Государственные финансы и денежное обращение (1918—1920 гг.)
Вторжение в страну иностранных захватчиков и интервентов, оживление внутренней контрреволюции, развал и разрушение промышленности, неурожаи в сельском хозяйстве, нормированное снабжение населения — все это тяжелым гнетом ложилось на государство, на государственные финансы, на денежную систему. Государственные финансы и денежная система пришли в полное расстройство и требовали реорганизации. Овладение банками и их национализация, произведенная в первые же месяцы после Октябрьской революции, дали в руки рабочего государства мощное орудие всенародного учета и контроля над всеми сторонами народного хозяйства. Становление и развитие социалистической экономики требовали прочной денежной системы, правильного функционирования и устойчивости денежного обращения в целях действенного контроля рублем за всей хозяйственной деятельностью государственных предприятий и хозяйственных организаций.
Между тем расстройство денежного обращения достигло к 1920—1921 гг. необычайных размеров. Разруха во всех областях народного хозяйства требовала чрезвычайных мер по концентрации в руках государства всех материальных ресурсов и планомерного использования их в целях снабжения армии, городов, промышленности путем централизации производства, монополии заготовок и снабжения сырьем, продуктами питания и пр. Наряду с этими задачами в условиях денежного хозяйства вставала не менее трудная задача — изыскание источников финансирования и мобилизации денежных ресурсов для проведения всех этих грандиозных мероприятий.
В первые месяцы существования Советской власти важным источником государственных доходов (кроме контрибуций
и единовременного чрезвычайного налога, принятого ВЦИК 30 октября 1918г. являлось введение прогрессивного подоходного налога. Но это были лишь временные и переходные меры, так как при укреплении и развитии социалистического обобществленного хозяйства главным источником финансовых доходов государства должен явиться доход от обобществленных государственных предприятий. Но правильные и регулярные поступления этих доходов не могли быть достигнуты немедленно, не говоря уже о том, что гражданская война и борьба с интервенцией не только требовали громадных средств, но и приводили к огромным разрушениям промышленных предприятий, сельского хозяйства и пр.
Советское правительство наряду с проведением чрезвычайных финансовых мероприятий (контрибуций, конфискаций) встало на путь усиления эмиссии бумажных денежных знаков как основного источника мобилизации финансовых ресурсов.
За период с 1 ноября 1917 г. по 1 июля 1921 г., т. е. за 44 месяца, бумажно-денежная масса в обращении увеличилась с 22,4 млрд. до 2 347 млрд. руб., т. е. в 105 раз, и с 1 июля 1918 г. по 1 июля 1921 г., т. е. за 36 месяцев,— в 54 раза. В результате такого увеличения денежной эмиссии произошло необычайное падение ценности рубля. Ценность рубля упала к середине 1921 г. по сравнению с 1918 г. в 800 раз, а сравнительно с довоенным временем — в 13 тыс. раз. Реальная ценность денежной массы катастрофически падала.
Быстрое обесценение рубля и падение реальной ценности всей денежной массы усугублялись также крайним сокращением рыночного оборота вследствие общего падения продукции промышленности, сельского хозяйства, вследствие разрушения транспорта. Происходила натурализация хозяйственных отношений между городом и деревней как стихийно — в порядке непосредственной товарной мены между горожанином и крестьянином, — так и принудительно — в порядке государственного товарообмена натурой или отчуждения сельскохозяйственных продуктов по твердым, не зависящим от курса рубля, ценам. Последний способ стал играть решающую роль при введении натурналога с сельского хозяйства и еще более — после введения продразверстки, когда вся масса продуктов сельского хозяйства приобреталась почти без всякого денежного эквивалента, за обесцененные деньги, в порядке «ссуды» крестьянства пролетарскому государству.
В городе обесценению денег способствовала также отмена для некоторых категорий населения платы за отпускаемые государством населению продукты и промтовары, a также за некоторые услуги (коммунальные услуги, почтово-телеграфные расходы и пр.). Междуведомственный обмен между отдельными предприятиями по поставкам сырья, средств производства, продукции происходил также путём безналичных расчетов — перечислением соответствующих номинальных сумм в доходы казны или на текущие счета кооперативных учреждений. Деньги, таким образом, получали чисто счетное, номинальное значение. Но и в этом отношении они становились все менее совершенным и все более расстроенным инструментом учета.
В связи с обесценением рубля и всей массы бумажных денег происходило необычайное повышение товарных цен.
Твердые цены, устанавливаемые правительством, совершенно не отражали действительной рыночной стоимости товаров, несмотря на постепенное повышение цен. Так, например, твердые цены на рожь в сентябре — октябре 1916 г. для большинства губерний производящей полосы установлены были в 1 р. 40 к.— 1р. 65 к.; в августе 1917 г.—4 р. 80 к.—5 руб.; в августе 1918 г.—в 14 р. 50 к. —16 руб.; в августе 1920 г.— в 60—65 руб. за пуд. Эти твердые цены, по которым отчуждались продукты у крестьян, совершенно не соответствовали действительному движению цен на рынке, на котором, как мы видели, городское население покупало до 50% хлеба.
Приведём индексы цен по Москве и по 39 губерниям Европейской России (по данным Центрального бюро статистики труда).
Рыночные цены на продукты питания доходили в октябре 1921 г. : на печёный хлеб в Москве—до 2 955 руб. за фунт, в Петрограде— до 3593 руб. за фунт; на картофель в Москве — до 20600 руб. за пуд, в Петрограде — до 28 тыс. за пуд; на масло сливочное в Москве — до 32 200 руб. за фунт, в Петрограде — до 36 750 руб. за фунт; на ситец в Москве — до 13500 руб. за аршин, в Петрограде — до 13 317 руб. за аршин.
При таком уровне цен никакая денежная (номинальная) заработная плата не могла соответствовать рыночным ценам. Фактически заработная плата рабочих и служащих, находившихся на госснабжении, почти полностью натурализовалась и составляла не более 57 % в общих расходах рабочих семей. Все остальное — довольствие, квартира, коммунальные услуги и пр.— получалось либо бесплатно, либо по низким твердым ценам.
Установившаяся натурально-хозяйственная система приводила к полному извращению реального значения финансовых денежных источников и денежного исчисления госбюджетных доходов и расходов. Государственный бюджет в денежной форме все меньше отражал движение реальных ценностей государственного хозяйства, его расходов и доходов, его дефицитов.
Несмотря на эти громадные цифры бюджетов в бумажно-денежном выражении, их реальное содержание было весьма невелико. Если пересчитать их по товарным рублям, то денежные доходы по сравнению с довоенным государственным бюджетом составляли всего 1,6%, расходы — 10,3%. Но и товарный рубль не мог отражать движения реальных ценностей государственного бюджета ни по доходам, ни по расходам, так как далеко не все сметные исчисления выражались в товарных рублях. Неправильно было бы поэтому доходы и расходы советских бюджетов и валовые доходы от народного хозяйства (например, по цензовой промышленности) сопоставлять в товарных рублях с доходами и расходами и с валовой продукцией довоенных лет.
Движение материальных ценностей в народном хозяйстве оторвалось и от их бумажно-денежного, и от золотого денежного выражения, и от выражения по средним товарным ценам, по товарному индексу.
Тем не менее деньги и в период военного коммунизма являлись единственным, хотя и в высшей степени расстроенным, орудием учета и контроля общей производительности народного хозяйства, движения в нём материальных ценностей и их распределения. Происходила все большая натурализация хозяйственных отношений, но сопоставление всех элементов народного хозяйства могло быть производимо только в деньгах.
Все это настоятельно требовало коренной реорганизации денежного обращения и государственных финансов. Это стало особенно необходимым и возможным при переходе на мирную работу после окончания гражданской войны.
Источник: П. И. Лященко, ИСТОРИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА СССР, т. III , Госполитиздат, 1956 г
