А. В. Ефимов. "Очерки истории США. 1492-1870 гг." Учпедгиз, Москва, 1958 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
Итоги и значение войны за независимость. «Общественные земли»
Война за независимость была прогрессивной, справедливой войной. Она уничтожила колониальную зависимость тринадцати североамериканских колоний от Англии и обеспечила их государственную самостоятельность. Из тринадцати зависимых английских колоний образовалось новое государство, первое независимое государство в Америке. Выделившись из британской монархии, североамериканские колонии превратились в самостоятельную республику. Отпали прежние запреты парламента и королевской власти, стеснявшие развитие промышленности и торговли. Английский король лишился возможности раздавать аристократам земельные владения в Америке и получать оттуда «твердую ренту». Власть земельной аристократии в колониях была свергнута. Во время войны и после ее окончания около 100 тысяч тори — аристократов-землевладельцев и их сторонников — бежали из страны; они переселились в Канаду, на английские острова в Вест-Индию, земли же их были конфискованы и пущены в продажу. Стремясь подавить сопротивление лоялистов и нуждаясь в ценьгах, конгресс уже в ноябре 1777 г. предложил конфисковать имения лоялистов (мысль об этом была подана Томасом Пэйном в его памфлете «Здравый смысл»). Поскольку речь шла о тех, кто сражался против конгресса или был уличен в активной помощи англичанам, рекомендация эта встретила сочувствие. В 1779 г. Континентальный конгресс вторично рекомендовал штатам конфисковать имения всех лоялистов. Больше всего конфискаций было произведено в Нью-Йорке, где лоялистов — сторонников англичан — было особенно много. В Нью-Йорке стоимость конфискованных у лоялистов земель составляла 2 500 тысяч долларов. Конфискованное состояние Пеннов, собственников Пенсильвании, оценивалось в миллион фунтов стерлингов. В Мэриленде были конфискованы земли на 450 тысяч фунтов стерлингов. По окончании войны пять тысяч лиц просили английское правительство возместить им убытки от этих конфискаций, оценивая свои потери в восемь миллионов фунтов стерлингов, и действительно получили возмещение, но в меньшем размере, в сумме трех миллионов фунтов. Однако в результате этих конфискаций крупное землевладение не было ликвидировано. Большинство плантаторов Юга сохранило свои плантации, а земли, принадлежавшие плантаторам-лоялистам, по большей части лишь переменили владельцев, снова попав в дальнейшем в руки крупных рабовладельцев. Конфискованные имения продавались штатами на различных началах, но большей частью они попали в руки земельных спекулянтов, которые распродавали их мелкими участками. Во время войны был поставлен также вопрос и о западных землях, о колонизационном фонде. После войны за независимость западные земли были объявлены общегосударственной собственностью США, общественными землями. Еще в 1776 г., когда тринадцать восставших колоний объявили, что «освобождаются от подданства британской короне» и что «всякая политическая связь между ними и великобританским государством совершенно прекращается», новое государство приняло на себя все права английской короны в Америке, в том числе протекторат над индейскими племенами Запада. Этот протекторат, по тогдашним понятиям, был связан с суверенным распоряжением индейскими землями. Однако новое государство было весьма слабо централизовано, и почти все колонии, ссылаясь на свои заслуги в борьбе с индейцами и в исследовании новых территорий, выступили с претензиями на западные земли. На многие западные территории заявили притязания одновременно несколько штатов, так как в хартиях, по которым были установлены границы колоний, существовали большие противоречия относительно границ «пожалований» и земельные притязания бывших колоний также оказались взаимно-противоречащими. Прежде чем перейти к условиям, на которых был образован фонд «общественных земель», необходимо сказать об их распределении, начавшемся еще в период войны за независимость, ибо к распределению государственных земель конгресс приступил еще до организации государственного земельного фонда. Началось это с поощрения конгрессом английских дезертиров. Каждому дезертиру было обещано 50 акров свободной земли на правах полной собственности, причем он мог получить эту землю по желанию в любом из штатов. В сентябре 1776 г. конгресс перешел от поощрения дезертирства гессенцев к борьбе с дезертирством в колониальной армии, используя для этой цели тот же запас «неосвоенных земель». Конгресс внес постановление о пожаловании земель офицерам и солдатам, прослужившим до окончания войны, а также семьям убитых на войне: полковнику 500 акров, подполковнику 450, майору 400, капитану 300, лейтенанту 200, мичману 150, офицеру самого младшего чина — поручику и унтер-офицерам, а также солдатам по 100 акров. Необходимые участки должны были быть отведены штатами пропорционально их участию во всех общих расходах. Для того чтобы вышеупомянутое предложение дошло до гессенских наемников, текст его был отпечатан на немецком языке на оборотной стороне табачных бандеролей. Однако эта аграрная политика сопряжена была с известным риском. Солдаты могли потребовать землю до окончания войны, и земельные обязательства могли оказаться стимулом к дезертирству из армии. Ввиду этого 20 октября 1776 г. конгресс принял дополнительное постановление о том, что до окончания войны земля по военным обязательствам не будет распределяться. Но этим мероприятия конгресса по данному вопросу не закончились. 29 апреля 1778 г., очевидно, в связи с военными неудачами, конгресс решил усилить работу по разложению английской армии и обратился к английской армии со следующим призывом: «Огромные участки плодородной земли в нашей стране ждут приложения вашего труда. Ваше прилежание будет полностью вознаграждено. Для тех из вас, которые явятся к нам, будут отведены участки от 20 до 30 тысяч акров на следующих условиях: каждый капитан, который до 1 сентября 1778 г. приведет с собой 40 человек, получит 800 акров хорошего леса... 4 волов, одного быка, трех коров и 4 свиньи». Капитану, приведшему 25 человек, были обещаны 600 акров земли, два вола, две коровы и четыре свиньи и т. п. Солдатам был обещан сельскохозяйственный инвентарь, за отдачу оружия была назначена премия в 20 долларов, дезертирам было обещано освобождение от военной службы, и их наследникам подтверждалась безусловная собственность на землю. Конгресс обратился даже специально к ремесленникам: «Ремесленники отлично устроятся (у нас), потому что продукты здесь дешевы, а работы сколько угодно». Земельные обязательства выдавало не только центральное правительство, но и многие отдельные штаты. Так, например, весной 1779 г. Виргиния обещала дать по 100 акров каждому рядовому участнику войны; в 1780 г. она удвоила эту цифру, а в 1782 г. снова повысила ее. Мы не приводим всех дальнейших дополнений к первоначальным актам, имеющимся в журналах конгресса. Укажем только, что этими дополнениями было предусмотрено награждение землями высших чинов армии вплоть до главнокомандующего. На обещанные земли конгрессом выдавались сертификаты, но получатели сертификатов еще не имели возможности распорядиться этими землями, так как не был решен вопрос о порядке их отвода. Так как за сертификаты нельзя было немедленно получить землю, владельцы сертификатов стали сбывать их спекулянтам. Как невысоко стоял кредит нового правительства и как мало было уверенности в том, что оно выполнит свои обязательства, видно из того, что в 1784 г. обязательства продавались не выше 3—4 шиллингов — за фунт стерлингов.
Решение вопроса о «незанятых» землях прежде всего задерживалось самой войной. Приступить во время военных действий к широкой колонизации Запада было опасно, тем более что эта колонизация и без того велась в военные годы вопреки планам правительства. Оставался также открытым вопрос, какая группировка — плантаторская или буржуазная — получит преобладание в центральном правительстве. Этот вопрос в значительной мере лежал также в основе дискуссии между штатами о западной территории. Однако были моменты, которые настоятельно требовали разрешения вопроса о западных землях. Историк США Б. Г. Гиббард в своей работе «Одна из историй политики в вопросе об общественных землях», изданной в Нью-Йорке в 1924 г., приводит целый ряд мотивов, побуждавших конгресс издать акт 1784 г. о колонизации западных земель. Выданные раньше земельные сертификаты, финансовые затруднения, необходимость защиты северо-западных границ от индейцев, опасение, что уже заселенные и нелегально заселяемые западные области станут тяготеть к Испании, наконец, давление эмигрантов — все это заставило принять решение. «Иммиграция приняла большие размеры, — писал Вашингтон в 1784 г. — Народ проявляет нетерпение, и если вы не можете преградить путь, то вы можете указать ему вехи». Б. Г. Гиббард, однако, упустил из виду такой важный момент, как интересы плантаторов; в связи с истощением «табачных» земель в старых провинциях заселение Запада являлось для плантаторов вопросом первостепенной важности. У Гиббарда сказалась здесь обычная у американских историков — адвокатов буржуазной демократии — тенденция оставлять в тени рабство, не вяжущееся с представлениями о демократии. Итак, конгресс занялся проблемой «незанятых земель».
30 октября 1776 г. конгресс решительно протестовал против начатой некоторыми штатами раздачи военнослужащим земли или взамен ее денежного вознаграждения. Он настаивал на том, что это является прерогативой конгресса. Фактически этим постановлением конгресса провозглашался принцип, что право распоряжения западными землями принадлежит центральной государственной власти. Однако конгресс не принял каких-либо конкретных мер для осуществления этого права. План продажи земли целыми «приходами» встретил в конгрессе сильную оппозицию. Основным было возражение, что такой способ продажи земли отдаст землю в руки спекулянтов. Под давлением оппозиции размер «прихода» был уменьшен с 42 до 36 кв. миль, и кроме того, было решено продавать в одни руки не целые приходы, а половину прихода, вторую же половину продавать по «секциям» в 640 акров (попытка снизить размер продаваемого участка до 320 акров потерпела неудачу).
Минимальная стоимость участка была 1280 долларов. После длительных переговоров отдельные штаты отказались от своих притязаний на западные земли. Решающее значение имел пример Виргинии, крупного и влиятельного штата, претендовавшего на обширные территории на западе. В 1784 г., после отказа Виргинии от своих притязаний, вопрос о национальном фонде получил дальнейшее движение. По акту 1784 г. земля должна была быть куплена у индейцев, обмерена, разделена на «сотни» в 100 кв. миль и наделы в 1 кв. милю, причем все линии межевания должны были идти на север и на юг и с запада на восток. В отличие от новоанглийской системы здесь уже были изглажены следы общины, не было общих участков (для школ, церкви и пр.) и владельцам не ставилось условие жить на этих участках, расчистить их и культивировать. По акту 1784 г. размежеванные наделы переходили в полную собственность колонистов. По проекту, внесенному в конгресс в 1785 г., в каждом «приходе» в 49 кв. миль оставлялась 1/36 часть для нужд народного образования, 1/36 — для целей культа и 4/36 — для нужд конгресса. Земли должны были продаваться с аукциона, начиная с минимальной оценки в 1 доллар за акр. Огромную важность представлял вопрос о размере продаваемого участка. Покупка земли крупными участками была недоступна для бедноты, крупный размер продаваемых участков отдавал фактически весь фонд свободных земель в руки спекулянтов и плантаторов. Уплатить за 640 акров по 2 доллара,
т. е. 1280 долларов (в особенности при высокой стоимости золота в конце XVIII в.), не мог ни рабочий, ни крестьянин-середняк. Эти условия продажи были рассчитаны на плантатора или спекулянта. В 1785 г. билль о землях был в основном принят, но только события 1786 г. и акт 1787 г. поставили вопрос на практические рельсы. Восстания 1786 г. (самое крупное из них было связано с именем Д. Шейса), несомненно, способствовали ускорению решения. 27 августа 1787 г. в конвенте столкнулись две точки зрения. Д. Каролл из Мэриленда требовал, чтобы все неосвоенные земли поступали в распоряжение центральной государственной власти. Мэдисон (Виргиния) и Мартин (Мэриленд) высказывались за оставление общественных земель за отдельными штатами. Формулировка Мартина была отклонена почти единогласно. За права отдельных штатов голосовали только Нью-Йорк и Мэриленд. Голосование было прервано ввиду почти единогласного отрицательного вотума. Таким образом, была отбита последняя атака сторонников децентрализации земельного фонда. Теперь стоял вопрос о том, в интересах каких классов будет использован новый земельный фонд. На заседании федерального конвента в Филадельфии 25 июня 1787 г. Джордж Рэд заявил, что «отныне штаты становятся как бы партнерами. Они должны поставить крест на своих старых делах (очевидно, здесь имеются в виду притязания штатов на западные земли. :— А. Е.) и открыть новый счет». Рэд (мы цитируем протокольную запись Мэдисона) «выдвинул вопрос о разделе между отдельными штатами общего капитала», который представляют собой общественные земли. «Пусть этот фонд пойдет на справедливое и равное (для всех) погашение общего долга и поступит также в пользу мелких штатов, интересы которых нарушены». Вопрос о западной территории ставился здесь в качестве фискальной проблемы. Свободные земли рассматривались как источник средств для удовлетворения держателей облигаций государственного долга, достигшего во время войны значительной суммы. На съезде вопрос о западных землях не обсуждался больше по существу. Его заслонили более актуальные в данный момент вопросы о полномочиях и структуре власти, о подавлении восстаний, о милиции и т. п. Конвент в Филадельфии состоял из представителей верхушки плантаторов, купцов, землевладельцев и буржуазии. Решение вопроса о свободных землях было поручено 18 августа 1787 г. шести представителям южных рабовладельческих штатов (в число которых попал буржуазный демократ Патрик Генри), крупному фермеру из Пенсильвании Диккинсону и трем делегатам от Новой Англии. Плантаторы-буржуа и купцы взяли в свои руки разрешение земельного вопроса. На основании постановления 1787 г. первоначальным ядром фонда свободных земель явилась территория, лежавшая к востоку от Миссисипи, к югу от Великих озер и к северу от 31-й параллели, теперешней северной границы Флориды. В состав этой территории входили теперешние штаты Огайо, Индиана, Иллинойс, Мичиган, Висконсин, часть Миннесоты к востоку от Миссисипи и часть Алабамы к северу от 31-й параллели (Кентукки и Тенесси не вошли в состав фонда). Текст этого постановления весьма важен с точки зрения вопроса о фонде общественных земель в целом. Закон 1787 г. вводил на территориях северо-западнее от Огайо республиканский строй, запрещал там рабство, устанавливал право полного распоряжения частной собственностью, вводил общие собрания для фиксирования полномочий и обязанностей должностных лиц территории, которые назначались, однако, губернатором, получая полномочия от конгресса. Избирательным правом пользовались все свободные лица мужского пола, прожившие три года на данной территории или до переезда на нее прожившие три года в одном из штатов. Для активного избирательного права требовался земельный ценз в 50 акров, для избрания в нижнюю — в 200 и для избрания в верхнюю палату 500 акров. Конечно, земельный ценз является пережитком феодальных времен, но в Америке он имел совершенно иное значение. Земля не передавалась здесь по наследству, а могла быть куплена любым лицом; земельный ценз был здесь лишь формой денежного ценза и носил по существу буржуазный характер. Интересно, что в одном из первых пунктов этого закона содержатся положения о порядке наследования в пределах этой территории, причем категорически исключается наследование в порядке майората. Здесь ясно выступает борьба с феодальными отношениями, точнее, закрепляется ликвидация этих отношений, так как законы о майорате были отменены во всех штатах еще во время войны за независимость или в первые послевоенные годы. Важным моментом является запрет рабства на новой территории. Эта уступка со стороны рабовладельцев, надо полагать, объясняется тем, что в 1787 г. еще не был изобретен хлопкоочистительный джин и территория не могла быть использована для хлопковых плантаций, а частично и вообще не годилась для плантационного хозяйства. В 1786 г. началось межевание, и земля поступила в продажу. Господствующей в конгрессе группировке удалось добиться того, что вопреки постановлению 1785 г. продажа земель производилась не в каждом штате, а только в месте пребывания конгресса. В чьих интересах было принято это изменение? Ясно, что не в интересах мелкого покупателя-фермера, для которого было отнюдь нелегким делом собраться в путь, чтобы осмотреть участок земли, затем совершить путешествие в столицу для исполнения формальностей и потом опять отправиться на купленный участок. Такой порядок был удобен для спекулянтов, оперировавших крупными площадями, имевших свою агентуру на Западе и обделывавших свои дела в кулуарах Белого дома. Допускалась рассрочка платежа на один год, но она не имела значения для мелких поселенцев, так как в первые годы требовалось вложение труда и средств в землю; зато она была выгодной для крупных спекулянтов, которые могли за это время продать часть земли, а также для плантаторов, которые могли ждать до реализации урожая. Известные группы буржуазии были весьма заинтересованы в земельной спекуляции. Это не является только предположением; имеется достаточно свидетельств, что в период конфедерации спекуляция землями велась в крупных масштабах. В этот период были проведены три крупные продажи отдельным лицам и компаниям: Огайская компания, основанная близким к кругам конгресса «преподобным» Монассой Катлером, заключила 27 октября 1787 г. контракт на покупку очень большого участка земли, официально показанного в 822 300 акров, а фактически, по свидетельству самого Катлера — простирающегося до 5 млн. акров. Успеху Катлера не приходится удивляться, так как ему удалось заинтересовать в предприятии нескольких членов конгресса. Как записал Катлер в своем дневнике, ему удалось получить 1500 тысяч акров для компании и остальные (т. е. 3500 тысяч) для частной спекуляции, к которой были прикосновенны многие члены правительства Америки. «Без возможности для спекуляции подобные условия и преимущества не могли бы быть получены для компании Огайо», — замечает Катлер. Рекорд спекуляции побила эта компания, дутое предприятие, которое «никогда не существовало в действительности» и «никогда официально не получало прав на землю», но нажило огромные деньги на спекуляции землей. Другой пример: Джон Кляйв Симмс основал компанию и 14 октября 1788 г. по контракту с Board of Treasury приобрел 1 миллион акров за 571 438 долларов, т. е. по 57 центов за акр (опять ниже кондиционной цены). Из актов конгресса 1801 и 1803 гг. видно, что Симмс с большой выгодой продавал не только земли, входившие в состав его концессии, но и земли, не имевшие к ней никакого отношения. В 1777—1778 гг. было продано с аукциона крупным и средним покупателям (участками не меньше 640 акров) 72 тысячи акров, а земельным компаниям (Огайской, Симмса и Пенсильванской) было продано 1 272 627 акров, т. е. почти в 17 раз больше. Это показывает, как широко земельные спекулянты использовали парламентские возможности.
Рассматривая процесс образования фонда общественных земель в США, проследим его последовательные этапы. Это необходимо для того, чтобы ответить на вопрос, имела ли место в США в конце XVIII в. национализация земли. При этом придется остановиться на двух моментах: 1) имела ли место национализация земель, находившихся в частной собственности; 2) какое назначение получала земля, поступавшая в распоряжение государства. Территория основных тринадцати штатов не вошла в состав фонда общественных земель, потому что в этих штатах почти вся земля стала уже объектом частной собственности. Что касается первых приобретений внешних территорий по договору 1783 г., то частные владения английских и французских военных командиров в северо-восточной территории тоже были сохранены за ними; точно так же французские фермы вблизи Детройта и во всех других местах были сохранены за владельцами. В пределах фонда общественных земель с самого начала было признано право частной собственности; впоследствии она было подтверждено верховным судом США при приобретении Флориды. Итак, национализации в смысле лишения частных собственников их прав на землю в пользу государства не последовало. Имела место лишь экспроприация индейских племен; от европейцев же требовалось только, чтобы их право собственности на землю было юридически оформлено еще до включения данного участка в фонд общественных земель. В противном случае поселенец не рассматривался как собственник участка. В странах, где имеется абсолютная рента, национализация означает еще и уничтожение абсолютной ренты. Но на индейских землях абсолютной ренты не существовало, а поэтому уничтожить ее было невозможно. Получить для себя землю мог не каждый нуждающийся в ней, а тот, кто мог купить ее у буржуазно-рабовладельческого государства. Вместе с тем в старых штатах революция уничтожила особого вида абсолютную ренту (квитренту) там, где таковая существовала. Была конфискована часть земель тори, и эти земли были пущены в продажу на различных условиях. При образовании фонда общественных земель заявок на право собственности сделано было в общем итоге на площадь в 34 604 тысячи акров. Признаны были подлежащими удовлетворению заявки на 33 440 тысяч акров (28 492 заявки), что составляло приблизительно 2,5%, всей площади приобретений. Средний размер частного владения был 1140 акров. Цифра эта колебалась в разных штатах. Исходя из средней цифры в 1140 акров, мы имеем все основания предположить, что главным образом удовлетворены были заявки крупных владельцев, а не мелких фермеров. Вместе с тем, с образованием государственного фонда «свободных» земель рядовое фермерство и особенно фермерская беднота начинают борьбу за раздел огромного фонда западных земель, объявленных собственностью государства, но в то время еще занятых индейцами. Как только окончилась война за независимость и тысячи эмигрантов двинулись на Запад, они по традиции стали занимать земли в Огайо, в западной части Нью-Йорка и в северовосточной территории, не считаясь с тем, что конгресс еще не разрешил вопроса об общественных землях. А когда конгресс разрешил вопрос о колонизационном фонде не в пользу поселенцев-фермеров, колонисты продолжали заселять западные земли, не считаясь с этим и не обращая внимания на договоры федерального правительства с индейцами. В 1783 г. конгресс в грозных выражениях требовал удаления всех захватчиков общественных земель. Военному министру было поручено удалить поселенцев с государственной территории. Войскам было приказано занять реку Огайо (через долину реки Огайо лежал в то время наиболее удобный путь к зааллеганскому Западу) и прогонять заимщиков. Конгресс прогонял их много раз, но «любовь к земле была сильнее страха наказания». Поселенцы каждый раз возвращались. В 1799 г. губернатор Сент-Клер доносил из северо-восточной «территории», что в окрестностях рек Саиото и Майями скваттерское население превышает 2 тысячи человек, и выражал опасение, что при удалении этих поселенцев возможны беспорядки. 3 марта 1807 г. был издан закон против самовольных поселений (акт «о предупреждении поселений, которые делаются на землях, уступленных США, до тех пор, пока эти заселения будут законно утверждены»). Во время дебатов по этому вопросу разгорелась чрезвычайно страстная борьба между представителями мелких фермеров Запада и плантаторами Юга. «Было очевидно, что скваттеры окажутся препятствием для развития плантационной системы», отметил один современник. Наконец акт прошел через палату и сенат и был утвержден президентом. Этим актом президенту Соединенных Штатов было дано полномочие направлять «маршалов» (т. е. судебных исполнителей. — А. Е.) или других лиц; облеченных полномочиями маршала... и применять военную силу, какую он найдет необходимой и достаточной, для удаления с земли тех лиц, которые вступят во владение землей или сделают попытки поселиться на ней, прежде чем это будет оформлено по закону. Далее было предусмотрено, что скваттеры, не подчиняющиеся первому предупреждению о выселении, подвергаются штрафу в 100 долларов или лишаются свободы на срок не свыше шести месяцев. Но все эти грозные предписания не возымели желательного действия.
Закон 1807 г. действовал недолго и без успеха. Войска не в состоянии были бороться с огромной, распыленной на необъятных пространствах Запада армией скваттеров. С 1814 г. этот закон уже не применялся, хотя жалобы на скваттерство не прекращались, а напротив, усилились.
С уничтожением господства землевладельческой аристократии в Америке наряду с колониальной зависимостью, были ликвидированы некоторые элементы феодальных отношений, стеснявших развитие капитализма. Были отменены дворянские звания и титулы, обязательная передача наследства старшему сыну (майорат) и законы о запрете частичной продажи майоратных земель. В некоторых штатах владение землей перестало быть непременным условием для участия в выборах в местные законодательные собрания. Было отменено также белое рабство за долги, сохраненное лишь в качестве наказания за некоторые преступления. Наконец, в ряде северных штатов, там, где рабство негров не получило широкого распространения, оно было уничтожено. В 1774 г. рабство было отменено в Массачузетсе, в 1784 г. в Коннектикуте и Род-Айленде. В некоторые другие штаты ввоз рабов был или вовсе запрещен или затруднен высокими пошлинами. На Юге рабство всюду сохранилось.
Усилилось вытеснение индейцев. В 1783 г., в год окончания войны за независимость, американские войска под командой генерала Кларка начали систематическое уничтожение племен ирокезов. Карательные действия против ирокезов продолжались несколько лет, и в результате индейцы были вытеснены из их исконной территории на земли к северо-востоку от Огайо.
