* Селекция (англ. Selection), отбор, в смысле искусственного отбора, т. е. практического приема, выработанного скотоводами и растениеводами (преимущественно английскими) для получения улучшенных или даже новых пород возделываемых растений и прирученных животных. Слово это получило широкую известность только благодаря Дарвину, распространившему его на естественный процесс образования органических форм (см. Дарвин; Отбор) **. До Дарвина слово селекция было так мало известно, что издатель его Мёррей протестовал против помещения его в заголовке книги «О происхождении видов», как совершенно незнакомого публике. Искусственный отбор выделен здесь из общего учения об отборе не потому, чтобы он отличался чем-нибудь от отбора естественного, а ради того, чтобы не загромождать общего изложения этого учения техническими подробностями. К тому же, слово селекция
-------------------------------------
* Текст статьи взят из энциклопедического словаря „Гранат", изд. 7-е, т. XXXVIII, стр. 2—11. —Ред.
** Статьи "Дарвин" и „Отбор естественный" были опубликованы в энциклопедическом словаре „Гранат", изд. 7-е, первая —в XVII т., стр. 627—640 и вторая—в XXX т., стр. 721—741, а также в сборнике статей К. А. Тимирязева "Дарвинизм и селекция", Сельхозгиз, 1937. — Ред.
-------------------------------------
употребляется практиками предпочтительно перед простым и понятным словом отбор (как еще недавно вместо простого выражения «зеленое удобрение» господствовало бессмысленное — «сидерация»). Была сделана неудачная попытка заменить слово селекция совершенно бессодержательным и напоминающим торговые прейскуранты словом сортоводство, но оно, кажется, не имело успеха. В иностранных изложениях часто селекция подразумевается, как главная составная часть более общего понятия breeding, Zuchtung, под чем разумеется разведение, размножение животных и растений, идущее рука об руку с их усовершенствованием. Но breeding, Zuchtung обыкновенно включает не только отбор, селекцию в тесном смысле, но и процесс подготовления материала для него, главным образом, путем скрещивания, гибридации (см. Изменчивость, Наследственность) *. В этом более широком объеме селекция рассматривается и здесь.
Селекция, как указал Дарвин, была известна, в самой первобытной форме сохранения хороших посевных семян, уже древним (Вергилий, Колумелла и др.), практиковалась и в форме бессознательного отбора животных (см. Отбор). В методической форме селекция выяснилась во второй половине XVIII века, в особенности у английских скотоводов. Но, быть может, нигде происхождению не придавалось такого значения, как в коннозаводстве. «Родословной лошади гораздо более доверяли, чем ее наличным качествам». «King Herod выручил сам на призах 201 505 фунтов стерлингов и оставил по себе 497 призовых потомков, a Eclipse 334 призовика». Перечисляя имена скотоводов, особенно прославившихся усовершенствованием путем селекции многочисленных пород рогатого скота, овец, свиней и т. д. (Блэкуель, Коллинз, Эльман, Уебб, лорд Лестер и др.), Дарвин приводит свидетельство одного из наиболее опытных и вдумчивых наблюдателей в этой области — Юата: «селекция — это то, что дает возможность не только отчасти изменить характер своего стада, но даже совершенно его переделать». В области растениеводства селекция появилась позднее, уже в начале XIX века, но, может быть, выдвинула более длинный ряд и более замечательных деятелей, в рядах которых встречались ученые или люди, обнаруживавшие истинно научное отношение к делу (Найт, ван-Монс, ле-Кутер, Ширеф, Вильморен, Галлет, Нильсон и, наконец, современный «кудесник» в этой области — Бербанк).
В селекции следует отличать селекцию в тесном смысле и предшествующие ей вспомогательные приемы. В собственно селекции отмечают отбор однократный и повторный. Предшествующая отбору операция сводится к простейшей случайности в поисках за уклонением от данного типа, которая и служит исходным материалом для селекции. Более сложным случаем является подготовление соответствующего материала путем предварительного скрещивания различных пород. Прием этот практикуется обыкновенно с определенной целью получения породы, совмещающей ценные качества двух или нескольких производителей, но опытные селекционисты советуют прибегать к нему и при всякой се-
----------------------------
* Статья „Изменчивость" была также опубликована в словаре "Гранат" (изд. 7-е, т. XXI, стр. 491—502) и в упомянутом сборнике „Дарвинизм и селекция". См. также вторую сноску на стр. 286. — Ред.
----------------------------
лекции, так как всякое скрещивание растительных пород доставляет новый, разнообразный материал для отбора. Творцом этого приема считают ботаника Найта; он первый стал применять его в начале XIX века. Успешно пользовался им в середине прошлого века Вильморен и, особенно, в конце XIX века и в XX веке Бербанк.
Несколько типических примеров лучше всего объяснят сущность различных приемов селекции.
I. Отбор простой. 1) Однократный. В 1819 г. Патрик Ширеф (в Годдингтоне, в Шотландии) подметил в своем поле шпеницы уклонную форму Sport — игру природы, как их называют английские растениеводы. Она прежде всего отличалась более темным зеленым цветом, а потом — более тяжелыми колосьями. Он, уничтожив все растения, ее окружавшие, удобрил почву и получил растение с 63 колосьями и 2500 зернами. Это было исходное растение первой установленной им разновидности (Mungoswell's Wheat); она оказалась постоянной и скоро распространилась во всей восточной Шотландии. Эта удачная находка была не единственная в его деятельности; то же случилось с овсом, но случаи эти были не многочисленны. В деятельности Ширефа они повторились всего три раза (в 1819, 1824, 1830 гг.). Вообще, деятельность Ширефа (так же как и другого английского пионера в этой области, полковника Лекутера) может служить примером роли однократного отбора, в то же время показывая сравнительную редкость таких внезапных резких уклонений, которым в последнее время, под названием мутаций, новейшие писатели о селекции хотят придать какое-то особое значение. Заметим кстати и то, что не только этому (новому?) открытию, но даже и слову мутация минуло более полутораста лет (и то и другое высказано Дюшеном в 1766 г.).
2) Отбор многократный. Самым наглядным примером другого и более распространенного типа отбора — повторного, многократного, в той же области культурных злаков может служить деятельность еще более знаменитого английского селекциониста, майора Галлета. Его опыты получили широкую известность как раз в те годы, когда благодаря появлению книги Дарвина слово селекция было у всех в устах, но начаты были они за два года до ее появления. Знаменитая родословная пшеницы Галлета (Hallet's pedigree nursery wheat) была одной из диковинок Лондонской всемирной выставки 1862 г. Через год я уже дал ее описание в своем «Кратком очерке теории Дарвина» (это было едва ли не первое упоминание об этом опыте в научной литературе, так как сам Дарвин мог сослаться на него только в своем «Variation of Animals and Plants» в 1868 г.). Галлет признавал, что основная идея заимствована им у скотоводов. Вот родословная лучшего из произведенных им экземпляров. В 1857 г. посеяно было 87 зерен; одно из них произвело на следующий год растение, принесшее 688 зерен (10 колосьев — порода была кустистая). Зерна лучшего колоса этого экземпляра были посеяны отдельно, и одно из них принесло 1190 зерен (17 колосьев). С последним экземпляром было поступлено, как с предыдущим, т. е. зерна лучшего его колоса были посеяны отдельно, и одно из них в следующем 1860 г. дало 2145 зерен (39 колосьев). «В итоге получалась порода, оставляющая далеко за собой все до сих пор известные породы» (Тимирязев, «Краткий очерк теории Дарвина», отд. изд., стр. 42, 1865). Но тот же прием повторной селекции в еще более методической форме уже применил ранее Галлета Луи Вильморен к сахарной свекловице, в результате чего было повышение содержания в ней сахара с 6% до 20%. Вот что сообщает его сын, быть может, не менее знаменитый Анри Вильморен, о первоначальных опытах отца, следовательно, о первых опытах систематической селекции. «Позвольте мне рассказать о способе создания той породы свекловицы, которая несет одну со мной фамилию, но которая не мною создана, хотя я и старше ее годами. Мне не было и десяти лет, когда мой отец принялся за создание новой разновидности сахарной свеклы, более сладкой, чем те, которыми довольствовались в то время культиваторы и сахарозаводчики. Я помню еще те посудины, наполненные сахарным раствором постепенно возрастающей концентрации, которые служили для определения удельного веса погруженных в них небольших отрезков, вырезанных из пробных корней, и куда, помнится, не раз погружал палец любознательный лакомка. Потом сахар в растворах заменила соль, потом взвешивался самый сок денсиметром или гидростатическими весами, и, наконец, сахар в соке определялся поляриметром. Все эти разнообразные операции направлены были к одной цели — определить содержание сахара в каждом корне, взятом в отдельности, и дать тем возможность отобрать лучшие из них для разведения» (А. Вильморен, «Наследственность у растений»). Эти слова Анри Вильморена позволяют нам присутствовать, так сказать, при самом зарождении современной селекции, так как его отца справедливо считают первым пионером систематической, научной селекции в области растениеводства. В каких размерах производится в настоящее время повторный отбор, можно видеть из следующего примера, заимствованного из отчета департамента земледелия Соединенных штатов, представленного известным ботаником Уеббером, о культуре хлопчатника (известной его разновидности Sea Island). Вот обычный отбор, поддерживаемый культиваторами и обеспечивающий сохранение высокого качества, высокой урожайности и климатической приспособленности этой ценной разновидности.
«Только путем такого непрерывного отбора поддерживается уровень этой высоко ценимой разновидности, и если по какому-нибудь случаю отбор прерывается, замечается общее и быстрое падение ее качеств». Так заканчивает Уеббер свой доклад. Благодаря этому, разновидность эта сохраняет свое устраняющее всякую конкуренцию место на мировом рынке.
II. Отбор, с предварительным скрещиванием. Первым пионером, выступившим на путь более сложного приема селекции, как упомянуто выше, считают известного ботаника Андрью Найта. Рекомендованный английскому департаменту земледелия известным президентом королевского общества Банксом как человек, занимающийся физиологией и улучшением растений, Найт уже в 1806 г. высказал основное положение: «Для получения плодов высшего качества лучше посыпать плодовые цветы одной разновидности пыльцой (farina, как ее тогда еще называли) другой, чем разводить одну и ту же разновидность». Эту идею, высказанную им на самом пороге века, Найт подтвердил на деле, произведя целый ряд новых пород — помесей вишни, сливы, картофеля, яблока, груши и земляники. Одним из разительных примеров селекции с предварительным скрещиванием представляет нам деятельность второго Вильморена, сына Луи, — Анри Вильморена. Он вполне определенно высказал, что прием этот имеет двоякое значение: частное, при помощи которого достигается определенная задача — сочетание в одной новой породе свойств двух произведших ее, или общее, когда имеют в виду только расшатать, «взбаламутить» (faire affoler, по меткому его выражению) старую форму, заставив ее изменяться в самых разнообразных, неопределенных заранее направлениях, доставляющих, таким образом, богатый материал для селекции. Наглядным примером первого случая Анри Вильморен приводит получение им новой породы пшеницы (Dattel — финиковой), соединившей в себе высокие качества зерна одной и соломины другой породы. Но самым блестящим примером результатов, полученных соединением приема селекции со скрещиванием, служит поразительная, вызывающая справедливое удивление всего мира деятельность Бербанка, заявившего, что вся тайна его успеха заключается в сочетании селекции с предварительным скрещиванием, что он стоял исключительно на почве учения об отборе, как оно изложено Дарвином, дополненного практикой скрещивания. Ни одной из модных теорий, мутации или менделизма, с которых, если послушать некоторых наших селекционистов, только и началась селекция, он не принимал во внимание. И действительно, трудно указать, что новое, кроме мудреных и точно не определенных слов, внесли эти теории в искусство селекции, и какой успех его был бы невозможен до их появления. Почти все мендельянцы, желая доказать практическое значение их учения, неизменно приводят опыт Биффена, получившего породу пшеницы, соединявшую урожайность одного своего родителя с сопротивляемостью ржавчине другого. Это именно то, что за полвека ранее, когда не существовало никакого менделизма, как мы видели, осуществлял уже Вильморен. К тому же получение средних форм, совмещающих признаки родителей, как раз не имеет ничего общего с основанием менделизма, заключающимся в допущении взаимного исключения доминантных и рецессивных признаков родителей. Следует добавить, что в самое новейшее время (уже после отпечатания статей «Мендель» и «Наследственность») мендельянцы, в лице их фактического главы Бэтсона (1914), отреклись от своего мендельянства и признали, что важнейшую роль в явлениях наследственной вариации (а следовательно и селекции) играют те именно случаи, которые сосредоточили на себе внимание не Менделя, а Кернера (см. наследственность), — случаи получения помесей средних между производителями, существование которых отрицал, конечно, не сам Мендель (см.), а только его узкие фанатические поклонники.
Таким образом, современная селекция черпала свои основы в трудах Дарвина и знаменитых селекционистов, как Вильморен, Галлет, Бербанк, Нильсон й др. Главными центрами, где вырабатывались ее приемы, были Верьер близ Парижа (Вильморен), Свалеф в Швеции (Нильсон) и Санта-Роза и Севастополь в Калифорнии (Бербанк). Бэли, известный американский ученый ботаник, в доказательство того, с какой уверенностью работает современный селекционист, приводит такой любопытный пример. Одному семенному торговцу, пришла фантазия предложить своим покупщикам фасоль с бобами нового образца, который, по его мнению, должен был заслужить их внимание; он обратился к известному селекционисту, прося уведомить, к какому сроку он взялся бы получить придуманную им новую форму. Тот ответил — через 2 года, и семеноторговец тотчас отпечатал описание своего нового сорта, придумав для него вперед и новое название. «Через два года, — говорил Бэли, — я посетил этого селекциониста и спросил его: «Ну, как обстоит дело с обещанной вами фасолью». «Да вот, она уже готова», — ответил он. Новое растение было действительно готово и вполне соответствовало предъявленному требованию заказчика».
Литература. Дарвин, «Изменение животных и растений в домашнем состоянии», пер. Сушкина и Ф. Крашенинникова, тт. VI, VII и VIII. Собрания сочинений Ч. Дарвина, изд. Ю. Лепковского, Москва, 1909; Plate. «Selections Princip», 4 Aufl. 1913. Bailey, «Plant breeding»; Bailey, «The Survival of the unlike», 1906; Fruwirth, «Allgemeine Zuchtungslehre», 3 Aufl. 1909; Вильморен, «Наследственность у растений», пер. под ред. К. Тимирязева, Москва, 1874; De-Vries, «Pflanzenzuchtung», 1908; Webber, «Progress of Plantbreeding in the United States», 1899. Cos tan tin, «Le transformisme applique a l'agriculture», 1906; Гарвуд, «Обновленная земля» (гл. V, Лютер Бербанк), пер. Тимирязева, М., 1909; Luther Burbank, His life and work, by H. Smith Williams, 1916.
