря на огромную занятость, Курчатов ежедневно находил время для МТР. Привлеченные им научные сотрудники и не представляли себе, какую огромную работу проделал Курчатов, создав сразу во всех инстанциях атмосферу полного взаимопонимания и благоприятствования новому делу. Немедленно были ассигнованы средства, началось строительство лабораторного здания, стало поступать оборудование. Уже через несколько месяцев во главе с Арцимовичем работала созданная Курчатовым лаборатория, насчитывавшая до ста сотрудников. Теоретические исследования возглавил М. А. Леонтович. К середине 1951 г. Курчатов убедился, что работы по МТР могут развиваться без его повседневных забот, и спокойно покидал Москву, но, возвращаясь, вникал в детали проводившихся исследований, посещал лаборатории, беседовал с теоретиками и экспериментаторами, требовал письменных отчетов и внимательно изучал их. Не теряя интереса к физике атомного ядра, Курчатов со все возрастающим вниманием относится к этой новой возникшей области прикладной физики. Но огромная занятость не давала ему возможности еще в течение ряда лет лично принять участие в исследованиях плазмы по программе управляемых термоядерных реакций.
