Литература. § 11. Кроме того: Eden. State of the Poor. 1797,— Minority Report of the Poor Law Committee. 1909.—Aschrott, Das englische Armenwesen. 1886.—E. M. Leonard, The History of Englisch Poor Relief. 1800.—W. Dibelius Ch. Dicheus. 1910 (Кар. III).
В области охраны труда Англия также является страной наиболее ранних учреждений и законов. Это находит свое об'яснение, повидимому, в том, что в Англии опыты с системой laissez la ire, произведенные после уничтожения старой принудительной организации труда, дали в области рабочего вопроса самые ужасающие в социальном отношении результаты. Мы имеем многочисленные потрясающие описания эпохи 20-х и 30-х годов и даже более ранней, конца XVIII столетия, когда заводы переселились из сельских местностей, где еще возможны были сносные условия жизни и труда в города. Детский и женский труд, сверхурочные работы в рудниках, полное отсутствие санитарной охраны и мероприятий против несчастных случаев — все это подтачивало жизнь всей нации. Поэтому в этой области рано начали издаваться законы. Первым законом в области охраны труда был закон 1802 г., который вначале был введен, как „закон для охраны здоровья и нравственности учеников в хлопчатобумажных мануфактурах", а позже был распространен на всю текстильную промышленность. В 1833 г. были учреждены инспектора, которые должны были следить за точным выполнением этого закона. Последний вначале касался только рабочих подростков, затем, с 1844 г., также и женщин старше 18 лет, а с течением времени распространялся все шире и шире (также и на предприятия с ручным производством), пока в 1878 г. не была предпринята кодификация всех этих отдельных законов, разбросанных по самым различным отраслям промышленности, в единый фабрично-заводский статут. Рядом с охраной детского и женского труда выступили уже упомянутые нами в другой связи законоположения об ограничении рабочего времени, установление максимальной длины рабочего дня, далее законоположения относительно субботнего труда, ночного труда и перерывов для отдыха. К этому присоединяются законоположения об охране личности рабочего, устанавливающих ответственность предпринимателя. Особенно важно было то, что проведение этого закона было возложено на фабричную инспекцию, которую Англия имела, как мы указали, уже с 1834 г., но которая только с 1878 года, после упомянутой кодификации законов о труде, получила всеобщее применение. Женские инспектора были учреждены, правда, раньше всего во Франции и только в 1893 г.— в Англии (в Германии впервые в 1898 г. в Эссене). В общем можно сказать, что английские законы об охране труда не отличались и не отличаются существенно от таковых в других странах, хотя и изданы в Англии раньше; в то же время именно однородность этих законов привела здесь раньше всего к мысли о международном регулировании. Зато английское социальное законодательство долгое время противилось другой группе мероприятий по социальной охране, именно идее государстве иного страхования рабочих на принудительных началах. Что рабочий нуждается в особой государственной охране вследствие своей экономической слабости по сравнению с предпринимателем и вследствие особых свойств „труда", как чего-то неразрывно связанного с организмом продавца рабочей силы,— это ясно показало реальное положение вещей в первой половине XIX столетия. Даже манчестерский либерализм должен был изменить свои воззрения на принудительный по существу характер т.-наз. „свободы рабочего договора". Однако, старое либеральное индивидуалистическое представление о свободной ответственности каждого осталось непоколебленным по отношению ко всем тем случаям, где дело шло о мероприятиях по охране здоровья, для избежания преждевременной старости и прежде всего для предотвращения опасности безработицы. Здесь, где вопрос шел не о непосредственном вреде, а о предотвращении будущих забот и страданий, считали, что возложение на государство пли местные органы обязанностей обеспечения будет препятствовать развитию сознания личной ответственности и чувства бережливости и этим уменьшит степень хозяйственной полезности каждого индивидуума. Поэтому принцип принудительного страхования, проведенный в Германии в начале 80-х годов законодательным путем, в Англии не нашел себе никакого признания. Помощь больным, пострадавшим от несчастных случаев, инвалидам и безработным была организована здесь главным образом на товарищеских началах, а именно в виде страхования, широко организованного профессиональными союзами, а также посредством устройства свободных рабочих касс взаимопомощи (Friendly Societies). Только к началу нового столетия изменились воззрения и в этой области; государственное принудительное страхование начало проводиться в жизнь, и притом уже в такой степени, которая выходит далеко за пределы континентального образца. Наиболее бесспорным в группе этих вопросов был вопрос о страховании на случай безработицы, который был впервые определенным образом урегулирован законом о безработных 1905 г. (Unemployed Worxmens Act); в настоящее время важным в этом вопросе является закон о страховании безработных 1920 г. (Unemployed Insurance Act), согласно которому рабочие, работодатели и государство несут на себе издержки страхования. Организация страхования на случай болезни и несчастных случаев последовала между 1911 и 1916 годами, страхование на случай инвалидности учреждено двумя законами 1908 и 1911 г.г.
Страхованием на случай безработицы решается вся проблема труда, если не считать вопроса о вдовах, стариках, калеках или другого рода физически неспособных. Эта проблема „пауперизма" уже с давних времен английского экономического развития играла большую роль в английском общественном мнении. Кажется даже, будто здесь речь идет о социологическом явлении, связанном в нашем представлении со специфическими условиями английской жизни. Кто бродил перед войной по улицам Лондона или другого большого английского города, тот с удивлением замечал всюду безработных, ободранных людей, с жалкими и истощенными лицами; при этом все эти люди ни в какой степени не производят такого впечатления, будто они только с недавнего времени находятся в этом жалком положении; о них все говорили, что их очень трудно вывести из этого состояния. В Англии наряду с термином „безработный" (Unemployed) существует и играет важную роль другой — но желающий работать (unemployable), в то время как на континенте едва знакомы с понятием не желающего получить paботу. Небезинтересно проследить, как далеко вглубь истории заходит это понятие. В продолжение всего XVII столетия шли жалобы на бродяг, бездельников и негодяев. Против людей, уклоняющихся от труда, издавались законы за законами. Уже самое понятие „трудоспособного нищего" (able-bodied pauper) и трудящегося бедняка (labouring poor) означает связь между „трудом" и „нищетой", с которой, как с длительным свойством цолого класса, незнакомы в других странах. Дефо в одном из своих сочинений пишет об Unemployables того времени следующее: „Люди, составляющие большинство наших нищих, это те, которые не хотят, а не не могут работать". Законодательство королевы Елизаветы и ее преемников уже различало „трудоспособных" и нетрудоспособных нищих, и большое число мероприятий и учреждений имели своей целью возвратить трудоспособных к работе. Знаменитый закон о нищих королевы Елизаветы (1601 г.), содержавший, между прочим, в себе такие первые постановления об образовании мелких участков для безземельных сельскохозяйственных рабочих, создавал специальное попечение о трудоспособных нищих, не имевших работы; при этом часто приходилось прибегать к организации общественных работ для безработных. Центральным исполнительным органом по проведению в жизнь этих законоположений являлся „Высокий совет" (High Council), который, однако, для выполнения своих постановлений учреждал местные особые, комитеты (уже тогда названные этим именем — Commutes). По новейшим исследованиям Леонарда в то время, при Карле I, господствовало широкое и специализированное попечение о рабочих и нищих. Закон о нищих Елизаветы был в полной мере проведен в жизнь. Целью этого было обеспечить нетрудоспособных и дать работу трудоспособным. Новые английские социальные политики видят в государственном попечении, в том виде как его осуществила Елизавета и ее непосредственные преемники для разрешения вопроса о безработице, и в той административной системе, которую тогда пытались создать, идеал, остающийся еще и сейчас недостигнутым. „Во время правления Карла I", пишет Леонард, „мы не только впервые находим действительно реальное применение закона Елизаветы о нищих, но и вообще наиболее совершенную организацию защиты слабых классов, какую только можно указать на протяжении всей английской истории". Патриархально - автократическая хозяйственная политика абсолютной монархии, носившая на себе в столь раннюю эпоху следы социальной политики, мигом рухнула, как только Кромвель достиг власти и вместе с пуританами положил основание совершенно иной хозяйственной системе. Тогда как во время Карда I католизированная англиканская церковь оказывала большое влияние на состояние попечения о рабочих и нищих (архиепископ Laud занимал даже высшую должность в местном комитете Линкольншира), пуританизм принципиально отрицал попечение о нищих в тогдашней его форме. Подобно тому, как удача и прибыль в деле являлась для истых кальвинистов очевидным доказательством божественного избрания, так бедность, как мы уже указали выше, была в их глазах печатью отвержения, и безработица — выражением личной вины. Мы уже цитировали выше слова НаrtliЬ'а, друга Мильтона; несколько позже сэр Вильям Петти ясно говорил, что в высшей степени неправильно давать что-нибудь нищим, т. к. природа никого не оставляет голодным, если только вообще имеются пищевые продукты. На место прежней мягкости, с которой подходили к вопросу о рабочих и нищих, выступил сейчас суровый и трезвый подход к нему. Если слишком широкая защита и могла в том или другом месте усилить бродяжничество, то обобщение этого факта и вытекающий из него асоциальный, вернее даже антисоциальный образ мыслей и соответствующая ему практика во всяком случае не достигали цели. Между тем, именно из указанных пуританских воззрений возникло в ту раннюю эпоху капитализма учение о том, что высокая заработная плата означает низкую производительность труда, а низкая плата, действуя стимулирующим образом,— высокую производительность; это учение обнаружило в XIX столетии именно на опыте английской жизни свою априорность и неправильность. Но это учение было лишь выражением взгляда, смотревшего на работу, как на воспитательное, дисциплинирующее средство, которое должно служить к исправлению от лености и расточительности. При таких условиях понятны те две реформы, которые произвела кромвелевская революция: во-первых, ограничение бедных в собственном смысле этого слова, т.-е. заботы о вдовах, стариках, калеках и т. п. „действительно" бедных, во-вторых, крутые мероприятия для прекращения безработицы: были уничтожены все дотоле действовавшие меры защиты, применявшиеся в тех случаях, когда безработный являлся таковым не по своей вине. Бедность стала рассматриваться, по выражению историка Кэннигэма, как „преступление". Следствия такого воззрения сказались в очень осязательных формах. Прежде всего были учреждены „рабочие дома", такая система попечения о бедных, которая существует в Англии и сейчас и самое название которой связано с понятием приучения к работе. Идея рабочих домов связана с именем Фирминса, рекомендовавшего их в одном своем сочинении, написанием в 1678 г.; в 1723 г. они нашли себе признание в особом законе и в 1834 г. в знаменитом законе о нищих были окончательно утверждены. Здесь, в рабочем доме, как в своего рода тюрьме, безработный, считавшийся всегда сам виновным в своей безработице, должен был под влиянием устрашения с одной стороны, жизни, полной лишений — с другой, вновь приобрести стремление к работе и научиться предпочитать рабочему дому самые худшие условия жизни вне его. Благодаря рабочим домам и жестокости их смотрителей суммы, которые выдавались на управление сбором налогов в пользу бедных, уменьшились (несмотря на возрастание населения) с 819.000 ф. ст. в 1689 г. до 689.000 ф. ст. в 1750 г. Далее, чтобы не сделать богатые приходы местом убежища для нищих и избежать бегства неспокойных безработных из промышленных областей была создана в 1662 г. посредством „Акта о переселении" (Settlement Act) помощь бедным, переселяющимся на другое место; тогда как закон Елизаветы, проникнутый гораздо более глубокими социально-политическими воззрениями, декретировал только помощь на месте постоянного жительства. Вместе с этим начались изгнания бедных, препятствия в переезде неимущим лицам и переполнение нищими мест, неудовлетворительных в смысле возможности найти работу. Все это разрешение вопроса о нищих было сплошь да рядом в прямых интересах капиталистических предпринимателей, для целей которых были очень удобны именно пуританские учения. В Шотландии, напр., в 1663 г. быт даже издан закон, разрешавший предпринимателям по своему усмотрению ставить на работу бродяг на 11 лет, без вознаграждения, давая им только пищу и одежду.
В течение XIX столетия, особенно в последние десятилетия перед мировой войной, вопрос о безработных, прежних labouring poor или трудоспособных нищих, становился все острее и острее. Однако, чтобы явилась возможность создать действительное социальное обеспечение, должна была произойти сначала борьба против самого представления о личной вине. В очень популярном докладе меньшинства комиссии по вопросу законодательства о бедных, появившемся в 1909 г. авторы, Сидней и Беатриса Веббы, считали еще необходимым указать на этот основной принцип; при этом они говорили о „существовании приличных и честных людей, которые остались или могут остаться на все время без работы, если только они давно уже потеряли свое место и если промежутки времени между отдельными случаями, когда они имеют работу, становятся слишком большими. Сейчас вопрос о безработных разрешается уже на новых началах и при помощи нового организационного аппарата. Через весь упомянутый нами в высшей степени содержательный доклад меньшинства красной нитью проходит мысль об отделении попечения о безработных от заботы о нищих, в особенности же об уничтожении устрашительной системы рабочих домов. Далее в связи с этим были сделаны радикальные предложения об улучшении обучения рабочих и об сазаний помощи подросткам для получения ими широкого
технического образования, которое в случае кризиса или потери работы сделало бы их способными к самым разнообразным профессиям. Самым же важным мероприятием является, конечно, закон о страховании, о котором мы уже упомянули выше. Последствия войны привели, как этого и ожидали, к увеличению числа безработных. В то время, как в 1913 г. было только 2,1% безработных (из числа членов профессиональных союзов, давших об этом показания), в июне 1920 года эта цифра возросла до 3,1%, а в декабре того же года даже до 6,1%. Необходимо здесь указать, что проблема безработицы может быть, повидимому разрешена не только посредством государственного принудительного страхования, но наряду с этим также совместной деятельностью профессиональных союзов и крупных предпринимателей. Интересной и заслуживающей большого внимания попыткой в этом направлении является соглашение между красочным трестом и соответствующим профессиональным союзом, по которому предприниматели обязаны давать вознаграждение безработным в том случае, если рабочие выброшены на улицу вследствие применения сберегающих труд машин. В этой области также будет, вероятно, осуществляться вмешательство рабочих организаций в деятельность предприятия. Ибо проблема безработицы в ее длительном значении, не может рассматриваться, как, вопрос, касающийся только уже лишенных работы, так как каждый занятый рабочий может во всякое время стать лицом к лицу с безработицей. Поэтому весьма вероятно, что с усилением организованного рабочего класса проблема безработицы будет окончательно отделена от проблемы попечения о бедных и войдет составным элементом в один общий рабочий вопрос.
