Литература. — Hermann Levy, Monopole, Kartells und Trusts. — Staatesman's Jearbnok зa разные годы,—Доклады Tarifi Commission
1905.—Final Report of the Committee on Commercial and Industrial Policy after the War 1918.—Tyszka— указанное раньше сочинение.
Из всего сырья, в котором нуждается английская промышленность и которое по количеству и ценности составляет существенную часть стоимости готовых продуктов, Англия производит сама только два вида — именно уголь и железную руду. От прежних своих отраслей металлической промышленности, как медное дело, добывание цинка, обработка олова и свинца, Англия в течение последнего столетия должна была отказаться, уступив свое место другим, отчасти заокеанским, странам. А уголь и руда и теперь еще играют громадную роль в английской хозяйственной деятельности. Хотя английский уголь в течение нескольких последних десятилетий — как это показал известный угольный магнат Д. А. Томас, получивший во время мировой войны титул лорда (D. A. Thomas-lord Rhondda) в своем докладе перед английским статистическим обществом в 1903 году — и потерял немало заграничных рынков, как вследствие расширения туземной каменоугольной промышленности в одних заокеанских странах (Индия, Япония), так и вследствие конкуренции других поставщиков (Северная Америка), все же количество добываемого угля вплоть до начала войны постоянно растет. И все еще имеются такие заграничные рынки, как Италия, Испания, Южная Америка, на которых английский уголь занимает монопольное положение — по крайней мере до известного предела цен. Вполне понятно поэтому, что добывание угля в Великобритании с 1901 до 1913 г. могло подняться с 219 миллионов тонн не менее чем до 287 миллионов. Конечно, мировая война с ее воинскими наборами, всяческими препятствиями вывозу, недостатком транспортных судов и т. д. отразилась весьма отрицательно на каменноугольной промышленности и в 1919 году цифра добычи угля упала до 229 милл. тонн. Добыча угля в Англии стоит на 2-м месте после Северо-Американских Соединенных Штатов с их 517 миллионами тонн добычи; Германия не достигла еще английского уровня, хотя добыча в ней и поднялась с 73 милл. тонн в 1885 г. до 278 м. тонн в 1913 году. Из 135,2 милл. ф. ст., т.-е. стоимости минеральной продукции Англии в 1913 г. по оффициальной оценке на уголь приходится 120.5 милл. ф. ст. Добыча железной руды в Англии за последние 20 лет перед войной развивалось медленно и с большим перерывом. Но даже с того момента, когда ее положение в Англии оказалось хуже, чем в Германии, Франции и Северной Америке, все же она занимала 4-е место в мировом производстве со своими 16,2 милл. тонн против 35,9 милл. тонн в Германии, 21,5 милл. во Франции и 62,9 в Соединенных Штатах. Конечно такому регрессу нельзя и придавать большого значения, если вспомнить о том господствующем положении, которое занимала Англия в области железоделательной и сталеделательной промышленности в течение второй половины XIX века. Но причина его заключается в том, что Англия предпочитает ввозить богатую руду, хотя и с небольшим количеством фосфора, из Испании и Швеции и обрабатывать ее при помощи старых бессемеровских и Сименс-мартеновских способов, чем применять способ Томаса (Thomas), посредством которого можно было употреблять на производство чугуна и менее ценную руду, которая есть еще у Англии. Таким образом и вышло, что из 23 миллионов тонн руды, необходимой для работы в Англии, не менее 7,6 милл.,— по оффициальному подсчету — приходится на руду, привозимую из других стран. А так как качество ввозимой руды несравненно выше, чем английской, то — по данным сведущих людей — около 50% всего чугунного производства совершается за счет не английской руды. Во время войны Англия оказалась вынужденной увеличить производство чугуна из своей руды. Покровительство в возможных пределах английской рудной промышленности входило в ту программу, которую развивал и стремился провести в жизнь Ллойд-Джордж, чтобы гарантировать вред, наносимый промышленности деятельностью подводных лодок, но желанных результатов не добились, и в 1918 г. добыча железной руды, составлявшая 14,6 миллионов тонн, была даже меньше, чем до войны. Но регресс в деле развития железоделательной промышленности не ограничился добычей железной руды. В области производства чугуна и сталелитейной промышленности Англия тоже оказалась позади Германии и Америки. В последней с 1880 по 1913 год добыча чугуна с 3,8 миллионов тонн увеличилась до 30,8 м. тонн, в Германии (включая Люксембург) с 2,7 до 19,3 м. тонн, соответствующие же английские цифры дают лишь 7,8 и 10,6 м. тонн, это значит, что раньше английская добыча составляла 45% мировой, а в 1913 г. — 13,2%. Последний оффициальный отчет за 1918 г. по вопросам „торговой и промышленной политики послевоенного времени", в составлении которого — среди других принимали участие лорд Ронда, лорд Бальфур, сэр Альфред Бутс (Booth) и многие другие выдающиеся знатоки из хозяйственного мира, на основании их утверждений, приходит к заключению, что главной причиной того, что германская промышленность начинает побеждать английскую, является, во-первых, сравнительно недавнее возникновение первой, благодаря чему весь ее строй гораздо более соответствует требованиям современности, во-вторых, более высокий уровень организаторских способностей немцев. „Американская и германская железо-и сталеделательные промышленности", так говорится дословно в этом замечательном отчете, „сравнительно недавнего происхождения; построены они в целом на базисе крупной промышленности, им почти неизвестны мелкие предприятия, руководимые отдельными капиталистами. Индивидуализм британского характера часто приводил к тому, что отдельные промышленники в этих отраслях предпочитали лично руководить своими небольшими и сравнительно малопригодными предприятиями вместо того, чтобы соединить — в интересах дела в целом — свои духовные и материальные силы с другими предпринимателями. А промышленность Германии и Америки умела поставить свою работу на исключительно широкой производственной основе. Она стремилась производить большие количества товаров одинакового качества вместо изготовления товаров разнообразных сортов. Воздвигались громадные со всеми техническими нововведениями фабрики специально для изготовления дешевых товаров. У нас же, в Англии, в этой области прогресс наблюдается только в модернизации и увеличении уже действующих предприятий". Надо сказать также, что добыча чугуна в Англии в 1915 г. была между 33 и 65 тыс. тонн на 1 доменную печь, а в Америке соответствующие цифры дают от 80 до 135 тыс. тонн. Однако, положение английской железоделательной промы-шленности характеризуется не только относительным падением добычи сырья и изготовления полуфабрикатов; замечательно, что даже английский рынок не принадлежит целиком местным производителям. Это обстоятельство особенно обращает на себя наше внимание, потому что цифры вывоза за последнее время вовсе не показывают ослабления британского экспорта чугуна, полосового железа и различных другиx полуфабрикатов, а ввоз стали, в виде болванок и балок значительно повысился, общий же ввоз железа и стали в 1913 г. дает не меньше, чем 2,2 милл. тонн, между тем как в 1901 г. соответствующая цифра равнялась только 0,92 милл. Об'яснение этого явления надо искать в той своеобразной экономической комбинации, которая так характерна — притом уже давно — для страны, где господствует абсолютная свобода торговли: некоторые фабриканы высоко квалифицированного достоинства являются постоянными предметами экспорта, а одновременно с этим произведения той же отрасли промышленности, но худшего качества, в большей или меньшей степени вытесняются иностранными конкурентами, так что если брать голые статистические данные, то часто можно наткнуться на такой факт, как вывоз, и одновременный с ним ввоз таких товаров, которые близки друг к другу, даже принадлежат к одной и той же товарной категории. Естественно, впрочем, что импорт дешевой немецкой и американской стали в полуобработанном виде настолько же был полезен для английских предприятий, занятых ее дальнейшей обработкой, насколько вредил английским производителям стали в этом-же виде. Доклад английского торгового ведомства 1903 г. резко подчеркивает, что ввоз дешевой стали-сырца поставил в тяжелое положение соответствующие отрасли производства в Англии. „А с другой стороны", говорит дальше тот же доклад, и те заводчики, которые нуждаются в стали-сырце для дальнейшей ее переработки, видят в изобилии дешевой стали спасение для своего дела и, несомненно, оказались бы в затруднительном положении, если бы не оправдались их расчеты на привоз из-за границы, необходимый для того, чтобы пустить их предприятия полным ходом". Годом позже этот же факт засвидетельствовали показания сведущих людей перед Чемберленовской тарифной комиссией. Целый ряд предпринимателей сталелитейной промышленности прямо протестовал против наложения покровительственных пошлин на сырье, так как эти пошлины не соответствуют их интересам. В техническом приложении к „Times" известный сталепромышленник сэр Чарльз Макларен (Maclaren) писал: „Надо признать, что наше судо- и машиностроение в значительной степени использует возможность ввозить дешевые материалы, которыми всегда готова снабжать нас Германия, давая нам этим самым возможность конкурировать с ее же заводами. Производители стали в Шеффильде и Миддльсбурге терпят, несомненно, от этого убыток, но судовладельцы и судостроители, а также и предприятия, производящие машины для судов, остаются в прямом выигрыше". Точто также одна из значительных отраслей сталеделательной промышленности, производство белой жести Уэльса, извлекает, по собственному признанию заинтересованных лиц, все большую выгоду из провоза дешевой платины из Германии и Америки. Трудно, конечно, установить, в какой мере обязано английское судостроение ввозу дешевого материала из-заграницы — по крайней мере наряду с другими факторами — своим бесспорным первенством вплоть до начала мировой войны (43% применяемой в деле в 1912 — 1913 годах стали — чужестранного происхождения), но во всяком случае значение этого факта очень велико, когда устанавливаешь размеры издержек производства, играющие такую роль при конкуренции. В истории английского судостроения, если касаться ее последнего периода, мы должны указать на тот характерный факт, что оно с 80-х годов, т.-е. с того момента, когда развитие основных отраслей английской промышленности вообще достигло своего апогея, пожалуй, даже отчасти перешло за его пределы, только начало вступать в период нового расцвета. По подсчетам Шульце-Гевернитца не менее 90% всего строительства паровых судов к концу 80-х годов и в начале 90-х годов падает на английские верфи. Английский торговый флот увеличивался тогда ежегодно в среднем на четверть миллиона тонн. Наряду с этим Англия строила ежегодно паровые суда для других стран с тоннажем в среднем в 100.000 тонн. Да кроме того иностранцы покупали у прежних английских владельцев суда с тоннажем в среднем в 50.000—70.000 тонн ежегодно. К началу XX столетия, когда немецкая судостроительная промышленность сделала значительные успехи, из английских верфей выходила половина, или даже больше, всех тех судов с общим тоннажем в 1—1 1/2 миллиона брутто-регистрационных тонн, на которые ежегодно увеличивается неанглийский торговый флот, если не считать построенных взамен негодных или потерпевших крушение. Наконец, в 1913 году Англия стояла впереди всех других государств со своими 58% всего мирового судостроения при ежегодном ее строительстве судов в 1,9 миллионов брутто-регистрационных тонн торговых судов, вместимостью выше 100 тонн. Экспорт судов в 1913 году достиг, после различных колебаний предшествующих лет, значительной цифры: общий тоннаж вывезенных судов равнялся 482.590 тонн — такой цифры, которая за период между 1901 и 1913 г.г. была превзойдена только в 1907 году. Конечно, мировая война существенно изменила эту картину. Севере-Американские Соединенные Штаты, извлекая выгоду из высоких фрахтов и потребностей военного транспорта, создали такую судостроительную программу, что она скоро приведет к тому, что Штаты станут считаться таким же крупным владельцем верфей и судостроителем, как Англия. Теперь Штаты обладают судами с общим тоннажем вместо 3 миллионов тонн (как это было в 1914 году) в 14 миллионов и эти суда служат средством сообщения с заокеанскими странами, а весь флот Штатов в 4 раза больше, чем до войны. Аналогичное же явление наблюдается и в Японии. В Штатах в 1913 г. было спущено судов общей вместимостью в 276 тысяч брутто-регистрационных тонн, а в 1918 году уже свыше 3 миллионов тонн. Япония же строит теперь в год судов с вместимостью в полмиллиона тонн вместо прежних 64 тысяч. Хотя Германия в 1918 г. играла очень незначительную роль в судостроении, все же и она доставила Великобритании более 1,3 милл. брутто-регистрационных тонн на общее количество в 5,4 миллиона. Конечно, только через несколько лет можно будет выяснить, как отразится эта новая конкуренция на коренной английской судостроительной промышленности. Если с недавнего времени английский законодатель стал на ту точку зрения, что ввоз дешевой заграничной стали должен быть запрещен, чтобы поддержать местные сталеделательные предприятия, то он этим самым действует против интересов английской судостроительной промышленности, а этот последний может тем скорее выявиться, чем скорее оправится мировая сталеделательная промышленность от вызванной войной дезорганизации. Поэтому названный оффициальный доклад 1918 г., касаясь вопроса о „думпинге" (Dumping — продажа в убыток в целях успешной конкуренции) и о мерах борьбы с ними путем повышения пошлины, замечает: "Судостроителям, равно как судовладельцам, весьма важно иметь возможность покупать необходимое им железо и сталь по такой же дешевой цене, как покупают ее их иностранные конкуренты". Эти слова являются доказательством того, что столь многократно осуждаемый „думпинг" немецких заводчиков железа и жести для судов (Schiffsblech) до войны не вредили английской индустрии, если посмотреть на данный вопрос с точки зрения интересов не отдельных групп, а всей промышленности, имея в виду общее удешевление всех издержек, необходимых для изготовления готовых фабрикатов. То же самое приходится сказать и относительно уэльского производства белой жести, которое точно также за время войны должно было уступить свое первенствующее положение американским штатам и благополучие которого зависит не в малой степени от получения дешевого полуфабриката.
В машиностроительной промышленности мы наблюдаем явления, аналогичные с судостроением. Машиностроение — та отрасль железоделательной промышленности, о которой можно сказать, что она является более высокой фазой этой промышленности; здесь также мы наблюдаем эволюцию от изготовления сырья и полуфабрикатов в направлении самой интенсивной дальнейшей их обработки, изготовления готовых изделий. И в этой области Великобритания перед войной достигла, несмотря на заграничную конкуренцию, кульминационного пункта своих успехов. Вывоз машин всякого рода по своей ценности увеличился с 17,8 милл. фунт. ст. в 1901 году до не менее чем 37 милл. в 1913 г., главными предметами его были: локомотивы, сельскохозяйственные машины, паровые турбины, швейные машины и — прежде всего машины, употребляемые в текстильной промышленности на сумму в 8,2 милл. фунт, стерлингов. Наряду с железо- и сталеделательной промышленностями, которых — вместе с каменноугольной, добычей железа и судо-и машиностроительством,— можно считать одним мощным индустриальным комплексом в Великобритании, мы должны поставить другой производительный комплекс, гораздо более старый по своему происхождению — это текстильная промышленность со всемя ее ветвями и разветлениями. В нее входят — ткачество, прядение, высокоценимое английское беление и окраска материй, «печатание» ситцев, изготовление специальных текстильных товаров и товаров, удовлетворяющих индивидуальным требованиям богатых покупателей, относительно небольшую шелковую промышленность и различные другие более или менее важные, побочные и специальные, отрасли текстильной промышленности. Мы уже привели наиболее существенные данные, касающиеся истории английской промышленности и расширения вывоза предметов ее. Мощному ее расцвету соответствуют и современные основания ее внутреннего производства. Около 250 милл. фунт. ст. вложено в текстильную промышленность Англии, в ней занято минимум 5 миллионов людей
в нормальные времена. Вес сырья, переработанного в английской текстильной промышленности (хлопок, шерсть, лен), который в период 1829—1831 г.г. составлял в год около 886 миллионов английских фунтов, к 1911 —1913 годам возрос до 2.880 миллионов в год в среднем. Число веретен является также ярким показателем блестящего прогресса по крайней мере в одной из отраслей текстильной индустрии Англии — их было около 28 м. в 1856 году, в 1890 же году около 43 миллионов, а непосредственно перед войной их число возросло до 56 миллионов. По числу веретен Англия не только стояла впереди всех других стран, но общее количество веретен в Англии превышало на несколько миллионов общее число их в Северной Америке, Германии и Франции вместе взятых. По статистическим данным 1905 года Великобритания имела 704.000 ткацких станков, а в Германии в это же время было около 211.000, а в Америке — около 600.000. Неудивительно, что эти цифры являются неопровержимым доказательством устойчивого процветания английской текстильной промышленности довоенного периода. Это недавно особенно ярко выразилось в уже упомянутом нами докладе за 1918 год. Вот, что говорится в нем по поводу хлопчатобумажной промышленности: „Все выслушанные нами отзывы сведущих людей говорят за то, что мощность английской хлопчатобумажной промышленности как в отношении изготовления пряжи, так и готовых изделий, остается непоколебленной на всех рынках, где она сталкивается с конкурентами — и это, несмотря на то, что в области торговли произошли значительные изменения". В этом же докладе говорится по поводу шерстяной промышленности, что она достигла „еще никогда невиданного до войны уровня" и что лучшие ее фабрикаты завоевали себе почетное место „на туземных и колониальных рынках" и, наконец, что ее распространению в чужих странах мешают лишь тамошние покровительственные пошлины. Там же относительно льняной промышленности говорится, что она не чувствует конкуренции на отечественном рынке, а что касается фабрикации чулков из шерсти чесанной пряжи, то и тут на отечественном рынке „почти нет конкуренции со стороны других стран", по крайней мере по отношению к „сортам высшего качества". Наоборот, в шелковой промышленности ощущается очень сильная конкуренция особенно со стороны Германии и Франции; точно также в джутовой — в ней житейская конкуренция играет все большую роль по отношению к более дешевым сортам, так что главные производственные местности в Денди (Dundee) обращаются к изготовлению товара высокой ценности, в деле производства которого Калькутта не может уже конкурировать с ними. Положение английской текстильной промышленности в довоенный период является характерным — как в общем, так и в специальном смысле — для всей английской крупной промышленности и общего хода ее дальнейшего развития. В общем — оказывается, что в тех отраслях промышленности, которые, как, например, текстильная, опираются на многолетний опыт и труд рабочих, подготовленных из поколения в поколение и которые изготовляют высокоценные изделия в них не так-то будет легко для самых активных новых, пришельцев, кто бы они ни были, отодвинуть Англию на задний план, особенно если принять во внимание, что некоторые свойства английской природы создают условия особо благоприятные для английской промышленности в сравнении ее с другими; так, например, сырой климат страны особенно благоприятен для шерстяной промышленности. В специальном же смысле — именно в этом индустриальном комплексе (т.-е. в текстильной промышленности со всеми ее ветвями и ответвлениями) мы видим пример высокоразвитой — с точки зрения изготовления изделий высшего качества — производства, которое способно в тех местах, где усиливается конкуренция, преодолеть угрозы рынка путем перехода к изготовлению особо квалифицированных изделий. Не следует также забывать, что именно ввоз дешевых изделий однородных отраслей промышленности повышает, с одной стороны, покупательную силу туземных масс для приобретения высокоценных, лучших по качеству, тех изделий, производство которых остается в английских руках вне всякой конкуренции, а, с другой стороны, ничего лучше нельзя противопоставить покровительственным пошлинам заграничных рынков, борьба с которыми дает так мало надежды на успех, как повысить достоинство собственных товаров, вывозимых как на рынки стран-конкурентов, так и на нейтральные рынки. В тех же отраслях, где не произошло такого преобразования или приспособления к потребностям времени, английские промышленники оказываются сплошь и рядом побежденными постольку, поскольку промышленники других стран являются способными к конкуренции. Так, уже не раз упомянутое оффициальное исследование 1918 года утверждает определенно, что изготовление кружев в Плацене и Бармене вытеснило английские товары "благодаря большему разнообразию в стиле и в рисунке", а успехи Германии в деле изготовления чулок и перчаток из шерсти там же об'ясняются — кроме применения некоторых особых способов окраски —„более высокими формами организации предприятий, при которых отдельные фабрики специализируются на изготовлении только одного определенного сорта товара, так что британский фабрикант, работающий в мелком предприятии, оказывается неспособным конкурировать с ними, по этому последнему вопросу в докладе говорится: —„Характерное явление наблюдается в данной отрасли промышленности: „ввоз чулочных товаров из Германии за время войны был покрыт — и притом с большим избытком — получением этих товаров из Северо-Американских Соединенных Штатов и из Японии — лишнее доказательство в пользу того, что успешная конкуренция в этой области об'ясняется не столько часто осуждаемой дешевой распродажей немцами своих товаров, но основывается на слабости английских фабрикантов. Поэтому и в настоящее время, более чем когда-либо, Великобритания должна принять все меры к улучшению отечественного производства. Ибо та самая война, которая в такой значительной степени ослабила способность к экономической борьбе Германии, этого самого мощного конкурента Англии на рынки, эта же самая война принесла большую пользу заокеанским странам отчасти тем, что она стимулировала тамошнее производство для удовлетворения потребностей стран Антанты, отчасти потому, что регресс английского вывоза за время войны и повышение морских фрахтов оказали такое же влияние на только еще расцветающую промышленность заокеанских государств, как если бы действовали значительные покровительственные пошлины. Приведенный нами пример из области чулочного производства с полным основанием можно применить и по отношению ко всей хлопчатобумажной промышленности, которая столкнулась на нейтральных рынках со все увеличивающейся конкуренцией Индии, Соединенных Штатов и Японии — все эти государства после 1914 года значительно расширили свою текстильную промышленность. Заметная в этих обеих индустриальных комплексах тенденция к повышению качества изделий, которая привела к тому, что произведения одних и тех же отраслей промышленности частью ввозились, а частью вывозились, проявляется по отношению и к другим областям промышленности, не играющим такой большой роли, как эти два комплекса. Так, например, до войны цемент и вывозился и ввозился. Вывозился портландский цемент высокого достоинства из известных производственных районов у рек Темзы и Медвея в Кенте и Эссексе, центрах английской добычи известняка, а ввозился так называемый „Натурцемент" (Naturzement), более дешевый и менее ценный по качеству товар, который вовсе не может конкурировать по своему достоинству с цементом английского происхождения. Аналогичное же явление мы наблюдаем и в деле изготовления кабелей (т.-е. необходимых для их проведения всякого рода материалов, кабелей предназначенных для проводки в местах с сильным течением, телефонных и телеграфных кабелей и т. д.); тут вследствие явных преимуществ английских изделий этого рода, которые приспособлены к условиям тропических стран, англичане занимают главенствующее место в этой отрасли электрической промышленности, остальные отрасли которой сильно страдают от заграничной конкуренции. Приведем, наконец, последний пример — изготовление ковров. Тут, с одной стороны, до войны наблюдался значительный подвоз из-за границы, а в то же время вывозились ковры высокой ценности. Есть, конечно,— или был — в Англии ряд таких отраслей промышленности, относительно которых не приходится говорить об абсолютном или относительном процветании их может быть по неумению приспособляться к рынку или вследствие победоносной борьбы иностранных конкурентов. К таким отраслям следует отнести прежде всего электрическую промышленность —за исключением упомянутого выше изготовления кабелей и проволоки для проводов. Доклад 1918 г. характеризует общее состояние этой крупной отрасли промышленности, как „далекое от благополучия". Вычислено, что в этой отрасли в Англии до войны производилось всего на 22,5 милл. ф. ст., а ценность вывоза ее произведений была в 7,5 милл.; для Германии же соответствующие цифры составляли 60 милл. и 15 милл. фунт. ст. Кроме того, большая часть крупных предприятий английской электрической промышленности находится под контролем иностранных капиталистов. Причины этого, обыкновенно, видят в ряде моментов, па которых подробно останавливаться мы здесь но можем; укажем только некоторые из них: тормозящее влияние английского законодательства в этой области, техническая отсталость Англии в этой области, относительно незначительная производительность труда, недостаточное сотрудничество между промышленным и банковским капиталом (как в Германии). Несомненно во всяком случае, что в настоящее время в Англии оказываются обыкновенно в неустойчивом положении или не приносят дохода как раз те отрасли промышленности сравнительно недавнего происхождения, в которых особо важное значение имеет научная и техническая исследовательская работа. Сюда относится и химическая промышленность — вывоз ее произведений из Германии в 1912 году был вдвое больше английского и конкуренция в этой области проявилась не только на нейтральных рынках, но — и притом в очень сильной степени — и в самой Англии. Упомянутый уже нами неоднократно доклад 1918 года с откровенностью, достойной уважения и без всяких нападок неделового характера на германские способы работы и торговые приемы, говорит по этому поводу: „Господствующее положение Германии в этой области и ее замечательные успехи в ней за последние годы об'ясняютея отчасти ее природными преимуществами — в этой стране имеются самые значительные в мире залежи калия — а прежде всего, тем упорством в труде и той основательностью, при помощи которых научные знания и исследовательская работа об'единились с народной энергией в деле создания этой всесторонней крупной химической промышленности Германии". Во время войны и — отчасти вследствие ее специальных требований и нужд — химическая промышленность в Англии значительно расширила свои пределы. Увеличилось производство серной кислоты, гораздо больший сбыт получили побочные продукты, получаемые при добывании кокса, и в английской промышленности впервые появился ряд таких отраслей, которые до того времени считались специфически немецкими и — прежде всего — изготовление красок. Мало что еще можно пока сказать о результатах этого. Ни текстильные фабриканты, ни широкие круги потребителей вообще не высказали еще своего суждения об успехах англичан в деле производства анилиновых красок, но косвенно премьер-министр Ллойд-Джордж, касаясь вопроса о необходимости возложить на Германию некоторые обязательства в области экспорта, в сущности признал необходимость получения красок из Германии, когда заявил, что нужно обеспечить Англии получение того количества немецких красок, без которого ей не обойтись. Доклад 1918 года прямо говорит, что создавшаяся за время войны химическая промышленность страны не выдержит, если снова будет разрешен свободный ввоз химических продуктов из Германии. Таким образом преимущества в ряде отраслей промышленности, созданные для английских фабрикантов войной, благодаря уничтожению немецкой конкуренции, оказались временными и преходящими. В одних из этих отраслей Северная Америка, в других Япония и Индия, захватили те рынки, которыми до войны обладали немецкие конкуренты. И в то время как главной заботой английской индустрии послевоенного периода, изготовляющей готовые изделия, явится завоевание себе снова прежнего положения путем удешевления издержек производства, для чего необходимо прежде всего снова получать по дешевой цене сырье и полуфабрикаты — в это самое, время печальное состояние немецкого вывоза и те политические и хозяйственно-политические мероприятия, которые применены к Германии ее врагами, как раз и ослабляют для большей части английской промышленности возможность быстрого возвращения к тому положению, в котором она была до войны. Столько уже раз нами упомянутый оффициальный доклад 1918 года, которому мы обязаны массой ясных представлений о ходе работы английской промышленности, с полным правом различает внутри английской промышленности довоенного периода две больших группы — первую процветающую коренную английскую, так сказать, основного типа промышленность, к ней относится каменноугольная промышленность, текстильная, отчасти железоделательная, наконец, судостроительная, о которой мы уже говорили в этом сочинении; и второе —„новые отрасли промышленного производства". Эти последние отстают в успешности от первых и причинами этого являются, во-первых, некоторые природные преимущества стран - конкурентов (например, обладание сырьем), во-вторых, дешевизна рабочих рук в этих странах, в третьих и — главным образом —„незначительность издержек производства, обусловливаемая тем, что производство в других странах совершается в массовом масштабе, труд крайне специализируется, товары изготовляются по стандартам и полное изобретательности творчество создает на потребляющих рынках новые потребности".
Веем этим и разрешается вопрос о формах организации английской промышленности и о вытекающих отсюда проблемах.
