Тресты и комбинаты — учреждение чисто капиталистическое. Во всех развитых капиталистических странах образовались эти мощные организации, которые объединяют в себе несколько однородных по производству фабрик и заводов или различных по производству предприятий, но связанных районом или другими производственными отношениями.
В Америке вся промышленность трестирована почти в общегосударственном масштабе, т. е. фабрики, например, мануфактурные объединены одним общим управлением, которое избирается или назначается всеми входящими в трест крупными фабриками. Правление треста распоряжается, как хозяин, всеми входящими в трест фабриками, а владельцы фабрик не имеют права самостоятельно распоряжаться производством, исполняя волю правления и получая приходящуюся на их долю прибыль. Таким образом, трест превращает ту отрасль промышленности, которую он объединяет, все фабрики, в один могущественный аппарат, который становится хозяином рынка, может бороться со всеми фабриками, которые не входят в него, самыми суровыми средствами, и разоряет их или заставляет подчиняться себе.
Очень яркую картину деятельности и организации современного треста дает тов. Ларин, рекомендуя нам учесть эту форму капиталистического хозяйства:
„Современный немецкий трест является прежде всего крупным, во вторых,—сложным. Время примитивных трестов, объединяющих однотипные предприятия прошло; они годились еще в эпоху устойчивых золотых денег, в эпоху устоявшихся отношений. Теперь перед германским трестом (как и перед русским) стоит задача, — прежде всего удержаться, несмотря на трудности финансирования, на падающий курс немецких бумажных денег, на объединение внутреннего рынка и т. д. В таких условиях законом самосохранения для германских трестов становится, во-первых, разнообразие состава входящих в них предприятий. Соединяются предприятия разных отраслей промышленности, например: 1) изготовляющие какой-нибудь предмет и использующие естественные изделия; 2) изготовляющие полуфабрикаты и добывающие сырье с вырабатывающими готовые изделия; 3) основные производства, с целым рядом вспомогательных предприятий, лишь частью их обслуживающих, а частью работающих на сторону; 4) сочетание в едином хозяйственном целом всех трех типов, перечисленных выше.
Все это в высокой степени облегчает германским трестам зависимость от рынка и увеличивает их финансовую устойчивость. Вместо Гомзы, которая должна покупать металл у Югостали, а уголь у ЦККП Донбасса, в Германии Гомза, Югосталь и соответственная часть донбасовского угля соединяются в один трест. Больше того, Сормовский завод стоит сейчас в Нижегородской губернии в смысле хозяйственного управления изолированно., как дуб среди долины ровные". Всякие „теплоходы", мелкие и средние литейные заводы (которые до войны производили для Сормова всякие мелочи), кирпичные, лесопильные, канатные, кожевенные и др. заводы Нижегородской губернии, которые должны обслуживать такую махину, как Сормово, а отчасти работать на сторону, — все они сейчас от него совершенно отрезаны. В Германии, наооборот, все эти разнообразные заводы были бы присоединены к Сормову, составляли бы с ним одно хозяйственное целое, поскольку это для Сормова
понадобилось бы".
Такое общегосударственное объединение возможно в Америке и в Германии, где вся страна связана прекрасными путями сообщения, телеграфом, телефоном, где мелкое производство убито, а крупные фабрики так организованы, что работают без перебоев. У нас, в России, да и во многих других странах, невозможно сейчас организовать такие тресты по всем отраслям промышленности, которые объединили бы промышленность во всероссийском масштабе.
Характер трестов в Советской России
Опыт с главками за годы революции показал всю трудность такой совершенной технической, производственной централизации в России. Но организация трестов, объединяющих отдельные отрасли промышленности по районам, связанным между собой производственными и бытовыми условиями, вполне возможна и необходима. Такие небольшие тресты способствуют развитию промышленных сил и удешевляют продукт — возможность массовой заготовки сырья для всех входящих в трест фабрик, заготовки топлива,, постройка общих подъездных путей, общих складов, постройка общих электрических станций, экономия на содержании административного и технического персонала — уж все это удешевляет производство и способствует укреплению и развитию производительных сил, превращая несколько фабрик в один организм. Наши тресты должны, пока что, быть небольшими объединениями однотипных фабрик или заводов, причем в каждом этдельном случае необходимо определять, какие именно и сколько предприятий должны быть объединены в трест, с таким расчетом, чтобы все они могли быть связаны в одно целое, как хозяйственный организм, а не были соединены только на бумаге.
С переходом к новой экономической политике поставлен был сразу вопрос о трестах и их роли в нашем хозяйстве. Та картина работы треста, которая дана нам в отрывке из книги Ю. Ларина, очень хороша, но она негодна для нас в современных условиях, когда мы не имеем технических предпосылок, общих условий, необходимых для этой организации. На практике у нас сразу стало образовываться много совершенно нежизненных организаций, объединяющих промышленность, которые создавались искусственно, без учета реального плана, без согласования деятельности отдельных предприятий, без всего того, что создает в тресте действительную связь между отдельными предприятиями, входящими в него.
Некоторое объяснение дает самый процесс формирования этих трестов:
„ Главки и центры формально исчезли с такою же быстротою, с какою и народились. Основные положения новой экономической политики были установлены в 1921 г., а уже в следующем 1922 г. на Всероссийском Съезде Советов т. Богданов, председатель Высшего Совета Народного Хозяйства, заявил: „Поскольку промышленность в целом значительно перестроилась и поскольку уничтожился централизм в области управления промышленностью, значение местных органов ВСНХ значительно изменилось. Из органов, которые выделили промышленность своего района через отделы главков и были тесно связаны с центральными органами, ГСНХ стали сейчас органами, руководящими всей промышленностью губернии ".
Однако, упразднение главков и центров вовсе не означало ликвидации методов главкизма. В издании, вышедшем в 1922 г., под редакцией Трояновского: „Наша трестированная промышленность" описывается довольно подробно, как главки и центры, почувствовав смертельную опасность со стороны новой экономической политики, поспешили изменить свою внешность для того, чтобы предохранить содержание от тяжелой руки ВСНХ. Так, например, „ Московский Кожевенный Трест явился прежней Москожей без всяких перемен. Резинотрест — это переименованная Главрезина. Стекло - Фарфортрест — почти то же, что и ранее существовавшее Главстекло. Анилтрест — другое название Главанила. Сахаротрест—-несколько видоизмененный Главсахар. Моссукно объединило почти все суконные фабрики Мостекстиля. Чаеуправление — опять простое переименование Главчая. Северопатока образовалась из прежней крахмально - паточной секции Главсахара"... (стр. 2). И лишь теперь особая комиссия ВСНХ по пересмотру трестов и синдикатов приступила к детальному пересмотру их состава. Дело, однако, не ограничилось одною переменою вывески. Ликвидация главков и центров производилась, как правило, теми же лицами, которые их организовали, и, совершенно естественно, что новые экономические организации, заступившие главки и центры, продолжали отражать их привычные представления и навыки, хотя они и противоречили новым требованиям экономической жизни.
С другой стороны, главкизм получил основательное подкрепление и со стороны тех многочисленных деловых людей, специалистов и т. п., которые в дореволюционное время прошли основательную школу в синдикатах и трестах и быстро приспособились к нашей главкистской системе, стараясь подчеркнуть в ней наиболее приемлемые для себя черты.
Не является сюрпризом то обстоятельство, что некоторые крупные деятели этих капиталистических организаций и многие второстепенные, но очень важные служащие их, сумели не только найти себе место в главках и центрах, но, что гораздо важнее — упражнять свои прежние навыки и, таким путем оказывать несомненное и, нередко, значительное влияние на руководителей наших экономических организаций. Поэтому, когда началось, под общим руководством тов. Богданова, "избиение младенцев", т. е. главков и центров, то очень скоро выяснилось, что его меч скользит по поверхности, но до главкистского сердца добраться не может. Главкизм не уступил своих важнейших позиций, он только изменил свою внешность, избрал новое местожительство. Из главков и центров он перекочевал в управления всероссийских трестов, и синдикатов. Переселение это, впрочем не стоило им особого труда. Мы показали уже выше, что с самого начала революции внимание наших хозяйственников было направлено в сторону этих организаций, действительно способных к жестокому проведению централистического начала". Ясно, что подобное „переформирование" не могло дать действительно централизации промышленности, уплотнения предприятий, сокращения промышленных расходов.
К 1923 году мы имели около 450 трестов, которые по существу не имели права в большей своей части называться трестами, так как совершенно непоходили на американские или германские организации.
Если в текстильной промышленности мы имеем 54 треста и приблизительно по 10 фабрик на трест, причем в среднем на каждую фабрику приходится по 600 рабочих, то не может быть и речи о том, что наши тресты могут сравниться с развитыми капиталистическими объединениями. Но тем не менее наши тресты необходимы, как первая форма объединения промышленности, как первая ступень к созданию крупных объединений. В главе о торговле мы останавливаемся на организации синдикатов, причем указываем, что задачей наших синдикатов является объединение трастов в их торговых операциях, а затем постепенно синдикаты должны превратиться в тресты, но уже настоящие капиталистические, большие и могущественные. Этот путь проделали все капиталистические страны с той разницей, что там просто крупная промышленность объединилась в синдикаты, а затем в тресты, а у нас идет объединение в мелкие тресты, затем в синдикаты и, наконец, наступает период объединения в крупные тресты.
Но если мы примем во внимание, что Россия, с одной стороны, до революции имела промышленность мало трестированную и, с другой стороны, страна настолько велика по объему и настолько плохи у нас железные дороги, что объединять многие фабрики и заводы в одно хозяйство нельзя по дальности расстояния, то нам не покажется общее число трестов таким большим. Путь объединения крупной промышленности в тресты не должен быть искусственно быстрым: мы должны последовательно объединять всю промышленность в небольшие но хозяйственно сильные тресты, а затем постепенно объединять эти небольшие тресты в более сильные, связывая мелкие в одну организацию. Но это возможно только при полной гарантии того, что все отдельные части будут достаточно связаны, иначе получится то, что было с главками.
И тогда объединение крупной промышленности будет проходить так же, как идет объединение ее в капиталистическом государстве, т. е. на основе хозяйственного точного учета. Разница здесь заключается в том, что в капиталистическом государстве трест борется с другими однородными организациями, постепенно их побеждая на хозяйственном фронте, а у нас объединение будет идти по хозяйственному плану, без острой борьбы.
