Зимой 1935/36 г. у В. Л. Комарова снова сильно обострилась его постоянная болезнь. Еще в марте 1935 г. он открывал своим вступительным словом сессию Академии Наук СССР и участвовал в прениях па докладу академика Г. М. Кржижановского о плане работ на 1936 г. Но в течение зимы болезнь стала причинять В. Л. Комарову настолько тяжелые страдания, что постоянно лечившие его врачи нашли необходимым рекомендовать ему новую поездку за границу со специальной целью полечиться.
Летом 1936 г. В. Л. Комаров вместе с Надеждой Викторовной уехал во Францию. Перемена места, лечебный режим и полный покой чрезвычайно благоприятно повлияли на его здоровье.
Возвращение В. Л. Комарова в Москву совпало с выборами делегатов на VIII Чрезвычайный Всесоюзный съезд Советов, на котором предстояло обсуждение и принятие Конституции, или Основного закона СССР. Чрезвычайный IV съезд. Советов Московской области, происходивший 23 ноября 1936 г., избрал делегатами на VIII Чрезвычайный Всесоюзный съезд Советов, в числе других, также и двух ученых: академика В. Л. Комарова и проф. Н. Н. Бурденко.
26 ноября в Большом Кремлевском дворце В. Л. Комаров слушал доклад товарища И. В. Сталина о проекте Конституции; 28 ноября, в прениях по докладу о проекте Конституции, В. Л. Комаров от имени ученых Советского Союза обратился к съезду с приветственной речью. Характерно ее начало: «От всех работников науки и техники хозяину земли советской, Чрезвычайному съезду Советов, избраннику народов Советского Союза - наш радостный привет». Далее, Владимир Леонтьевич говорил о росте науки после Великой Октябрьской социалистической революции, об основных проблемах, над которыми работают советские ученые, об обязательствах, принятых ими на себя перед партией и правительством, и о чудовищных преступлениях фашизма против культуры и человечества. Речь его несколько раз прерывалась бурными аплодисментами. Закончил он ее под общую овацию зала и президиума съезда.
1 декабря съезд включил В. Л. Комарова в состав редакционной комиссии, организованной для установления окончательного текста Конституции Союза ССР.
В июле 1936 г. скончался президент Академии Наук СССР, знаменитый геолог А. П. Карпинский. В связи со смертью академика А. П. Карпинского возник вопрос об избрании нового президента Академии Наук. На Общем собрании Академии Наук СССР, состоявшемся 23 декабря, вице-президент, академик Г. М. Кржижановский, предлагая собранию наметить кандидата в президенты, сообщил, что в Президиум Академии Наук поступили представления от 11 академических организаций, которые единогласно выдвигают на пост президента кандидатуру В. Л. Комарова.
29 декабря снова состоялось Общее собрание Академии Наук, на котором предстояло провести выборы нового президента. В. Л. Комаров был избран почти единогласно.
В 1936 г. В. Л. Комаров много работал по научно-организационным вопросам, в частности по вопросу о реконструкции группы биологических наук. Помимо того, в специальной статье он осветил проблемы развития Дальневосточного края («План. хоз-во», 1936, № 2, стр. 168-181). Наряду с этим, он и в этом году, как обычно, выполнил ряд специальных ботанических исследований. В вышедшем в 1936 г. очередном, пятом томе «Флоры СССР», тщательно отредактированном В. Л. Комаровым, ему принадлежала немалая часть весьма ответственных обработок. Так, в томе были помещены его обработки рода тополей (Populus), о работе над которыми мы говорили выше, рода ольхи (Alnus) и рода гречишников (Polygonum); в последней В. Л. Комарову особенно удалась секция птичьих гречих, или спорышей {Avicularia). Трудная, ювелирная по выполнению обработка рода гречишников представляла собою объемистую, заключавшую около 100 страниц статью по систематике. Если учесть, что она потребовала просмотра и переопределения огромного гербарного материала, то можно только удивляться тому, что В. Л. Комаров, при его занятости, успел ее выполнить.
О деятельности В. Л. Комарова как президента Академии Наук трудно в коротких словах дать достаточно яркое
представление. Обратимся к свидетельству его коллег и помощников по Академии. Академики С. И. Вавилов и В. А. Обручев подчеркивают чрезвычайную объективность, а также научную универсальность В. Л. Комарова. С. И. Вавилов вспоминает, что В. Л. Комаров, впервые встретив его в 1932 г. на выездной сессии на Урале и в Западной Сибири, сразу же обратился к нему с вопросом о перспективах развития физики в Академии Наук. Беседуя с С. И. Вавиловым, В. Л. Комаров убедил его принять непосредственное участие в работах физического отделения Физико-математического института, уже через год преобразованного в специальный Физический институт Академии Наук. «В последующие годы,- пишет С. И. Вавилов,- Физический институт непрестанно чувствовал особый интерес и заботу Владимира Леонтьевича Комарова. Я хорошо помню, например, исключительно внимательное участие Владимира Леонтьевича (еще во время пребывания Академии в Ленинграде) к организации институтом комплексных высокогорных экспедиций на Эльбрус для изучения атмосферы, космических лучей и т. д. Кажется, впервые ...Президиум Академии Наук в 1936 г., под председательством Владимира Леонтьевича, заседал вне стен Академии, именно в Физическом институте на 3-й Миусской, и заслушал там наш отчетный доклад. Примеров исключительной заботы Владимира Леонтьевича о физиках можно было бы привести не мало, но - ив этом самое характерное для Владимира Леонтьевича - вероятно то же могли бы сказать и представители других наук о своих областях».
В. А. Обручев пишет: «Не могу не отметить одного характерного факта. Организованная в 1930 г. в системе Академии Наук Комиссия по изучению вечной мерзлоты оказалась под угрозой ликвидации. В. Л. Комаров взял комиссию под свою защиту и провел ее преобразование в комитет, а затем в Институт мерзлотоведения, который вполне оправдал своей деятельностью предвидение Владимира Леонтьевича, понявшего все значение этой новой отрасли знания для Советского Союза с его обширной областью вечной мерзлоты».
Академик В. П. Волгин, долгое время работавший рука об руку с В. Л. Комаровым, пишет о нем следующее: «Хочется отметить еще одну черту, характерную для Владимира Леонтьевича и для его деятельности в Президиуме. Прекрасный специалист, Владимир Леонтьевич обладает исключительной способностью правильно оценивать значение научной работы в других, даже самых далеких от его специальности отраслях знания, чутко относиться к их нуждам. Это - черта, совершенно необходимая для руководителя такого сложного комбината научных учреждений, каким является Академия. Работники всех представленных в Академии отраслей науки знают, что у президента Академии они всегда найдут должное понимание и сочувствие».
Чрезвычайно интересны следующие строки о В. Л. Комарове как общественном деятеле, ученом и президенте Академии Наук, принадлежащие перу писательницы М. С. Шагинян (Урал в обороне. Огиз, 1944): «Если взять основные даты двадцати пяти лет советского строительства, крупные события, потрясавшие в какой-то мере советского человека, мы почти на каждое из них найдем живой отклик Комарова». М. С. Шагинян поясняет, что она имеет в виду речи В. Л. Комарова, его публичные выступления, в которых, как она пишет, «ключ ко всему, характеру Комарова как ученого». Она отмечает, что в его речах «очень большая, почти детская непосредственность всегда сочетается с потребностью точной формулировки, точного умственного вывода». Об одном из докладов В. Л. Комарова - «Владимир Ильич Ленин», сделанном им в 1939 г., М. С. Шагинян рассказывает следующее: «Комаров начинает говорить о Ленине, сразу вынося к слушателю нечто необычное, нетрафаретное, захватывая его в свое личное чувство к Ленину, снимая вокруг слушателя стены аудитории, и делает все это совершенно безыскусственно и трогательно: «Мы собрались сейчас здесь, а может быть в эту минуту истощенная бедствиями войны китаянка или женщина с далеких Антильских островов, негритянка, измученная рабским трудом на плантациях, баюкая своего ребенка, поет ему песню о Ленине, которую она сама придумала, вложив в нее всю свою душу...». Такова стенограмма живых, не написанных заранее слов...».
В феврале 1937 г. В. Л. Комарову пришлось руководить торжественной сессией Академии Наук, посвященной столетию со дня гибели А. С Пушкина (1837-1937). В большом зале Дома союзов, залитом светом «юпитеров» целой армии кинооператоров, при огромном стечении народа, В. Л. Комаров открывал сессию. Он начал свою речь словами поэта: «Горит восток зарею новой». Характеризуя творчество поэта, В. Л. Комаров напомнил о том, что 7 января 1833 г. А. С. Пушкин был избран членом Российской Академии Наук, но посетил ее заседания всего восемь раз, так как чтение и обсуждение корректур словаря русского языка «возбуждали в нем более чувство злой иронии, чем удовлетворение от производимой на заседаниях работы». Комаров подчеркнул значение Пушкина как создателя русского литературного языка: «Благодаря Пушкину писать, выражать свои мысли стало легко». Умелым подбором цитат он доказывал, что Пушкин был борцом против царизма и гнета крепостничества. Он отметил, что в написанной Пушкиным и смело представленной им царю «Записке о народном воспитании» поэт, касаясь вопроса о преподавании истории, писал: «Можно будет с хладнокровием показать разницу духа народов, источники нужд и требований государственных; не хитрить, не искажать республиканских рассуждений; не позорить убийства Кесаря, превознесенного двумя тысячами лет, но представить Брута защитником и мстителем коренных постановлений отечества, а Кесаря - честолюбивым возмутителем».
Обрисовав Пушкина как русского национального поэта, он закончил свою речь словами: «Пушкин - наш вечный спутник. Детьми мы с упоением заучиваем «Буря мглою небо кроет» и другие его стихотворения, зачитываемся сказками. Подростками упиваемся лирикой и героикой, отраженной в его поэмах. Взрослые - раздумываем над «Борисом Годуновым» и другими драмами Пушкина. То же будут делать и наши дети, и дети детей наших».
Замечательна была речь В. Л. Комарова, сказанная им в Москве 18 июня 1937 г. перед многотысячной аудиторией в Зеленом театре Центрального парка культуры и отдыха в связи с годовщиной смерти А. М. Горького. Отметив, что А. М. Горький в дореволюционное время был вождем передовых слоев русской общественности, властителем дум лучших людей, несравненным художником слова, воспевавшим борьбу и революцию, В. Л. Комаров указал, что после победы Великой Октябрьской социалистической революции А. М. Горький стал одним из крупнейших советских общественных деятелей, которому и советская наука обязана помощью в подъеме на теперешнюю огромную высоту. В. Л. Комаров выразил уверенность, что для граждан Советского Союза А. М. Горький всегда будет любимейшим культурным вождем. Под бурю аплодисментов он закончил свою речь словами: «Горький всегда с нами. Он вечный спутник на нашем трудовом пути, пути борьбы и побед».
Летом 1937 г. болезнь В. Л. Комарова чрезвычайно обострилась, причиняя ему нестерпимые мучения. По совету
В. Л. Комаров - президент Академии Наук СССР врачей он решил снова ехать отдыхать и лечиться за границу. В конце июня он выехал во Францию. Однако на этот раз пребывание во Франции мало помогло. Владимир Леонтьевич возвратился в Москву, почти совсем не поправив своего здоровья.
Между тем в Москве его ожидала напряженная работа в Академии Наук: заседания Президиума, прием людей, посещение институтов, участие в различных собраниях научных и общественных организаций. Президиум Академии Наук назначил В. Л. Комарова еще на одну новую должность: председателя Совета по изучению производительных сил (СОПС), в котором он сменил заболевшего академика Ф. Ю. Левинсон-Лессинга. В. Л. Комаров успевает всюду и своей неисчерпаемой энергией поражает всех окружающих.
12 декабря 1937 г. происходили выборы депутатов в Верховный Совет Союза ССР. Комбинат газеты «Рабочая Москва» и целый ряд заводов и предприятий Дзержинского и Куйбышевского районов г. Москвы выдвинули кандидатом в депутаты Совета Союза от своего избирательного округа президента Академии Наук СССР академика В. Л. Комарова. Он посещает предвыборные собрания, на которых говорит о науке в СССР, ее достижениях и перспективах. На одном из предвыборных собраний Куйбышевского района, происходившем в Политехническом музее, В. Л. Комаров говорил: «Почему мы все так единодушны, почему мы все хотим избирать товарища Сталина? Потому, что он - наше знамя, наша надежда, наш вождь. Его имя объединяет весь наш советский народ».
Незадолго перед этим, 24 ноября 1937 г., на общем собрании Академии Наук СССР, посвященном 20-летию Великой Октябрьской социалистической революции, В. Л. Комаров выступил с замечательным обзорным докладом «Наука Сталинской эпохи». Он начал доклад с упоминания о том, как одинока и изолирована была Академия Наук в эпоху ее основания, когда небольшая группа составлявших ее ученых была «как бы маленьким островком в огромном океане российской действительности». Он отметил, что таким же одиноким островком она оставалась на протяжении многих десятилетий, до Октябрьской революции. Переходя к нашему времени, В. Л. Комаров сказал: «Посмотрите, как все изменилось! Одинокий островок до революции - и широчайшее социальное основание и глубокие корни в стране в настоящее время. Ведь известно, что сейчас про Академию Наук знают и нередко говорят в деревнях, в колхозах, в отдаленнейших частях Союза, что у нас почти нет края, где бы вопросы науки вообще и технических знаний в частности не были предметом обсуждения».
