Огромное внимание уделял он пополнению коллекций. Раньше заказывали и выбирали семена мало сведущие в ботанике садовники; он поручил это делать научным сотрудникам. С помощью последних была совершенно ликвидирована уже описанная выше практика искусственного раздувания коллекций. Началось планомерное пополнение сада растениями, действительно обогащавшими систематический состав коллекций. Кроме того, был значительно изменен порядок регистрации разводимых растений. О последних ранее составлялись списки, которые ежегодно от руки переписывались садовниками, причем нередко латинские названия растений становились неузнаваемыми, а данные о происхождении семян терялись. В. Л. Комаров ввел в употребление карточный каталог разводимых растений, в который заносилась вся история данного номера. При определении его указывалось, какой работой пользовались и с какими рисунками вида сверялись, что чрезвычайно облегчало проверку названий в дальнейшем. Были введены также фенологические наблюдения, которые Владимир Леонтьевич считал имеющими не только научное, но и педагогическое значение, так как благодаря им молодые сотрудники отдела повседневно близко знакомились с живыми растениями.
Экскурсионная часть благодаря руководству В. Л. Комарова приобрела чрезвычайное развитие. Сам он был непревзойденный экскурсовод и педагог, увлекавший слушателей независимо от их возраста и подготовки. Даже для сотрудников отдела, ежедневно соприкасавшихся с своим руководителем, экскурсии, проводившиеся им лично, всякий раз заключали в себе что-либо новое и при этом исключительно интересное. Экскурсоводам таксономического подотдела он уделял массу времени и внимания. Он руководил их чтением и подготовкой, заставлял их разрабатывать и докладывать планы экскурсий на собраниях отдела. Ряд ныне известных ботаников, например М. М. Ильин, Е. Г. Победимова, О. А. Муравьева, А. С. Лозина-Лозинская и др., в прошлом работали экскурсоводами подотдела под руководством В. Л. Комарова. Для Ботанического сада, по воспоминаниям А. П. Ильинского, была характерна сезонная ритмика посещаемости. Больше всего посетителей было весной, меньше всего - зимой. Весной и летом, как правило, нехватало штатных экскурсоводов. Приходилось приглашать временных, или сезонных. При этом квалифицированных ботаников, приглашенных на эту работу, Владимир Леонтьевич нередко оплачивал из собственных средств, чего, однако, они не знали.
Экскурсии в саду нередко велись тематические, и тогда экспозиция в оранжереях перестраивалась соответственно данной теме. Недалеко от главного входа Комаров организовал показательные участки полезных растений: пищевых, лекарственных, технических и т. д. Эти участки пользовались большим успехом у экскурсантов и вообще у всех посетителей сада.
В. Л. Комаров, всемерно отстаивая сугубо научные задачи сада, однако не протестовал против вошедшей в традицию осенней распродажи садом различных дублетных экзотов. Он продолжал ее не только потому, что распродажа давала
возможность улучшить условия содержания растений сада, но главным образом потому, что она служила делу широкой популяризации культур сада: квалифицированные садовники давали обстоятельные консультации покупателям, как наилучшим образом сохранять приобретаемые растения и даже добиться их цветения.
Садовники, ответственные за отдельные оранжереи, вскоре стали глубоко уважать В. Л. Комарова за то, что в своих требованиях образцового ухода за растениями он проявлял исключительную настойчивость. Они понимали, что перед ними руководитель, которому чуждо формальное отношение к делу и которому причиняет истинное страдание гибель хотя бы единичных растений из числа порученных им зеленых питомцев. Вместе с тем всех сотрудников сада привлекали неизменная сердечность Владимира Леонтьевича, его простота в обращении, чуткость и внимание к каждому; всем, кто к нему обращался, он старался помочь, чем только мог, внимательно выслушивая даже самые мелкие жалобы и просьбы. Он, однако, не любил посредничества и протекции. Академик Н. А. Максимов вспоминает, что, когда кто-либо обращался к В. Л. Комарову с просьбой о третьем лице, он тотчас же перебивал ходатая словами: «А разве он сам не умеет говорить?», или: «Позвольте, но ведь я же его самого не слышал».
В. Л. Комаров проявлял исключительную заботу о повышении научных знаний работников сада. Для рабочих он организовал техминимум и экзамены на звание помощника садовода. Молодой одаренный помощник садовода В. Т. Петров по его представлению был послан в университет. Окончив его, В. Т. Петров возвратился в сад ученым садоводом.
Чрезвычайно внимательно В. Л. Комаров относился к экскурсиям учителей средних школ и организовал для них экспозиции, связанные со школьной программой. Он энергично способствовал снабжению живыми растениями как учебным материалом, школ, высших учебных заведений, научно-исследовательских учреждений, а также отдельных ученых не только Петрограда, но и провинции. А. П. Ильинский вспоминает, что первые всхожие семена тунга были получены для Батумского ботанического сада через отдел живых растений Петроградского ботанического сада. Семена замечательного холодостойкого сорта апельсина «Батюшкин», сохранившегося в оранжереях сада, получили для возобновления культуры ново-афонские плодоводы, когда в одну из суровых зим, случающихся в Закавказье раз в столетие, он там начисто вымерз. Получали живые растения из сада для работы: И. В. Мичурин (Козлов), С. Н. Навашин (Москва), К. И. Мейер (Москва) и Б. М. Козо-Полянский (Воронеж).
Заведуя отделом живых растений, В. Л. Комаров организовал в нем новую экспериментальную оранжерею для личных работ по морфологии и экологии растений. Н. А. Максимов вспоминает, что Комаров собирал в ней вовсе не экзоты, а по большей части самые обычные растения, которые, повидимому, «давали возможность В. Л. Комарову удовлетворять в течение круглого года ту потребность в общении с живой природой, которая является такой характерной для него чертой». Как сообщает А. П. Ильинский, вначале «весь уход за растениями и пересадка их производились В. Л. Комаровым лично. Коллекции быстро росли, число горшков уже перевалило за тысячу, а он все еще ежедневно поливал растения, пересаживал их, писал сигнатурки. Большого труда стоило уговорить его поручить ежедневный уход технической сотруднице». В этой оранжерее-лаборатории было выполнено много экспериментальных работ как самим В. Л. Комаровым, так и его сотрудниками: А. П. Ильинским, С. В. Юзепчуком, С. А. Невским и многими другими. По экземплярам, выращенным в этой оранжерее из собранных в природе корней, Л. Е. Родиным был описан знаменитый каучуконосный одуванчик коксагыз.
Благодаря Великой Октябрьской социалистической революции резко изменилось положение В. Л. Комарова и в университете. Уже в 1918 г. он был избран профессором университета и энергично принялся за строительство самостоятельной кафедры. Относящиеся к этому факты, тщательно собранные О. Н. Радкевич (В. Л. Комаров и Ленинградский университет. «Вестн. Акад. Наук СССР», 1944, № 10, стр. 120-130), свидетельствуют о том, что при В. Л. Комарове кафедра ботаники быстро заняла ведущее место на ботаническом факультете. Вокруг его кафедры группируется ряд молодых талантливых преподавателей (частью воспитанных им на кафедре ботаники Высших женских естественнонаучных курсов, где они были его помощниками). Это Надежда Викторовна Старк (позднее Комарова), 20 лет отдававшая кафедре свои знания и силы, А. А. Булавкина, А. А. Еленкин, М. М. Ильин, Н. А. Максимов, позднее Н. А. Наумов и представители следующего поколения учеников В. Л. Комарова (О. А. Муравьева и др.)
После 1920 г. в университет вливаются Высшие женские курсы, а до того существовавший самостоятельно Географический институт становится географическим факультетом университета. Вместе с этими учреждениями вливаются в университет и их ботанические кафедры с руководящим составом, в частности кафедры систематики и географии Н. И. Кузнецова, а затем Н. А. Буша, и кафедра геоботаники В. Н. Сукачева. В связи с этим возник вопрос о разграничении кафедр. В. Л. Комаров, всегда и во всем своеобразный, определяет направление своей кафедры под названием «кафедра морфологии и экологии растений». Впрочем, позднее кафедра В. Л. Комарова удерживала за собой и курс низших, или споровых, растений.
Руководя кафедрой, он одновременно принимает живое и деятельное участие в работе вновь образуемого биологиче ского факультета. Он состоит в нем членом ученого совета и председателем ботанической предметной комиссии.
В период организации кафедры В. Л. Комаров читает два курса: общеобразовательный курс «Введение в ботанику», которому, по словам О. Н. Радкевич, «придает особый блеск». и более специальный - «Споровые растения». Именно на основе последнего курса и экспериментальных работ лаборатории криптогамных, восходящей еще к временам А. Н. Бекетова, В. Л. Комаров совместно с Н. В. Старк окончательно разрабатывает и оформляет вторую часть «Практического курса ботаники», рассмотренную нами рыше (см. главу IV). Она вышла под названием «Типы растений» впервые в 1923 г. Что же касается общего курса «Введение в ботанику», то он являлся всецело изобретением В. Л. Комарова. В нем излагались в необычайно красочной форме, с обилием иллюстративного материала общие основы эволюционной морфологии и экологии растений. В изложении основ эволюционной морфологии растений В. Л. Комаров основное внимание уделял освещению соотношения функции органов с особенностями внешней среды в филогенезе растений, тем самым с первого же курса внедряя в сознание студентов эволюционное учение Ч. Дарвина. В изложении экологии растений, их взаимоотношения со средой в онтогенетическом развитии, он щедро использовал свой огромный опыт полевого ботаника-географа, лично знакомого с растениями и растительностью многих стран. Курс «Введение в ботанику» пользовался исключительной популярностью не только среди студенчества, но и среди профессорского и преподавательского состава университета.
Это получило выражение, в частности, в том, что его все называли «курсом Владимира Леонтьевича».
