Запасы азота неисчерпаемы. Но вся беда в том, что растения могут получать азот для питания только из почвы и усваивать его лишь в виде различных азотистых солей. Азот воздуха не может быть прямо использован растениями. Как быть? Как получить хлеб из воздуха? И на этот вопрос дала ответ могущественнейшая наука — химия... Цех № 1 Чернореченского химического завода имени Калинина скорее представляет собой три цеха, объединенных в одном: отдел получения водорода, отдел разделения воздуха и отдел синтеза, где из смеси азота и водорода получают синтетический аммиак, исходный продукт для получения азотной кислоты и, в конечном счете, великолепно усваивающихся растениями азотистых удобрений: сульфата аммония, аммиачной селитры, аммофоса и высококонцентрированного удобрения — мочевины. Хозяйство огромное, и руководит им опытный инженер Ибрагим Гиреевич Баширов. Вот мы с ним выходим из его не очень просторного, просто обставленного кабинетика, по железным мосткам поднимаемся на широкую площадку и вдруг оказываемся сразу в сердце производства водорода. Ибрагим Гиреевич Баширов привычно-зорко оглядывает площадку с генераторами восстановительного газа, приборными щитами и прочим оборудованием. Он начинает коротко рассказывать о производстве водорода. Меня поражают и ставят в тупик голуби: под крышей здания, где настежь распахнуты застекленные фрамуги окон, вьются, перелетают с балки на балку, уютно жмутся к каким-то трубам самые обыкновенные голуби-сизяки. — Голуби? — невольно перебиваю я рассказчика. У вас, в аммиачном цехе, живут голуби? На смуглом широком лице начальника цеха появляется чуть снисходительная улыбка: — А что ж тут такого? Уже больше года, как они тут поселились. А если бы вы посмотрели раньше... Раньше — это тяжелый физический труд рабочих-шлаковщиков у генераторов водяного газа. Баширов показывает с площадки вниз, на территорию водородного отдела, где еще видны кольцевые следы от фундаментов - многих генераторов, и где теперь чисто подметенный, свободный от всего лишнего и совершенно пустынный (нечего там делать рабочим!) двор. Начальник цеха рассказывает о прошлом, немного волнуясь, от этого на его щеках вспыхивает густой румянец: А я будто своими глазами вижу, как здесь работали раньше... Вот где-то наверху, сквозь шум и грохот, раздалось: — Загружа-а-ай! С лязгом откинулось или сдвинулось железо, душное, едкое облако дыма рванулось к закопченной крыше. — Давай антраци-ит! Поше-о-ол! За стенами здания лязгнули буфера угольных вагонов, коротко свистнул маневровый паровоз. Затарахтел грейфер, подающий уголь из вагонов на самый верх здания, и, полусогнувшись, напрягая силы, подвозчики антрацита с железным грохотом покатили вагонетки к бункерам генераторов водяного газа.
А внизу под железной площадкой второго этажа у раскрытых жерл топок еще труднее. Сгорающий антрацит оставляет шлак. Он забивает решетки колосников, плавится, стекает вниз, обволакивает куски несгоревшего топлива. Надо чистить. И шлаковщики берут в руки тяжелые, длинные ломы, кувалды, лопаты. Удар за ударом в одну точку, пока наконец шлак не поддается и с упрямым нежеланием разваливается на куски, а затем вывозится на свалку. Так было раньше. Но не так теперь. Нет ни генераторов, ни двора, заваленного шлаком и древним инструментом шлаковщиков. Лишь вверху можно заметить остатки угольного транспортера: дверной проем в стене отдела под крышей и какие-то металлические детали подъемного механизма. Даже трудно верится, что вот на этом самом месте, где мы сейчас стоим, лежали прежде узкие рельсы для вагонеток, по ним катили многопудовые грузы, а вокруг стоял грохот, и все обволакивалось ядовитым облаком сероводорода и угольной пыли.
— Да,— задумчиво подтверждает Баширов.— А ведь такой способ производства считался одним из самых совершенных и производительных. Железо-паровой способ получения водорода — гордость фирмы «Пинч и Бамаг»... Правда, были и другие способы получения водорода, но ни один из них не избавлял рабочих от тяжелого труда, от загазованности, высоких температур и дороговизны выработанного кубометра водорода. Лишь когда на Чернореченский химзавод пришел природный газ, неутомимая пытливая мысль инженеров-новаторов нашла нужное решение. По сути дела, в генераторном отделе цеха № 1 была произведена настоящая техническая революция, в результате которой, от «старушки Пинч» осталось лишь неприятное воспоминание.
Группа рационализаторов завода — П. В. Смирнов, И. Е. Николаев, И. Г. Баширов, П. П. Заборовский, Э. А. Руббах, Н. Р. Купряшин — предложила использовать природный газ для технологических нужд при получении водорода. Решено было вовсе отказаться от желе: зопарового способа, заменив его конверсией метана с водяным паром. Для этого следовало в корне переработать генераторы водяного газа, а точнее — создать совершенно новую установку. Как начальник цеха и знающий инженер, Ибрагим Гиреевич Баширов понимал, что, создавая ее, нельзя ограничиваться полумерами. Реконструкция водородного отдела без автоматизации всех процессов — лишь жалкая попытка усовершенствовать аппаратуру фирмы «Пинч». Нет, нужна полная автоматизация всех ступеней производства, от получения конверсионного газа до установки получения водорода. Только тогда можно, будет сказать, что все рутинное — ручная загрузка и выгрузка шлака, ручная регулировка процессов, неопределенность, прерывистость в работе — осталось позади. Сам человек целеустремленный и организованный, Баширов сумел объединить вокруг себя пытливых, ищущих инженеров и техников, создать крепкий, энергичный коллектив рационализаторов и изобретателей из рабочих. Нелегко было, не останавливая производства, провести реконструкцию водородного отдела. Не было проекта конверсионных установок, механический и электроцех завода никогда прежде не имели дела с подобной аппаратурой; наконец, автоматическое управление процессами требовало новых, принципиально отличных от других приборов. Казалось, такие трудности встали на пути энтузиастов, что преодолеть их невозможно. Однако неуемная настойчивость начальника цеха и та поддержка, которую оказывали ему товарищи, специалисты, сломила все преграды. Творчески и не считаясь со временем, трудились над разработкой проекта, работники конструкторского отдела завода, а потом над монтажом и освоением, работы конверсионных установок — инженеры и техники, аппаратчики и сварщики, мастера и электрики аммиачного цеха. И вот, благодаря усилиям коллектива, настойчивости И. Г. Баширова, серьезнейшая и очень ответственная реконструкция водородного отдела была успешно закончена. Пущенные в ход конверсионные установки природного газа позволили полностью снабдить генераторы водорода восстановительным газом. К концу 1963 г. демонтировали все генераторы водяного газа и топливные бункера. Мокрая очистка водорода оказалась ненужной, так как восстановительный газ из метана и полученный водород стали содержать незначительное количество вредных примесей. Уже в 1963 г. мокрая очистка была ликвидирована, а в начале 1964 г. тоже полностью демонтирована. Это сыграло огрдмную роль не только в улучшении санитарного состояния самого водородного отдела, но и помогло ликвидировать источник загрязнения воздушной среды над заводом и рабочими поселками. Содержание сероводорода в промстоках и других взвешенных веществ значительно снизилось. Теперь сколько ни пытайся обнаружить в водородном отделе запах сероводорода, такой обычный прежде,— не уловишь и его следов. Конверсия природного газа полностью вытеснила отсталый способ производства водяного газа методом газификации антрацита в генераторах фирмы «Пинч», сократились трудовые затраты, отмерли и ушли в прошлое такие профессии, как шлаковщик, подвозчик топлива, отвозчик шлака. Неизмеримо поднялась культура производства, автоматизация всех процессов привела к тому, что за короткий срок многие рабочие и инженерно-технические работники окончили различные курсы, учатся в школах рабочей молодежи, техникумах, институтах. Да иначе и нельзя! Приглядитесь к работе аппаратчиков смены коммунистического труда, которую возглавляет Н. А. Колесникова. Какая четкость в соблюдении режима на аппаратах, какое деловитое, спокойствие! Аппаратчики, не говоря уже о начальнике смены, одеты в чистые спецовки, многие при галстуках, в белых рубашках и платьях. В руках — не ломы или лопаты! Карандаш да тетрадь для записей — вот инструмент теперешнего рабочего, а на столиках перед каждой установкой — журналы, в которых, как в зеркале, видишь любое изменение в режиме работы: температуру в генераторах, давление, расход электроэнергии и пара, и как итог работы смены — цифры, выработки готовой продукции. Такая работа тем более удовлетворяет, чем выше производственно-технические знания аппаратчика или начальника смены, слесаря или электрика. Люди создали умные приборы, которые почти полностью взяли на себя руководство всеми процессами производства водорода, но они же заставляют людей повышать свое мастерство, углублять знания. Почти неслышно через каждые 4 минуты щелкают контакты автоматического прибора КЭП. Он дает сигнал на распределительные золотники, и те переключаются, открывая доступ в аппарат воздуху, газу для разогрева катализатора и насадки пароперегревателя, а потом открывают газ на конверсию метана. И так раз за разом, с точностью до секунды, через каждые 4 минуты идет цикл за циклом. Аппаратчик лишь следит за показаниями приборов и записывает их в журнал. Ручной труд остался только на регулировочных задвижках, и необходимость в нем возникает редко: при остановке аппарата или изменении нагрузок. — В общем, от фирмы «Пинч» осталось только название,— говорит подошедший к нам начальник водородного отдела Петр Павлович Заборовский.— Прежде, при том же объеме производства, что и сейчас, рабочих в водородном отделе было 158 человек, а сейчас осталось всего 87. И это на три смены со всеми ремонтными рабочими и инженерно-техническим персоналом. На одной только зарплате государство получило экономию около 100 тыс. руб. в новых деньгах. А всего экономический эффект от внедрения конверсионного способа получения водорода из природного газа — свыше 450 тыс. рублей.
