Литература. Lujo Brentano, Arbeitergilden" cler Gegenwart. 2 Bde, 1871 und. Das Arbeitsverhaltnisgenrass dcm hentigen Keclit. 1877.—A. Held, Die neuere soziale Geschichte Englands 1881. К этому значительная часть литературы, цитированной в §§ 1—4.—Carlyle. Sozialpolitische Schriften. (Deutsch, 1895). В особенности, Chartism und Past and Present.— Sidney and Beatrice Webb, The History of Trade Unionism. 1894. Тех же, Industrial Democracy. 1897.— Charles Booth, Labour and Life of the People. 1889 ff.—S. n li. Webb, The Public Organisation ot the Labour Market. 1911.—Works Committes. Report of an Enquiry made by the Ministry of Labour. Marz 1918. — Kirkaldy, Industry and Finance. London. 1917.—I. M. Robertson, The Economics of Progress. 1918.
Рабочий вопрос в Англии обнимал собой в XIX столетии преимущественно разнообразные проблемы профессионального движения, вопросы рабочего права и охраны труда. Только в самое последнее время всплыли новые течения, которые кроме этих вопросов выдвигают вопрос об активном участии рабочих в хозяйственном и хозяйственно-политическом регулировании промышленных отраслей. К началу XIX столетия в Англии господствует еще всеобщая антипатия по отношению к коалициям рабочих, рассматривавшимся, как посягательство на свободу индивидуума; такое отношение находилось в соответствии с выработавшимся правосознанием, направленным вообще против всяких монополий в хозяйственной жизни. Брентано широко и мастерски выяснил зарождение в Англии мысли о профессиональных союзах, рассматривая их при этом как современные цехи, и нарисовал картину той борьбы, которую должны были вести английские рабочие за свободное существование этих организаций. При всем этом Англия была все же первой страной, которая признала принцип свободы коалиции и право на существование профессиональных союзов, и ввела в 1824 году закон о свободе коалиции. Развитие профессиональных союзов было в Англии могущественнее, чем в какой-либо другой стране крупной индустрии. Число членов профессиональных союзов составляет по новейшим данным 8.084.000 в Великобритании и Ирландии. То обстоятельство, что профессионально организован такой большой процент общего числа рабочих представляется, конечно, менее важным, особенно принимая во внимание характер стачечных движений последнего времени, по сравнению с тем, что в профессиональные союзы организованы рабочие крупных и жизненно-необходимых отраслей промышленности; а это последнее обстоятельство в настоящее время повсюду имеет место в Англии. Ибо в горной, машиностроительной, металлургической и текстильной отраслях индустрии организованы в настоящее время в профессиональные союзы почти все рабочие. Наиболее трудна была организация некоторых групп необученных рабочих (так наз. unskilled workmen), напр., столь важных для Англии доковых рабочих: но и здесь профессиональное движение достигло определенных результатов, особенно после успешного движения докеров в 1889 году. Мы здесь не будем специально говорить об организации профессиональных союзов; упомянем лишь, что местные об'единения различных профессий — профессиональные советы (Trade Councils) и ежегодно созываемый импозантный конгресс тред-юнионов являются теми средствами, с помощью которых профессиональные союзы уже десятилетия, как приобрели огромное влияние на английское общественное мнение. Так же рано, как и профессиональное движение, начались в Англии попытки, посредством разного рода мероприятий и учреждений, смягчить те конфликты, которые вновь и вновь возникают вследствие столкновения организованных интересов предпринимательских союзов, с одной стороны, и профессиональных союзов с другой. Так, прежде всего примирительные камеры представляют собой учреждения английского происхождения. Начало их было положено крупным английским промышленником Мунделлот. В примирительных камерах равноправные представители работодателей и рабочих в одинаковом числе разрешают столкновения, устанавливают на определенный период заработную плату и все остальные условия работы и пытаются ликвидировать все конфликты, которые ставятся на их разрешение. Подобная же система, только расширенная созданием беспристрастного третейского судьи также введена впервые англичанином, Рупертом Кетле. Так же важна примененная впервые в Англии система третейских судов, которые в противоположность примирительным камерам начинают функционировать только тогда, когда стачка или локаут уже неизбежны. Целью переговоров между союзами предпринимателей и профессиональными союзами является ликвидация столкновения и, следовательно, предотвращение, насколько это возможно, его повторения в дальнейшем. Таким образом достигаются прочные договорные отношения между обеими сторонами, и именно посредством т.-наз. тарифных договоров. Эти последние также зародились в Англии, где уже в первой половине XIX века имели место соглашения со всеми рабочими данной профессии. Должна быть упомянута т.-наз. формула „справедливой заработной платы" (fair wage clause), которую лондонские печатники провели в жизнь уже в 1884 году; эта формула заключается в том, что при раздаче работ общественным учреждением в договорную тетрадь вносится параграф, согласно которому при всяких условиях должна быть уплачена справедливая заработная плата; это в свою очередь ведет к тому, что государственные учреждения устанавливают низшую границу заработной платы. К началу нашего столетия 478 английских муниципалитетов применяли эту формулу. Родственное этому мероприятие представляет собой установление минимума заработной платы. Последнее также исходит от учреждений общественного характера, как военного, морского и городских управлений, если им приходится раздавать работы. Далее были произведены эксперименты со скользящими скалами заработной платы, автоматически понижавшими и повышавшими заработную плату в соответствии с колебаниями цен на продукты, правда, эта система до 1912 г. распространялась только на около 63.000 рабочих. Наряду с более совершенным регулированием заработной платы проведены постановления, касающиеся длины рабочего дня. Здесь также Англия шла впереди всех других стран. По исследованиям обоих Веббов, лучших знатоков рабочего вопроса в Англии в его прошлом и настоящем, к началу XIX столетия продолжительность рабочего дня в Англии равнялась 12 часам с перерывами, или 10 1/2 часам действительного труда. Но уже в 1813 году строительные рабочие Лондона, а в 1836 году лондонские машиностроительные рабочие получили десятичасовой рабочий день. В сороковых годах началось движение в пользу девятичасового рабочего дня, который, однако, был проведен лишь в 1871 г. Наряду с этим шло сильное течение, требовавшее субботнего полупраздника. На практике уже в 1861 году в Лондоне было установлено окончание работы по субботам в 2 часа дня, а позже в отдельных отраслях в 12 часов дня. В период с 1889 по 1897 год не меньше чем в 500 предприятиях был установлен 8-ми часовой рабочий день. Свободное послеобеденное время по субботам дает английским рабочим особенно благоприятные условия для отдыха и развлечения, так как английские железнодорожные общества согласились на введение дешевого тарифа по субботам (т.-наз. „weekend-tickets"), который дает возможность за поразительно ничтожную цену посетить деревню или взморье. Перерывы для отдыха во время работы тоже уже с давнего времени чрезвычайно тщательно определены в Англии, они фиксированы законом и должны точно выполняться в предприятиях. В таком виде решался до сих пор в Англии вопрос о заработной плате в его отношении к рабочему договору; последний устанавливался с течением времени на все более и более прочном основании, и это укрепляло хорошие взаимоотношения между сторонами и в большинстве случаев предотвращало жестокую борьбу за повышение заработной платы и улучшение условий труда. Это можно утверждать без всяких оговорок по отношению ко всему XIX столетию, вплоть до первого десятилетия до мировой войны. Так, у ланкаширских ткачей не было с 1893 года ни одной значительной стачки, в английской каменноугольной промышленности последняя большая стачка была в 1893 году; английские машиностроительные рабочие не устраивали ни одной большой стачки с 1897/98 года, когда они выдержали полугодовую стачку. Если принять во внимание существование широкого законодательства по охране труда рабочих, которое в Англии также получило более раннее и вместе с тем более реальное осуществление, чем в других странах и о котором мы еще будем говорить, то станет ясным, почему собственно социалистическое движение не могло найти себе почвы в этой страде. В то время, как в других странах у рабочих образовалось представление об антисоциальной тенденции, заключающейся в самом принпипе капиталистического способа производства, и требование устранения последнего и революционного преобразования всего хозяйственного целого охватило широкие массы,— английский рабочий, напротив того, стоял до сих пор на почве народного хозяйства, основывающегося на разделении труда, частной собственности и по возможности неограниченной свободы конкуренции. Все, чего добивалось здесь социальное движение, возникало из стремления к социальным реформам, из желания эволюции, благоприятной по отношению к интересам рабочих, но ни в коем случае не из стремления революционизировать основы хозяйственного строя и предпринимательской прибыли. Те немногие социалисты, которые действовали здесь, как Оуэн и др , не могли увлечь за собой на продолжительное время широких народных масс. Единственным действительно революционным движением, которое Англия знала в XIX веке, был чартизм. Это движение, начатое в 1838 году одним лондонским рабочим обществом, совпало с временем худших социальных отношений, какое только знала Англия до того времени. Оно не удовлетворилось мирными средствами пропаганды и слова, но пыталось достичь революционных целей путем прямого действия в пользу всеобщей стачки. Хозяйственные вопросы стояли здесь на заднем плане, в то время как политические вопросы были выдвинуты на первый план; но фактически первые и были доминирующим элементом в движении. Парламентский дух слишком глубоко проник в сознание английского народа, политические деятели Англии слишком хорошо понимали, что требования масс не могут быть сломлены на продолжительное время жестокой силой, чтобы с самого начала не было видно, что эти революционные течения могут быть умиротворены но насильственным подавлением их, а, напротив, стремлением итти им навстречу. И действительно, когда в 1846 г. начала решительно проводиться социальная реформа, и консервативно-аграрная партия в нижней палате во главе с Виконсфильдом, Шефстбери и друг. взяла в своей политике также социально-реформаторский куре (далеко не последним стимулом к этому было стремление консерваторов лишить фритрэдеров-манчестерцев их преимущества и отомстить предпринимателям за отмену хлебных пошлин), — позиция радиальных элементов пошатнулась. К тому же другое движение социально-реформаторского характера приобретало все более и более прочную почву под ногами, движение, вскрывавшее социальные недуги и бывшее в то же время ближе, чем какая-либо партия революционного действия либерально-демократическому духу англичан; мы говорим о христианско-социалистическом движении. Это движение, начало которого связано с именем Карлейля, подчеркивало идеалистически-религиозный момент реформаторского характера; при этом оно не заключало в себе идеи мировой революции. Так и новые социальные политики Англии, а именно самые выдающиеся среди них, были реформаторами; таковы, напр., рано умерший Арнольд Тойнби, которому мы обязаны университетско-поселенческим движением (Toynbee Hall), и Чарльз Буц, многотомное произведение которого "Труд и жизнь народа" (Labour and sife of the People) дало превосходное начало знанию положения английских рабочих и стало источником различного рода важных проектов и предложений. Однако, с 80-х годов в Англии заметны ростки социалистического движения, связанные с отдельными острыми экономическими кризисами, разразившимися в то время увеличением безработицы и одновременно происходившим значительным распространением роскоши в отдельных богатых кругах метрополии. Возникла даже и некоторое время существовала „социал-демократическая федерация". Однако, движение приобрело важное значение лишь тогда, когда к началу 90-х годов оно начало оказывать крупное влияние на политическую жизнь, вследствие основания „независимой рабочей партии" (Independent Labour Party), которая в течение последнего времени дала таких известных и влиятельных парламентских деятелей, как Джон Бернс, Гендерсон, Рамзан, Макдональд, Шекльтон и много других. Однако, и эта партия, нашедшая своих идейных союзников в лице фабианского общества и супругов Сиднея и Беатрисы Вебб, далека от социал-демократической в современном „континентальном" смысле этого слова. Она скорее представляет собой специфически „рабочую" партию, ставящую своей целью улучшить положение рабочего класса и разрешить проблему бедности и безработицы посредством широких и радикальных реформ. Средство для достижения этой цели партия видит в интенсивном прямом налоговом обложении и в постепенной передаче в руки государства или муниципальных учреждений различных важных частно-хозяйственных отраслей, как железные дороги, газовые и электрические предприятия, транспортные предприятия; все это мероприятия, на которые в Англии смотрят, как на чрезвычайно „социалистические", в то время как в Германии они представляют собой более или менее нормальный элемент новейшего развития, являясь естественным продолжением старого бюрократического государства. Момент непримиримой революционности по отношению к существующему государственному устройству и политическим учреждениям, характерный для социал-демократов на континенте, совершенно отсутствует в английском рабочем движении. Здесь едва ли стоит вопрос о завоевании особых „демократических" свобод и о борьбе против влияния королевской власти и милитаристского государства. Кроме того, в Англии давно уже удалось лишить буржуазные классы повода к враждебному отношению к рабочей партии, на которую раньше в парламенте смотрели, как на „пролетарскую", это было достигнуто тем, что ее главного руководителя, Дж. Бернса, сделали министром и этим самым ограничили степень ее оппозиционности. Совершенно с другой стороны внутри английского рабочего класса возникло новое движение, которое, быть может, повлечет за собой более радикальное преобразование существующих ныне форм заработной платы и рабочего договора, чем это было в результате какого-либо другого до сих пор возникавшего в Англии движения. Это движение исходило, главным образом, от рабочих крупных отраслей индустрии, и его возникновение было вызвано или, по крайней мере, ускорено событиями мировой войны. Центральным пунктом новой организации взаимоотношений труда с капиталом являются так называемые Works Committees, или фабричные комитеты (фабричные советы) и их руководители, так называемые фабричные старосты (Shop Stewards). Фабричные комитеты часто существовали и до войны, и как раз теперь, когда в Англии начинают ими интересоваться, нелишне указать на то, что их прототип старше, чем прототип профессионального союза. Фабричные комитеты представляют собой рабочие организации отдельного завода или мастерской (в качестве первых они называются Works Committes, в качестве вторых — Shop Committee), задачей которых является: а) в качестве индустриальных комитеров (Industrial Committees, т.-е. Works Committees в собственном смысле) заниматься вопросами, касающимися условий труда и высоты заработной платы, в их специальной и индивидуальной форме, не затрагивая больших и кардинальных вопросов, подлежащих ведению областных и национальных профессиональных организаций; в) в качестве комитетов по охране труда (Welfare Committes) улучшать санитарно-гигиенические условия работы на фабрике, и, наконец, с) в качестве общественных комитетов (Gocial Union) заботиться о развлечении и образовании рабочих в данном предприятии или мастерской. Иными словами: комитеты, о которых здесь идет речь и которые знамеитый доклад судьи Уитли рекомендовал, как основу новой организации труда (важным в этом отношении является парламентский доклад известной комиссии премьер-министру Ллойд-Джорджу 18 октября 1917 г.), являются своего рода маленькими рабочими парламентами в рамках больших национальных и областных профессиональных организаций. Параллельно с этим законодательным путем вводятся, и при этом даже предпочтительно другого рода организации, так-называемые индустриальные советы (Industrial Councils) для всей страны (National) и отдельных областей (District industrial Councils); эти организации, с которыми фабричные комитеты должны быть в самом тесном соприкосновении, предназначены к тому, чтобы следить за конфликтами на фабрике, в случае нужды устранять их, итти навстречу нуждам рабочих и разрешать нужды, облегчать осуществление всевозможных проектов. Подписанный Уитли доклад ждет от всей этой системы местного регулирования большой пользы в деле установления социального мира. „Мы смотрим на плодотворную работу фабричных советов, как на широкий базис промышленного устройства и рассматриваем их, как средство пробудить в рабочих интерес как к преуспеянию той отрасли промышленности, в которой они работают, так и к той фабрике, в которой они проводят такую большую часть своей жизни. Рабочие члены фабричного совета должны быть проникнуты идеей общего творческого сотрудничества в данной отрасли промышленности. Всякого рода предложения, касающиеся усовершенствований, должны быть приветствуемы и открыто обсуждаемы. Практические проекты должны быть испробованы со всех точек зрения. Есть много скрытых творческих сил, которые могли бы быть полезны как промышленности, так и государству; они ждут условий для своего проявления. Новые и старые проблемы найдут свое разрешение в открытой совместной работе об'единенного знания, опыта и доброй воли. Фабричные советы были бы недействительными, если бы они ограничивались исключительно удовлетворением жалоб". Предпринимателям уитлевские советы рекомендуются в следующих словах: „мы считаем успешное развитие и плодотворное использование фабричных комитетов на каждой фабрике, в том виде как они рекомендованы в нашем докладе, делом столь же важным, как и коммерческая или научно-техническая работоспособность предприятия. Мы держимся того мнения, что в каждом отдельном случае один из пайщиков, директоров или каких-либо других ответственных лиц предприятия, должен посвящать значительную часть своего времени и внимания правильному функционированию и дальнейшему развитию этих организаций". Персональными представителями этих фабричных советов являются так называемые Shop Steward'ы (фабричные старосты). Эти последние являются большей частью, а прежде были исключительно, представителями профессионального союза в предприятии, где они называются также — что характерно для их деятельности — фабричными делегатами, сборщиками или комитетчиками. Если они в свою очередь об'единяются в организации, то тогда говорят также о „наблюдательных комитетах" Shop Steward'oв. Во время войны вместе с распространением фабричных комитетов сильно возросло и влияние Shop Steward'oв. Ибо последние были, да и являются сейчас форменной движущей силой и руководителями этих организаций.
Во время войны были два обстоятельства, необыкновенно укреплявшие положение Shop Steward'oв: во-первых, запрещение стачки, ставившее должностных лиц профессиональных союзов перед угрозой наказания и тем самым содействовавшее урегулированию столкновений посредством местных представителей на самих фабриках; во-вторых, только во время войны возник целый ряд вопросов, разрешение которых было тесным образом связано с различными условиями, в которых находились отдельные предприятия и, следовательно, ближе касалось местных организаций, нежели областных или общенациональных об'единений. К этим вопросам относилась прежде всего проблема „разжижения" („dilution"), т.-е. замещения мужского труда женским, в связи с призывами на военную службу; далее, снова всплыл, вследствие необходимости увеличения производства, спорный вопрос о способах вознаграждения, причем борьба за поштучную или повременную оплату играла решающую роль, т. к. во многих отраслях промышленности все явственее замечалась растущая антипатия к поштучной оплате; далее, при фабричных комитетах возникли особые комиссии, в связи с необходимостью упорядочить вопрос о „Time Keeping", т.-е. внутреннем распорядке рабочего времени; это в свою очередь было вызвано необыкновенным учащением случаев небрежного отношения к работе со стороны служащих и отлучки рабочих от работы, особенно в рудничных округах, как Клевеленд и Дюрхгем. Наконец, война и военное хозяйство принесли с собой в Англии, как и везде, целый ряд проблем благосостояния и помощи, как-то: борьба с переполнением фабрик, учреждение столовых и средства продовольственной помощи, организация сбора денежных пособий для воинов на полях сражения, и много других вопросов. В общем все эти вопросы настойчиво требовали своего разрешения, которое к тому же должно было следовать быстро и притом в соответствии с практическими и духовными потребностями фабрики или предприятия, и таким образом участие Shop Steward'oв и вмешательство фабричных комитетов в деятельность предприятия стало необходимым. Возникло своего рода выборное управление заводом руководителями рабочих, которое даже в принципе, не говоря уже о действительности, означало нечто совсем иное, чем до тех пор имевшее место влияние профессиональных союзов; последние оказывали воздействие лишь общего характера, не касаясь активно и непосредственно индивидуальных, так сказать „интимных", сторон деятельности завода или предприятия. Здесь заняло бы слишком много места описание различных типов и форм фабричных комитетов, характера выборов их представителей (напр., все ли рабочие могут быть выбранными или только Shop Steward, только обученные или также и необученные и т. д.) и каждой отдельной их функции. Такое описание находится в упомянутом мартовском докладе 1918 года, из которого мы видим, что форма и структура комитетов, равно как и функции их, являются до настоящего времени совершенно различными в отдельных отраслях промышленности. Это не создает каких-либо особенных трудностей, и можно предположить, что из фабричных комитетов выкристаллизуется мало-помалу одна определенного типа организация. Напротив, одной из важных и сомнительных проблем является проблема взаимоотношения между фабричными советами и профессиональными союзами. Здесь легко может произойти конфликт и хотя упомянутый доклад по понятным основаниям не считает это вероятным (ибо он сочувствует расширению фабричных советов), однако.
мы видим в нем достаточно ясные указания на то, что то тут, то там фабричные советы хотят быть большими „папами", чем сам „папа". Как будут разрешаться на практике конфликты между центральными рабочими организациями и фабричными советами, этого заранее предсказать нельзя; это зависит понятно, прежде всего, от силы каждого отдельного фабричного совета. Однако, уже сейчас можно сказать следующее: с возникновением этих новых организационных единиц в рабочем классе английское рабочее движение выросло из стадии общего регулирования взаимоотношений между трудом и капиталом в отдельных отраслях индустрии посредством центральных органов и доросло до вмешательства в деятельность отдельных предприятий посредством своих местных организаций; следовательно, иными словами, оно стремится приобрести влияние на общий строй отдельного предприятия и этим самым, косвенно, на его операции. Ибо само собой понятно, что от отдельных вопросов, напр., вопросов об установке более совершенных машин, о сверхурочных работах, о возможности повышения заработной платы и т. д. до всей внутренней жизни предприятия — небольшой шаг, тем более, что сфера деятельности фабричных комитетов, по подлинным словам представителя английского министерства труда „inde-firite", т.-е. неограниченна. Однако, стремление рабочего класса к постепенному контролю над отдельными отраслями промышленности и их предприятиями растет не только так сказать изнутри. Можно ясно наблюдать, как все большие и большие успехи делает идея „социализации" целых отраслей промышленности, независимо от дальнейшего развития движения фабричных советов, этот успех идеи „социализации" является как бы заключительным звеном в цепи экономических последствий мировой войны. Сказанное имеет место особенно в горной промышленности. Здесь свобода действий предпринимателя несомненно ограничена в небольшой степени. Законом о рудничной промышленности от 1920 г. (Mining Industry Act) учреждено новое управление в виде смешанной комиссии, называемое департаментом копей (lines Department); оно организуется для каждой отдельной рудничной области и исполняет также третейские функции. Эти областные представительства — "Area Boards"— глубоко вторгаются в индустриальную жизнь. Они могут сделать предложение о вознаграждении рабочих соответственно прибыли предприятия. В каменноугольной промышленности уже сейчас резко проявляется ограничение предпринимательской прибыли. Здесь английское правительство уже на основании военного положения применило такие мероприятия, которые ограничили прибыль владельцев шахт определенной фиксированной нормой. Непосредственно после окончания войны рыночные отношения повели к установлению максимальных цен внутри страны, и одновременно возникли требования сильного повышения заработной платы; тогда был организован государственный контроль над каменноугольной промышленностью, согласно которому, с одной стороны, устанавливаются максимальные цены на уголь внутри страны, с другой — цены на вывозной уголь повышаются, и таким образом, благодаря нормированию прибыли посредством всеобщего государственного контроля могли быть выполнены требования рабочих. Однако, когда мировые цены на уголь снова понизились, такой контроль над углем оказался в высшей степени невыгодным мероприятием и 31 марта 1921 г. максимальные цены и контроль снова были уничтожены. Английские рабочие протестовали против прекращения регулирования рыночных цен и заработной платы одной из жесточайших стачек, какие только знало до сих пор английское хозяйство; рабочие требовали ни больше, ни меньше, как социализации угольных копей, причем сначала владелец копей должен гарантировать выдачу заработной платы, прежде чем „вытряхать" из предприятия прибыль, а затем вместо установления заработной платы по областям должна быть установлена для всех шахтеров единая национальная заработная плата. Для достижения этого должны быть соединены прибыли всех копей и плохо работающие копи должны содержаться за счет предприятий с дешевой стоимостью производства. Ясно само собой, что это означало бы окончательное уничтожение принципа конкуренции. Рабочие надеялись таким путем избегнуть, с одной стороны, различия в заработной плате в плохо и хорошо работающих предприятиях, с другой стороны — увольнений или сокращения работы в связи с малой прибыльностью предприятия. На этом примере можно видеть, как глубоко вторгаются в настоящее время столкновения из-за вопросов заработной платы непосредственно в направление всей работы отдельных отраслей промышленности. Здесь лежит основное различие нового движения по сравнению со старым профессиональным движением, в котором рабочие и предприниматели противостояли друг другу со своими требованиями и стремлениями, так сказать, вне рамок частнохозяйственных операций, и борьба велась вокруг того, к чему стремилась или чего могла добиться одна из сторон в вопросе о заработной плате или условиях работы, безразлично, решалось ли дело в примирительной камере или стачкой. В настоящее время рабочие берут за исходный пунк своих требований деловое состояние предприятия или данной отрасли промышленности и выставляют те или иные требования, касающиеся заработной платы или условий труда, соответственно этому состоянию, а не только в зависимости от соотношения сил между профессиональным союзом и союзом работодателей. Развитие в этом направлении, естественно, значительно усилилось, вследствие тяжелых условий, которые оставила после себя мировая война н которые дали рабочему классу благоприятный случай для завоевания своих требований. Прежде всего вначале было несоответствие между заработной платой и ценами на средства пропитания, что вызвало необходимость урегулировать это соотношение. В начале г. „Рабочая Газета" утверждала, что стоимость средств существований (пища, квартира, одежда, отопление, обведение), по статистическим данаым, возросла с июля 1914 г. до января 1921 г. в больших городах на 181%, в средних - на 175%. Но эти цифры, однако, в своей общей форме еще не так показательны, т. к. отдельные важные для бюджета рабочих статьи расхода повысились гораздо больше, чем средние цифры, охватывающие в количественном отношении одинаково и важные и неважные расходные статьи. Так, молоко, напр., возросло на 202%, сало — на 197%, яйца — на 359%. Между тем, заработная плата возрастала, как это обычно бывает, далеко непропорционально повышению стоимости средств существования. Хотя общая сумма увеличения заработной платы была поразительно велика, однако, положение рабочих ухудшилось, когда 1920 г. принес с собой дальнейшее повышение цен на важнейшие предметы потребления. „Рабочая Газета" извещала: „Реальный недельный доход во многих отраслях промышленности заметно понизился к: концу 1920 г. по сравнению с началом года". Были сделаны попытки привести в действие аппарат фабричных комитетов и провести в жизнь предложения уитлевских организаций; при этом приходилось неоднократно применять скользящую, т. - е. возрастающую скалу, автоматически приводящую заработную плату в соответствие со стоимостью средств существования. С этой целью исчислялись особые индексные цифры стоимости средств существования (см. вышеупомянутые процентные цифры), и заработная плата либо повышалась, либо понижалась в процентах к определенному размеру заработной платы, бравшемуся за основание (относительная система), либо производились определенные надбавки к заработной плате в соответствии с уклонением индексных цифр на 10 единиц но сравнению с пунктами тарифного договора. К началу 1921 г. по такой системе заработной платы работало уже, согласно сведениям министерства труда, каковые были, правда, не обо всех, по во всяком случае о большинстве случаев, 1 1/2 миллиона рабочих. Но несмотря на возникновение этих новых учреждений, несмотря на дальнейший новый закон о промысловых судах (Industrial Court Act), значительно расширивший сферу действия третейских судов, в последнее время Англия снова после длинного ряда лет находилась в огне жесточайшей классовой борьбы. В 1918 году пропало вследствие стачек 6,3 миллиона рабочих дней, в следующем году эта цифра составляла не менее 35миллионов и еще в 1920 г. — 27 миллионов. Мировая война и ее окончание, как и всякие военные события, принесла с собой, как у победителей, так и у побежденных, поток огромных социальных проблем. В Англии это произошло очень быстро, как только была ликвидирована приспособленная к военным нуждам организация хозяйства; однако, при этом целый ряд в корне изменившихся условий и отношений — высокие цены на средства существования, женский труд, влияние демобилизации и т. д.— не был введен в какое-либо новое определенное русло. Между тем, во время войны накопилось достаточно горючего материала, чтобы конфликты, возникающие, как частые явления в отдельных отраслях промышленности, вновь и вновь питались им; и этот горючий материал уже повлек за собой совершенно новое и коренное преобразование рабочего вопроса. Несомненно то, что как положение организованных рабочих в предприятии, так и цель английского рабочего движения в Англии изменились со времени 1914 г. Такие явления, пока, правда, еще разрозненные и не выявившиеся в полной мере, как вмешательство в деловую сферу предприятия, влияние на чистую прибыль и на контроль над ценами, парламентаризациа предприятия, требования социализации в горной промышленности при ограничении свободной конкуренции и свободы деятельности предпринимателей,— такие явления не могут быть вмещены в рамки старого, исключительно профессионального движения. События ближайших лет покажут, как далеко стоим мы от новых форм социального движения в Англии, в какой степени примет оно политический характер, не проявлявшийся до сих пор в рабочем вопросе в Англии.
