Владимир Леонтьевич Комаров издавна стремился принять участие в исследовании Камчатки. Еще в 1903 г. он внес в совет Русского географического общества предложение об организации экспедиции на этот отдаленный полуостров. «Однако отчасти недостаток средств,- вспоминает он,- отчасти неумелая мотивировка мною имевшихся в виду научных задач заставили совет совершенно отклонить мое ходатайство». Единственный человек, который отнесся тогда с сочувствием и интересом к проекту В. Л. Комарова, был вице-президент Географического общества, престарелый П. П. Семенов Тян-Шанский. Он оказал моральную поддержку обескураженному В. Л. Комарову. Раскрывая перед Владимиром Леонтьевичем перспективы научного исследования Камчатки, он рассказал ему о французе-геологе Бруаре, который, случайно попав на Камчатку, сделал там ряд открытий полезных ископаемых и позднее мечтал снова вернуться в эту обширную, пока еще спящую страну. П. П Семенов Тян-Шанский рассказал ему и о том, что еще в 1850 г. Э. К. Гуттен-Чапский передал в распоряжение Географического общества крупную сумму на научное исследование Камчатки. Как отметил П. П. Семенов Тян-Шанский совет Географического общества, занятый тогда организацией большой Сибирской экспедиции (астроном А. Э. Шварц, зоолог Г. И. Радде, ботаники Р. К. Маак и Ф. Б. Шмидт), по ряду соображений вынужден был исключить из плана этой экспедиции Камчатку. Несмотря на то, что пожертвование было принято, Географическое общество так никого на Камчатку и не командировало. Утешая В. Л. Комарова, П. П. Семенов Тян-шанский сказал, что материальных средств для организации путешествия на Камчатку скорее всего можно ожидать от какого-либо частного лица.
Слова П. П. Семенова Тян-Шанского оказались пророческими. Весной 1906 г. замыслам В. Л. Комарова пришла на помощь частная инициатива, и экспедиция была обеспечена денежными средствами.
Совместно с П. П. Семеновым Тян-Шанским разработали проект Камчатской экспедиции, который был внесен в совет Русского географического общества, получил его одобрение и - как будет видно из дальнейшего - был полностью осуществлен.
По инициативе П. П. Семенова Тян-Шанского Камчатская экспедиция была сформирована комплексно, из пяти самостоятельных партий, или отделов: геологии (С. А. Конради), метеорологии (В. А. Власов), ботаники (В. Л. Комаров), зоологии (П. Ю. Шмидт) и этнографии (В. И. Иохельсон). Все эти партии должны были действовать самостоятельно, каждая согласно потребностям своей специальности, но при условии взаимной поддержки и помощи друг другу.
В. Л. Комарову, по рекомендации П. П. Семенова Тяв-Шанского, было предложено заведывание ботаническим отделом экспедиции. Он согласился и в качестве помощников взял четырех своих учеников. Старшим из них был агроном Э. К. Безайс. Он окончил сельскохозяйственное училище в Горках, затем в течение девяти с лишним лет работал агрономом в Тымовском округе Сахалина, а позднее поступил на физико-математический факультет Петербургского университета, слушал лекции В. Л. Комарова и по поручению последнего обследовал побережье Онежского озера. В. Л. Комаров считал большой удачей, что Э. К. Безайс знает и агрономию и ботанику, так как ботанический отдел должен был заниматься и агрономическим обследованием Камчатки.
На места младших помощников Комаров пригласил двух своих слушателей по университету, студентов-естественников В. П. Савича и Л. Г. Раменского. Оба они уже работали практически по исследованиям Петербургской и Новгородской губерний, а главное занимались споровыми растениями в гербарии Ботанического сада. Наконец, в составе отряда был еще доброволец - С. Н. Поршняков, двоюродный брат В. Л. Комарова, также студент-естественник, ехавший на собственные средства.
Такой состав экспедиции позволял распределить работу ботанического отдела следующим образом: В. Л. Комаров - изучение и сбор цветковых растений, метеорологические наблюдения; Э. К. Безайс - изучение почв, агрономические исследования и вспомогательные сборы цветковых; В. П. Савич - изучение и сбор споровых, в особенности лишайников, и фотографирование; Л. Г. Раменский - исследование болот и озер, изучение и сбор мхов и водорослей, вспомогательные метеорологические наблюдения. С. Н. Поршняков обязался выполнять любые общие работы по экспедиции, для себя же он предполагал попутно заниматься зоологией.
При отъезде экспедиции на Камчатку ей был дан ряд льгот - предоставлен отдельный вагон до Владивостока, обещано доставить экспедицию из Владивостока в Петропавловск-на-Камчатке и обратно, члены экспедиции были снабжены открытыми листами на прогоны на лошадях, наконец военное ведомство отпустило бесплатно 80 кавалерийских берданок с большим запасом патронов, частью для охотничьего вооружения пяти отделов экспедиции, частью для раздачи населению в вознаграждение за работу и помощь. Во всех этих хлопотах, переписке и переговорах самое горячее участие принимал Ю. М. Шокальский, бывший в то время председателем отделения физической географии Русского географического общества. Совместная работа по организации Камчатской экспедиции чрезвычайно сблизила Ю, М. Шокальского с В. Л. Комаровым, положив начало их прочной и многолетней дружбе.
Когда экспедиция была полностью укомплектована личным составом, П. П. Семенов Тян-Шанский собрал у себя всех находившихся в то время в Петербурге ее участников, изложил перед ними программу работ и в чрезвычайно убедительных выражениях просил всех оказывать друг другу поддержку и не допускать неладов между ответственными руководителями отдельных партий. Надо заранее сказать, что участники экспедиции свято выполнили его заветы.
В. Л. Комаров описал свои два путешествия на Камчатку - в 1908 и 1909 гг.- как в кратком виде, так и в форме детального и объемистого отчета (Два года на Камчатке. «Землеведение», 1911, т. XVITT, кн. 1-2, стр. 144-188, 17 рис.; Путешествие по Камчатке в 1908-1909 гг. Камчатская экспедиция, снаряженная при содействии Русск. геогр. об-ва. Ботан. отд. Вып. 1, 1912, VII, стр. 1-456, 193 рис., 20 л. табл., 1 л. карт).
Экспедиция началась так. Из Петербурга выехали 21 апреля 1908 г. сразу три отдела: ботанический, зоологический и геологический, всего в составе 16 человек. Во Владивосток прибыли 11 мая, проведя в пути 19 суток, в то время как
теперь скорый поезд идет туда из Ленинграда 10-11 суток. По дороге на ст. Тайга, откуда ветка ведет в Томск, к ботаническому отряду присоединился нанятый (так же как и при организации саянского путешествия - по рекомендации томского ботаника П. Н. Крылова) старший рабочий И. Г. Кайдалов, сибиряк из г. Сургута на Оби, В. Л. Комаров сообщает, что И. Г. Кайдалов оба года очень успешно управлял хозяйством экспедиции, причем в первое время по приезде на Камчатку более месяца был ее единственным рабочим, мастером на все руки.
Во Владивостоке провели шесть дней в непрерывных хлопотах по заготовке провизии, посуды и всяких мелочей, необходимых для путешествия. Немало времени отняло оформление бумаг и организация переезда на Камчатку, так как за отсутствием казенных судов пришлось ехать на зафрахтованном для перевозки почты на Камчатку и Анадырь норвежском пароходе «Эйтин». Отплыли 18 мая около 5 часов вечера и пошли Сонгарским проливом между Сахалином и Японией, с заходом в японский порт Хакодате. В. Л. Комаров сообщает, что со времени пребывания там академика К. И. Максимовича (1861 г.) порт Хакодате сильно разросся, но самый город сгорел до тла в 1906 г., и унылые места пожарищ режут глаз даже на главной улице. Не удалось экскурсировать на зеленых лесных склонах, одетых хвойным лесом и высящихся над городом, так как выяснилось, что это крепостной район. Пришлось ограничиться посещением парка, а также музея, посвященного морским промыслам.
О дальнейшем пути В. Л. Комаров пишет: «В течение двух дней (22-23 мая) уходили от нас туманные берега о-ва Иезо; затем остались за горизонтом южные Курильские острова, вырисовался и исчез блестящей выше пояса облаков снеговой вершиной пик Фус на о-ве Парамушире, и снова в ожидании Камчатки все потонуло в темносиних волнах Тихого океана, озаренных по ночам ярким блеском светящихся бактерий».
Рано утром 26 мая Владимир Леонтьевич впервые увидел в окно каюты берега Камчатки. Его поразило обилие снега, лежавшего повсюду, начиная от самой воды. Это была неожиданная неприятность. Стало ясно, что период вегетации здесь очень короток и что, следовательно, первые экскурсии будут мало добычливы. Бинокль, обнаруживший полное отсутствие листьев на березах, все это подтверждал... Весь день шли по восточному берегу полуострова, а утром 27 мая проснулись перед известными Воротами - узким проходом, ведущим в Авачинскую губу. Пароход вошел в Ворота и бросил якорь, не входя в Петропавловскую бухту, против устья горной речушки Поганки. Вскоре с берега прибыла лодка, в которой были встречавшие экспедицию уездный начальник, его помощник и доктор В. Н. Тюшов, автор книги «По западному берегу Камчатки». После обычных формальностей участники экспедиции получили разрешение съехать на берег.
Первые впечатления от Петропавловска, этого отправного пункта экспедиции, оказались безотрадными. Домов в городе было вообще мало, а свободных не нашлось совсем. Экспедиция не могла разместиться. Кое-как В. Л. Комаров нашел не вполне достроенный домик с одной комнаткой без сеней. Около домика на свободном месте можно было поставить палатки. Этим и пришлось ограничиться, В. Л. Комаров вернулся на пароход, чтобы приступить к разгрузке багажа и снаряжения.
Однако хуже всего было следующее. При попытке организовать караван для движения внутрь страны обнаружилось, что лошадей нигде в продаже почти нет, а там, где они есть, их чрезвычайно мало и они стоят от 100 до 300 рублей. Это была по тому времени неимоверно высокая цена. Обнаружилось также, что нигде невозможно нанять проводника и что рабочих нет совсем, даже по цене 10 рублей в день. Через несколько дней В. Л. Комаров окончательно пришел к выводу, что об организации правильного каравана для движения внутрь страны нечего и думать.
