А.А.Волков. "Русская литература ХХ века. Дооктябрьский период." Издательство "Просвещение", Москва, 1964 г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
А. И. КУПРИН (1870-1938)
Александр Иванович Куприн является одним из крупнейших писателей-реалистов конца XIX — начала XX века. Его творчество входит в русло демократического литературного движения, находившегося под плодотворным влиянием буревестника революции Горького. Большой природный талант, огромный запас жизненных наблюдений и резко критическое изображение тогдашней действительности определили широкий общественный резонанс произведений Куприна и сделали его имя выдающимся в русской литературе. Куприн ярко отразил многие существенные стороны жизни и прекрасно передал атмосферу назревавшей революции 1905 года. Его произведения служили задачам борьбы с остатками «средневековых, полукрепостнических учреждений», которые, как указывал Ленин, «гнетущим ярмом лежат на пролетариате и на народе вообще, задерживая рост политической мысли...» (1). Вместе с тем творчество Куприна обличало капитализм, отражало антибуржуазное содержание первой русской революции.
Александр Иванович Куприн родился в городе Наровчате Пензенской губернии в семье мелкого чиновника. Отец будущего писателя умер, когда мальчику шел второй год. Семья осталась без средств, и мать Куприна вынуждена была поселиться в московском Вдовьем доме. Семи лет Куприн был отдан в сиротский пансион, с 1880 года стал учиться во 2-й Московской военной гимназии, преобразованной в кадетский корпус, а затем — в юнкерское училище. Годы, прожитые Куприным в казенных учебных заведениях, притупили врожденную живость его натуры. Омертвляющий режим военных заведений, палочная дисциплина, «классные дамы, озлобленные девы», которые насаждали в воспитанниках «почтение к благодетельному начальству, взаимное подглядывание и наушничество... и — главное — самое главное — тишайшее поведение»,— все это способствовало углублению в самого себя, развитию воображения и мечтательности, обострению чувствительности будущего писателя. Но тупая, казенная муштра не убила в душе подростка стремления к правде. ----------------------- 1. В. И. Ленин, Сочинения, т. 1, стр. 272.
----------------------- В юности Куприн увлекался вольнолюбивыми стихами Пушкина, Лермонтова, Беранже, Гейне. Он и сам пробовал писать: одно из его стихотворений полно негодования по поводу предстоящей казни Александра Ульянова, другое — высмеивает известного реакционера и мракобеса Каткова. Еще будучи юнкером, Куприн начал печататься. Его первый рассказ «Последний дебют» был опубликован в 1889 году. За него автор подвергся аресту, ибо воспитанники военных заведений не имели права выступать в печати. После окончания юнкерского училища Куприн короткое время прослужил подпоручиком в 46-м пехотном Днепровском полку. Здесь, чтобы скрасить однообразие и пустоту армейской жизни, Куприн снова пробует писать.
Во время пребывания в Петербурге Куприн установил связи с журналом «Русское богатство», на страницах которого в 1893—1894 годах были напечатаны его повесть «Впотьмах» и рассказы «Лунной ночью», «Из отдаленного прошлого» (в последующих публикациях «Дознание»), «Лидочка». В 1894 году Куприн вышел в отставку. В поисках заработка он немало бродил по России, перепробовал много профессий: был грузчиком, управляющим имением, служил на заводе, изучал зубоврачебное дело, пел в хоре, работал землемером, актером провинциального театра. Кадетский корпус, гарнизонный быт, скитания по югу России, эпизоды из собственной жизни оставили глубокий след в сердце писателя и нашли отражение во многих его произведениях. Можно утверждать, что почти все рассказы и повести Куприна автобиографичны. В 1894 году Куприн поселился в Киеве. Здесь он стал сотрудником газет «Киевское слово», «Киевлянин» и «Жизнь и искусство». Профессия журналиста способствовала расширению идейного горизонта и благотворно сказалась на художественном творчестве Куприна. Он пишет ряд очерков и рассказов, которые появляются на страницах местных газет и журналов. В этих рассказах виден неуклонный рост мастерства и большое дарование молодого писателя. Многие картины и зарисовки имеют острую социальную направленность, проникнуты глубокой симпатией к простому человеку. Это прежде всего относится к рассказам на военные темы («Дознание» и «Прапорщик армейский»), к рассказам, обличающим взяточников и пройдох («Негласная ревизия» и «Просительница»), к рассказу «На разъезде», изображающему унижение женщины, из бедности насильно выданной замуж за старого чиновника. В замечательном рассказе «Олеся», проникнутом подлинным гуманизмом, Куприн воспевает людей, живущих среди природы, не тронутых стяжательством и растлевающей буржуазной цивилизацией. Уже в ранних рассказах Куприн обнаруживает склонность к тонкому психологическому анализу. Особенно это ощутимо в рассказах «Страшная минута», «Ночлег», «Мясо», «Виктория». К этим произведениям Куприна примыкает серия фельетонов и очерков, в которых он делает зарисовки обитателей большого города. Достоинство очерков состоит в том, что Куприн находит источник творческого вдохновения в изображении реальной, окружающей его жизни и стремится преодолеть присущую газетным корреспонденциям фотографичность. Эти очерки и фельетоны были объединены в сборнике «Киевские типы». В предисловии к нему Куприн писал: «В предлагаемых очерках читатель не найдет ни одной фотографии, несмотря на то, что каждая черта тщательно срисована с натуры». Для литературных портретов этих очерков характерны многие особенности творческой манеры Куприна позднего периода. Как всякий большой художник, он перед созданием широкого полотна создает этюды, отдельные зарисовки. В этих фрагментах отражено поразительное внимание к деталям, почти протокольная точность описаний. Сборник «Киевские типы» вышел в 1896 году. А в следующем 1897 году вышла вторая книжка Куприна — «Миниатюры», в которую вошли ранние его рассказы. Сам писатель довольно сурово оценил впоследствии эту книгу. «Да поймите же,— говорил он,— что это первые ребяческие шаги на литературной дороге, и судить по ним обо мне очень трудно». Обращаясь к раннему творчеству Куприна, следует помнить, что его писательская работа сопровождалась постоянными заботами о куске хлеба. За свои рассказы он получал нищенский гонорар, а подчас и вообще ничего не получал. Газета «Жизнь и искусство», например, где было опубликовано много его рассказов, не имела денег, чтобы платить авторам, и печатала их «в долг». Работу в этой газете Куприн впоследствии довольно красочно изобразил в рассказе «Фердинанд». Все это заставляло Куприна искать другие источники существования. Он то служит управляющим имением в Волынской губернии, то работает в Русско-бельгийском акционерном обществе в Донбассе. Служба в акционерном обществе дала Куприну возможность изучить жизнь, быт и нравы рабочих Донбасса. Свои наблюдения он использовал в очерках «Рельсопрокатный завод», «Юзовский завод», «В главной шахте» и в рассказе «В недрах земли». Нечеловеческая каторжная работа металлургов, шахтеров и ремесленников потрясла Куприна. С горячим сочувствием пишет он о рабочих, с нескрываемым возмущением говорит о жестокой эксплуатации, которой они подвергаются, об иностранных «акционерных компаниях, полонивших и продолжающих полонить Донецкий бассейн». Размышления Куприна о судьбах родной страны, к этому времени прочно вставшей на путь капитализма, нашли свое наиболее полное выражение в повести «Молох». Над этой повестью Куприн работал, находясь в Волынской губернии и совершая оттуда поездки в Донбасс для изучения условий труда на заводах и шахтах. Закончив повесть, он послал ее в журнал «Русское богатство», где она и была напечатана в декабрьском номере 1896 года. «Молох» стал значительным явлением в русской литературе 90-х годов, а по важности поставленных в повести вопросов занимает особое место и в творчестве Куприна. «Молох» свидетельствовал о большом жизненном опыте и социальной чуткости писателя, о его тяготении к важнейшим проблемам современных общественных отношений. В «Молохе» плодотворно сказалось великолепное знание автором жизненного материала, в частности жизни трудового народа. Правдиво изображены рабочие поселки — Нахаловка и Шанхай, убогий быт их обитателей. Красочны и точны описания места действия повести, и в первую очередь самого завода. Куприн писал свою повесть в годы начавшегося подъема освободительного движения, и хотя он был далек от пролетариата и его борьбы, все же сумел поставить вопрос о капитализме и наемном труде острее, художественно более выразительно, чем многие писатели — его предшественники и современники. На первый взгляд, сюжет «Молоха» прост. Это одна из неоднократно использованных в литературе ситуаций — любовный «треугольник». «Он» — инженер Бобров, «она» — барышня из мещанской семьи — Нина Зиненко и «третий» — разрушитель счастья Боброва капиталист Квашнин, «покупающий» девицу Зиненко у ее родителей-мещан. Но этот сюжет использован писателем не только для развертывания любовной драмы. Он служит раскрытию глубокого жизненного конфликта. Не в истории любви и горького разочарования инженера Боброва идейный пафос «Молоха», а в пронизывающем всю повесть, с первой до последней страницы, негодовании писателя, рожденном страшным гнетом алчного капитала, губящего человеческую душу и убивающего человека физически. Главный герой повести — интеллигент Бобров — мягкий, слабовольный человек, правдоискатель, мечтатель. Но он не хочет мириться с насилием, лицемерной моралью, прикрывающей это насилие. Он ратует за чистоту, честность в отношениях между людьми, за уважение к человеческому достоинству. Он искренне возмущен тем, что личность становится игрушкой в руках кучки собственников и стяжателей. Вместе с тем Бобров стремится понять свою роль в бурном процессе капиталистического развития. Мучительные поиски приводят Боброва к выводу, что он способствует только тому, что «сотня французских лавочников-рантье и десяток ловких русских пройдох со временем положат в карман миллионы». Слабый, надломленный человек, раздираемый внутренними противоречиями, Бобров совершенно не способен на протест против социального зла. Вспышка негодования заканчивается признанием собственного бессилия: «У тебя нет на это ни решимости, ни силы... Завтра же опять будешь благоразумен и слаб». Причина слабости Боброва коренится в том, что он чувствует себя одиноким в своем возмущении несправедливостью, царящей вокруг. Он мечтает о жизни, основанной на чистых отношениях между людьми. Но как добиться такой жизни? Кто принесет освобождение человечеству? На эти вопросы ни правдоискатель Бобров, много рассуждающий о жизни, ни сам автор не дают ответа. Куприн подчеркивает вялость, бездеятельность в характере своего героя, человека субъективно честного и благородного. Автор так описывает Боброва в начале повести: «По складу его ума, по его привычкам и вкусам ему лучше было посвятить себя кабинетным занятиям, профессорской деятельности или сельскому хозяйству... Его нежная, почти женственная натура жестоко страдала от грубых прикосновений действительности... Он сам себя сравнивал в этом отношении с человеком, с которого заживо содрали кожу». Уже в этой первой характеристике Куприн подчеркивает те черты натуры героя, которые могут объяснить слабость его в столкновении с «грубой действительностью». Бобров не ничтожный человек. Интеллигенты в произведениях Куприна обычно люди талантливые, умные, прогрессивно настроенные. Но они неизлечимо больны пассивностью духа, терзаются собственными бедами и лишь сострадают несчастьям людей, их окружающих. Они становятся как бы «резервуаром» общественных страданий, но вмешиваться в жизнь, избавить людей от мук не в состоянии... Таков и Бобров. Внешний портрет его типичен для русского интеллигента: «Наружность у Боброва была скромная, неяркая... Он был невысок ростом и довольно худ, но в нем чувствовалась нервная, порывистая сила. Большой белый прекрасный лоб прежде всего обращал на себя внимание на его лице. Расширенные и притом неодинаковой величины зрачки были так велики, что глаза вместо серых казались черными. Густые, неровные брови сходились у переносья и придавали этим глазам строгое, пристальное и точно аскетическое выражение. Губы у Андрея Ильича были нервные, тонкие, но не злые и немного несимметричные... усы и борода маленькие, жидкие, белесоватые, совсем мальчишеские. Прелесть его в сущности некрасивого лица заключалась только в улыбке. Когда Бобров смеялся, глаза его становились нежными и веселыми, и все лицо делалось привлекательным». Черты характера Боброва проявляются в его отношении к рабочим. Боброву нестерпимо стыдно, что он видит таких же, как он, людей, но изуродованных каторжным трудом, создающих своими мускулами, кровью условия для того, чтобы господствовало страшное чудовище — капитализм.
«Глядя на их упорный труд в то время, когда их тела обжигал жар раскаленных железных масс, а из широких дверей дул пронзительный осенний ветер, он сам как будто бы испытывал часть их физических страданий. Ему тогда становилось стыдно и за свой выхоленный вид, и за свое тонкое белье, и за три тысячи своего годового жалованья». У паровых котлов он видит кочегаров. Ему кажется, что «какая-то сверхъестественная сила приковала их на всю жизнь к этим разверстым пастям, и они, под страхом ужасной смерти, должны были без устали кормить и кормить ненасытное, прожорливое чудовище...»
Олицетворением этого «прожорливого чудовища», губительной власти капитала, является миллионер Квашнин. Уродливый страшный Квашнин кажется Куприну неподвижным языческим жестоким богом, презирающим склоняющихся перед ним идолопоклонников.
С такой трактовкой образа Квашнина перекликается название повести (Молох — бог солнца в верованиях древних финикиян, которому приносились человеческие жертвы). Капиталист Квашнин — антипод Боброва, и он раскрывается автором в резко отрицательных, почти сатирических чертах. Квашнин — владелец сказочного богатства, его доходы составляют двести тысяч рублей в год,— и в силу этого он склонен считать себя и себе подобных избранниками нации, солью земли. В речи на пикнике Квашнин с гордостью восклицает: «Держите высоко наше знамя. Не забывайте, что мы соль земли, что нам принадлежит будущее... Не мы ли опутали земной шар сетью железных дорог? Не мы ли разверзаем недра земли и превращаем ее сокровища в пушки, мосты, паровозы, рельсы и колоссальные машины? Не мы ли, исполняя силой нашего гения почти невероятные предприятия, приводим в движение тысячемиллионные капиталы?.. Знайте, господа, что премудрая природа тратит свои творческие силы на создание целой нации только для того, чтобы из нее вылепить два или три десятка избранников. Имейте же смелость и силу быть этими избранниками, господа! Ура!» Квашнина Куприн рисует человекоподобным существом, лишенным каких-либо нравственных принципов. Квашнин готов на любой аморальный поступок, даже на преступление, ради увеличения своих богатств.
Вот Квашнин приезжает на завод и равнодушно слушает подобострастное приветствие директора: «Квашнин сидел в кресле, расставив свои колоссальные ноги и выпятив вперед живот. На нем была круглая фетровая шляпа, из-под которой сияли огненные волосы; бритое, как у актера, лицо с обвислыми щеками и тройным подбородком, испещренное крупными веснушками, казалось заспанным и недовольным, губы складывались в презрительную, кислую гримасу». Жалкий трепет мещан перед крупным собственником, поклонение богатству, благоговейный страх перед могуществом денег вызывает у Боброва глубокое отвращение.
Резко отрицательное отношение героя повести к морали Квашниных показано и в семейно-бытовом плане. Неприязнь Боброва к Квашнину усугубляется тем, что он ревнует к нему любимую девушку, дочь заводского чиновника Нину Зиненко, очарованную сказочным богатством капиталиста. Чистая, искренняя любовь Боброва приходит в столкновение со лживой моралью окружающего его общества. Но деньги в конечном счете побеждают бескорыстную любовь. Нина Зиненко порывает с Бобровым, предпочитая заводчика Квашнина. Визиты Квашнина к Зиненко, его роль веселого, холостого дядюшки в отношении пяти девиц, дорогие подарки Нине, благосклонно принимаемые, гнусная роль заводского чиновника Свежевского, навязывающего себя в качестве подставного мужа для Нины Зиненко, готовой пойти на содержание к Квашнину,— все это достаточно тривиальная история «грехопадения» молоденькой мещанки, становящейся с благословения семьи содержанкой, а затем и дамой «полусвета». Подобные истории нередко рассказывали второстепенные писатели, тоже видевшие одну из характерных черт капиталистических отношений — торговлю человеком. Но для них столкновения чувств и меркантильных интересов, пошленькие восторги мещанских любовников были главной темой. Их задача заключалась в том, чтобы «возвысить», облагородить мещанина, «изнывающего» в любовных терзаниях, или капиталиста, совершающего очередное надругательство над женщиной. Взяв сходную сюжетную канву, Куприн наполнил ее глубоким содержанием. Любовная интрига, составляющая сюжет «Молоха», нужна была Куприну для осуждения социального зла, издевательства над душой и телом человека. Нину Зиненко Квашнин покупает так же, как он покупает труд и жизнь рабочих.
Проблема отношений интеллигенции и народа, гражданского долга интеллигенции в эпоху капиталистического развития остро ставится в этой повести. Произведение это насыщено подлинной любовью к народу, болью за его участь. В нем (что было явлением редким в русской литературе тех лет) даны картины не только быта, но и труда рабочих, и труд этот показан как страшное проклятие. Писатель всей душой сочувствует рабочим. У Боброва нарастает чувство возмущения ненасытной жадностью, свирепым эгоизмом и продажностью буржуазного общества. Но рабочие остаются для него чужими. Он видит только внешнюю сторону их существования, а то, что делается в гуще народа, то брожение, которое способно вылиться в сопротивление, в активный протест, остается скрытым от его взора. Не зная, как растут и множатся силы, призванные преобразовать жизнь, Бобров во время молебна на заводе в отчаянии думает: «...на кого, как не на одну только богородицу, надеяться этим большим детям, с мужественными простыми сердцами, этим смиренным воинам, ежедневно выходящим из своих промозглых, настуженных землянок на привычный подвиг терпения и отваги?» Когда Бобров со свойственной ему манерой мечтать, рассуждать с самим собой обращается мыслью к народу, ему кажется, что народ могуч и вместе с тем трогательно, по-детски наивен. Оценивая простого русского человека устами доктора Гольдберга, писатель говорит: «Изумительный, я вам скажу, народ: младенцы и герои в одно и то же время... и потом, какое наивное незлобие». Верная в своей основе, эта характеристика ошибочна в той степени, в какой она считает долготерпение и незлобивость народа его неизменным свойством. Впрочем, Куприн понимал, что есть предел этому долготерпению. «Подождите, доиграются они!» — восклицает доктор Гольдберг, грозя кому-то кулаком. Эти «они» — хозяева жизни, капиталисты. Сцены бунта рабочих, вспышка энергии Боброва, вызванная отчаянием и ненавистью к буржуазному обществу, должны были явиться, по мысли писателя, идейным и драматическим завершением повести. Но осуществить полностью свой замысел Куприну не удалось. Одиннадцатая, последняя, глава повести дважды подвергалась значительным переделкам и исправлениям. Первая переделка была предпринята писателем с целью смягчения социального конфликта, чего требовал редактор журнала Н. К. Михайловский. В ответ на это требование Куприн писал Михайловскому: «У меня есть черновая «Молоха», и я по ней могу переделать 11-ю главу... О бунте ни слова... Он будет только чувствоваться. Хорошо ли это? Я не знаю: может быть. Вы находите взрыв котла (умышленный) мелодраматическим эффектом? Но мне рассказывали о совершенно аналогичном случае» (1).
То смягчение социального конфликта, которое требовал идеолог народничества Михайловский, противоречило идейной направленности «Молоха». Куприн, видимо, лишь скрепя сердце согласился на требования редактора и разрешил ему самостоятельно внести исправления, если того требуют цензурные соображения. Человек передовых убеждений, Куприн вместе с тем не проявил твердости в освещении важнейшей общественной про- ---------------------------
1. А. И. Куприн, Сочинения в шести томах, т. 2, Гослитиздат, 1957, стр. 566—567. --------------------------
блемы. Но, подготавливая через несколько лет повесть к изданию в горьковском «Знании», писатель не только восстановил вычеркнутые по требованию Михайловского места, но еще более обострил социальный конфликт. В повести «Молох» отчетливо проявились особенности мировоззрения Куприна. Выступая под знаменем радикального демократизма, Куприн разделял и его ограниченность. «Представители демократической тенденции,— писал Ленин,— идут к своей цели, постоянно колеблясь и попадая в зависимость от либерализма» (1). Известная шаткость позиций Куприна, при общей демократической направленности его творчества, сказалась и на позициях героя повести Боброва и созвучных ему образах последующих произведений.
Важнейшей вехой в жизни и в литературной деятельности Куприна явился его переезд в Петербург и сближение с писателями демократического лагеря. Приезду Куприна в Петербург осенью 1901 года предшествовало его знакомство с А. П. Чеховым. Впервые Куприн встретился с Чеховым в Одессе, а затем посетил его в Ялте. Чехов считал Куприна высокоодаренным человеком, умеющим хорошо видеть окружающее, вторгаться в самую гущу жизни и смело, честно, талантливо разоблачать ее пороки. Между Чеховым и Куприным установилась переписка. В письмах они обменивались мнениями по поводу студенческих волнений, о Московском Художественном театре, только начинавшем тогда свой путь в искусстве, о постановках пьес Чехова.
Чехов сообщал Куприну и свое мнение о его рассказах. Так, например, он писал о рассказе «На покое»: «Вы хотите, чтобы я говорил только о недостатках. В этой повести недостатков нет, и если можно не соглашаться, то лишь с особенностями ее некоторыми...» Чехов принял горячее участие в судьбе Куприна. Он помог ему переехать в Петербург и представил редактору — издателю популярного в то время петербургского «Журнала для всех» В. С. Миролюбову; Куприн принял приглашение Миролюбова работать в качестве штатного сотрудника журнала. В этот период Куприн сблизился с писателями — участниками «Среды» (собрания которых он посещал, наезжая в Москву) и затем с горьковским издательством «Знание». Если раньше Куприн был изолирован от «большой литературы», вел жизнь провинциального литератора, то теперь он оказался в гуще литературной жизни столицы. Это благотворно подействовало на его творчество, на его писательское мастерство и расширило идейный кругозор.
На страницах петербургских журналов появляется ряд произведений Куприна, среди которых выделяются рассказы из хорошо знакомой ему военной жизни. В годы начавшегося пред- ------------------------- 1. В. И. Ленин. Сочинения, т. 17, стр. 92. ----------------------------- революционного подъема эта тема приобрела особый общественный интерес. В армейской среде общественные язвы и пороки выступали особенно отчетливо. Ни в каких других слоях мещанской Руси не было, пожалуй, столь кричащего противоречия между моральным убожеством и надутым кастовым высокомерием людей, мнивших себя «солью земли». Нравы, быт, течение гарнизонных будней — все это подчинялось своим особым правилам, на всем этом лежала неизгладимая печать социальной иерархии и тупой палочной дисциплины, и вряд ли где-либо еще существовала столь широкая пропасть между интеллигентами и народом в запыленных, грязных шинелях. Нужно было очень хорошо знать закоулки армейской жизни, всю закулисную сторону быта пехотного офицерства, побывать во всех кругах ада царской казармы, чтобы создать широкое полнокровное полотно этого замкнутого мира. Уже в первом рассказе на военную тему — «Дознание» (1894), очень характерном для художественной манеры Куприна и как бы предвосхищавшем дальнейшее развитие творческой индивидуальности писателя, мы знакомимся с центральным для всего творчества Куприна образом — типом интеллигента с повышенной чувствительностью. Он, как правило, оказывается на скрещении всех сюжетных линий, с него начинается повествование, его переживаниями или гибелью оно заканчивается. Главный герой «Дознания» — подпоручик Козловский — открывает галерею подобного рода интеллигентов из военной среды. Козловский, производящий дознание о краже рядовым Мухамедом Байгузиным пары голенищ и тридцати семи копеек у солдата Венедикта Есипаки, недавно поступил в полк. Козловский мало подходит для порученной ему роли следователя. Допрашивая Байгузина, он все более убеждается в том, что несправедливо наказывать человека за проступок, значение которого тот не способен понять. Однако Козловскому приказали произвести дознание и выявить виновника кражи. Ему удается вырвать признание у измученного казармой тщедушного татарина, когда он взывает к его сыновним чувствам. И Козловский, у которого тоже где-то далеко живет старушка мать, ощущает возникновение внутренней «тонкой и нежной связи» с молчаливым татарином.
Рождение этой внутренней связи раскрывает идейную сущность рассказа — вопрос о долге интеллигенции по отношению к народу.
Воссоздавая образы людей из народа, писатель стремился показать, что царская казарма с ее гнетом, с рабскими условиями существования для солдат духовно калечила людей, но не смогла сломить их полностью, погасить в них любовь к жизни, стремление к свободе. Народные типы, созданные Куприным в рассказах о царской армии,— это в основном типы крестьян.
Образы эти необычайно разнообразны по своим социальным и индивидуальным характеристикам. В лучшем рассказе о военном быте — «Ночная смена» (1899) перед читателем проходит вереница различных типов, «отшлифованных» царской казармой. В них Куприн стремится сочетать национальные, социальные и индивидуальные черты. Среди солдат, находящихся в поле зрения Куприна, наибольший интерес представляют солдаты из бедняцких слоев деревни, те, кого в казарме ожидала самая горькая участь. К этому типу бедного крестьянина, замордованного палочной дисциплиной, Куприн пришел не сразу; в первых рассказах он еще едва очерчен. Таков рядовой Твердохлебов в «Ночной смене» — образ, развитый позже в «Поединке» под именем Хлебникова.
Интересны в рассказах этого типа солдаты-балагуры, весельчаки-рассказчики, в характере которых ярко проявились национальные качества: твердость духа, врожденный юмор, вера в силу народа. В рассказе «Ночлег» это лихой запевала — ефрейтор Нога, в «Прапорщике армейском» и «Ночной смене» — солдат Замошников. Замошников, как и ефрейтор Нога, любимец всей роты. Несмотря на то что он мастер на все руки, во время работы он ничего не делает. И солдаты, обычно презирающие бездельников, охотно прощают ему отлынивание от работы. Объясняется это тем, что Замошников вовсе не лентяй. Это человек, поддерживающий шуткой, веселым словом, песней дух солдат в походе и на работах. «Просто жизнь в нем кипит неудержимым ключом и не дает ни минуты посидеть спокойно на месте». В образе Замошникова писатель хотел показать живую душу народа, не согнутую неволей и издевательствами. Эту же мысль о неистребимой народной силе Куприн развил в образе второго солдата, также Замошникова, в рассказе «Ночная смена». В годы предреволюционного подъема, когда многие насущные проблемы современности настоятельно требовали ответа, Куприн живо ощущал потребность совершенствования своего художественного мастерства и расширения идейного кругозора. Куприна неудержимо тянет познакомиться с буревестником революции — Горьким. Впоследствии Куприн, вспоминая о своих чувствах при чтении одного из ранних рассказов Горького, писал: «Меня поразила яркость красок писателя и точность переживаний самого Челкаша и гребца в шлюпке — труса Гаврилы... я два раза перечитал этот рассказ». Знакомство с Горьким состоялось в 1899 году в Ялте, на даче Чехова. Накануне первой русской революции вокруг М. Горького собирались силы демократической литературы. К этому кругу писателей ветром революционной бури тянуло и Куприна. Куприн прекрасно понимал, какое место в литературе этих лет занимал Горький и его сборники «Знание», объединявшие все самое лучшее и честное в русской литературе. «Приятно выйти в свет под таким флагом»,— писал он Чехову в связи с принятием «Знанием» его книги рассказов. Горький в свою очередь считал желательным участие Куприна в сборниках. Он полагал, что выход первого сборника, в котором бы участвовали Чехов, Куприн, Бунин, Андреев, Серафимович, Скиталец и другие, явится литературным событием. Начало 900-х годов — знаменательный период в творческой биографии Куприна. Наряду с одобрением Чехова и Горького он получает доброжелательный отзыв на свой рассказ «В цирке» от гения русской литературы Л. Н. Толстого. Толстой даже обращается с просьбой к Чехову выслать ему «Миниатюры» Куприна. А вскоре после первого знакомства Л. Н. Толстого с рассказами Куприна происходит их первая встреча, оставившая неизгладимое впечатление у молодого писателя. В очерке «О том, как я видел Толстого на пароходе «Св. Николай» Куприн писал: «Меня ему представили... я был очень растерян в эту минуту... Помню пожатие его большой, холодной, негнущейся старческой руки» (1). И далее: «Я понял в эти несколько минут, что одна из самых радостных и светлых мыслей — это жить в то время, когда живет этот удивительный человек» (2). Куприн понравился великому писателю. Толстой и в дальнейшем продолжал следить за его творчеством. Позднее он отметил рассказ Куприна «Мирное житие». «Какая это прелесть,— писал Л. Толстой.— Только не следовало старика делать доносчиком. Зачем? Он и так хорош, рельефен, ярок». Этот рассказ был напечатан во втором сборнике «Знание». В годы назревания первой русской революции Куприн полностью отдается работе над своей крупнейшей вещью — повестью «Поединок», которую он начал еще в 1903 году.
В эти страдные для писателя дни моральную поддержку ему оказывает А. М. Горький. «А. М. Горький был трогательным товарищем по литературе, умел вовремя поддержать, подбодрить,— вспоминал впоследствии Куприн.— Помню, я много раз бросал «Поединок», мне казалось — недостаточно ярко сделано, но Горький, прочитав написанные главы, пришел в восторг и даже прослезился. Если бы он не вдохнул в меня уверенность в работе, я романа, пожалуй, своего так бы и не закончил» (3). А позже Куприн говорил, что «Поединок» не появился бы в печати, если б не влияние Алексея Максимовича: «В период моего неверия в свои творческие силы он оказал мне большую помощь». --------------------------
1. А. И. Куприн, Сочинения, т. 6, Гослитиздат, 1958, стр. 604. 2. Т а м же, стр. 605. 3. «Литературная газета» от 15 июня 1937 г. --------------------------- Помощь Горького заключалась и в моральной поддержке и в том, что Куприн смог немедленно напечатать свое крупнейшее произведение, которое при других обстоятельствах могло бы жестоко потерпеть от царской цензуры. Писал Куприн свою повесть в очень напряженное для царской России время. Это были годы русско-японской войны, годы подъема освободительной борьбы, за которыми последовал революционный взрыв. Ленин писал тогда в проекте листка «Первое мая»: «Война разоблачает все слабые стороны правительства, война срывает фальшивые вывески, война раскрывает внутреннюю гнилость, война доводит нелепость царского самодержавия до того, что она бьет в глаза всем и каждому, война показывает всем агонию старой России, России бесправной, темной и забитой, России, остающейся в крепостной зависимости у полицейского правительства» (1). В одно время с Куприным создавал свои произведения о русско-японской войне В. В. Вересаев («На войне»), написал рассказ «Красный смех» Л. Андреев. Вслед за повестью Куприна вышел роман С. Сергеева-Ценского «Бабаев». «Поединок» Куприна был ошеломляющим ударом не только по диким армейским нравам, но и по всем порядкам царской России. Повесть была напечатана в шестой книге сборников «Знание» в 1905 году, когда в русско-японской войне царизму было нанесено жесточайшее поражение при Цусиме. Хронологически повесть относится к 90-м годам. Между тем она дает глубокое объяснение причин поражения царской армии в бесславной войне с Японией. «Поединок» был рожден горячим стремлением Куприна разоблачить пороки той среды, в которой он провел несколько лет и жизнь которой справедливо рассматривал как одно из уродливых проявлений пошлой, духовно нищей жизни русского буржуазно-помещичьего общества в целом.
«Поединок» автобиографичен, и это подтверждает в первую очередь образ главного героя Ромашова, в котором выразились многие черты биографии самого писателя. Это подтверждается также образом другого положительного героя повести — Назанского, устами которого выражены мысли, возникшие у самого писателя. Автобиографичность «Поединка» видна, наконец, при сопоставлении повести с ранними рассказами, ее подготовившими. Сюжетный стержень «Поединка», проходящий сквозь всю повесть и так или иначе связанный с побочными сюжетами-ответвлениями,— это столкновение чувств и интересов четы Николаевых и подпоручика Ромашова, столкновение, разрешающееся -------------------------- 1. В. И. Ленин, Сочинения, т. 7, стр. 183—184.
--------------------------- дуэлью и смертью Ромашова. В отношениях между этими главными героями выявляется их собственная духовная ценность, их мировоззрение, их отношение к народу. На судьбе главного героя Ромашова мы отчетливо видим духовное бездорожье интеллигенции, оторванной от народа, в годы, когда только близость к народу, собирающему силы для последней схватки, могла укрепить сознание и душу, придать жизни смысл. Разве несчастная любовь к Шурочке является причиной духовной и физической гибели нравственно чистых и одаренных интеллигентов Назанского и Ромашова? Конечно, нет. Анализ повести не оставляет в том ни малейшего сомнения. Личная трагедия в жизни Ромашова и Назанского лишь ускоряет развязку, рожденную трагедией их общественного бытия. Сюжет повести — столкновение личных интересов — имеет своей главной функцией ограничить определенными рамками рассказ о трагической судьбе духовно бессильных интеллигентов, не пожелавших примириться с пошлостью и тупостью армейской среды, не нашедших в себе сил для общественной борьбы. Социальные мотивы определяют поведение героев и являются двигателем событий, в то время как любовная интрига лишь внешне ведет сюжет, ускоряет его развитие, придает ему художественную законченность. По композиции «Поединок» состоит из реалистических картин, в которых второстепенные детали столь же важны для художественного целого, как и главные образы. Непосредственно казарменной жизни в повести отведено не больше пятидесяти страниц: это две сцены, рисующие будни полка, и большая сцена смотра корпусным командиром. С ними тесно связаны эпизоды, рисующие отношения Ромашова и его денщика Гайнана, а также беседу Ромашова и солдата Хлебникова. Именно здесь ставится вопрос об отношении интеллигенции к народу. С этими сценами чередуются показ духовно убогого, затхлого быта армейской провинциальной интеллигенции. Воспроизводя картину провинциального армейского быта, Куприн обличает лицемерие, претензии на аристократизм, подражание высшим кругам буржуазного общества, весь кодекс мещанской морали. В плане раскрытия духовной жизни интеллигентов, пытавшихся или пытающихся выбраться из мещанской трясины, писатель рисует отношения Ромашова и Шурочки Николаевой, Ромашова и Назанского, размышления Ромашова, в высшей мере склонного к мечтательности и самоанализу. Открывается повесть картиной казарменной жизни. Уже тут обнаруживаются первые признаки неприспособленности Ромашова к армейской жизни, особенности его психологии. Вечерние занятия в шестой роте, где служит Ромашов, кончаются тем, что командир полка Шульгович подвергает его домашнему аресту на четверо суток за «непонимание войсковой дисциплины». Острая тоска от испытанного унижения, уязвленное юношеское самолюбие рождают в его воображении сладкие картины мести: он кончает академию, он блестящий офицер генерального штаба. Он прибывает в полк и показывает заискивающему перед ним униженному Шульговичу, как надо проводить большие маневры. Затем война, и снова он, Ромашов, показывает Шульговичу, как ведет себя в бою храбрый офицер, увлекающий за собой солдат. Но все это только мечты, а действительность — это грязный, заброшенный городок, скука, ограниченные, тупые офицеры, нищая, однообразная жизнь.
Пошлость, грубость, пьянство в среде офицерства, насилие и дикость в отношении к солдатам, забитость и унижение солдатской массы — все это оказывает губительное давление на сознание, характеры героев повести. Гарнизонная жизнь, заполненная беспробудным пьянством в офицерском собрании, мелким развратом, неумолимо толкает туда, куда он не должен был бы ходить, к женщине, которая станет непосредственной причиной его гибели. Гибнет Ромашов, обречен на гибель Назанский. Они бьются в липкой паутине полковых будней, но не в силах порвать ее. Они очень далеки от народа, и в этом подлинная причина их трагической судьбы. Ряд сильнейших сцен повести — казарменные учения, беседы Ромашова с его денщиком, Хлебниковым, сцена смотра полка — в основе своей содержат все тот же вопрос: что должен делать интеллигент, если он видит темноту, забитость солдат, ощущает жестокость страшной силы, стоящей и над солдатом и над ним? Ромашов и Назанский, каждый по-своему, страдают от сознания своего бессилия. Поиски путей к человеческому благу, которые так волнуют Назанского и Ромашова, это, по существу, стремление решить вопрос о судьбах родины и народа. В беседах Назанского и Ромашова писатель сосредоточил идейный смысл повести. В мрачной, неуютной комнате Назанского звучит гимн человеческому разуму, «человеческой красоте», любви, природе. В этих беседах и вера в прекрасную грядущую жизнь, и надежды на зреющие силы для борьбы с социальной несправедливостью, и путаная философия крайнего индивидуализма. Образ интеллигента, мучительно ищущего выхода и не умеющего найти его, стал центральным образом произведений писателя в годы его творческого расцвета. Для интеллигента типа Назанского, остро ощущающего бесцельность своей жизни, одинаково характерны были томительные внутренние раздумья и пылкие рассуждения о красоте, правде, справедливости. Если оставить в стороне эклетичность и неясность мировоззрения Назанского, то главное противоречие образа заключается в полном разрыве между словом и делом этого героя.
