Отрицание ренты в совхозах не означает отрицания единства процесса образования стоимости продукции колхозов и совхозов
М. П. Осадько
Особенности колхозной формы производства, превращающие дифференциальный доход колхозов в дифференциальную ренту. Дополнительный продукт, создаваемый совхозом, не выступает по отношению к нему как дополнительный продукт. Не всякий колхоз, имеющий средние показатели, является в действительности средним колхозом
Экономисты, занимающиеся проблемой дифференциальной ренты при социализме, часто ограничиваются в сущности количественной характеристикой ренты как разности между общественной стоимостью и индивидуальной стоимостью продукта. Для установления величины ренты этого достаточно, но для определения ее природы и сущности — недостаточно.
Когда А. И. Пашков говорил о том, что рента связана с законом стоимости и что законы образования стоимости одинаковы для совхозов и колхозов, то он по существу ограничился констатацией того факта, что более производительный труд создает в единицу времени большую стоимость. Раз труд на относительно лучших землях создает по сравнению с трудом, затраченным на худших землях, большую стоимость, то эта избыточная стоимость, воплощенная в дополнительном продукте, и должна считаться дифференциальной рентой. Такова по существу логика рассуждений А. И. Пашкова и многих других. Я думаю, что для характеристики сущности ренты этого недостаточно.
Подобная трактовка проблемы ренты напоминает мне нынешние дискуссии по вопросу о себестоимости колхозной продукции. Все журналы заполнены статьями о том, как исчислять себестоимость, но в них почти нет ничего (кроме общих фраз), что говорило бы об экономической сущности себестоимости колхозной продукции, о том, чем она отличается от себестоимости продукции совхозов и фабрик. А, казалось бы, прежде чем судить о том, как исчислять, надо иметь ясное представление о том, что надлежит исчислять и для чего исчислять.
Когда идет речь о ренте, то прежде всего надлежит говорить об особой экономической категории, а не просто о количественной характеристике чего-то.
Известно, что любая экономическая категория выражает какие-то производственные отношения, какой-то момент, какую-то сторону производственных отношений.
Следовательно, когда мы утверждаем, что часть стоимости прибавочного продукта .или вся стоимость дополнительного продукта, обусловленного наличием особо благоприятных и невоспроизводимых естественных факторов производства, превращается в ренту, то мы обязаны доказать и показать, что эта часть стоимости как-то обособляется от других частей стоимости, что стоимость дополнительной продукции выражает не обычные стоимостные отношения, а какие-то другие, особые, специфические.
Если стоимость дополнительного продукта выражает особые экономические отношения, тогда ее можно считать особой формой — рентой. Если же стоимость дополнительного продукта существует, но не отражает каких-то особых экономических отношений, тогда вряд ли ее можно считать рентой.
Рассмотрим вопрос на примере колхозного производства. Почему стоимость дополнительного продукта, полученного в связи с относительно более высоким плодородием почвы или с лучшим расположением участков, обособляется в особую форму, которую мы называем дифференциальной земельной рентой?
В колхозном производстве колхозник ведет производство не в одиночку, а в коллективе. Этот коллектив использует собственные средства производства и собственный труд, хозяйствуя при этом на государственной земле ( в СССР) или на кооперативной земле (в странах народной демократии). Между колхозником и обществом существуют несколько иные отношения, чем между рабочим и обществом.
Колхозник отдает свой труд обществу не непосредственно, а через колхоз. Колхоз же в целом непосредственно отдает обществу не труд, а свой продукт в отличие от работников совхозов и заводов, которые, как известно, ничего не могут дать обществу, кроме своего труда. Труд колхозников включается в систему общественного труда через продукт колхозного производства. И вот еще одна крупная особенность, имеющая прямое отношение к категории дифференциальной ренты: часть прибавочного продукта, создаваемого в колхозе, остается в колхозе. В колхозах прибавочный продукт распадается на две части: одна часть передается государству для общенародных нужд, другая часть прибавочного продукта остается у колхоза для расширения колхозных производственных и культурно-бытовых фондов.
После этих небольших замечаний рассмотрим, как же обстоит дело с дифференциальным доходом, могущим образоваться в колхозе? Три основные причины могут привести к образованию в колхозе дифференциального дохода. Первая причина: колхоз может работать лучше, чем средние колхозы. Ясно, что этот дифференциальный доход, обусловленный тем, что лучше организованный и более целесообразно применяемый труд учитывается обществом как умноженный труд, достается (и не может не доставаться) колхозу.
Вторая причина: колхоз может иметь дифференциальный доход вследствие того, что он лучше обеспечен средствами производства, по сравнению со средними колхозами, по которым равняется зональная цена. Этот дифференциальный доход тоже не может не быть собственностью колхоза и по поводу его не может возникнуть никаких особых отношений между колхозом и обществом. Тут мы сталкиваемся с особенностями кооперативной формы хозяйства. Если два совхоза технически оснащены по-разному и имеют поэтому разные показатели в работе, то на заработной плате рабочих совхозов, на размере фонда предприятий это, как правило, не отражается. Рабочие одинаковой квалификации получают (при прочих равных условиях) в обоих совхозах одинаковую зарплату, несмотря на различие итогов хозяйственной деятельности этих предприятий и технической оснащенности. В колхозах же дело обстоит иначе. Здесь средства производства принадлежат самому колхозу, они являются результатом колхозных накоплений. Дифференциальный доход, обусловленный лучшей технической оснащенностью, увеличивает собой трудовые доходы членов данной артели и ее фонд накопления.
Совершенно иначе складываются отношения по поводу дополнительного дохода, который получается на более плодородных землях и на участках, ближе расположенных к рынкам сбыта. Во-первых, здесь причина более высокой производительности труда заключена не в лучшем использовании трудовых навыков и способностей работников и не в лучшем вооружении их средствами производства, а в том, что труд и средства производства применяются в более благоприятных природных условиях, не зависящих от колхоза. Это — первая особенность данного вида дополнительного дохода. Второе отличие состоит в том, что эти условия, не зависящие от колхоза, не могут быть воспроизведены в любом другом колхозе, располагающем такими же субъективными факторами производства и такими же орудиями производства.
Нетрудно видеть, что по поводу дополнительного продукта этого вида складываются особые отношения между обществом и отдельным колхозом. В чем суть-этих особых отношений? В том, что при равной по сравнению с другими колхозами обеспеченности рабочей силой и средствами производства и при равном их использовании труд членов колхоза, расположенного на относительно лучшем участке, воплощается в большем количестве продукции и в большей совокупной стоимости, и этот излишек продукта и стоимости противостоит другим колхозам как собственность колхоза.
Конечно, в совхозе тоже создается такой дополнительный продукт, но он не может обособиться и принять форму ренты, потому что он не выражает особых отношений между обществом и коллективом совхоза. Почему не выражает? Для общества не безразлично, где оно производит пшеницу,— на плодородных или неплодородных землях. Избыточный продукт, полученный совхозом на относительно лучших землях, для общества, конечно, является дополнительным продуктом. Но является ли он дополнительным для совхоза?
Если имеются два совхоза, расположенных на разных участках земли, то совхоз, расположенный на более плодородных землях, должен получить при нормальной работе больший урожай, должен дать больше продукции на единицу труда. Если он получит столько же, сколько получит совхоз, расположенный на худшей земле, значит уровень работы его ниже нормального уровня. Между совхозом и обществом существует отношение только в связи с трудом. Общество оценивает работу совхоза только по тому, насколько совхоз правильно использует рабочую силу и средства производства. Если совхоз расположен на плодородных землях, то он обязан получить больший доход. И по поводу этого дифференциального дохода не возникает никаких особых отношений, так как совхоз, затратил обычный труд (обычный с точки зрения использования трудовых способностей и навыков работников).
Такое понимание дела не противоречит положению, что закон образования стоимости в колхозах и совхозах один и тот же. А. И. Пашков считает, что отрицание ренты в совхозах равносильно отрицанию единообразия действия закона стоимости. Я думаю, что это не так. Стоимость дополнительного продукта одинаково образуется и в колхозах и в совхозах, но в совхозе она не обособляется в особую экономическую форму, так как не выражает никаких отношений, кроме обычных стоимостных.
Один из товарищей показал в своем выступлении, что главная масса ренты от колхоза попадает в руки колхоза, в то время как почти вся рента совхоза попадает в руки общества. Чем же объясняется то обстоятельство, что совхозная рента почти вся переходит государству, а колхозная остается в колхозе? Чем объяснить такое странное несоответствие между распределением колхозной ренты и распределением совхозной ренты?
Если существует серьезная разница в характере распределения, то правильно будет сделать вывод о том, что она соответствует существенному различию в производстве. А различие это заключается в том, что в колхозе стоимость дополнительного продукта обособляется экономически как рента, и потому-то она и остается в значительной мере в руках колхоза; в совхозе же стоимость дополнительного продукта не обособляется, и потому вся она (или почти вся) передается государству.
В этой связи следует остановиться на выступлении т. Соллертинской, настаивавшей на том положении, что вся рента, образующаяся в колхозах, должна в принципе принадлежать государству. Свое утверждение т. Соллертинская обосновывает тем, что такая передача якобы прямо вытекает из природы социализма. Если же часть ренты в настоящее время остается в колхозах, то это есть, по ее мнению, отступление от принципа, хотя и оправданное. Тов. Соллертинская права, когда утверждает, что по тем или иным временным соображениям практического порядка мы можем отступать от того, что вытекает из существа дела. Но к данному случаю это справедливое положение не имеет никакого отношения. Не следует забывать, что законы социализма действуют в условиях существования двух форм социалистической собственности. Это означает, что когда мы в своей практической деятельности правильно учитываем особенности кооперативной собственности, то здесь нет отступления от принципов; напротив, отступление от принципов имело бы место в том случае, если бы мы не стали учитывать особенности кооперативного производства.
Итак, отрицание ренты в совхозах вовсе не означает отрицание единства действия закона стоимости. Отрицание ренты в совхозах — это есть отрицание тождества совхоза и колхоза, отрицание правомерности игнорирования особенностей кооперативного производства.
В количественном отношении дифференциальная рента представляет собой разницу между общественной и индивидуальной стоимостью продукции. Какие же условия являются регулирующими условиями и определяют общественную стоимость? А. И. Пашков считает, что это худшие условия, a M. M. Соколов,— что это средние условия, понимая под средними условиями средние колхозы.
M. M. Соколов исходит из того, что при социализме кет плохих условий производства. Есть плохая работа и есть хорошая работа. Если признать, что при социализме нет неравенства в условиях производства (что явно противоречит объективной действительности), то проблема ренты вообще исчезает.
M. M. Соколов считает, что нет основания различать худшие хозяйства и худшие условия хозяйствования. В своем докладе он привел слова Вильямса насчет того, что нет плохих земель, а есть плохие хозяева. Это, конечно, правильное положение, но оно никакого отношения к рассматриваемому вопросу не имеет. Вильяме хотел сказать, что приложение труда и средств производства может изменить урожайность земли. Думаю, что этого никто не будет отрицать. Но данное положение ничего не говорит о том, можно ли на всех участках получать равный доход на равную затрату. А ведь именно об этом мы должны вести речь, когда говорим о ренте.
Могут сказать, что на практике порой бывает трудно установить, что является результатом плохой работы и что является результатом плохих условий. Совершенно верно. Но это уже другой вопрос. Легко ли практически отграничить абсолютную ренту от дифференциальной, дифференциальную ренту I от II при капитализме? Позволительно сомневаться в том, можно ли их вообще практически разграничить. Несмотря на это, Марксова теоретическая разработка проблемы ренты основана на разграничении абсолютной и дифференциальной ренты и двух форм дифференциальной ренты.
Если предположить, что общественная стоимость сельскохозяйственных продуктов определяется средними условиями производства, то это будет означать, что колхозы, хозяйствующие в худших условиях, не получают нормального дохода, если даже они ведут рациональное хозяйство и несмотря на то, что их продукция необходима для удовлетворения потребности общества. Существование такого положения вещей трудно допустить.
M. M. Соколов ссылается на то, что по решению ЦК КПСС и Совета Министров СССР цены устанавливаются исходя из издержек производства средних колхозов. Но средние колхозы — это другое понятие, чем средние условия. Решение ЦК КПСС исходит из того, что при установлении цен нельзя равняться на передовые или отстающие колхозы, а надо равняться на средние колхозы. Но передовые колхозы могут хозяйствовать на хороших землях, на средних и на плохих.
Когда производится анализ практических данных, то все эти моменты нельзя сбрасывать со счетов. Это необходимо и для определения уровня цен, и для определения уровня натуральных обязательств, и для налогового обложения. Разумеется, цена должна быть единой для зоны. Нельзя устанавливать цену отдельно для каждого колхоза. При единой цене средние колхозы выручат больше, если они расположены на лучших почвах, и выручат меньше, если они расположены на худших землях. За счет дифференциации налогов и натуральных обязательств доходы колхозов могуг быть в известной мере выравнены. Определение того, что следует считать средним колхозом, прямо упирается в вопрос о земельной ренте. Не всякий колхоз, имеющий средние показатели, является в действительности средним колхозом. Когда мы рассматриваем себестоимость группы колхозов, то в эту группу могут попасть колхозы, отличающиеся друг от друга и по уровню руководства, и по обеспеченности средствами производства и рабочей силой, и по качеству почвы и расположению участшв. Для правильного построения цены, норм налогового обложения и норм натуральных обязательств все эти признаки необходимо выделять.
