Коммунисты Борского района, как и всей Нижегородской губернии, на собраниях в партийных организациях обсудили и одобрили решения XV съезда ВКП(б) (декабрь 1927ггода) и принятый им курс на коллективизацию сельского хозяйства. Были разработаны конкретные мероприятия по претворению решений съезда в жизнь. В качестве первоочередных забот по подготовке к коллективным формам ведения хозяйств стали землеустроительные работы. «Трудовое крестьянство района,— вспоминал персональный пенсионер Д. М. Голубев, бывший в те годы районным землеустроителем,— ждало распределения частновладельческих и церковных земель, полученных в результате победы Октябрьской революции, уничтожения неравномерного душевого надела, когда в дореволюционное время женщина не имела права на землю. А что вообще представляло в то время землепользование деревень района — описать трудно. Тут и чересполосность селений, их взаимные вкрапливания и вклинивания, не говоря уже о жалкой мелкой чересполосице у крестьян в самих деревнях». До Октябрьской революции большая часть земли (свыше 35 тысяч гектаров) на территории нынешнего района принадлежала Нижегородскому Печерскому монастырю, помещикам Черкасскому, Зубову, капиталистам Бугрову, Башкирову, Блинову, Гребенщикову и другим. Все они для себя использовали лучшие земли. На долю крестьян приходилось 2405 гектаров худших земель. Зачастую одна деревня пользовалась пашней в разных местах. Бывало, что в одном селении имелось 2—3 «опчества» в зависимости от принадлежности крестьян к тому или иному помещику. Кроме того, происходило дробление крестьянских наделов между отделяющимися сыновьями. Все это и приводило к жуткой системе землепользования с чересполосицей, «вклиниванием» и «вкрапливанием» участков и полос одних хозяев во владения других. Луговые угодья были одноплановые. Это означало, что они принадлежали нескольким деревням и обществам. Ежегодно перед сенокосом «делилыцики», выбранные от общины, шли в луга и делили их между деревнями. В делилыцики попадали обычно зажиточные крестьяне, кулаки, которые получали за дележку натурой — лугами, отхватывая себе участок с лучшим травостоем.
Осенью 1928 года при активном участии партийной ячейки 1-й сапоговаляльной фабрики в д. Боталово организуется ТОЗ (товарищество по совместной обработке земли). Весной 1929 года ТОЗ реорганизуется в сельхозартель — первый колхоз в Борской волости. Первый колхоз «Восход» в Юрасовской волости организовался в д. Макарово в 1928 году. В него вошло 18 хозяйств. В следующем году в д. Минино Кантауровской волости был организован колхоз «Красный доброволец» (30 хозяйств). К концу 1929 года колхозниками стали члены 110 хозяйств района, к 1 января 1931 года — 973 хозяйства. Первые сельхозартели, несмотря на свою малочисленность, на личном опыте убеждали крестьян в преимуществах коллективного труда. Большинство колхозов с уборочными работами в 1931 году справились раньше единоличников. И урожайности они добились большей: овса (в колхозах) в среднем по 10 центнеров с гектара, картофеля по 100 центнеров, у единоличников соответственно 8 и 70 центнеров с гектара. Колхозы находили возможности для обеспечения нетрудоспособных. Ожесточенное сопротивление политике партии на селе оказывали кулаки. Они пробирались не только в колхозы, но и в правления, чтобы разложить сельхозартели изнутри, опорочить саму идею коллективизации. В Пикинском колхозе кулаки подожгли хлеб на гумне, отравили лошадей. Председатель Васильковского колхоза (Уткинский сельсовет) — кулак, бывший торговец Рубцов выгонял из артели бедняков, принимая кулаков, допускал растраты. Пьянки и растраты артельных средств были в Редькинском, Ваганьковском и других колхозах. В селе Линеве во время уборки колхозных хлебов подкулачники устроили пожар. Сгорело 200 построек, в том числе 74 жилых; 350 человек, в их числе около 100 детей, остались без одежды и крова. Кулачье не останавливалось и перед террором. В д. Пикино его жертвой стал комсомолец Григорий Молоков. В ноябре 1931 года в д. Рекшино на почве классовой мести был зверски убит кандидат в члены ВКП(б) председатель Кантауровского сельского Совета Ефим Прохорович Кириллов. В соболезновании райкома партии говорилось: «Подлая рука классового врага нанесла предательский удар одному из многомиллионной армии бойцов за социализм... Это зверское убийство в настоящих условиях приобретает глубочайшую принципиальную значимость как форма отчаянного сопротивления последнего умирающего капиталистического класса — кулачества... Партия никогда не склоняла голову под ударами классового врага... Лентой красных обозов, бесконечной колонной ударных бригад на всех фронтах хозстроительства, новым приливом в ряды ВКП(б) укрепим фронт социалистического строительства!» В ответ на убийство Е. П. Кириллова расширенный пленум Кантауровского сельского Совета передал в Коммунистическую партию 13 лучших колхозников—членов Совета, в их числе были П. В. Бобков, Ф. В. Тумаков, М. П. Порошин, Я. А. Витюлев, П. С. Иванов, П. П. Кириллов, Н. С. Кириллов, А. П. Соколова и другие. Это стало традицией в тридцатые годы — на каждую вылазку классового врага ответом были новые колхозы, их новые члены, новое пополнение рядов партии коммунистов-большевиков. Социализм в деревне укреплял свои позиции. Однако с позиций сегодняшнего дня — после XXVII съезда КПСС — ясно, что в этом огромном деле, которое затрагивало судьбы большинства населения страны, было допущено отступление от ленинской политики по отношению к крестьянству. Руководство этим сложным социальным процессом осуществлялось получившими распространение еще в годы индустриализации административными методами. Возникла убежденность, что все проблемы можно решить одним махом в кратчайшие сроки. Сверху давались произвольные процентные разнарядки. Так, к концу 1932 года в Борском районе организовалось 143 колхоза, в которых состояли 3974 бедняцко-середняцких хозяйств, или 36,1 процента от общего числа. Задача ставилась осуществить стопроцентную коллективизацию уже в 1933 году. Не обошлось без перегибов в проведении борьбы против кулачества. Если бы последовательно проводилась линия на союз с середняком, который был в то время верным и надежным союзником рабочего класса, то не было бы и тех перегибов, которые имели место при проведении коллективизации. Своеобразие экономики района, связанное с кустарными промыслами, поставило перед партийной организацией задачу создания промколхозов, где объединялись и промысел и сельское хозяйство. Как говорят некоторые исследования, трудящихся и партийную организацию Нижегородского края можно считать инициаторами этой формы коллективного хозяйства. В 1931 году в Борском районе насчитывалось 5 промколхозов. Райком партии считал, что главный упор должен быть сделан «на создание промколхозов, ибо такая постановка вопроса обеспечивает не только вовлечение бедняка, середняка, единоличника в колхоз, но и разрешает не менее важную задачу кооперирования одиночки кустаря». Значительную роль в убеждении крестьян в преимуществе крупного хозяйства перед мелкими сыграли совхозы. В 1932 году в Белой Рамени возникло первое в нашем районе государственное хозяйство «Сормовский пролетарий». Совхоз льно-мо-лочного направления создавался, как шутили тогда, «на пеньках». Предстояло раскорчевать 1500 гектаров леса. И хотя в первый год эту задачу выполнили из-за недостатка соответствующей техники лишь на одну четверть, но уже сумели засеять 1670 гектаров. В скотных дворах стояло 240 голов крупного рогатого скота. Совхоз оказывал существенную помощь колхозам, вспахав 2100 гектаров пашни. В 1931 году «Сормовский пролетарий» имел 30 тракторов различных марок.
В 1930 году дала первое молоко рабочим Сормова Борская молочная ферма, выросшая на седых пустырях окраины поселка. В 1932 году здесь было 233 дойные коровы, 30 голов молодняка и 9 быков. Ставилась задача довести поголовье до 516 коров. Помогал решать ее Горьковский автомобильный завод. Согласно договору борчане обязались снабжать рабочих ГАЗа молоком, а автозаводцы — выделить ферме на комплектование стада 350 тысяч рублей — вдвое больше, чем отпускал на эти нужды Молокотрест. Для рабочих фермы были построены общежития, столовая, детясли и другие здания. Гордостью коллектива были динамо-машина, которая давала электросвет во все цеха и дома, удивляла также водоканализация на скотных дворах. Поражали и размеры поголовья стада (в то время колхозы в районе в среднем состояли не более чем из 30 хозяйств, только в колхозе на Бору было около 200 хозяйств и имелось 56 коров и нетелей и 30 телят), и новая организация труда, и объемы выпускаемой продукции. Например, за один только сентябрь 1932 года ферма сдала более 18 тысяч литров молока. На весь район прославились доярки Н. Пахомова, М. Шургалина, X. Прыткова, А. Курагина. В январе 1932 года в Наркомземе решили вопрос об организации Борской МТС. Машинно-тракторная станция с 18 тракторами обслуживала 12 сельсоветов на площади ярового клина более 3 тысяч гектаров. Она сыграла большую роль в организационно-хозяйственном укреплении колхозов, в слиянии в один массив пахотных земель мелких хозяйств (особенно с площадью в 7 гектаров), в применении агротехнических мероприятий, в повышении производительности сельскохозяйственного труда. Душой, организаторами и первыми участниками социалистического переустройства деревни были сельские коммунисты. Роль деревенских партячеек, руководимых райкомом партии и политотделом МТС, в колхозном строительстве особенно повысилась после проведенной по решению ЦК ВКП(б) перестройки их по производственному принципу. Их повседневная и нелегкая борьба за улучшение организации артельного труда, за укрепление дисциплины, за точный учет и правильное распределение урожая, систематическая разъяснительная работа принесли свои плоды. Из года в год становился полновеснее трудодень, повышались доходы колхозников. Преимущества коллективного труда крестьянин видел наглядно на конкретных примерах. Единоличник села Владимирова Г. Шимиков, имевший семью из 8 едоков, получил в 1932 году в своем хозяйстве 2 тонны картофеля и 1,5 тонны сена, а колхозник К. Е. Микешин из того же села и с такой же семьей получил на трудодни 3,74 тонны картофеля, 4,34 тонны сена, 310 кг зерновых, 450 кг огурцов, 43 кг капусты и 310 рублей деньгами. При этом Шимикову нужно было часть картофеля оставить на семена, а сено скормить лошади. Микешину же о семенах беспокоиться не надо: они в колхозе, о сене — тоже, да, кроме того, он получил определенный доход с «усада» — приусадебного участка. Под колхозной пашней было 55 процентов посевных площадей района. В 1932 году колхозы района продали государству более 72 тонн хлеба, 650 тонн картофеля, 5 тонн льна, 18 тонн сена, вывезли организованным путем на рынки 100 тонн картофеля, 6600 килограммов овощей, 2545 литров молока, 6000 яиц, 2200 килограммов масла. Основной опорой Советской власти в деревне стало колхозное крестьянство. Коллективизация в Борском районе полностью была завершена в 1935 году, ее скромные успехи, как частички целого, получили международное звучание. Побывавшая в 1931 году в совхозе «Сормовский пролетарий» делегация из
Германии заявила: «Ваши успехи и достижения доказывают не только еще колеблющимся русским крестьянам, но и трудящемуся крестьянству всего капиталистического мира, что уничтожение скверных жизненных условий, бесконечно длинных рабочих дней, приобретение новейших сельскохозяйственных машин может быть достигнуто только путем коллективизации и социализации... Поэтому объединяйтесь вокруг вашей партии, помогайте ей вести борьбу за проведение ее генеральной линии».
