Сознаюсь, последние годы я почти не выписываю газет. Ведь какую не откроешь, всегда либо об убийстве очередного бандита или чиновника, либо об издевательстве над простым человеком, либо о мошенничестве. Со светлой печалью вспоминаешь времена, когда газеты писали о подвигах, о Настоящих людях, звали к светлому, справедливом. И в те времена писали о подлецах и бандитах. Но прочитав публикацию, ты был твёрдо уверен, что зло будет наказано и Справедливость восторжествует! Отошли те времена вместе с Государством нашей молодости. Теперь все по иному и совсем иными стали герои нашего времени. Герои, которых в те времена, разве что в криминальной хронике можно было увидеть. И становится на душе гадко и пусто. И не принимаешь ты нынешней идеологии "Каждый живёт только для себя". И газеты в наших семьях надежно вытесняет чистая туалетная бумага... Не имея светлых идеалов, не построишь будущего. А разве же только сволочей мы встречаем на нашем пути? Разве не осталось настоящих хороших людей? Вот и хочу я положить начало рубрике "О хороших людях". И начать ее хочу с рассказов о настоящих врачах. К сожалению, вернее к счастью, я не могу похвастать положенными по возрасту болезнями. Все они остались в далеком Детстве. Единственное, что у меня болело и болит, это зубы. Вот и расскажу о тех, кто спасал меня и от боли, и от утрат. Мое послевоенное детство совпало со временем бормашин с ножным приводом. Стоматолог в те годы был похож на палача. По-видимому из-за этого в детстве и молодости, чтобы не мучаться, предпочитал вырывать, а не лечить зубы. А затем моя одноклассница Валя Позина закончила мединститут и стала стоматологом. Уже после потери десятка зубов я начал лечиться у нее. Знаете, она уже давно на пенсии, давно уже не лечит, а я, как и мои одноклассники, и сейчас ее боимся. Хоть она и сама плакала, когда пациенту было больно. Но уколов тогда не делали, скоростных бормашин не было и от их скрежета зубы хватало еще в коридоре... А затем были годы учебы в аспирантуре, работа на Раменском мясоперерабатывающем предприятии Кремлевского райпотребсоюза. И была знаменитая стоматологическая поликлиника в Киселивском переулке рядом с площадью Дзержинского. Там впервые в жизни стал лечить зубы после обезболивающего укола. Не буду хаять тамошних стоматологов. Лечили и не больно, и надежно. Там за три года лечения я не потерял ни одного зуба. Вот лишь то лечение напоминало конвейер. Поликлиника хозрасчётная и врач даже слова не скажет. Посадил, уколол новокаин, заполнил формуляр, посверлив, запломбировал и - до свидания! Даже врачей тех не запомнил. Лишь те стонущие очереди в коридорах перед кабинетами да памятник Дзержинского, сморщившегося от зубной боли… А затем меня, за передачу своих научных разработок на запад, сослали во Львов и я пришел лечиться в государственную стоматологическую поликлинику на Академической. К врачу можно было попасть только по записи. Врачей я не знал, вот и попадал каждый раз к другому. За два года потерял 6 зубов. Но вот с острой болью в нижней семерке я попал к дежурному врачу Виктору Константиновичу Никитину. После рентгена оказалось, что один из корней семерки периодонтитный, к тому же треснул. По правилам зуб требовалось удалить. Но я уже перед этим потерял три соседних зуба. А Виктор Константинович был не просто врач, а Бог в своем деле. Врач-фронтовик, в годы войны в Сталинграде он лечил зубы самому пленному фельдмаршалу Паулюсу. Тот до самой смерти слал ему поздравительные открытки на Новый Год...
Виктор Константинович отделил больной корень и отвел меня к молоденькому и худенькому тогда хирургу Николаю Дикому. Там они так заговорили мне зубы, что я и не почувствовал, как удалили больной корень. Потом на остатках семерки еще лет пятнадцать держался мостик! После того, как Виктора Константиновича ушли на пенсию, пришла очередь частных стоматкабинетов. Мостики - протезы становились все более длинными, все более дорогими, а срок их ношения все более коротким. Все чаще я ходил к Дикому и без боли, но и без надежды оставлял у него зуб за зубом. Не поэтому ходил, что не хотел тратиться на частных хирургов-стоматологов. Раз пошел к такому. За 20 долларов он час меня мучил, разломав зуб и вынимая из раны осколки. Пол месяца после я не мог говорить и еще месяц сидел на манной каше. Поэтому и хожу к Дикому, что он так и остался Колдуном, который болтает-болтает с тобой, а затем говорит: "А чего это вы здесь расселись - зуб Ваш давно уже в мисочке". Ошарашенный и немного злой от того, что он прервал свое повествование на самом интересном месте, выходишь. В коридоре перед кабинетом хирургов толпа народа. Но не к хирургу. Ждут рентгена. При этом в одни дни - несколько человек, а в другие - сотни. Будете надо мной смеяться, но я и сам бываю здесь именно тогда, когда в очереди сотни. Это при том, что рентген-кабинет есть и рядом с моим домом! Все равно еду в центр и выстаиваю часы, чтобы сделать снимок. Почему? Стыдно сознаться, но я суеверен. Потому что, как и все те, кто выстаивает со мной очереди к рентгенологу Марии Федоровне Перец считаю, что у нее легкая рука. Во всех случаях, когда мне приходилось удалять зубы, рентген-снимок я делал не у нее. Да, она делает снимок лишь один раз и на нем прекрасно видно все, что нужно. Но такое качество и во многих других ренгенологов. Она же сначала расспросит, какие проблемы с зубами, потом помудрит, выбирая оптимальную точку для съемки, а затем, когда выдает снимок, говорит тебе, или стоит удалять зуб, или лучше сменить врача. Поэтому и считают ее чародейкой и не жалеют часов, выстоянных в очереди.
Случайно, двадцать лет назад, прочитал в "Высоком замке" об изобретателе полипропиленовых зубных протезов Евальде Варесе. Его учебно-экспериментальный научный центр находился тогда на 7 этаже НПО "Карат". Записался я к нему. Прихожу задолго до назначенного времени. В коридоре в мягких креслах сидит два старых крестьянина. Они не записаны, но приехали из горного Турковского района. Хотя прием строго по записи, точно в указанное время, они знают, что Доктор их непременно примет. Потому что еще ни одному крестьянину, ни одному ветерану он не отказал. Рассказали, что он 20 лет отсидел в Сталинских концлагерях, как член семьи буржуазного чиновника. Стоматологии учился в Ганновере еще до 1939. Выжил в концлагере потому, что был на Колыме лучшим стоматологом. Эстонский чародей очаровал меня и рассказами о секретах стоматологии, и отношением к ветеранам. В его центре за протезы ветераны платили копейки, а получали их по принципу: сегодня первый прием и снятие слепка, а завтра - примерка готового протеза! Еще 10 лет я продержался благодаря Евальду Яновичу. Но потом НПО "Карат" прихватизировали и Вареса попросили освободить помещения. У львовских чиновников не нашлось возможностей для предоставления его центру другого помещения на льготных условиях. Переехал Варес в Донецк и там теперь на него молятся пенсионеры. Я же с остатками зубов езжу на противоположный конец города к его ученику Ростиславу Беднарчику и жду не дождусь, когда же он, наконец, переберется в Сыхивский "Маридент"! Нет, он не Бог, как Никитин или Варес. Он пока просто хороший врач, который и лечит, и протезирует, а при необходимости и рвет зубы, хоть за каждый зуб борется до последнего. Он не знает столько историй, как Никитин, Дикой ли, зато сберег Варесову чуткость к людям и на лечение к нему в кабинет заходишь с удовольствием. Как к старому Другу. Хоть он и младше за меня вдвое и общие разговоры у нас могут быть лишь о селе и стоматологии.
Зато Ростик познакомил меня с молодым Богом стоматологической хирургии, своим однокурсником Сергеем Чигринцем из медицинской академии. Прошлой весной я простудился. Простуда спровоцировала гнойный периодонтит остатка передних зубов. Пошел к Чародейке, а затем к Ростику. Абсцессы возле корней. Каналы не проходимые. Он ничего сделать не сможет. Повел меня к хирургу, чтобы тот сделал дренаж и удалил гной. Хирург глянул на снимок, и заявил, что все 3 зуба нужно удалить. Тогда Ростик дал мне номер мобилки своего институтского приятеля, который остался в аспирантуре, а теперь преподает на кафедре стоматологической хирургии. Мобилка была отключена, так что я пошел к Дикому. Рассказал ему все, показал снимок. Николай Николаевич долго рассматривал снимок, потом вздохнул - лет 10 назад я запросто лишил бы Вас этого нагноения. Сейчас не то зрение. Боюсь навредить. Вы лучше не звоните, а идите к тому Серёженьке в медакадемию.Я о нем тоже слышал... Что же, бегу в медакадемию. Еле-еле нашел ту кафедру. Ростик говорил, что Сергея здесь все знают. Действительно, первый же встречный сказал, что Чигринец сейчас в преподавательской. Захожу. Сидят какие-то симпатяшки-девчёнки в наглаженных белых халатиках и чернявый худенький студентик. Спрашиваю растерянно, не подскажут ли, где найти Сергея Чигринця. Студентик бойко поднимается - это я Чигринец. Застыл я, ошарашенный. Ростик выглядит на свои 30, а здесь какое-то дитё! Но то дитё покрутило снимок, потом взяло меня за руку и отвело в операционную. Усадил в кресло, что-то, весело мурлыкая, уколол в челюсть, а через несколько минут уже орудовал скальпелем с ваткой.
Ни боли, ни дискомфорта я так и не почувствовал. Только любопытство - что за песенку он мурлыкает и когда же я почувствую хоть что-то. Так и не почувствовал. Промакнув он мне рот на последок марлей и передал привет Ростику. На этом все и окончилось. Через два дня все зажило, от гнойного периодентита и следа не осталось...
Я с раннего детства болею зубами. Прошел сотню врачей. Не помню бездарей. Что о них говорить. А вот Богов не нужно забывать. И горько, что ушел в Небытие Виктор Константинович Никитин. Грустно, что скоро уйдут на пенсию Николая Николаевича Дикого и Марию Федоровну Перец. Стыдно, что наши бездарные чиновники потеряли для Львова Евальда Вареса. Но тепло на сердце от того, что работает не за деньги, а по призвании души Ростик Беднарчик. Что готовит хирургов юный Бог стоматологии Сергей Чигринец. Что есть еще в нашей стране настоящие специалисты! Вот и призываю Вас. Пусть о всей той пене, что над нами, пишут те, кому за это платят. Давайте напишем о хороших людях, настоящих специалистах, которые встречались на вашем пути!
Виктор Константинович отделил больной корень и отвел меня к молоденькому и худенькому тогда хирургу Николаю Дикому. Там они так заговорили мне зубы, что я и не почувствовал, как удалили больной корень. Потом на остатках семерки еще лет пятнадцать держался мостик! После того, как Виктора Константиновича ушли на пенсию, пришла очередь частных стоматкабинетов. Мостики - протезы становились все более длинными, все более дорогими, а срок их ношения все более коротким. Все чаще я ходил к Дикому и без боли, но и без надежды оставлял у него зуб за зубом. Не поэтому ходил, что не хотел тратиться на частных хирургов-стоматологов. Раз пошел к такому. За 20 долларов он час меня мучил, разломав зуб и вынимая из раны осколки. Пол месяца после я не мог говорить и еще месяц сидел на манной каше. Поэтому и хожу к Дикому, что он так и остался Колдуном, который болтает-болтает с тобой, а затем говорит: "А чего это вы здесь расселись - зуб Ваш давно уже в мисочке". Ошарашенный и немного злой от того, что он прервал свое повествование на самом интересном месте, выходишь. В коридоре перед кабинетом хирургов толпа народа. Но не к хирургу. Ждут рентгена. При этом в одни дни - несколько человек, а в другие - сотни. Будете надо мной смеяться, но я и сам бываю здесь именно тогда, когда в очереди сотни. Это при том, что рентген-кабинет есть и рядом с моим домом! Все равно еду в центр и выстаиваю часы, чтобы сделать снимок. Почему? Стыдно сознаться, но я суеверен. Потому что, как и все те, кто выстаивает со мной очереди к рентгенологу Марии Федоровне Перец считаю, что у нее легкая рука. Во всех случаях, когда мне приходилось удалять зубы, рентген-снимок я делал не у нее. Да, она делает снимок лишь один раз и на нем прекрасно видно все, что нужно. Но такое качество и во многих других ренгенологов. Она же сначала расспросит, какие проблемы с зубами, потом помудрит, выбирая оптимальную точку для съемки, а затем, когда выдает снимок, говорит тебе, или стоит удалять зуб, или лучше сменить врача. Поэтому и считают ее чародейкой и не жалеют часов, выстоянных в очереди.
Случайно, двадцать лет назад, прочитал в "Высоком замке" об изобретателе полипропиленовых зубных протезов Евальде Варесе. Его учебно-экспериментальный научный центр находился тогда на 7 этаже НПО "Карат". Записался я к нему. Прихожу задолго до назначенного времени. В коридоре в мягких креслах сидит два старых крестьянина. Они не записаны, но приехали из горного Турковского района. Хотя прием строго по записи, точно в указанное время, они знают, что Доктор их непременно примет. Потому что еще ни одному крестьянину, ни одному ветерану он не отказал. Рассказали, что он 20 лет отсидел в Сталинских концлагерях, как член семьи буржуазного чиновника. Стоматологии учился в Ганновере еще до 1939. Выжил в концлагере потому, что был на Колыме лучшим стоматологом. Эстонский чародей очаровал меня и рассказами о секретах стоматологии, и отношением к ветеранам. В его центре за протезы ветераны платили копейки, а получали их по принципу: сегодня первый прием и снятие слепка, а завтра - примерка готового протеза! Еще 10 лет я продержался благодаря Евальду Яновичу. Но потом НПО "Карат" прихватизировали и Вареса попросили освободить помещения. У львовских чиновников не нашлось возможностей для предоставления его центру другого помещения на льготных условиях. Переехал Варес в Донецк и там теперь на него молятся пенсионеры. Я же с остатками зубов езжу на противоположный конец города к его ученику Ростиславу Беднарчику и жду не дождусь, когда же он, наконец, переберется в Сыхивский "Маридент"! Нет, он не Бог, как Никитин или Варес. Он пока просто хороший врач, который и лечит, и протезирует, а при необходимости и рвет зубы, хоть за каждый зуб борется до последнего. Он не знает столько историй, как Никитин, Дикой ли, зато сберег Варесову чуткость к людям и на лечение к нему в кабинет заходишь с удовольствием. Как к старому Другу. Хоть он и младше за меня вдвое и общие разговоры у нас могут быть лишь о селе и стоматологии.
Зато Ростик познакомил меня с молодым Богом стоматологической хирургии, своим однокурсником Сергеем Чигринцем из медицинской академии. Прошлой весной я простудился. Простуда спровоцировала гнойный периодонтит остатка передних зубов. Пошел к Чародейке, а затем к Ростику. Абсцессы возле корней. Каналы не проходимые. Он ничего сделать не сможет. Повел меня к хирургу, чтобы тот сделал дренаж и удалил гной. Хирург глянул на снимок, и заявил, что все 3 зуба нужно удалить. Тогда Ростик дал мне номер мобилки своего институтского приятеля, который остался в аспирантуре, а теперь преподает на кафедре стоматологической хирургии. Мобилка была отключена, так что я пошел к Дикому. Рассказал ему все, показал снимок. Николай Николаевич долго рассматривал снимок, потом вздохнул - лет 10 назад я запросто лишил бы Вас этого нагноения. Сейчас не то зрение. Боюсь навредить. Вы лучше не звоните, а идите к тому Серёженьке в медакадемию.Я о нем тоже слышал... Что же, бегу в медакадемию. Еле-еле нашел ту кафедру. Ростик говорил, что Сергея здесь все знают. Действительно, первый же встречный сказал, что Чигринец сейчас в преподавательской. Захожу. Сидят какие-то симпатяшки-девчёнки в наглаженных белых халатиках и чернявый худенький студентик. Спрашиваю растерянно, не подскажут ли, где найти Сергея Чигринця. Студентик бойко поднимается - это я Чигринец. Застыл я, ошарашенный. Ростик выглядит на свои 30, а здесь какое-то дитё! Но то дитё покрутило снимок, потом взяло меня за руку и отвело в операционную. Усадил в кресло, что-то, весело мурлыкая, уколол в челюсть, а через несколько минут уже орудовал скальпелем с ваткой.
Ни боли, ни дискомфорта я так и не почувствовал. Только любопытство - что за песенку он мурлыкает и когда же я почувствую хоть что-то. Так и не почувствовал. Промакнув он мне рот на последок марлей и передал привет Ростику. На этом все и окончилось. Через два дня все зажило, от гнойного периодентита и следа не осталось...
Я с раннего детства болею зубами. Прошел сотню врачей. Не помню бездарей. Что о них говорить. А вот Богов не нужно забывать. И горько, что ушел в Небытие Виктор Константинович Никитин. Грустно, что скоро уйдут на пенсию Николая Николаевича Дикого и Марию Федоровну Перец. Стыдно, что наши бездарные чиновники потеряли для Львова Евальда Вареса. Но тепло на сердце от того, что работает не за деньги, а по призвании души Ростик Беднарчик. Что готовит хирургов юный Бог стоматологии Сергей Чигринец. Что есть еще в нашей стране настоящие специалисты! Вот и призываю Вас. Пусть о всей той пене, что над нами, пишут те, кому за это платят. Давайте напишем о хороших людях, настоящих специалистах, которые встречались на вашем пути!