Г. И. Долбилкин, С. А. Елизаров и др. "Приокские зарницы"
Очерки истории завода 1866-1966 гг.
Волго-Вятское книжное изд-во, Горький, 1972 г. OCR Biografia.Ru
Шла гражданская война. Промышленность, транспорт в стране были парализованы. Предприятия Юга, Урала разрушены. Сырьевая база подорвана. В этих условиях Кулебакский горный завод приобретает особо важное значение в жизни молодой Республики.
Положение осложняется нехваткой специалистов и саботажем старых спецов. Буржуазное охвостье сознательно создает трудности. Так, еще в конце 1917 года предприятию потребовались, например, дымогарные трубы для ремонта заводских паровозов. На заявку правление акционерного общества не ответило вообще. Тогда в комиссии рабочего контроля возникает мысль: попробовать достать трубы в Выксе. Однако управляющий Выксунским заводом Гуцков ответил: «Без разрешения правления отпустить не могу». И здесь на помощь приходит комиссия рабочего контроля Выксунского завода, которая добивается отпуска труб в Кулебаки. В эти трудные, голодные годы утверждаются в жизни новые отношения. «Вокруг нас,— вспоминал М. И. Капралов,— словно все преобразилось. Все было то же и не то: остались те же деревянные домишки, те же улицы с непролазной грязью, пыль, копоть, жара в цехах. Но мы стали другими. Веселее поглядывали люди, появилась какая-то открытая уверенность в глазах и во всем облике рабочего, теплота во взаимоотношениях...» Перед молодыми органами Советской власти ежедневно, ежечасно жизнь выдвигала задачи, которые порой нелегко решить. Не хватало дров, не хватало продовольствия, надо было налаживать нормальную работу учреждений. Обращается, например, в Совет заведующая женской школой с просьбой: «Во вверенной мне школе класс только на 40 человек, а учащихся 120 человек. В одном классе одновременно приходится заниматься двум учительницам. Необходимо открыть два учительских комплекта, сделать пристрой к школе». И подобных просьб неисчислимое множество. Постепенно Советы налаживают просвещение, открывают доступ читателям к библиотечным фондам, отменяют плату за пользование книгами.
Перед коллегиальным заводоуправлением стоят не менее серьезные и важные задачи: Советское государство нуждается в металле, а между тем производство его упало по сравнению с 1916 годом в 5—7 раз. Война поглотила многие квалифицированные кадры металлургов. Голод, холод, нехватка квартир. В феврале 1919 года рабочее заводоуправление постановило: «Ввиду острого квартирного кризиса произвести срочно уплотнение, не считаясь со служебным положением. Оставить для семьи до 4 человек — 2 комнаты и кухню, для семьи от 4 до 8 человек — 3 комнаты и кухню. Для семьи более 8 человек — 4 комнаты и кухню».
Выражение «не считаясь со служебным положением» было направлено против некоторых служащих завода. В каждой из квартир, некогда принадлежавших высшей администрации, потом стали проживать по 5—12 семей. А это значит, что десятки и сотни нуждающихся рабочих получили крышу над головой. Несмотря на трудности, несмотря на лишения, рабочие выплавляли сталь, катали бандажи. По-прежнему дымили заводские трубы.
В начале декабря 1920 года Кулебакский горный завод вместе с Выксунским и Первомайским заводами объединили в Приокский горный округ, управление которого располагалось в Выксе. С этого момента Мордовщиковская судоверфь стала самостоятельным предприятием. В 1921 году в соответствии с резолюцией IX съезда РКП (б) по вопросу об очередных задачах хозяйственного строительства коллегиальное заводоуправление было упразднено, директором стал Василий Андреевич Зиновьев, рабочий бандажепрокатного цеха, прошедший большую жизненную школу. Его трудовая биография началась в 14 лет. Рано приобщился он и к революционному движению. Вероятно, этому немало способствовал его брат Иван, который еще в 1905 году сражался с жандармами и казаками в рядах сормовских рабочих. А в 1906 году, по приезде в Кулебаки, он участвует в разгроме канцелярии пристава и разоружении полиции. Хлебнул и тюремного лиха. По стопам брата, члена Кулебакской организации РСДРП, пошел и Василий. Великую Октябрьскую социалистическую революцию он встретил большевиком. Вместе с Иваном вступил в отряд Красной гвардии, с оружием в руках защищал Советскую власть. Когда Василий Андреевич стал первым красным директором, недоброжелатели Советской власти иронизировали: «Красный директор!.. Большевик, неуч... Все провалит...» Но этого не случилось. «Красный директор», имея всего-навсего три класса образования, знал людей, умел слушать их, советоваться с ними, учиться у них и вместе одолевать трудности. Нужно было — сутками не уходил с завода. Его худощавую фигуру можно было видеть в цехах, на собраниях, на субботниках с ломиком или лопатой в руках. Многие удивлялись: «Когда только директор спит?» Нередко в шутку говорили ему:
— Не похож ты, Василий, на директора. Нет у тебя ни жира, ни мяса.
— Что вы, ребята! Нам сейчас не до жиру, быть бы живу. Отоспимся потом, когда белогвардейцев к ногтю прижмем.
И уже в 1921 году, благодаря усилиям коллектива и «красного директора», производство стало медленно набирать темпы. Сортовики увеличили прокат на 8 процентов по сравнению с 1920 годом, бандажники — на 2,5 процента. Мартеновский цех освоил работу на карбюраторе и стал родоначальником полукарбюраторного и карбюраторного процессов в выплавке легированных сталей. Механический цех приступил к изготовлению оборудования для вилопрокатного цеха, строящегося на Выксунском горном заводе.
1924 год положил начало еще более уверенному подъему производства. Мартеновцы установили завалочную машину, это избавляло рабочих от тяжелого ручного труда. Увеличился выпуск стали, проката. В 1925 году был прокатан миллионный бандаж.
