Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917-1920. 6-я часть

В.А.Клименко. "Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917-1920".
Издательство "Наука", Москва, 1978 год.
OCR Biografia.Ru

продолжение...

Разгром мятежа

24 июня 1918 г. ЦК партии левых эсеров, обсудив на своем заседании политическое положение, нашел, что необходимо в короткий срок положить конец передышке, создавшейся благодаря ратификации Брестского мира, а для этого организовать ряд антигерманских террористических актов, мобилизовать все свои военные силы и принять меры к тому, чтобы рабочие и крестьяне примкнули к эсеровскому восстанию. ЦК партии левых эсеров призвал местные организации к решительным действиям против политики СНК.
Выступление должно было начаться по сигналу левоэсеровских лидеров из Москвы. Эсеровский ЦК образовал бюро из трех человек (Спиридонова, Голубовский и Майоров) для распределения сил и воплощения своих замыслов в жизнь.
Зная о громадном влиянии большевиков, левоэсеровское руководство попыталось сбить с толку массы демагогическим заявлением, составленным на том же заседании ЦК 24 июня, в котором утверждалось, что борьба ведется не против коммунистов, а лишь против политики СНК.
Голосование продемонстрировало полное единодушие членов ЦК относительно принятого плана действий. Об этом свидетельствовала собственноручная карандашная пометка на протоколе М. А. Спиридоновой: «Голосование было в некоторых пунктах единогласное, в некоторых — против 1 или при одном воздержавшемся» ²⁸. Решение об антисоветском мятеже не было пустой фразой. Контрреволюционеры имели определенные силы для выступления. У них существовала так называемая Всероссийская боевая организация партии социалистов-революционеров, во главе которой стоял штаб. Он имел отделы: мобилизационный, оперативный, снабжения.
Боевой единицей в организации являлась дружина, состоявшая из взводов (взводы, в свою очередь, состояли из отделений, а последние — из звеньев). Дружина по штату имела отделения пулеметчиков, гранатометчиков, связи, хозяйственное и насчитывала 193 человека с солидным личным вооружением. Для создания таких дружин Всероссийская боевая организация партии социалистов-революционеров обратилась ко всем эсерам с призывом исполнить «свой долг».
В конце июня ее главный штаб приказал одному из своих членов сформировать особое воинское подразделение в составе двух пехотных рот, артиллерийского и броневого дивизионов, служб связи и обеспечения. Для отряда спешно стали подыскивать обмундирование и снаряжение, причем численность его все время продолжала расти.
Оружие мятежники добывали из разных источников. Так, за неделю до восстания в Ярославль отправился член исполкома крестьянской секции ВЦИК левый эсер А. Петров. В его кармане лежало требование к начальнику местного гарнизона о передаче ему 40 пулеметов, 1000 винтовок с патронами к ним, 5 артиллерийских батарей, а также большого количества ручных гранат, шашек, кинжалов и бомбометов. Из Москвы в Витебск поехал левый эсер Овсянкин, чтобы привезти оттуда в столицу 400 дружинников.
В Тулу полетела телеграмма с распоряжением о присылке вооруженного отряда. Из Петрограда в Москву двинулись матросы в полном боевом снаряжении. Их отряд состоял из 80 человек. В самом городе левоэсеровские комитеты и клубы спешно запасались оружием и боевым снаряжением. В этом им помогали левые эсеры, работавшие в некоторых советских учреждениях. Впоследствии в Замоскворецком, Рогожско-Симоновском, Басманном и других районах было обнаружено в помещениях, которые занимали эсеры, много оружия и боеприпасов.
Главной силой мятежников, их основной ударной группой стал отряд Д. И. Попова, переведенный из Петрограда в Москву. Под различными предлогами Попов смог удалить из отряда преданных Советской власти бойцов и заменить их «своими людьми». Отряду и самому Попову покровительствовал заместитель председателя ВЧК левый эсер В. А. Александрович.
30 июня Попов потребовал выдать ему довольствия на тысячу человек, хотя в отряде такого количества солдат не было. Через некоторое время Всероссийский союз городов получил требование выдать его отряду 20 санитарных носилок, а также санитарные сумки, лубки и т. д. Одновременно левые эсеры принимали меры для вывода из Москвы революционных воинских частей.
«Недели за три до восстания,— пишет в своих воспоминаниях И. И. Вацетис,— мной, как начальником Латышской дивизии, было замечено, что какая-то властная рука старается очистить Москву от латышских частей, направляя их в разные провинциальные города якобы для восстановления Советской власти. Ордера на отправку латышских частей присылались на мое имя и исходили от помощника председателя ВЧК Александровича» ²⁹.
Дней за десять до восстания Александрович потребовал отправить батальон в Нижний Новгород. Из Нижнего командир посланного подразделения сообщил, что местный исполком прибытие латышских стрелков встретил с недоумением, так как о помощи никто не просил. Аналогичные донесения стали поступать и от других командиров. Собрав все данные, И. И. Вацетис доложил об этом комиссарам дивизии Петерсону и Дозиту. Отправка войск прекратилась. Однако на окончательное разоблачение Александровича времени не оставалось, так как вскоре начался мятеж. Он-то и раскрыл его истинное лицо.
Курс, взятый левоэсеровским ЦК, получил одобрение на проходившем с 28 июня по 1 июля 1918 г. III съезде партии левых эсеров. В принятой резолюции по текущему моменту подтверждалась правильность занятой партией позиции по отношению к Брестскому миру и клеветнически утверждалось, что страна вовлекается в «орбиту германской империалистической политики» ³⁰. До начала мятежа левых эсеров оставалась неделя.
4 июля 1918 г. открылся V Всероссийский съезд Советов. С этого момента левые эсеры стали делать все для разрыва с большевиками. И только необыкновенная выдержка и твердость последних как-то сдерживали бушевавшие страсти.
По распоряжению Я. М. Свердлова на наиболее важные посты в Большом театре были выставлены латышские стрелки, наружные и внутренние караулы значительно усилены. Эти предосторожности оказались ненапрасными, так как еще до открытия съезда, в ночь на 4 июля, под сценой Большого театра был обнаружен и обезврежен взрывной механизм, с помощью которого, по замыслу террористов, сцена вместе с президиумом съезда должна была взлететь на воздух.
6 июля в два часа дня к зданию германского посольства подъехал автомобиль. Из него вышли два человека и, бережно поддерживая тяжелый портфель, толкнули парадные двери дома. Через некоторое время послышались выстрелы. Посол Германии В. Мирбах был убит.
Получив об этом известие, В. И. Ленин тотчас позвонил Ф. Э. Дзержинскому. Феликс Эдмундович сразу же выехал в посольство, а затем в отряд Попова, где и был арестован. Мятежники открыто выступили против Советской власти.
6 июля к вечеру положение в городе обострилось. Часть размещенного в Покровских казармах полка Московского гарнизона стала склоняться к переходу на сторону левых эсеров. В Ходынский лагерь, где находились тысячи солдат, левые эсеры заслали своих агитаторов, и те стали призывать войска к объявлению нейтралитета.
Выдающаяся роль в подавлении мятежа принадлежала В. И. Ленину. Он был в курсе всех событий и непосредственно руководил разгромом восставших. По указанию В. И. Ленина левых эсеров, находившихся на заседании съезда в Большом театре, арестовали как заложников. 6 июля вечером было опубликовано правительственное сообщение об убийстве Мирбаха, в котором давалась политическая оценка провокационному выступлению левых эсеров.
В тот же день В. И. Ленин направил во все районные комитеты РКП (б), районные Советы и штабы Красной Армии распоряжение принять меры для борьбы с преступниками. «Мобилизовать все силы,— говорилось в нем,— поднять на ноги все немедленно для поимки преступников. Задерживать все автомобили и держать до тройной проверки» ³¹. Одновременно В. И. Ленин послал телефонограмму в Моссовет, в которой имелись конкретные и четкие указания: «Передать во все комиссариаты города и пригорода в окружности на 50 верст: пропускать, кроме автомобилей народных комиссаров, еще автомобили боевых отрядов. Задерживать все автомобили Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, арестовать всех левых эсеров, членов этой комиссии, особенно Закса и Александровича. Сомнительных по партийной принадлежности привозить в Кремль на выяснение» ³².
Партия сумела быстро мобилизовать силы. По призыву большевиков рабочий класс столицы встал на защиту завоеваний революции. Под руководством районных комитетов партии и Советов на местах шла огромная работа по приведению в полную готовность воинских подразделений, по вооружению коммунистов и рабочих отрядов, по охране заводов и фабрик. В районы были направлены члены фракции коммунистов V съезда Советов (по 40—50 человек в каждый из районов города). Будучи комиссарами воинских частей, делегаты принимали активное участие в боевых действиях.
Все члены РКП (б) в Сокольническом районе получили оружие. Большевики привели 7-й Советский полк в боевую готовность, поставили во главе этого подразделения комиссара, обеспечили снарядами артиллерийские орудия, разъяснили солдатам обстановку. На улицах появились усиленные патрули. К Совету для его охраны подкатили два орудия. Так же уверенно и сосредоточенно действовали коммунисты и в других районах города. Огромную работу провели они и на предприятиях Москвы.
Моссовет организовал «чрезвычайную пятерку» для мобилизации сил против мятежников. В ночь с 6 на 7 июля «чрезвычайная пятерка» предложила районным Советам немедленно собрать всех коммунистов, всех сторонников Советской власти и сформировать из них вооруженные отряды.
Весть о мятеже вызвала негодование трудящихся столицы. По городу прокатилась волна митингов протеста, на которых рабочие требовали беспощадно подавить восстание левых эсеров. Рабочие Московского военно-артиллерийского завода назвали левоэсеровскую авантюру шагом «к открытию новой империалистической бойни на территории Советской республики» ³³. Несмотря на агитацию, проводившуюся левыми эсерами, к ним не присоединились ни трудящиеся, ни даже многие из членов их низовых партийных организаций. Прибывший в Москву из Петрограда отряд для поддержки мятежников был задержан и разоружен на станции Химки Николаевской железной дороги.
7 июля утром красноармейцы стали повсюду теснить левых эсеров, и те постепенно начали отходить к Трехсвятительскому переулку, где сосредоточились их главные силы. Артиллерия левых эсеров обстреливала красноармейские цепи и выпустила несколько снарядов по Кремлю. Это не остановило наступавших. Они вплотную продвинулись к дому Морозова, подтянули и направили орудия на окна особняка. Первый снаряд разорвался рядом с комнатой, где происходило заседание главарей мятежа. С каждым новым выстрелом силы левых эсеров таяли. За своими руководителями пустились в бегство и рядовые члены. Ворвавшиеся в дом красноармейцы освободили Ф. Э. Дзержинского, П. Г. Смидовича и М. Я. Лациса.
B МК РКП (б) и Моссовет стали поступать сведения о ходе ликвидации мятежа в различных районах города. Из Рогожско-Симоновского района сообщили, что большевики арестовали комитет партии левых эсеров. То же самое произошло и в Сокольническом районе. Благуше-Лефортовский райсовет информировал Моссовет о том, что караулы и посты во всех частях района выставлены. Все спокойно. «Эсеры разоружены»,— извещали коммунисты Пресненского Совета. Из Алексеевско-Ростокинского района докладывали, что Совет принимает меры к задержанию членов левоэсеровской партии. Большевики из Замоскворецкого района отмечали, что настроение у рабо-чих боевое, левые эсеры разоружены, а их комитет задержан, повсюду расставлены патрули.
7 июля в 13 часов 30 минут В. И. Ленин направил в Моссовет телефонограмму: «Передать Басманному, Лефортовскому и Сокольническому немедленно. В этом направлении убегают «левые» эсеры в числе 100 человек с броневиком. Принять все меры к тому, чтобы задержать этот броневик» ³⁴. Моссовет немедленно разослал соответствующие телефонограммы в указанные райсоветы.
От всех волостных и уездных Советов Московской губернии Владимир Ильич потребовал «принять все меры к поимке и задержанию дерзнувших восстать против Советской власти. Задерживать все автомобили. Везде опустить шлагбаумы на шоссе. Возле них сосредоточить вооруженные отряды местных рабочих и крестьян» ³⁵. 7 июля в 16 часов правительство известило население Москвы о том, что мятеж левых эсеров подавлен. Возвратившись в ВЧК, Дзержинский принял меры к задержанию членов левоэсеровского ЦК. На Курском вокзале поймали успевшего загримироваться Александровича.
В тот же день он вместе с другими активными участниками восстания по приговору ВЧК был расстрелян. Много хлопот причинила арестованная Спиридонова, пытавшаяся наладить связь с эсеровским подпольем и совершить побег. Однако благодаря бдительности коменданта Кремля П. Д. Малькова этого ей сделать не удалось.
Мятеж в Москве послужил сигналом для левых эсеров и в других городах страны: Петрограде, Витебске, Владимире, Жиздре и т. д. На Восточном фронте командующий советскими войсками левый эсер М. А. Муравьев поднял восстание и двинулся с крупным отрядом из Казани в Симбирск. Но симбирские коммунисты сумели быстро подавить мятеж. Такая же участь постигла левых эсеров и в Петрограде.
9 июля работа V Всероссийского съезда Советов, прерванная мятежом, возобновилась. Выслушав доклад о событиях 6—7 июля, съезд осудил авантюру левых эсеров и потребовал сурово наказать их.
В постановлении съезда по этому вопросу говорилось: «Всероссийский съезд целиком и полностью одобряет энергичную политику Совета Народных Комиссаров, направленную на ликвидацию преступной и безумной авантю-ры левых эсеров, и требует суровой кары для преступников» ³⁶. Делегаты съезда от имени рабочих и крестьян предложили вывести тех левых эсеров из Советов, которые поддерживали действия своего ЦК. Еще до этого, 7 июля, Моссовет отдал распоряжение районным Советам города левых эсеров, занимавших «ответственные посты, сместить и заменить большевиками» ³⁷. В свою очередь, районные Советы призвали рабочих отозвать из Советов представителей, принадлежащих к перешедшей в ряды контрреволюционеров партии.
18 июля Бюро исполкома Московского областного Совета исключило из своего состава фракцию левых эсеров.

Обреченные на бесславный конец

Контрреволюционная политика меньшевиков, левых и правых эсеров была обречена на поражение. Дальнейшие события показали, что они так и не смогли преодолеть свою политическую ограниченность. В феврале 1919 г. левые эсеры выступили против всяких мирных переговоров со странами Антанты, а вышедшая на свободу М. А. Спиридонова в своих речах продолжала призывать к свержению власти большевиков. Не прекращалась их злостная агитация на предприятиях и в воинских частях.
В Москве левые эсеры имели конспиративную квартиру в Трехпрудном переулке. Здесь находилась нелегальная типография. Не забыли они изготовить и поддельную печать коменданта Московского Кремля, а также запастись оружием. Все это привело к тому, что МК РКП (б) в февральском постановлении «О деятельности МК и ЦК партии левых эсеров» подчеркнул необходимость принятия более решительных мер по пресечению левоэсеровских антиправительственных действий.
Вскоре органы ВЧК были вынуждены вновь применить репрессии к заговорщикам. Свыше 50 руководителей и видных левоэсеровских активистов подверглись аресту. Среди них М. А. Спиридонова, И. 3. Штейнберг, Рыбин, В. Е. Трутовский, Сирота, Прокопович, Розенблюм, Л. Кроник и др.
«Здесь надо указать,— подчеркивалось в сообщении «Известий ВЦИК»,—что среди арестованных есть представители партийных организаций (левоэсеровских.— В. К.) всех крупных городов России, что дает основание предполагать о готовившемся совещании левых эсеров или же что они приехали за «инструкциями» ³⁸. Началось кропотливое следствие. Дело Спиридоновой раньше других было передано в Революционный трибунал, поэтому тогда же, в феврале 1919 г., над ней состоялся суд.
Однако М. А. Спиридонова не посчиталась с решением Революционного трибунала, который вынес мягкий приговор, учитывая состояние ее здоровья. В апреле 1919 г. она бежала из-под стражи и под именем П. Онуфриевой продолжала подпольную работу до тех пор, пока в 1920 г. за ней не захлопнулись двери камеры Бутырской тюрьмы.
Вскоре наиболее экстремистски настроенные члены московской организации левых эсеров заключили соглашение с анархистами и вступили на путь открытого террора.
В январе 1920 г. в советской печати было опубликовано сообщение МЧК о том, что левые эсеры продолжают подрывную деятельность, что при аресте одного из активных заговорщиков в руки МЧК попал документ, который это полностью подтверждает. «Наша работа,— говорилось в захваченном письме,— протекает сейчас в невероятных условиях» ³⁹.
Но ни открытые выступления, ни оголтелый террор не давали да и не могли дать тех результатов, на которые рассчитывали их организаторы. Эсеры и меньшевики не имели реальных сил для достижения успеха. Изменение отношения среднего крестьянства к Советской власти и поворот мелкобуржуазных масс в сторону пролетариата заставили их маневрировать. В декабре 1918 г. на совещании членов ЦК правых эсеров в Уфе, затем на совещании Московского бюро ЦК правоэсеровской партии, в феврале 1919 г. на Московской конференции, наконец, в июне 1919 г. на IX совете партии правых эсеров была выработана и принята «новая» тактика, заключавшаяся в приостановлении вооруженной борьбы «против большевистской власти» и в замене «ее обычной политической борьбой» ⁴⁰. Однако тут же подчеркивалось, что это не означает принятия власти большевиков, что это условное, временное решение, вызванное сложившимися обстоятельствами.. Указывалось на необходимость борьбы против диктатуры пролетариата и против буржуазно-помещичьей реакции, т. е. на два фронта. Значительная часть эсеров продолжала политику соглашения с внутренней реакцией и международным империализмом, по-прежнему прилагала все усилия к свержению Советской власти.
А на следующий год эсеры на своей конференции прямо заявили, что предвидят неизбежность вооруженной борьбы с большевиками. Тогда же оживилось левоэсеровское подполье, блокировавшееся с правоэсеровскими заговорщиками. Рабоче-крестьянское правительство зорко следило за зигзагообразным поведением мелкобуржуазных партий и в случае надобности решительно пресекало их антисоветскую деятельность.
В октябре 1919 г. ВЧК ликвидировала в столице правоэсеровскую типографию и склад с контрреволюционной литературой. Но поток листовок и воззваний уменьшился ненадолго, ибо вскоре подобная литература стала поступать из Прибалтики. Пришлось перекрыть и этот канал.
В ночь на 28 декабря ВЧК были проведены аресты среди правых эсеров. Задержали некоторых членов ЦК правых эсеров и других видных партийных функционеров. У них нашли много фальшивых документов, печатей и штампов советских учреждений. Имелись даже образцы подписей секретарей ВЦИК. Кроме того, обнаруженные материалы говорили о связи эсеров с бандитами в Тамбовской губернии. Целиком и полностью подтвердились слова В. И. Ленина, предупреждавшего в 1919 г., что за открытой контрреволюцией, черной сотней и кадетами «плетутся, как всегда, колеблющиеся, бесхарактерные, словами прикрашивающие свои дела, меньшевики, правые эсеры и левые эсеры» ⁴¹. Наметившиеся некоторые непоследовательные сдвиги влево в партии меньшевиков были также вызваны тактическими соображениями. Они не привели к коренному изменению их старой политической линии. Поэтому В. И. Ленин призывал удесятерить бдительность. Указания вождя были своевременными, так как соглашатели не прекращали подрывной работы, выразившейся в проведении забастовок и демонстраций на фабрике «Богатырь», Александровской железной дороге, в усилении антисоветской агитации на бывшем заводе Густава Листа, заводе подъемных сооружений, бывших фабриках Кушнарева, Ильина и других предприятиях, а также в Московском профсоюзе печатников.
Выступавшие на митингах меньшевистские ораторы позволяли себе враждебные антисоветские выпады. Однако аудитория, как правило, им не сочувствовала. Так, на митинге 16 октября 1919 г. в Политехническом музее, где ораторствовали известные меньшевистские деятели Дан, Мартов, Ерманский, Горев, «громом аплодисментов откликалась аудитория на те места речей меньшевиков, в которых они вынуждены были признать действительную революционность коммунистов... шум вызывали меньшевистские булавки...» ⁴² Очередным провалом меньшевиков явился митинг, устроенный ими в Замоскворечье. Выступавший на митинге Дан заявил, что якобы сейчас за коммунистами не идет подавляющее большинство. Крики с мест и лес поднятых за большевиков рук опровергли злобные измышления меньшевистского лидера.
Борясь с эсеро-меньшевистской контрреволюцией, большевики в то же время протягивали руку тем рядовым членам этих партий, которые под влиянием уроков революционной борьбы, убедившись в двурушничестве соглашателей и измене их делу социализма, порывали с обанкротившимися партиями и были готовы не на словах, а на деле помогать Советской власти.
Процесс распада мелкобуржуазных партий продолжался. Он в привел их со временем к окончательной потере влияния в массах и превращению в отдельные враждующие группы, сошедшие через некоторое время вообще с политической арены ⁴³.

Федерация «презренных пустомель»

Анархизм, мелкобуржуазное общественно-политическое течение, возник в России в конце 60-х годов XIX в. и прошел сложный путь развития. Являясь разновидностью утопического социализма, он не признавал никакой государственной власти, выступая против организованности и дисциплины. Учение анархистов, призывавшее к освобождению личности от всяких правил и законов, сбивало трудящихся с пути революционной борьбы. «Анархизм,— писал В. И. Ленин,— нередко являлся своего рода наказанием за оппортунистические грехи рабочего движения. Обе уродливости взаимно пополняли друг друга» ⁴⁴. Партия большевиков прилагала все силы для разоблачения авантюристической сущности анархизма в глазах широких народных масс.
В годы первой русской революции анархисты не имели серьезного влияния на рабочее движение. После победы Февральской буржуазно-демократической революции они активизировались. Организовали свои группы и федерации в ряде крупных городов страны. Были вновь созданы или возрождены анархистские группы и в Москве, позднее объединившиеся в федерацию. Они вели агитацию, распространяли литературу, провозглашали авантюристические лозунги.
Во время октябрьских боев определенная часть московских анархистов приняла участие в борьбе за ликвидацию буржуазной власти. Однако они не могли оказать сколько-нибудь серьезное влияние на ход боевых действий.
Анархистские группы (их насчитывалось 26—30, и они объединяли приблизительно 2 тыс. человек) после Октября заняли в городе 26 лучших особняков под видом устройства там бесплатных лекториев, библиотек, общежитий и т. п. (причем в стратегически выгодных частях города). Явившись в то или иное здание, анархисты располагались в нем, как в собственном, присваивая всю богатую обстановку. Дом Титова, например, на Гончарной улице (в том числе одежду, серебро и драгоценности) захватила группа анархистов «Авангард». В коровинском особняке по Малому Власьевскому переулку обосновалось объединение «Буря». В феврале анархисты заявили Замоскворецкому райсовету о том, что займут дом Банкетова, а ценности, продукты и пр. останутся у них на «хранении». На Поварской улице анархисты облюбовали особняк чаезаводчика Цейтлина. Благуше-Лефортовская группа разместилась на Большой Семеновской улице. В Чудовом и Архангельском переулках, в районе Арбата и Мещанских улиц, а также в других районах города нашли пристанище различные анархистские группы, гордо именовавшие себя «Борцы», «Буревестник», «Смерч», «Ураган», «Автономия», «Лава» и т. п. (некоторые из них насчитывали всего по пять человек). Вокруг особняков анархисты расставляли сторожевые посты, в окнах устанавливали пулеметы, превращая здания в крепости. Наглые действия анархистов, естественно, вызывали законный гнев пролетариев города. В Моссовете несколько раз ставился вопрос об освобождении анархистами захваченных особняков. 15 февраля было решено внести в повестку дня вопрос о реквизиции помещения Купеческого собрания на Малой Дмитровке. 21 февраля Моссовет предложил комиссару М. И. Рогову не допускать захвата особняков анархистами, не останавливаться перед применением вооруженной силы.
Во второй половине марта МК партии большевиков, рассмотрев вопрос об анархистах, вынес решение передать ВЧК материалы об их контрреволюционной деятельности. Он просил комиссию принять самые энергичные меры борьбы с ними. Однако руководители Федерации игнорировали требования Советской власти. 26 марта они официально известили Моссовет о захвате помещения Купеческого собрания со всем находившимся там имуществом. В нем разместилась Московская федерация анархистских групп под охраной пулеметов и горного орудия. Захватив поблизости еще особняк Паутинского, анархисты создали на Малой Дмитровке крупный укрепленный пункт. Московская федерация анархистских групп возглавлялась советом, при котором существовали секретариат, пропагандистский отдел, штаб «черной гвардии», газета «Анархия». Во главе федерации стояли Л. Черный, М. Крупенин, В. Бармаш, А. Гордин. Московская федерация поддерживала связь с анархистскими объединениями, каждое из которых являлось автономным. Большая часть групп признавала Федерацию центральной, но некоторые в нее не входили и не считали ее руководящей. Пытаясь объединить силы, вожаки анархистов стремились выработать так называемый «договор», который должен был сформулировать задачи московской организации и закрепить ее структуру.
Проекты «договора» предусматривали добровольное объединение анархистских групп, действовавших на территории как одного района, так и всего города, создание общегородского координирующего центра из представителей районов. В распоряжении центра имелись вооруженные отряды, финансы, издательство, пропагандистский аппарат и т. д. Он посылал своих эмиссаров в районы, где, в свою очередь, организовывались аналогичные центры из представителей анархистских групп, которые также пользовались автономией.
Считая «целью своей деятельности полное освобождение человеческой личности» от всяческого гнета и духовного рабства, Федерация объявила себя «заклятым врагом» всех форм государственной власти, в том числе и Советской. Подчеркивая свое неприятие государства пролетарской диктатуры, Федерация утверждала, что ее идеал — «вольная коммуна городов и сел», объединяющихся в международную «ассоциацию работников».
Отмечая демагогический характер и утопизм доктрины анархистов, В. И. Ленин писал, что отрицание государственной власти для перехода «от капитализма к коммунизму, для избавления трудящихся от всякого гнета и всякой эксплуатации», является бездной «тупоумия презренных пустомель анархизма» ⁴⁵. Говоря об отличии социалистов от анархистов, В. И. Ленин отмечал, что «анархисты не признают власти, между тем как социалисты, и в том числе большевики, стоят за власть в переходное время между тем состоянием, в котором мы находимся, и социализмом, к которому мы идем. Мы, большевики, за твердую власть, но за такую власть, которая была бы властью рабочих и крестьян» ⁴⁶. Вскоре анархисты предприняли шаги к укреплению своих вооруженных формирований. В марте 1918 г. вместо временных дружин налетчиков Федерация приступила к созданию постоянных боевых дружин. Общее руководство по организации боевых дружин поручалось специальной военной комиссии, которая делилась на ряд частей.
«Черногвардейцы» подписывали особый договор, выработанный на принципах «анархического движения». Кадры «боевиков», по заявлению руководства Федерации, предназначались для борьбы «за идеалы анархизма», с «контрреволюцией» в России, а также для подавления выступлений «германских белогвардейцев».
Однако было ясно, что ни о какой борьбе с контрреволюцией речь не идет. Создавая постоянные вооруженные силы, Федерация лишь укрепляла свои позиции.
Армия предназначалась не для подавления «германских белогвардейцев», а для борьбы с Советской властью. Недаром всеми делами штаба «черной гвардии» фактически заправляли белогвардейские офицеры. Прикрываясь демагогической фразеологией о ведении «социалистической войны», анархисты, с одной стороны, стремились привлечь народные массы, а с другой — добиться от Военного комиссариата равенства в обеспечении их с советскими войсками. Но СНК г. Москвы и Московской области запретил выдачу им оружия. Потерпела также провал попытка Федерации включить свою «гвардию» в состав Красной Армии на особых правах. СНК г. Москвы и Московской области предложил ввести ее не как особую организацию, а на общих началах, что давало возможность руководить всеми ее действиями.
Федерация вскоре дошла до того, что потребовала официально признать ее самостоятельной властью в столице. Ее нимало не смущало то обстоятельство, что анархисты отвергали само понятие власти. СНК г. Москвы и Московской области, разумеется, отверг эти притязания и заявил, что ни в какие переговоры с анархистами как с самостоятельной властью СНК вступать не будет.
К сожалению, не всегда он действовал с должной твердостью и решительностью, хотя было ясно, что мирным путем соглашения с анархистами не найти. А анархисты между тем наглели. Под видом ревизий они грабили склады и магазины, устраивали налеты на квартиры. Объединения анархистов представляли собой разношерстные отряды, включавшие уголовную прослойку, поэтому грабежи учащались. Многим из бандитов это не сходило с рук. 11 марта у дома Полякова на Большой Бронной, где размещался земельный банк, были убиты семеро вооруженных налетчиков из группы «Ураган», пытавшихся скрыться после ограбления. Во время осмотра убитых были найдены серебряные вещи, кольца, кресты, золотые часы и черная маска.
9 апреля 1918 г. одна из групп анархистов задержала автомобиль уполномоченного американской миссии. Дело дошло до того, что «черногвардейцы» совершили налет на правительственную автобазу. В начале апреля в гараже СНК они попытались захватить автомашину, подготовленную для В. И. Ленина.
Вскоре анархисты во главе с Горбовым и Григорьевым реквизировали, (якобы с целью уничтожения) на складе транспортного общества «Кавказ и Меркурий» 359 посылок с опиумом. Но опиум они не уничтожили, а за большие деньги продали спекулянтам.
Дальше терпеть подобные действия было уже невозможно. Все уверения «идейных» анархистов в том, что они очистят свои ряды от уголовных элементов и никаких акций против Советской власти не допустят, являлись пустыми фразами.
Кроме того, иностранные представители стали подозрительно внимательны к Федерации. Наряду с бывшими студентами, торговцами, офицерами Дом анархии (так теперь называлось здание бывшего Купеческого собрания) посещали и представители иностранных военных миссий. Английский консул и французский генерал Лавернь рассчитывали при удобном случае использовать анархистские объединения. Анархистские клубы часто служили своеобразной «крышей» для заговорщиков. Видный деятель савинковского Союза защиты родины и свободы А. А. Виленкин вступил в одно из объединений анархистов для того, чтобы там укрыться и хранить оружие.
Всего же Б. В. Савинков разместил у анархистов около 60—70 своих офицеров. По городу стали распространяться слухи о готовящемся выступлении анархистов. Было известно, что штаб «черной гвардии» объявил себя на осадном положении. По его примеру и другие группы анархистов начали стягивать значительные силы. После переезда ВЧК в Москву несколько ее сотрудников подверглись нападению анархистов и один чекист был убит. По распоряжению Ф. Э. Дзержинского убийц разыскали, а затем они были приговорены к расстрелу. Давая Моссовету отчет о случившемся, Дзержинский предложил разоружить преступников.
В первых числах апреля 1918 г. ВЧК обратилась к населению Москвы с призывом оказывать активную поддержку в искоренении элементов, деятельность которых враждебна строительству социалистического общества. Нити борьбы с анархистами сосредоточились в ВЧК.

12 апреля 1918 г.

В начале апреля Ф. Э. Дзержинский вызвал коменданта Кремля П. Д. Малькова и поручил изучить подходы и особнякам, занятым анархистами. Вместе с командиром латышского подразделения П. Берзиным и комиссаром Э. Озолом Мальков выполнил это задание.
11 апреля 1918 г. состоялось расширенное заседание ВЧК совместно с представителями военного ведомства, районов и учреждений Москвы. Оно рассмотрело и утвердило план разгрома анархистских гнезд. К участию в операции привлекались отряды ЧК, воинские части и латышские стрелки из охраны Кремля. Операцию возглавил Ф. Э. Дзержинский.
Начало выступления назначалось в ночь с 11 на 12 апреля 1918 г. Для непосредственного руководства боевыми действиями был создан Чрезвычайный военный штаб. Командиры отрядов получили план конкретных действий. Латышам поручался захват наиболее ответственных пунктов. Районные Советы Москвы были обо всем заранее предупреждены. Войска получили приказ занять особняки анархистов по возможности бескровно: к 5 часам утра окружить их и предъявить ультиматум о разоружении.
Ночь на 12 апреля 1918 г. внешне ничем не отличалась от предыдущих. Но после полуночи москвичей разбудил грохот проносившихся грузовиков. Вскоре в штаб стали поступать донесения о том, что здания анархистов блокированы.
События развивались стремительно и в различных частях города по-разному. В отдельных местах «черногвардейцы» сдавались без боя, в других оказывали серьезное сопротивление. Особенно упорно оборонялись анархисты, засевшие в особняке Цейтлина, на Донской улице и в Доме анархии на Малой Дмитровке.
Уже за несколько дней до этих событий Федерация стала получать сведения о готовящейся операции. Вокруг особняка на Малой Дмитровке анархисты усилили охрану, в окнах и на крышах соседних домов выставили пулеметы. После таких приготовлений переговоры о разоружении к положительным результатам не привели. До истечения срока ультиматума в красноармейские отряды полетели бомбы. Завязалась перестрелка. Осаждающие ввели в бой артиллерию. После нескольких залпов анархисты, поняв бессмысленность дальнейшего сопротивления, делегировали трех представителей для переговоров. Вскоре штаб «черной гвардии» капитулировал.
Более получаса шла разгрузка арсенала. Выносили ящики с винтовками, выкатывали пулеметы. Параллельно шел осмотр помещений, в которых хранились запасы вин и продовольствия. Захваченных анархистов вместе с их руководителями под конвоем латышей на грузовиках отправили под арест.
На той же Малой Дмитровке советские отряды очистили от анархистов еще два особняка. Здесь анархисты также оказали упорное сопротивление. Потерпев поражение, «черногвардейцы» пытались бежать, но были задержаны. Главные события на Большой Дмитровке разыгрались у дома возле городского ломбарда. Засевшие встретили подошедших латышей винтовочными выстрелами и частыми пулеметными очередями. Для того чтобы проникнуть в особняк, требовалось открыть чугунные ворота, находившиеся под обстрелом. Выручил бойцов комендант Кремля П. Д. Мальков. Вдоль каменного фундамента он подполз к воротам и взорвал их. Латышские стрелки бросились к дому и разоружили бандитов.
Центральную роль в подавлении очага на Поварской улице выполнили солдаты 2-го латышского полка. «Дом независимых» тщательно охранялся. На ультиматум о сдаче анархисты ответили массированным огнем. Затянувшуюся перестрелку прервал артиллерийский залп. После нескольких выстрелов из окна показалось белое полотнище.
Сопротивление оказала и группа «Братство», занимавшая особняк Банкетова. Только к полудню удалось принудить бандитов сложить оружие. Основательную подготовку к встрече советских частей провели анархисты из объединения «Буря». Они даже реквизировали ряд соседних квартир. Однако и здесь не смогли долго продержаться. После незначительного сопротивления их разоружили. Был арестован 71 человек.
Лефортовские группы, а также «Авангард» и многие другие объединения сложили оружие без боя. К двум часам дня 12 апреля операция по разоружению анархистов закончилась. Все захваченные особняки были очищены. Арестованных (около 600 человек) препроводили в Кремль ва гауптвахту и в другие помещения — для допроса. Кроме оружия, при обыске у анархистов обнаружили значительное количество похищенных вещей, драгоценностей, золота, серебра, денег и т. д.
Анархисты потеряли убитыми и ранеными около 30 человек; из отрядов ВЧК пострадали 10—12 человек. Во время обстрела некоторые здания получили повреждения. Прибывшие в Кремль следователи разбили задержанных на группы. Особенно тщательно велось расследование группы, за которой числились чисто уголовные дела и преступления контрреволюционного характера. Для полного выявления преступного элемента 13 апреля ВЧК обратилась к гражданам, пострадавшим от ограблений, с просьбой явиться в уголовно-розыскную милицию и помочь опознать воров и убийц среди арестованных анархистов.
Уголовная прослойка оказалась довольно большой. В одной группе из 10 человек были опознаны 7 бандитов, совершивших вооруженные налеты на учреждения и квартиры в Благуше-Лефортовском районе. Было обнаружено несколько убийц работников городской милиции. В результате разоружения анархистов преступность в Москве снизилась на 80%. Среди арестованных идейные анархисты составили не более 5 %. Поскольку некоторым «черногвардейцам» удалось все же скрыться, Военный комиссариат Москвы приказал районным комиссарам высылать патрули в своих районах.
В свою очередь, СНК г. Москвы и Московской области принял постановление о строгих мерах по пресечению всяких эксцессов на месте боевых операций. В ночь на 13 апреля охрана города по настоянию ВЧК была значительно усилена. В результате облавы удалось задержать более 100 человек. Враги республики попытались извратить действия Советской власти. Поэтому в интервью корреспонденту одной из шведских газет В. И. Ленин вынужден был разъяснить суть событий: «Что касается принятых мер против анархистов, то они вызваны тем, что анархисты вооружились и часть из них объединилась с явно бандитскими элементами» ⁴⁷. В обращении к населению города Моссовет и СНК г. Москвы и Московской области выразили уверенность,что москвичи правильно поймут сложившуюся обстановку и помогут укрепить твердый революционный порядок.
Анархистские организации, выступившие против Советской власти, были разоружены не только в столице, но и в других городах страны. Таким образом, подчеркнул Ф. Э. Дзержинский, пролетарская власть разбила «те иллюзии, которые распространялись за границей, что мы накануне нашего падения»⁴⁸. Апрельские мероприятия, проведенные Советским правительством, до конца не охладили воинственного пыла верхушки Федерации. Оставшиеся на свободе анархисты настойчиво стремились вызвать сочувствие рабочих к своим арестованным коллегам. Они устраивали митинги, на которых провоцировали принятие резолюций с требованием отпустить задержанных и вернуть конфискованное имущество.
Анархисты попытались сорвать некоторые общегосударственные мероприятия. Совет Федерации выступил против празднования 1 Мая. Продовольственная политика государства также вызвала их резкий протест. Анархистские вожаки были против мира, за продолжение войны с Германией.
Сознавая свое бессилие, понимая, что не смогут привлечь народные массы, анархисты выдвинули проект объединения оппозиции в единый антисоветский блок. На повестку дня был поставлен вопрос об уходе их в подполье.

Разгром «анархистов подполья»

В середине 1919 г. анархисты К. Ковалевич, П. Соболев и др. основали в Москве контрреволюционную организацию — Всероссийский повстанческий комитет революционных партизан (Всероссийская организация анархистов подполья), состоявшую из нескольких секций, главными из которых являлись «арсенальная» и «боевая»: они должны были заниматься обеспечением бандитов оружием и совершением грабежей, террористических актов, вооруженных нападений и т. д. В комитете насчитывалось около 30 человек. Он ставил своей целью вести разговор с Советской властью только «на языке динамита»⁴⁹.
Анархистское объединение окрепло после того, как наладило связи и заключило союз с эсерами-максималистами и группой левых эсеров во главе с Д. Черепановым. Видную роль в организации анархистов играли В. Азов (Азаров), А. Барановский (Попов), Я. Глагзон, X. Цинципер и др.
Заговорщики намеревались осуществить целый ряд террористических актов, а один из них — взрыв здания СНК — приурочить ко второй годовщине Великого Октября и VII съезду Советов. Для этого они пытались проникнуть в Кремль, изучали распорядок дня и места проведения правительственных заседаний. В Брянск были командированы доверенные лица, которые доставили в Москву несколько сот килограммов взрывчатки.
Средства для организации покушений, покупки оружия и взрывчатки добывались путем грабежа советских учреждений. Так, «анархисты подполья» 2 июля, очистив кассу рабочего кооператива в Туле, забрали более миллиона рублей, 12 августа в Москве на Долгоруковской улице ограбили отделение Народного банка. 18 августа бандиты «изъяли» 803 197 руб. из банка на Большой Дмитровке, а через несколько дней в Туле они похитили еще 3,5 млн. руб.⁵⁰ Часть награбленных денег пошла на оборудование лаборатории по изготовлению бомб, типографии и штаба в поселке Красково по Рязанской железной дороге, а также для того, чтобы снять дачу на станции Одинцово. И в Москве у заговорщиков имелся целый ряд конспиративных квартир.
Вскоре был налажен выпуск антисоветских листовок («Правда о махновщине», «Где выход?» «Медлить нельзя» и др.), вышло несколько номеров газеты «Анархия», увидели свет также «Декларация анархистов подполья», «Извещение» за подписью «повстанческого комитета», в которых клевета на партию большевиков и Советскую власть перемежалась с призывами к немедленному восстанию. Однако наиболее тяжким преступлением «анархистов подполья» был диверсионный акт в Леонтьевском переулке в помещении МК РКП (б) 25 сентября 1919 г. Во взрыве здания МК принимали непосредственное участие шесть человек: Соболев, Барановский, Гречаников, Николаев, Глагзон и Черепанов.
За несколько дней до этого в тесной комнате одной изарбатских квартир на тайном сборище было принято решение, не откладывая, с помощью динамита показать свою «силу». 25 сентября, во второй половине дня, в квартире на Собачьей площадке террористы получили взрывчатку, доставленную из Краскова. Около девяти часов вечера анархист Соболев, забравшись на небольшой балкон старинного особняка в Леонтьевском переулке, уже поджигал бикфордов шпур «адской машины». Размахнувшись, он бросил самодельную бомбу через окно в зал, где находились 100—120 человек. Секретарь МК РКП (б) В. М. Загорский хотел вышвырнуть шипящий ящик обратно в окно, но было поздно. Тишину разорвал страшный грохот.
При взрыве погибли 12 человек, были ранены 55 (среди них Е. М. Ярославский, М. С. Ольминский, М. П. Покровский и другие видные деятели партии).
В работе собрания должен был принять участие В. И. Ленин. Но, к счастью, он задержался в Моссовете и не приехал. Кроме секретаря МК В. М. Загорского, революционера-профессионала, погибли А. К. Сафонов, старый большевик, член РВС 12-й армии; Кваш, деятельный организатор субботников в столице; Н. Н. Кропотов, член Моссовета, воспитанник Московского университета; Г. В. Титов, бывший рабочий, комиссар полка 1-й Московской рабочей дивизии; А. Халдина, сотрудница МК партии большевиков и др.⁵¹ Это был акт мести мелкобуржуазных псевдореволюционеров. Перед прибывшими на место происшествия чекистами во главе с Ф. Э. Дзержинским и заместителем председателя МЧК В. Н. Манцевым предстала ужасная картина: стены, пол и потолок зала заседания разрушены, везде искореженные остатки мебели, битые стекла и кирпич, обуглившиеся доски и балки. Слышались стоны и крики о помощи.
Из горящего здания стали выносить раненых и убитых. Район взрыва был оцеплен. Огромную толпу собравшихся людей оттеснило специальное подразделение ВЧК. «Адская машина» заговорщиков весила около полутора пудов. Она была начинена динамитом и нитроглицерином и обладала огромной взрывной силой. Секретарь Благуше-Лефортовского райкома РКП (б) Е. Левитас вспоминала, что в тот момент, когда она, опоздав, еще стояла в дверях, с балкона в зал полетела бомба. Взрывная волна мгновенно откинула ее к лестнице и сбросила вниз по ступенькам. Весть о злодеянии контрреволюционеров вызвала негодование московского пролетариата. Рабочие предлагали ответить на их действия беспощадными репрессиями. 26 сентября 1919 г. Пленум ЦК РКП (б) принял постановление, в котором отмечалось, что «покушение на собравшихся в Московском комитете не должно отразиться на обычной деятельности ВЧК и ЧК» ⁵². Партия призывала к спокойствию и бдительности, она была уверена, что, выполняя свою повседневную работу, чекисты сумеют в короткий срок обезвредить врага. Устами рабочих Москвы большевики заявляли, что тот, кто не станет в ряды защитников «рабоче-крестьянского дела, тот враг рабочего дела, изменник и помощник царских генералов» ⁵³.
Для расследования событий 25 сентября по решению ВЧК, МЧК и Моссовета 27 сентября была создана специальная комиссия. Исполком Московского губернского совета объявил губернию на военном положении и учредил губернский ревком для «общего руководства борьбой с врагами революции»⁵⁴. Началась кропотливая работа органов ВЧК и МЧК по поиску преступников. Вначале казалось, что взрыв в Леонтьевском переулке — дело рук уцелевших от ареста белогвардейцев. Поэтому прежде всего проанализировали материалы раскрытой организации Национальный центр. Однако через несколько дней произошло событие, которое заставило следствие пойти по другому пути.
«2 октября 1919 года,— вспоминал В. Н. Манцев,— в вагоне поезда, шедшего из Москвы в Брянск, красноармейцы и рабочие разговаривали о взрыве в Леонтьевском переулке и высказывали свое возмущение действиями белогвардейцев. В разговор вмешалась молодая женщина. Она заявила, что взрыв, возможно, совершили не белогвардейцы, а настоящие революционеры и защитники народа. Красноармейцам это показалось подозрительным. Они задержали женщину и передали ее органам транспортной ЧК. Проверка показала, что красноармейцы задержали Софью Каплун, которая была активным членом конфедерации анархистских организаций Украины «Набат» и по заданию этой организации ехала для связи с анархистами в Брянске. При ней было найдено письмо лидера анархистской организации «Набат» Барона, в котором он писал своему единомышленнику о том, что взрыв здания Московского комитета партии большевиков произведен боевой группой «анархистов подполья».
Показания Каплун и изъятые при обыске документы оказали большую помощь в выявлении виновников чудовищного преступления» ⁵⁵. Через несколько недель московские чекисты обнаружили ряд конспиративных квартир анархистов. При этом они проявили чрезвычайную смелость, профессиональное умение и преданность своему делу.
Для успеха операции необходимо было узнать, что собой представляет подозрительная квартира на Арбате, не является ли она прибежищем анархистов. Одни из чекистов проник в эту квартиру и, спрятавшись в прихожей, все выяснил (если бы его обнаружили, он бы, конечно, погиб). Вскоре удалось задержать Цинципера, Гречаникова и многих других анархистов, были убиты Ковалевич и Соболев ⁵⁶. Накануне празднования годовщины Октября МЧК получила сведения о том, что анархисты сняли дачу под Москвой. В ночь на 5 ноября туда выехал отряд чекистов и в четыре часа утра оцепил дачу Горина.
Руководитель московских чекистов В. Н. Манцев описывал дальнейшие события так: «Бывшие в ней анархисты встретили прибывших залпами из револьверов и бомбами. Перестрелка продолжалась более двух часов. Затем анархисты зажгли адскую машину и взорвали дачу. Сила взрыва была громадна, дача, целиком поднята на воздух, горела, и на протяжении четырехчасового пожара происходили взрывы, поэтому потушить пожар было невозможно.
На месте пожарища были обнаружены трупы, остатки типографского станка, невзорвавшиеся адские машины, оболочки бомб, револьверы и пр. Типография анархистов и лаборатория для изготовления бомб были уничтожены. Московский пролетариат мог спокойно праздновать Октябрьскую годовщину. Наш отряд, несмотря на то, что перестрелка происходила почти вплотную (на расстоянии 10—30 шагов) и чекисты были вооружены только револьверами и карабинами, не потерял ни одного человека. Нас спас густой сосновый лес, окружавший дачу» ⁵⁷. Вскоре были арестованы сообщники анархистов в Брянске, Туле, Подольске, ликвидированы их склады оружия, боеприпасов (в частности, склад динамита в Одинцове под Москвой).
Так прекратила свое существование преступная организация, презрительно прозванная рабочими «анархо-деникинской». Заговорщики А. Восходов, А. Барановский (Попов), М. Гречаников, Ф. Николаев, А. Домбровский, П. Исаев, X. Цинципер, Л. Хлебныйский были расстреляны.
Понес заслуженное наказание и бывший член ЦК партии левых эсеров, участник левоэсеровского мятежа и взрыва МК РКП (б) Д. Черепанов, арестованный в начале 1920 г. За ходом борьбы с «анархистами подполья» внимательно следил В. И. Ленин. О каждом новом факте, полученном в ходе следствия, В. Н. Манцев обязательно ему докладывал.
Кроме «анархистов подполья», в Москве существовал легально и полулегально еще ряд анархистских групп и течений. Они занимались пропагандой своих идей, но открыто не выступали против Советской власти. В декабре 1919 г. эти группы и течения объединились в Московский союз анархистов, наряду с которым в городе продолжали действовать и самостоятельные организации. В апреле 1920 г. было созвано совещание представителей Московского союза анархистов, Петроградской федерации анархических групп, Всероссийской федерации анархистов-коммунистов и некоторых других групп с целью создания Всероссийского союза анархистов и сформировано Организационное бюро этого союза из пяти членов (Г. Аскаров, А. Гордон, А. Карелин, А. Солонович, Перкус) и одного кандидата (Маркус). Но объединить основные анархистские силы России им не удалось. Анархизм с каждым днем утрачивал остатки своего влияния, а через некоторое время его мелкие сектантские группы окончательно сошли с политической арены.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря на усилия международного империализма и российской буржуазии, планы превращения Москвы в общегосударственный центр контрреволюции потерпели полный провал. Победа над врагами Октября была обеспечена благодаря умелому руководству органами защиты революции со стороны Коммунистической партии, ее ЦК во главе с В. И. Лениным. Моссовет, чрезвычайные комиссии, суды, ревтрибуналы, милиция, воинские части, красногвардейцы вместе с рабочим классом проделали огромную работу по разоблачению и обезвреживанию врагов революции, наведению в городе порядка.
Разгром контрреволюции в Москве дал возможность успешнее вести борьбу с белогвардейцами и интервентами на полях гражданской войны в масштабе всей страны.
Пролетариат столицы показал образцы стойкости, геройства, преданности революционным идеалам. Много жизней отдали москвичи в борьбе с врагами революции. Прошли десятилетия. Однако уроки истории и сегодня учат бдительности и стойкости.
Об этом еще раз напомнил XXV съезд нашей партии. В Отчетном докладе ЦК КПСС съезду подчеркивалось, что надежным щитом, ограждающим наше общество от «подрывных действий разведок империалистических государств, разного рода зарубежных антисоветских центров и иных враждебных элементов», служат наши славные органы государственной безопасности, хранящие и развивающие «традиции, заложенные рыцарем революции Феликсом Дзержинским» ¹.

ПРИМЕЧАНИЯ

Введение

¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 156.
² Ленин, В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 195.
³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 327.
⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 114.
⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 174.

Глава 1. Революционный порядок будет наведен

¹ Большевистские военно-революционные комитеты. М., 1958, с. 317.
² В одном строю. М., 1967, с. 35.
³ Быстрая и успешная борьба с контрреволюцией осложнялась некоторыми ошибками, допущенными Московским ВРК. Так, ВРК заключил договор с Комитетом общественной безопасности, согласно которому, с одной стороны, белая гвардия расформировывалась и оружие ее подлежало сдаче, а с другой — разрешалось офицерам оставить оружие, «присвоенное» соответственно их званию. Кроме того, у юнкерских училищ не отбиралось оружие, необходимое «для обучения», и освобождались пленные. Таким образом, многие контрреволюционеры остались на свободе и сохранили часть оружия. Узнав об этом, рабочие и солдаты потребовали применить более решительные меры к врагам революции (на заседании Московского ВРК совместно с районными военно-революционными комитетами в ночь на 3 ноября представитель Рогожского района заявил, что он настаивает на аресте штаба Комитета общественной безопасности и юнкеров, его поддержал делегат Городского района, потребовав расстрела виновников кровопролития). Московский ВРК опубликовал заявление, в котором оправдывал свои действия стремлением «ликвидировать восстание буржуазии с наименьшим количеством жертв» (Социал-демократ, 1917, 4 ноября). Воспользовавшись свободой, многие офицеры поспешили на вокзалы для отъезда на Юг и Дон, где формировалась белая армия. Отбывали они в приподнятом настроении, надеясь, что им скоро представится возможность «поквитаться с чернью».
⁴ Гласные думы отказались подчиниться распоряжениям ВРК и обратились к населению Москвы с призывом не признавать пролетарскую власть. Они организовывали собрания бывших думских деятелей, на которых обсуждали способы борьбы с Советской властью и принимали резолюции о неподчинении большевикам ни в центре, ни на местах» (Русские ведомости, 1917, 12 ноября). Но тщетны были усилия думцев. Бывший городской голова В. В. Руднев отметил, что за ними идет только часть городских служащих, а рабочие и трудовое население Москвы поддерживают Советскую власть. Несмотря на это, думцы не складывали оружия. В ответ ВРК издал постановление о применении в случае необходимости военной силы для пресечения происков деятелей старой думы.
⁵Московский военно-революционный комитет. М., 1968, с. 48.
⁶Большевистские военно-революционные комитеты, с. 296.
⁷Там же, с. 370.
⁸ Известия Московского Совета рабочих и солдатских депутатов, 1917, 15 ноября.
В первые дни после Октября в Москве существовали Совет рабочих депутатов и Совет солдатских депутатов. Отсутствие единого руководящего органа ослабляло революционную власть. К тому же исполком Совета солдатских депутатов заполонили меньшевики и эсеры. Правда, под давлением большевиков с 6 по 10 ноября 1917 г. были проведены перевыборы и большинство получили большевики (из 296 мест 202 и 8 депутатов им сочувствовали). Тем не менее вопрос о власти продолжал стоять на повестке дня. Мелкобуржуазные партии не теряли надежды снова захватить Совет в свои руки. Меньшевики, правые эсеры и другие противники революции ратовали за создание «однородного социалистического правительства» из представителей различных партий, что на деле означало падение Советской власти. Каменев и Зиновьев создали оппозиционную группу, которая заявила о своем несогласии с политикой партии и вскоре вышла из состава ЦК и правительства. В эту группу входили некоторые видные партийные деятели из Москвы, и в их числе А. Рыков и В. Ногин.4 ноября 1917 г. на заседании Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) В. И. Ленин заклеймил дезертиров, твердо заявив, что «московские рабочие массы не пойдут за Рыковым и Ногиным» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 58). Его слова оказались пророческими. 13 ноября 1917 г. собрание рабочих фабрики Арацкова и 19 ноября общее собрание рабочих и работниц Щелковской фабрики Полякова приняли резолюции о всемерной поддержке Советского правительства и его первых декретов. Подобные резолюции принимались на многих фабриках и заводах Москвы. Весь опыт революционной борьбы убеждал в том, что отстоять завоевания Октября и приступить к социалистическому строительству большевики смогут, лишь имея значительный перевес в правительстве и советских учреждениях. Однако некоторые руководители еще не понимали этого. Например, О. Пятницкий, Е. Игнатов и П. Кушнер в начале ноября 1917 г. на совместном заседании Московского комитета, Областного бюро и Окружного комитета партии внесли предложение об образовании в Москве «демократического» правительства из представителей всех «социалистических» партий. Оппортунистическое предложение не прошло. Против него выступили М. Ольминский, М. Владимирский и др., отстаивавшие ленинскую точку зрения, и объединенное заседание приняло решение о сосредоточении всей полноты власти в руках Советов с преобладанием в них большевиков. Вопрос об организационных основах новой власти в городе бурно дебатировался и в Московском ВРК. Он стоял на повестке дня заседания ВРК 3 ноября. Конструкцию нового органа власти ВРК рассматривал 4 и 5 ноября. Мнение большинства сводилось к следующему: входящие в орган власти группы безусловно признают платформу нового правительства, и прежде всего его декреты о мире, земле и рабочем контроле. Глубокой ночью 5 ноября ВРК заслушал постановление фракции большевиков Моссовета о том, что в городе будет образован орган власти из «советских фракций на основе определенной платформы» (Большевистские военно-революционные комитеты, с. 350). Тогда же, 5 ноября, было проведено предварительное совещание большевиков, меньшевиков-объединенцев и левых эсеров, на котором участники высказались за созыв расширенного межпартийного совещания для обсуждения вопроса об организации власти. На следующий день оно состоялось. Выступая, представитель меньшевиков В. Михалевский сделал упор на вопрос об отмене «ограничения демократических свобод» и о возобновлении деятельности распущенной городской думы (Красный архив, 1927, № 4(23), с. 122). Правые эсеры поддержали меньшевиков. Их представитель Орлов от имени своей партии огласил заявление, в котором был протест против разгона думы, наложения запрета на контрреволюционную печать, ареста эсеров за антисоветские действия.
В ответ на эти декларации большевики А. Ломов и В. Смирнов заявили, что подобные требования удовлетворены быть не могут. Они продолжали отстаивать свою прежнюю платформу — Советы во главе с большевиками.
Левые эсеры не поддержали правых. Вскоре меньшевики и правые эсеры покинули заседание. Попытка «социалистов» навязать большевикам свои контрреволюционные взгляды потерпела провал. 7 ноября заседание исполкома Московского Совета рабочих депутатов, вопреки возражениям меньшевиков, приняло резолюцию о том, что Советы являются единственно революционными органами власти. Были также отвергнуты попытки ограничить влияние большевиков в Советах. 13 ноября 1917 г. Московский комитет партии большевиков осудил оппортунистические действия Рыкова и Ногина и предупредил, что без публичного признания ошибочности своей позиции они не будут допущены к работе в Совете. 25 ноября общегородская конференция большевиков также выступила против их капитулянтской линии.
⁹ ГАМО, ф. 4619. оп. 2, д. 15, л. 27.
¹⁰ МПА, ф. 64, он. 1, д. 3. л. 6.
¹¹ Андропов Ю. В. Коммунистическая убежденность—великая сила строителей нового мира. М., 1977, с. 10.
¹² Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов г. Москвы и Московской области, 1918, 30 мая, 2 июня.
¹³ Правда, 1977, 16 февр.
¹⁴Из истории ВЧК. 1917—1921 гг. М., 1958, с. 183.
¹⁵ Дзержинский Ф. Э. Избр. произв. 1897—1923 гг., т. I. М., 1957, с. 274.
¹⁶История завода «Электропровод». М., 1967, с. 126,
¹⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 280.
¹⁸ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 134—138.
¹⁹ Там же, с. 226, 228.
²⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 264.
²¹ См. там же, с. 535.
²² ЦГАОР СССР, ф. 1235, он. 93, д. 378, л. 49; Особое задание. М., 1977, с. 73.
²³ Особое задание. М., 1968, с. 58.
²⁴Поляков Ю. А. Московские трудящиеся в обороне советской столицы в 1919 г. М., 1958, с. 76, 77.
²⁵ По просьбе Ф. Э. Дзержинского в МК партии собрались О. А. Пятницкий, В. М. Лихачев, Т. Ф. Людвинская и др. Дзержинский сообщил, что созвал их для решения очень важного вопроса: «Владимир Ильич предложил нам подготовиться к созданию в Москве подпольной организации большевиков на случай чрезвычайных обстоятельств. Вы — члены специальной комиссии, которую выделил МК. Председателем назначен товарищ Пятницкий... Мы поможем вам не только советом, но и делом...» (Людвинская Т. Ф. Нас ленинская партия вела... Воспоминания. М., 1976, с. 166). Партия предприняла все для того, чтобы в случае даже временного оставления города организовать мощное сопротивление и в конечном счете разгромить врага. Вскоре были организованы тройки и пятерки подпольщиков, созданы тайные типографии, подысканы нужные квартиры, разработаны шифры, установлены сигналы, утверждены графики дежурств, соответствующие товарищи обзавелись различными документами. Будущие подпольщики получили и материальные средства. Монетный двор отпечатал значительное количество царских сторублевок. Особенно тщательно подбирались явки. Во избежание подозрений их предполагалось устроить в людных мостах, например в Таганском районе — в сапожной мастерской. Во всех районах Москвы были созданы подпольные большевистские комитеты, а на крупных предприятиях — подпольные ячейки. Ф. Э. Дзержинский лично следил за работой созданной комиссии. Только после того как противник был отброшен от столицы, необходимость в принятии подобных чрезвычайных мер отпала. Все это говорило о сложности ситуации, об умелых действиях в различной обстановке органов ВЧК, которые выполняли волю партии и являлись надежным защитником революции (там же, с. 166—168).
²⁶Гимпельсон Е. Г. Советы в годы иностранной интервенции и гражданской войны. М., 1968, с. 325.
²⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 197.
²⁸ Декреты Советской власти, т. I. М., 1957, о. 124.
²⁹ ГАМО, ф. 4619, он. 2, д. 12, л. 41.
³⁰Там же, л. 14.
³¹ Декреты Советской власти, т. I, с. 125, 126.
³² Островитянов К. В. Думы о прошлом. М., 1967, с. 253, 254.
³³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 282. Вскоре дело было пересмотрено и трем обвиняемым срок тюремного заключения был увеличен до 10 лет (см. там же, с. 605).
³⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 50, с. 70.
³⁵ Декреты Советской власти, т. II. М., 1959, с. 241, 242.
³⁶ Ленин В. И, Полн. собр. соч., т. 35, с. 201.
³⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 31, с. 165.
³⁸ Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства, 1917, № 1, ст. 15. Подробнее о становлении советской милиции см.: Гимпельсон Е. Г. Указ. соч., с. 320—323.
³⁹ Московский военно-революционный комитет, с. 174.
⁴⁰ ГАМО, ф. 66, оп. 12, д. 216, л. 44.
⁴¹ Там же, он. 3, д. 841, л. 104.
⁴² Там же, ф. 4972, оп. 1, д. 5, л. 2 и об., 3.
⁴³ Глиленко С. В. Советская милиция России (1917—1920 гг.). М., 1976, с. 28.
⁴⁴ "Правда", 1976, 17 июня.
⁴⁵ ГАМО, ф. 73, оп. 1, д. 6, л. 6 об.
⁴⁶ Декреты Советской власти, т. V. М., 1971, с. 6—8.
⁴⁷ Бонч-Бруевич В. Д. Избр. соч. т. III. М., 1963, с. 307—309.
⁴⁸ В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917—1922 гг.). М., 1975, с. 142. В других публикациях говорится: «...принять самые срочные и беспощадные меры...» (Вечерняя Москва, 1962, 24 февр.).
⁴⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 50, с. 250.
⁵⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 279—280.

Глава 2. Ставки контрреволюции биты

¹Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 308.
²Сокольники. М., 1967, с. 107.
³ Думцев, отказавшихся дать требуемую подписку, поддержала комиссия по выборам в Учредительное собрание (см.: Русские ведомости, 1917, 18 ноября). Для привлечения на свою сторону иностранных дипломатических представителей думцы наладили контакты с английским послом Дж. Быокененом, через которого распространили среди дипломатов свой пресловутый «приговор» о саботаже городских служащих. 15 ноября на своем собрании Городская дума приняла этот документ. В нем забастовка квалифицировалась как законное выполнение «служебного долга».
⁴За власть Советов. М., 1957, с. 330.
⁵Известия Московского Совета рабочих и солдатских депутатов, 1917, 26 ноября.
⁶В одном строю, с. 204.
⁷ГАМО, ф. 66, он. 3, д. 1173, л. 19.
⁸За власть Советов, с. 327.
⁹Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии. Документы и материалы. М., 1958, с. 100.
¹⁰ МПА, ф. 3, оп. 1, д. 46, л. 296.
¹¹Ленин В. П. Полн. собр. соч., т. 35, с. 66.
¹² Там же.
¹³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 295.
¹⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 505.
¹⁵ История Москвы, т. VI, кн. I. М., 1957, с. 115.
¹⁶ Известия Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов г. Москвы и Московской области, 1918, 26 мая,
¹⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 412.
¹⁸ ГАМО, ф. 73, оп. 1, д. 20, л. 30 об.
¹⁹ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 125.
²⁰ Декреты Советской власти, т. II, с. 604—605.
²¹ ЦГАОР СССР, ф. 1005, оп. 1а, д. 15, л. 5 и др.
²² Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 467.
²³ ГАМО, ф. 66, оп. 3, д. 1112, л. 51.
²⁴ Красная книга ВЧК, т. II. М., 1922, с. 23.
²⁵ Там же, с. 25.
²⁶ Спирин Л. М. Классы и партии в гражданской войне в России. М., 1968, с. 138.
²⁷ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 97.
²⁸ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с. 121.
²⁹ Там же, с. 122, 123.
³⁰Они встречались с Ильичом. М., 1960, с. 63, 64.
³¹Норден А. Так делаются войны. М., 1972, с. 55.
³² Буйкис Я. Просчет Локкарта.— В кн.: Особое задание. М., 1968, с. 86.
³³Мальков П. Д. Записки коменданта Московского Кремля. М., 1962, с. 246.
³⁴ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 253.
³⁵ Красная книга ВЧК, т. II, с. 35.
³⁶ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 328, 329.
³⁷Драбкина Е. Я. Черные сухари. М., 1976, с. 316.
³⁸ Там же, с. 320.
³⁹Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917—1922 гг.), с. 249.
⁴⁰Ленинский сборник XXXVII, с. 167.
⁴¹ Фомин Ф. Записки старого чекиста. М., 1964, с. 128.
⁴² Софинов П. Г. Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917—1922 гг.). М., 1960, с. 175—176.
⁴³ Фомин Ф. Указ. соч., с. 123, 124.
⁴⁴ Там же, с. 124.
⁴⁵ Дзержинский Ф. Э. Избр. произв. 1897—1923 гг., т. I, с. 283.
⁴⁶ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 405.
⁴⁷Крыленко Н. В. Судебные речи. Избранное. М., 1964, с. 62.
⁴⁸Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 39, с. 30—31.
⁴⁹ПАЯО, ф. 1, оп. 27, д. 86, л. 43.
⁵⁰Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 79.
⁵¹Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 54.
⁵² На заседании ВРК 4 ноября 1917 г. мнения о свободе выхода газет разделились. Одни утверждали, что нужно закрыть буржуазные газеты или установить строжайшую цензуру, другие выступали за их полную свободу. Г. А. Усиевич настаивал на конфискации буржуазных типографий, а М. С. Ольминский был против введения цензуры. На вечернем заседании того же дня этот вопрос обсуждался вторично. Но повторное рассмотрение не привело к желаемым результатам. Вопрос о выходе буржуазных газет был временно снят с обсуждения. К ближайшему заседанию ВРК намечалось разработать меры борьбы с контрреволюционной прессой и обсудить вопрос о реквизиции типографий. Судьба антисоветской печати решалась ВРК 5, 6 и 14 ноября 1917 г.
⁵³ Свердлов Я. М. Избр. произв., т. II. М., 1959, с. 201.
⁵⁴ Декреты Советской власти, т. I, с. 43.
⁵⁵ Там же, с. 55.
⁵⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 54.
⁵⁷ Декреты Советской власти, т. I, с. 433.

Глава 3. Черные братства не достигли цели

¹ ЦГАОР СССР, ф. 3431, оп. 1, д. 470, л. 24.
²Социал-демократ, 1917, 7 ноября.
³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 144.
⁴ Листовки Московской организации большевиков. 1914—1925 гг. М, 1954, с. 151.
⁵ГАМО, ф. 66, оп. 3, д. 958, л. 10 и об.
⁶ЦГАОР СССР, ф. 3431, оп. 1, д. 411, л. 67.
⁷ О каком «социализме» шла речь, можно судить по руководящему составу партии: ее основателями являлись гапоновец Ф. Жилкин и октябрист Е. Березин, а председателем — бывший сотрудник московской охранки И. Глазунов. В 1920 г. VIII отделом Народного комиссариата юстиции партия была ликвидировала как антисоветская (см.: Плаксин Р. Ю. Крах церковной контрреволюции. 1917—1923 гг. М., 1968, с. 134, 135).
⁸ Мальков П. Д. Указ. соч., с. 127.
⁹ Декреты Советской власти, т. I, с. 374.
¹⁰На основании декрета юридический отдел Моссовета предложил юридическим отделам районных Советов имущество православной церкви передать в распоряжение Моссовета, предварительно выяснив у причта и старост, каково его состояние. Проводниками политики Моссовета на местах явились юридические Отделы райсоветов, которые вскоре потребовали от церковных старост описи имущества для предоставления затем в юридический отдел Моссовета. 30 января 1918 г. Моссовет для решения вопросов, связанных с отделением церкви от государства, постановил назначить комиссара по делам исповеданий. На следующий день, 31 января, этим комиссаром назначили В. Соловьева. Для правильного использования церковного имущества юридический отдел Моссовета в соответствии с инструкцией Народного комиссариата юстиции издал распоряжение для райсоветов о порядке его распределения, согласно которому все предметы, служащие для совершение богослужений, а также храмы, предназначенные для отправлений культа, передавались в пользование группам верующих. Движимое и недвижимое имущество передавалось по принадлежности в соответствующие отделы или комиссариаты. Заводы и другие предприятия со всем инвентарем и товарами переходили в ведение совнархоза. Денежные суммы и процентные бумаги шли в пользу Казначейства и Народного банка.
Таким образом, московским священнослужителям пришлось возвращать богатства, награбленные у народа. А возвращать было что. Так, по сведениям юридического отдела Сокольнического райсовета, в конце 1918 г. в церквах и богадельнях района имелись более 1,2 млн. руб. в процентных бумагах и значительные суммы наличными. По приблизительным и далеко не полным сведениям, лишь доходный дом на Большой Дмитровке приносил ежегодно прибыли 115 тыс., а Теплые торговые ряды— 105 тыс. руб. и т. д.
¹¹ Можно привести много примеров противодействия контролю государства над имуществом церкви. Например, Высший церковный совет открыто пошел на неподчинение декрету СНК о передаче всех дел по страхованию от огня в Комиссариат по делам страхования и борьбе с огнем. Вместо этого он разослал указ по всем епархиям, в котором предписывал денежные суммы и переписку по делам страхования направлять в его адрес, а не в комиссариат.
¹² Президиум Моссовета особым постановлением передал бывшие монастырские помещения в пользование Отдела народного просвещения. Прошедшие после этого пленумы районных Советов Москвы образовали комиссии, которые совместно с Отделом народного просвещения приступили к открытию в бывших монастырских и церковных зданиях школ, библиотек и т. д. В богатом Спасо-Андрониковом монастыре получили жилье рабочие Рогожско-Симоновского района, Страстной занял Военный комиссариат, а в одном из кремлевских поместился рабочий кооператив «Коммунист». В свою очередь, отдел социального обеспечения издал распоряжение, в котором предлагалось никаких богослужебных церемоний в церквах, состоящих при учреждениях, ему подведомственных, не допускать и храмы эти закрыть.
¹³ Мальков П. Д. Указ. соч., с. 128.
¹⁴ Вся монастырская жизнь, вопреки заверениям о скромности и уходе от мирской суеты, была подчинена стремлению к наживе. Например, деятельность Иверской и Сухаревской монастырских часовен носила типично коммерческий характер. Все было построено на том, чтобы получить как можно больше доходов с молящихся и с максимальной выгодой эксплуатировать их религиозные чувства.
¹⁵ Поклонение мощам давало церкви огромные прибыли. За девять месяцев 1919 г. доход Троице-Сергиевой лавры от служения всевозможных молебнов и продажи различных свечей, по признанию самих же церковников, составил круглую сумму — более чем 1,4 млн.руб.
¹⁶ О святых мощах. М., 1961, с. 47.
¹⁷ Там же, с. 49.
¹⁸ Там же, с. 52.
¹⁹ЦГА РСФСР, ф. 353, оп. 4, д. 391, л. 6 об.
²⁰Там же, л. 24.

Глава 4. Мелкобуржуазная контрреволюция потерпела крушение

¹ ЦПА ИМЛ, ф. 275, оп. 1, д. 32, л. 50.
² Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 162.
³ ГАМО, ф. 4619, оп. 2, д. 12, д. 30, 31.
⁴ Листовки Московской организации большевиков. 1914—1925 гг., с.153.
⁵ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с. 102.
⁶ Декреты Советской власти, т. I, с. 335, 336. Подробнее см.: Знаменский О. Н. Всероссийское Учредительное собрание. История созыва и политического крушения. Л., 1976, с. 297—346.
⁷ ГАМО, ф. 66, оп. 12, д. 381, л. 2, 3.
⁸ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с. 104.
⁹ Там же, с. 30.
¹⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 232.
¹¹ Там же, с. 236—237.
¹²Декреты Советской власти, т. II, с. 431.
¹³ Драбкина Е„ Я. Указ. соч., с. 146.
¹⁴ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с. 46, 47.
¹⁵ ЦПА ИМЛ, ф. 60, он. 1, д. 18, л. 39 об.
¹⁶ См.: Ленин В. И. Поди. собр. соч., т. 35, с. 229.
¹⁷ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с. 42.
¹⁸ Мальков П. Д. Указ. соч., 3-е изд., с. 200.
¹⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 123.
²⁰Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 427.
²¹ЦПА ИМЛ, ф. 274, оп. 1, д. 1, л. 17.
²²Там же, л. 8.
²³ ГАМО, ф. 66, оп. 12, д. 393, л. 5.
²⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 483.
²⁵ Правда, 1918, 26 июля.
²⁶ ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 1, д. 11, л. 36.
²⁷Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 496.
²⁸ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 93, д. 235, л. 35 и об.
²⁹Этапы большого пути. М., 1963, с. 259.
³⁰ Знамя труда, 1918, 2 июля.
³¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., г. 50, с. 113.
³² Там же, с. 370.
³³ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с.143.
³⁴ Ленинский сборник XXXIV, с. 30.
³⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 50, с. 115.
³⁶ Съезды Советов Союза ССР, союзных и автономных советских социалистических республик. Сборник документов в трех томах. 1917—1936 гг., т. I. М., 1959, с. 64, 65.
³⁷ Упрочение Советской власти в Москве и Московской губернии, с. 142.
³⁸ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 251.
³⁹ Там же, с. 358.
⁴⁰ Гусев К. В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М., 1975, с. 300.
⁴¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 59.
⁴² Известия ВЦИК, 1919, 17 окт.
⁴³ Контрреволюционную сущность обанкротившихся мелкобуржуазных демократов убедительно вскрыл процесс над правыми эсерами, проходивший с 8 июня по 7 августа 1922 г. в Москве, в Верховном ревтрибунале при ВЦИК. На скамье подсудимых оказались как руководители, так и некоторые их сподвижники вместо со своими «солдатами» — всего 34 человека. Среди них А. Гоц, Д. Донской, М. Гендельман, Л. Герштейн, М. Лихач, Н. Иванов, Е. Тимофеев, Е. Ратнер-Элькинд, Д. Раков, К. Усов, Ф. Зубков, И. Дашевский, Г. Семенов, Л. Коноплева и др. Им было предъявлено обвинение в антисоветской деятель ности, направленной на «свержение рабоче-крестьянской Советской власти и уничтожение революционных завоеваний рабочего класса, а именно в преступлениях, совершенных ими в качестве членов центрального комитета партии так называемых «социалистов-революционеров», а также иных организаций этой партии и членов иных партии, находившихся и действовавших в непосредственной связи с руководящими органами ПСР» (Судебные речи советских обвинителей. М., 1965, с. 5, 6). Выступившие на суде в качестве обвинителей А. В. Луначарский, М. Н. Покровский и К. Цеткин убедительно показали, что эсеровские руководители скатились в болото махровой контрреволюции. Их партия «не социалистическая и не революционная партия. Это определенная партия буржуазной реакции». По меткому сравнению А. В. Луначарского, она враждебна пролетариату, «как крыловская змея, которая «сколько не меняет кожи, но жало у нее то же», ядовитое» (там же, с. 28, 35). Всесторонний политический анализ классовой сущности мелкобуржуазных демократов дал в своей речи государственный обвинитель Н. В. Крыленко. Он подчеркнул: этот процесс «имеет громадное значение в том смысле, что дает возможность туг же, перед лицом русских рабочих и крестьян, вскрыть преступный характер деятельности этих людей...» (Крыленко П. В. Судебные речи. Избранное. М., 1964, с. 95).
⁴⁴ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с, 15.
⁴⁵ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 358, 359.
⁴⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 100.
⁴⁷Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 483.
⁴⁸ Из истории ВЧК. 1917—1921 гг., с. 253.
⁴⁹ Красная книга ВЧК, т. I. М., 1920, с. 257.
⁵⁰Поляков Ю. А. Указ. соч., с. 71.
⁵¹ Там же, с. 70—71.
⁵² В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917—1922 гг.), с. 266.
⁵³Там же, с. 267.
⁵⁴ Из истории ВЧК. 1917—1921, с. 326.
⁵⁵Ленин в воспоминаниях чекистов. М., 1970, с. 80—81.
⁵⁶Эти операции проходили следующим образом. В конце октября группа комиссаров МЧК во главе с В. Н. Манцевым глубокой ночью неожиданно прибыла на квартиру, где прежде жила анархистка М. Никифорова. После обыска там оставили засаду из четырех сотрудников ЧК. Утром появился неизвестный. Его пытались задержать, по он открыл огонь и бросился бежать. Находившийся неподалеку сотрудник МЧК И. Фридман (начальник отдела по борьбе с контрреволюцией С. А. Мессинг направил его о поручением на эту квартиру) услышал выстрелы и увидел: со стороны Арбата навстречу бежит мужчина с двумя пистолетами в руках.
Вдруг один из преследовавших его чекистов упал, сраженный пулей. Другой стал оказывать ему помощь. Воспользовавшись этим, неизвестный попытался скрыться. И. Фридман кинулся наперерез. Беглец выхватил гранату и швырнул под ноги Фридману. Однако граната не взорвалась. Анархист бросился бежать и вскоре скрылся за углом большого дома. Добежав до угла, чекист понял, что упустил неизвестного. Но ему неожиданно помог один из жителей этого дома. Он указал на будку у стены. Фридман увидел огромные болотные сапоги и ствол пистолета, направленный на него. Завязалась перестрелка; смертельно раненного бандита вытащили из укрытия, обыскали, изъяли оружие и документы и отправили в МЧК. У ворот чрезвычайной комиссии их встретил Ф. Э. Дзержинский и спросил, кто этот убитый. «Казимир Ковалевич»,— ответил Фридман (Особое задание, с. 106, 107). Так бесславно закончил свой путь один из лидеров террористов. Спустя несколько часов на этой же арбатской явочной квартире были задержаны известные анархисты Цинпипер и Фаня. Их поместили в комнате под охраной комиссара. Другой комиссар вышел и по телефону сообщил в МЧК, что двое чекистов задержали анархистов и требуется помощь. Услышав это, преступники решили действовать. Улучив момент, Цинципер выхватил у чекиста из-за пояса револьвер и, направив на него, приказал молчать. Затем вдвоем с Фаной они связали комиссара, засунули ему в рот наволочку. Выйдя в соседнюю комнату, анархисты проделали то же самое с другим чекистом, сорвали со стены телефон и скрылись. Подобные промахи в работе были учтены, и по предложению Ф. Э. Дзержинского в МЧК создали специальную боевую оперативную группу по обезвреживанию «анархистов подполья». В ее состав вошли такие опытные оперативные работники, как Н. Дроздов, А. Захаров, Н. Павлов, М. Фридман, Н. Чебурашкин, И. Фридман.
Как вспоминал член этой группы И. Фридман, другую конспиративную квартиру обнаружили в Глинищевском переулке. Теперь операция была продумана до мелочей. И это обеспечило успех. Озираясь по сторонам, к дому подошел незнакомый мужчина и, открыв дверь, скрылся в квартире. Через несколько минут он вышел на улицу. Трое чекистов направились за ним. Миг — и он обезоружен. Его обыскали, изъяли два револьвера, две гранаты, обоймы с патронами, документы, ключи от квартиры и отправили в МЧК. Это был анархиит по кличке Батя.
Чекисты проникли в квартиру, блокировали все входы и выходы. В сумерках появился новый посетитель. Ему скрутили руки и извлекли из карманов целый склад оружия: три револьвера, гранату, запасные обоймы с патронами. Арестованный оказался Цинципером, который так ловко сумел уйти в прошлый раз. В эту ночь было задержано 11 анархистов, и в их числе опасный преступник Гречанинов, участник взрыва в МК партии большевиков. Утром один из арестованных попросил хлеба. Чекисты взяли тарелку, стоявшую на окне, и раздали хлеб. Проходивший в это время по улице незнакомец посмотрел на окно нужной квартиры и, не увидев привычного сигнала об отсутствии опасности, бросился бежать. За ним погнались несколько сотрудников ЧК. Анархист стал стрелять, а затем через Тверскую попал в Гнездниковский переулок. Там он убил пытавшегося его задержать сотрудника уголовного розыска. Однако ему не удалось далеко уйти. К месту происшествия подъехал начальник уголовного розыска А. Трепалов и застрелил бандита. Двенадцатым преступником оказался один из главарей «анархистов подполья» П. Соболев. Новую конспиративную квартиру обнаружили на Рязанском шоссе, где вскоре арестовали еще семь анархистов.
⁵⁷ Ленин в воспоминаниях чекистов, с. 81, 82.

Заключение

¹Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976, с. 82, 83.

При использовании материалов сайта гиперссылка на ресурс www.biografia.ru обязательна