14 июня, не останавливаясь, миновали пос. Малку, ночевали на берегу р. Малкинской Поперечной, где 15 июня стояли, так как хозяйственные заботы заставили В. Л. Комарова еще раз съездить в Малку. 19 июня также стояли, обследуя Ганальскую тундру и долину Кедровой речки. Здесь охотники экспедиции убили большого медведя. 20 июня совершенно незаметно перешли через перевал в верховья р. Камчатки. По мнению В. Л. Комарова, Ганальская тундра, которая с севера кажется полого выпуклой горой, и есть древний водораздел. За перевалом в первый раз перешли бродом верховье р. Камчатки и 21 июня опять стояли на дневке. Здесь совершили верховую экскурсию к восточным истокам р. Камчатки, причем дорогой наткнулись на веселую компанию из пяти медведей, с играми выкапывавших корни растений на большом лугу.
Далее караван пошел через селения, расположенные по долине р. Камчатки, отличающейся сравнительно сильной заселенностью. В последовательном порядке это были: Пущина, откуда заезжали с экскурсией на Пущинские горячие ключи в верховье р. Кашкан, в 30 км от Пущиной сел. Шарома, затем Верхнекамчатск и, наконец, Мильково. Последнее и во времена В. Л. Комарова было самым многолюдным поселением на Камчатке, насчитывавшим 65 дворов. Ныне это крупный районный центр лучшего, наиболее континентального по климату района Камчатки, причем колхозы этого района, богатеющие год от году, обслуживает машинно-тракторная станция. В Милькове кончалась мало-мальски сносная вьючная лошадиная тропа. Это объясняется тем, что р. Камчатка делается здесь многоводной и население предпочитает сообщение по воде на ботах.
2 июля экспедиция оставила Мильково и пошла по направлению к сел. Кирганик долиной реки, по слабо проторенным тропам, что вызвало необходимость много раз переправляться через старицы, протоки и притоки. В связи с этим движение каравана весьма замедлилось. Пройдя 15 км от Милькова, достигли сел. Кирганик, за которым начиналась долгожданная область хвойных лесов Камчатки, свойственных только центральной долине и составленных лиственницей (Larix dahurica) и елью (Picea ajanensis). Зиюля вышли из Кирганика и с местным проводником пошли по краю долины, чтобы обогнуть знаменитые кирганиковские «грязи» (болота). Этими болотами В. Л. Комарова пугал еще доктор В. Н. Тюшов, рассказывая, что лошади вязнут в них по уши. Лиственница встречалась уже недалеко от Кирганика, ель же должна была появиться несколько ниже. 4 июля стояли, и В. Л. Комаров экскурсировал. Но работать в этих местах было мучением, так как свирепствовали оводы и комары. Даже для лошадей приходилось целый день поддерживать дымные «курева», чтобы хоть несколько защитить их от «гнуса».
5 июля уже без проводника продолжали обход Большой Кирганиковской тундры. Так как обход далеко увел бы караван к западу, то в конце концов решили все-таки переправиться через тундру в наиболее узком месте, на что потратили весь день 6 июля. Далее пришлось пересекать болота, занимающие места староречий притока Камчатки - р. Кимитиной. Также и это задержало движение каравана. Все же к вечеру 7 июля путешественники достигли пос. Машуры, потратив три дня на преодоление 35 км, отделявших его от Кирганика. Для лошадей эти переходы были особенно тяжелы. Оводы и комары все эти дни настолько свирепствовали, что лошади почти не кормились, а все время жались к дымокурам. В. Л. Комаров решил дать им в Машуре трехдневный отдых и основательную выкормку. Сам же он вместе с В. П. Савичем усердно и неустанно экскурсировал, изучая озера в долинах рек Камчатки и Кимитиной и их берега. Здесь на более влажных местах уже обильно встречалась и ель.
11 июля вышли из Машуры. Тропа вдоль р. Камчатки почти совсем заросла травой. Поэтому, хотя переходы и были невелики, они отнимали массу времени. 14 июля пришлось снова переправляться через р. Камчатку. 15 июля достигли сел. Щапиной, удаленного от Машуры на 60 км. Здесь два дня пополняли запасы продовольствия, а затем остались на отдых. Когда основная часть каравана отдыхала, В. Л. Комаров и В. П. Савич налегке отправились в разъезд к пос. Толбачику, чтобы осмотреть еловые леса на склонах старого потухшего вулкана Кунчекла по долине р. Большой Николки. По пути они изучали сухую нагорную тундру, называемую жителями «Большой алаш». Слово «алаш» обозначает на Камчатке сухие луга, поросшие кустарником. Оно несколько сходно с словом «алас», которым якуты называют вообще луга.
Большой бедой было то, что ни в Щапине, ни в Толбачике В. Л. Комарову не удалось подыскать проводника к Кроноцкому озеру, бывшему теперь ближайшей целью экспедиции. В районе этого озера уже несколько лет был интересовавший В. Л. Комарова заповедник. Однако жители в большинстве случаев не знали этого района, так как не занимались там пушным промыслом. А те, кто знал его, были заняты покосом и отказывались туда итти, так как боялись, что их домашний скот на зиму останется без сена. После долгих уговоров староста Щапиной Федор Беляев согласился проводить экспедицию до перевала к Кроноцкому озеру, но не дальше.
В Щапине пришлось провести непомерно много времени. В. Л. Комаров и В. П. Савич вернулись из разъезда 23 июля. Но вслед за этим наступила дождливая погода, при которой передвижение каравана было бы все равно невозможно. Экспедиция поэтому задерживалась в поселке, удовлетворяясь хоть тем, что лошади заметно поправлялись. Из Щапиной была отлично видна грандиозная вершина Ключевской сопки, величайшего вулкана Камчатки, и В. Л. Комаров еще в первые дни отмечал, что она горит по ночам высоким и ярким пламенем. 26 июля щапинцы перевезли экспедицию на правый берег р. Камчатки, откуда она 27 вечером наблюдала яркую иллюминацию на Ключевской сопке. Густой столб паров стоял над вершиной сопки, склоняясь по направлению ветра к востоку. Прямо вверх выбрасывались из кратера перемежающиеся столбы пламени от горящих газов. 28 июля, не без труда навьючив лошадей изрядным запасом вновь приобретенной провизии, караван выступил из Щапиной. В первый день прошли всего 8 км. Следующий день шли редким лесом, перемежавшимся «алашами». Замечательным и необычным для Камчатки было полное отсутствие всюду воды, чрезвычайная сухость всей пройденной в этот день местности. 30 июля с утра пошел дождь. Несмотря на дождь, сдержав обещание, около 3 часов экспедицию догнал вышеназванный староста Щапиной - Ф. Беляев. Дождь так и не дал выйти в путь. Вечером В. Л. Комаров экскурсировал, причем набрал много хороших грибов, из которых к ужину сварили прекрасную похлебку.
31 июля дождь прекратился, и караван направился к Щапинским горячим ключам. Они расположены в верховьях правого истока Щапиной речки, у западного подножия горы Кунчеклы, против вулкана Кизимена, или (на старых картах) Щапинской сопки. По дороге топкая речка сильно задержала караван, так как более слабые лошади, провалившись в топи по брюхо, не могли сами выбраться из нее. Их приходилось развьючивать и вытаскивать из топи поодиночке. Лагерь поставили у края ключевой площади, лошадей же увели повыше.
Температура воды в главном ключе была 36-37°С, в двух других - ниже.
2 августа пошли вниз по р. Правой Щапиной в поисках более или менее удобного брода, чтобы попасть на тропочку правого берега, ведущую к Кроноцкому перевалу. Несколько раз выходили на берег капризной горной реки, но вода везде была глубока. 3 августа все утро ушло на поиски брода, причем один из рабочих чуть не погиб, попав с лошадью в яму русла. Лошадь выплыла, а он остался стоять на отмели по колено в бешено мчавшейся холодной воде, еле удерживаясь на ногах. Лошадь поймали, подъехали на ней к неудачнику и вывезли его на берег. Все же шапку бедняги унесло течением. Убедившись, что брода нет, снарядили складную лодку, на которой стали перевозить багаж. Потом перегнали лошадей и на лодке переплыли сами. Провозившись со всем этим до 4 часов дня, пройти уже могли не много. Однако В. Л. Комаров и не жалел об этом, так как ему хотелось обследовать верхнюю границу ельников, которые неподалеку отсюда уже совершенно исчезали.
4 августа погода опять испортилась, пошел сильный дождь; но экспедиция пыталась продолжать путь к югу. Вскоре начала разреживаться и мельчать также и лиственница, так как близилась и ее граница. Пройдя еще немного вверх по притоку р. Правой Щапины, экспедиция остановилась, так как проводник отказался вести ее дальше при такой погоде. В густом тумане и сплошной пелене дождя он не мог найти поворота в ту щель, которая ведет на перевал. 5 августа дождь прекратился. В 11 часов экспедиция снялась и сразу же пошла на подъем к перевалу. Проводник указал В. П. Савичу падь, по которой следовало спускаться к Кроноцкому озеру, и уехал домой. 6 и 7 августа простояли на подступе к перевалу. В. Л. Комаров экскурсировал, а рабочие экспедиции, убив превосходного северного оленя, приобрели для экспедиции запас мяса на целую неделю.
8 августа экспедиция миновала Кроноцкий перевал. В. Л. Комаров описывает последовательность вертикальной смены растительности, начиная от долины р. Камчатки и до гребня хребта: 1) еловый лес, 2) лиственничный лес, 3) каменные березники, 4) ольховники и субальпийские луга, 5) кедровый стланец и лишайниковая тундра, 6) приземистые кустарники, альпийские луга и тундры, 7) осыпи и скалы с одиночными растениями. Лиственничный и еловый леса начинаются на одном уровне, но последний идет в горы выше первого. Точно так же заросли ольхи и кедрового стланца начинаются на одной высоте, но, приближаясь к вершинам гор, ольховники исчезают раньше кедровника.
Кроноцкий перевал проходит через Валагинский хребет, образованный третичными сланцами. За перевалом экспедиция снова вступила в вулканическую область, сложенную андезитовыми лавами, туфами и другими образованиями чисто вулканического происхождения. 10 августа, при спуске к озеру, В. Л. Комаров наблюдал грандиозные обвалы, вызванные землетрясениями. Экспедиции не удалось сразу достигнуть берегов озера, ибо непроходимые заросли ольховников преградили ей путь в первой намеченной пади. Пришлось перейти еще через один небольшой перевал к западу и прорубиться сквозь стену тальников и кедровника. Лишь после этого, 14 августа вечером, вышли на берег Кроноцкого озера у устья Второй Кроноцкой речки.
Выйдя к озеру, которое оказалось очень большим, примерно в полтора раза больше Авачинской губы, экспедиция принялась обходить его с юго-восточной стороны. При этом то пересекали русла речек, текущих с гор, то поднимались на крутобережные скалистые мысы, то шли по ровным, как стол, сухим площадям террас, то прорубались через непроходимые чащи кедровника. Гористый ландшафт вокруг озера был составлен рядом отметных вершин: на западе характерными вулканическими конусами Унаны и Тауншица; южнее - снеговой низкой короной Кихпинича; на востоке - зубцами потухшего вулкана - горы Крашенинникова, названной так в 1908 г. П. Ю. Шмидтом; на юго-востоке - идеально правильным и высоким конусом Кроноцкой сопки.
18 августа с утра лил дождь, и экспедиция тронулась в путь только после полудня, направляясь на гору Крашенинникова. Так как по долине стекающей с горы речки подняться было нельзя, то пошли в обход, постепенно поднимаясь, пока не достигли высокого горного зубца с пятнами снега. Оказалось, что это край кольца, окаймляющего большой кратер горы Крашенинникова. Кратер этот, массы застывшей лавы и озерко на днище кратера были изучены самым тщательным образом. 22 августа экспедиция двинулась дальше к востоку на поиски кратера Узона, картинно описанного К. Дитмаром, путешествовавшим по Камчатке в 1855 г.
