Помимо нормирования скорости работы, есть еще одно средство борьбы с опасностью чрезмерного напряжения сил работающих непрерывным потоком при применении конвейера: это—вставление небольших промежутков для отдыха через определенные периоды непрерывной работы в течение рабочего дня. Это чередование периодов труда и отдыха—вообще весьма важное и необходимое средство рационального использования рабочей силы, особенно в тех случаях, где работа носит интенсивный характер. А к таким случаям относится именно работа у конвейера по методу непрерывного потока.
Более обстоятельно о теории л практике чередования труда и отдыха нам придется говорить во втором томе настоящей работы, который будет посвящен вопросам рационализации использования живой рабочей силы. Сейчас мы только (отметим, что требование вставления пауз для отдыха при рассматриваемой системе работы диктуется настолько властно что оно в той или иной мере выполняется у нас в большинстве тех случаев, где работа ведется по методу непрерывного потока с применением конвейера. Обычно у нас пропорция периодов отдыха и труда составляет 1:11—именно: вставляют 5 минут отдыха в каждый час работы или—чаще—10-минутный период отдыха в каждые 2 часа работы. Иногда встречаются и 10 минут отдыха в течение каждого часа.
Такого рода паузы можно у нас наблюдать на фабриках Москвошвея, на «Скороходе» (Ленинград), на заводе «Серп и молот», на фабрике «Парижская Коммуна» (в Москве), на швейной фабрике им. Тинякова, на карандашной фабрике Мосполиграфа, на трикотажной фабрике «Красное знамя» (в Ленинграде) и т. д.
Справедливость требует отметить, что за последнее время автору пришлось и в Германии констатировать один факт этого рода, лично нами проверенный: на заводе фирмы AEG, изготовляющем электрические счетчики, после организации его на началах непрерывного потока, введены паузы для отдыха в течение и за счет рабочего дня. Распределение рабочего дня получилось такое: работа начинается в 6 ч. 30 м. и продолжается до 15 ч.—со вставкой 2 перерывов по 15 м. и 2 по 10 м. (эффективный рабочий день составляет, следовательно, 7 ч. 40 м.). Что от этого дневная выработка каждого рабочего повысилась, как об этом нам подробно рассказал директор завода (инж. Хельм),—это надо считать чем-то само собою разумеющимся.
Достаточны ли такие паузы, какой продолжительности они должны быть и через какие периоды работы они должны вводиться в течение рабочего дня,—об этом будет речь во втором томе. Здесь достаточно констатировать тот важный факт, что везде, где у нас вставляются такие паузы для отдыха,—в результате получалось не понижение, ас повышение количества дневной продукции, несмотря на то (как мы еще увидим, правильнее было бы сказать: именно благодаря тому), что этими паузами существенно сокращалась общая продолжительность дневной работы.
Такое повышение продукции, с одной стороны, служит отчасти косвенным доказательством того, что при данной длине рабочего дня интенсивность труда была в этих случаях выше оптимальной, с другой, убедительно подсказывает целесообразность дальнейших попыток в том же направлении. Во многих случаях можно заранее предвидеть, что удлинение пауз в известных пределах или увеличение числа их в течение рабочего дня даст некоторое еще большее повышение количества дневной выработки.
При этих условиях отказываться от этого весьма выгодного во всех отношениях средства борьбы с перенапряжением сил, которое легко может получиться при работе у конвейера по методу непрерывного потока,—было бы более чем странно. Здесь необходимо решительно порвать со всякой рутиной и устарелыми предрассудками.
Этот вопрос выдвигается теперь у нас в новых условиях—в связи с введением 7-часового рабочего дня. Кое-где 7 часов эффективной работы может получиться путем вставления соответствующих пауз в 8-часовой рабочий день. Кое-где общая 7-часовая продолжительность рабочего дня может быть обеспечена, но со вставкой в него промежутков для отдыха. Фактическая продолжительность дневной работы в этих случаях сведется, очевидно, к 6 часам или около того. Но еще вопрос,—дает ли это понижение дневной выработки. Факт тот, что мы уже имели в некоторых предприятиях (текстильных) сокращение 8-часового рабочего дня ниже 7 часов—путем введения 10-минутных отдыхов в каждый час работы,—и результатом этого было не понижение, а повышение дневной выработки.
Добавим к сказанному, что правильное чередование труда и отдыха еще в другом отношении весьма подходит к конвейеру и методу непрерывного потока: и то и другое является хорошим средством улучшения трудовой дисциплины.
Что это верно в отношении конвейера,—мы уже видели: устанавливая принудительный ритм работы (принудительный, ковечио, не значит вредный, чрезмерный), он этим дисциплинирует рабочего, побуждая его держаться регулярного темпа и порядка работы. Это свойство конвейера у нас уже нащупали хозяйственники: они не только признают дисциплинирующую роль конвейера, но еще указывали (например, директор 1-й ф-ки треста «Москвошвей») на то, что с введением конвейера в мастерской среди ее рабочих сильно сокращается число прогулов.
Но такое же влияние оказывает и чередование труда и отдыха в течении рабочего дня. Оно устанавливает правильный режим дневного труда. Всякий правильный, убедительно действующий на сознание и добровольно принятый режим—лучшее дисциплинирующее средство. Когда у человека есть потребность в перерыве, а ему его не дают, он будет склонен взять перерыв, так сказать, нелегально. Отсюда вытекает, что надо его потребность ввести в нормальное, разумное русло. Конечно, не годится во время работы читать газету или болтать в уборной. Но введите правильно организованный трудовой режим, вставивши промежутки для отдыха тогда, когда это диктуется нуждами рабочего и интересами производства,—и для огромного большинства рабочих станет психологически трудным, далее невозможным всякое нарушение этого разумного режима.
