Число научных работ, опубликованных В. Л. Комаровым в 1938 г., было сравнительно невелико. Но на это была особая причина. Именно в этом году В. Л. Комаров начинает приводить в исполнение свой давний замысел - написать итоговую работу о виде у растений, заключающую, как написано в ней, «опыт, накопленный за 40 лет прилежной работы над изучением видов как в природе, так и в Институте ботаники Академии Наук СССР». Много сил отдал он этой работе. В просторном кабинете на Пятницкой постоянно до глубокой ночи горел свет и стучала пишущая машинка.
В девятом томе «Флоры СССР», вышедшем в свет в 1939 г., была опубликована его очередная небольшая обработка подрода настоящих рябин (Eusorbus) в семействе розоцветных, заключавшая 13 видов. В. Л. Комаров взялся за нее потому, что в свое время специально занимался рябинами и описывал новые их виды с Дальнего Востока и Камчатки.
В конце июня В. Л. Комаров опять отправился отдыхать в Теберду. Но Теберда была для него несчастливым местом. Как мы уже упоминали выше, в предыдущее лето В. Л. Комаров перенес там воспаление легких. А в это лето он тяжело заболел, повидимому в результате небольшого инсульта, хотя лечившие его врачи так и не смогли точно определить болезнь.
В. Л. Комаров уехал из Теберды в Москву еще не вполне оправившимся. Вдобавок, осенью у него началось обострение псориазиса. 14 октября этого года исполнялось 70 лет со дня рождения В. Л. Комарова и 45 лет с начала его научной деятельности. Правительство СССР, Академия Наук и научные-учреждения отметили этот день. Указом Президиума Верховного Совета СССР «за выдающуюся научную и общественную-деятельность и в связи с семидесятилетием со дня рождения» В. Л. Комаров был награжден высшим отличием Союза ССР - орденом Ленина. 12 и 13 октября в газетах были напечатаны обширные статьи, посвященные жизни и деятельности В. Л. Комарова. На страницах «Правды» была напечатана от редакции статья «Замечательный советский ученый»; рядом с ней было помещено приветствие В. Л. Комарову от Президиума Академии Наук СССР. «Известия» напечатали очень обстоятельные статьи: академика А. Е. Ферсмана - «Наш президент» и академика В. А. Обручева - «Исследователь Азии».
Научные учреждения страны также отметили юбилей В. Л. Комарова. Академия Наук СССР выпустила сборник посвященных ему работ с заглавием: «Академия Наук СССР - президенту Академии Наук СССР, академику Владимиру Леонтьевичу Комарову». Этот объемистый том в 800 с лишним страниц содержал свыше 50 оригинальных научных работ, написанных крупнейшими ботаниками Советского Союза по всем отраслям ботаники: систематике, флористике, ботанической географии, физиологии и биохимии растений.
День 70-летия В. Л. Комарова был еще раз отмечен правительством несколько позднее. В апреле 1940 г., в «ознаменование 70-летия со дня рождения президента Академии Наук СССР, академика В. Л. Комарова», Президиум Верховного Совета СССР постановил присвоить его имя двум учреждениям, тесно связанным с его научной деятельностью: Ботаническому институту и Дальневосточной горно-таежной станции Академии Наук СССР.
Свидетельством неиссякаемой творческой энергии В. Л. Комарова, преодолевшей болезнь и старость, был выход в свет в январе 1940 г., в научно-популярной серии Академии Наук СССР, его новой книги под заглавием: «Учение о виде у растений» (Страница из истории биологии) (стр. 1-212, изд. АН СССР).
В этой работе В. Л. Комаров делает попытку соединить лоследовательное проведение дарвиновской теории развития, с диалектическим анализом понятия о виде «как о движении, как об известном этапе процесса эволюции» (1).
В кратком введении В. Л. Комаров рассказывает о необходимости для познания различных организмов пользоваться их названиями, причем, если определенный тип организма не интегрален, но распадается на соподчиненные типы, то кроме основного наименования, обозначаемого существительным, требуется еще имя прилагательное, более точно обозначающее свойства данного организма, обособленного от соседнего, родственного ему, менее, чем от всех остальных. Как пример можно взять березы, растущие в Северной Америке и различающиеся по цвету коры: белая, красная, черная, желтая и т. д.
Эти две градации: обособление организма от всякого другого и степень этого обособления, более резкая в одном случае и более слабая в другом, выражены наукой в понятиях рода и вида. Народный язык не всегда различает эти
---------------------------
1. Диалектический подход к вопросам о виде и видообразовании характерен и обязателен для советского биолога. В настоящее время вопрос о видообразовании является одним из узловых, ведущих вопросов. Победа мичуринской биологии, учение о единстве и взаимодействии организма и среды, разработка мичуринского учения о наследственности заставляют пересмотреть прежние взгляды на вид и теории видообразования.
Уже сейчас имеются данные о сравнительно быстром, в 2 - 3 поколения, переходе одного вида в другой (работы академика Т. Д. Лысенко и его сотрудников по превращению твердой пшеницы в мягкую).
На очереди - создание новой теории видообразования, отвечающей мичуринскому этапу в развитии биологии. Создавая свою книгу «Учение о виде», В. Л. Комаров не имел в своем распоряжении новых фактов, известных в наше время. Он подверг критике реакционные теории видообразования с позиций дарвинизма и на основании своих долголетних работ дал наиболее полное для его времени определение вида, включающее развитие его во времени и пространстве.- Ред.
---------------------------
категории, давая иногда родовое обозначение именем существительным видам растений, а иногда даже полу. Примеры первого рода: тополь, осина, осокорь, все виды одного и того же рода, а также земляника, морошка, малина. Примеры второго рода: конопля и посконь, относящиеся к одному виду, но представляющие женские и мужские особи двудомного растения.
Словом, разговорному языку не удалось выполнить задачу правильного наименования родов и видов. Это выполнила наука, введя эти понятия для обозначения степени обособления организмов. Без этих понятий было бы невозможно разобраться в разнообразии живых существ, населяющих землю, в системе их взаимоотношений, выяснить происхождение форм и заменить хаос разрозненных фактов стройной теорией эволюции. «Вид - основное понятие описательной биологии».
Но проблема вида многогранна. Для большинства систематиков вид - это стандарт, эталон музейной работы, к которому подбирают другие экземпляры, по которому разрешают вопросы идентичности и в котором видят радостные возможности описания новых видов. Для них вид - это низшая, или основная, единица таксономии. «Для других ученых вид - это отражение всей прошлой истории организма, и проблема вида - одна из основных проблем эволюции. Вид - единица жизни».
Затем В. Л. Комаров напоминает и о других свойствах видов. Вид по большей части включает множество особей. Достоинство его в том и состоит, что, узнав признаки одной его особиг мы можем найти их у множества других особей и отнести их к тому же виду.
Существует также уверенность, что свойства вида наследственны. Посеяв семена мака, мы всегда твердо уверены, что вырастет мак, а из семян гороха - горох. «Таким образом, вид представляет собою множество подобных один другому организмов, свойства которых наследственны и передаются из поколение в поколение».
Но всего этого мало. Вид как явление природы имеет еще свою динамику. Он может изменяться и давать начало другим, ранее не существовавшим организмам. Эти особенности его, движение во времени и пространстве, и затрудняют точное определение вида. «Трудно передать в одной фразе и свойства и текучесть осуществления жизни на земле в форме видов». Из всей этой сложности и противоречий ясно, что необходимо построить диалектическое учение о виде, так как только оно может показать вид в движении. Пока же его нет, попытки возврата к додарвиновским воззрениям о неизменности и неподвижности видов будут повторяться постоянно. (Взгляды В. Л. Комарова на вид отражают дарвиновскую точку зрения. Величайшей заслугой Дарвина является то, что он доказал и показал, что виды растений (и животных) происходят одни из других.
Далее он показал, что виды, как и вся живая природа, имеют свою историю, свое прошлое, настоящее и будущее, они развиваются. Заслугой В. Л. Комарова является применение этих положений Дарвина и развитие их в отношении растительных видов в определенных конкретных условиях (см. выше: «вид - морфологическая система, помноженная на географическую определенность»). Однако дарвиновская теория страдает серьезными недостатками. В основе теории эволюции Дарвина лежит признание только количественных изменений. Переход из одного качественного состояния в другое, закономерности этого перехода, разработанные диалектическим материализмом, - были Дарвину неизвестны. Отсюда - понимание развития в природе (а также и развития вида) как сплошной, непрерывной линии, т. е. без зарождения нового в недрах старого. Отсюда вытекает и то положение, утвержденное Дарвином и принятое последующими дарвинистами (см. также К. А. Тимирязев, т. VII, 1939, стр. 97), что естественных границ, прерывистости между видами не может быть.
Недостаточность такого понимания вида была ясна В. Л. Комарову. Он писал, что «образование каждого отдельного вида не есть повторение уже пройденного его предками пути, а движение по восходящей линии. При этом оно представляет собой переход от незначительных количественных изменений к изменениям коренным, качественным...» (Учение о виде у растений. Глава «Вид и род»).
Медленные количественные изменения в растении, как известно, могут привести лишь к увеличению или уменьшению количества. Такого рода изменения акад. Т. Д. Лысенко называет ростом растения. Переход к новым качественным изменениям приводит к переустройству организма, обеспечивая переход его к следующей стадии развития. Развитие растений таким образом осуществляется путем перехода одного качественного состояния в другое. Дарвин для объяснения существующих в природе отличий между видами некритически привлек реакционную антинаучную теорию Мальтуса о внутривидовой борьбе, в результате которой, по представлениям Дарвина, возникает «дивергенция (расхождение) признаков», разрыв непрерывной линии органических форм.
Отсюда и широко распространенный среди прежних биологов взгляд на вид как на условность, придуманную для удобства классификации, а не результат процесса исторического развития живой природы.
