А.Царицын. "Ленин в борьбе с богостроительством" ОГИЗ, Государственное антирелигиозное издательство, Москва, 1939г. OCR Biografia.Ru
продолжение книги...
Критикуя богостроительские положения Луначарского, Ленин в статье «Об отношении рабочей партии к религии» писал, что положение «социализм — есть религия» для богостроителей есть форма перехода от сациализма к религии. У Луначарского богостроительство означало именно переход от социализма к религии, почему Ленин и настаивал на том, что «партийное осуждение необходимо и обязательно по отношению к Луначарскому. Луначарский выступал как противник марксизма, как проповедник реакционной буржуазной философии махизма. Попытки соединения религии и социализма уже были во времена Маркса и Энгельса, например у Криге, выдававшего себя за социалиста.
Маркс и Энгельс в «Манифесте против Криге», написанном в 1846г., разоблачили попытки Криге «под вывеской коммунизма сбыть все мерзости христианства» (К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. V, стр. 103). Действительную классовую борьбу Криге подменял туманными фразами. Он брал не действительного, ожесточенного строем и безысходной нуждой человека, а человека «полного блаженных фантазий». Этим Криге отвлекал трудящиеся массы от классовой борьбы. Ленин и Сталин неоднократно указывали на непримиримость социализма и религии. Ленин писал: «Современный пролетариат становится на сторону социализма, — который привлекает науку к борьбе с религиозным туманом и освобождает рабочего от веры, в загробную жизнь тем, что сплачивает его для настоящей борьбы за лучшую земную жизнь» (Л е н и н. Соч., т. VIII, стр. 420). Товарищ Сталин в беседе с первой американской рабочей делегацией разъяснил, почему наша большевистская партия ведет антирелигиозную пропаганду против всех и всяких религнозных предрассудков. Во первых, «потому что она стоит за науку, а религиозные предрассудки идут против науки, ибо всякая религия есть нечто противоположное науке», а во-вторых, потому что антирелигиозная пропаганда «Есть одно из верных средств подорвать влияние реакционного духовенства, поддерживающего эксплоататорские классы и проповедующего повиновение этим классам» (С т а л и н — Вопросы ленинизма. Изд. 10-е. Стр. 192 — 193). Всякая религия (в том числе и проповедывавшаяся богостроителями) является опиумом народа, духовной сивухой, отравляющей сознание трудящихся масс. Религия, порождаемая в классовом обществе кажущимся бессилием эксплоатируемых масс в борьбе с экеплоататорами, затемняет сознание масс, отвлекает трудящиеся массы от классовой борьбы против угнетателей. Всякая peлигия является служанкой эксплоататорских классов и, одурманивая сознание масс, ослабляет их волю в борьбе с угнетателями. Всякая религия является оплотом темноты и невежества, врагом науки. Религия проповедует и защищает рабство. Религия приукрашивает цепи наемного рабства фальшивыми цветами, «утешает» трудящихся надеждой на загробную жизнь. Ленин замечательно показывает всю гнусную сущность религии в следующих строках: «Того, кто всю жизнь работает и нуждается, религия учит смирению и терпению в земной жизни, утешая надеждой на небесную награду. А тех, кто живет чужим трудом, религия учит благотворительности в земной жизни, предлагая им очень дешевое оправдание для всего их эксплоататорского существования и продавая по сходной цене билеты на небесное благополучие. Религия есть опиум народа. Религия - род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ, свои требования на сколько-нибудь достойную человека жизнь» (Ленин. Соч., т. VIII, стр. 419). Глубоко прав был Ленин, когда богостроительские высказывания Луначарского он квалифицировал как «позорные вещи». Богостроители прикрашивали реакционную поповщину, на деле поддерживали ее, старались ее подкрепить своей проповедью «новой религии». Богостроители объявляли носителями бога «коллективное человечество». Людей Луначарский объявлял «атомами растущего бога». Бога Луначарский преподносит в форме более хитрой, труднее разоблачимой, а поэтому и более вредной, чем христианская религия. Бoгом у него является всеблаженство, всемогущество, всеобъемлющая, вечная жизнь — это действительно все человечество в высшей потенции». В своей статье «Атеизм» («Очерки по философии марксизма». Философский сборник. СПБ I908. Стр. 159) он оперирует церковными фразами: «да приидет царствие божие»; «да будет воля eго»; «да святится имя его». Он воображал, что в этих фразах сказывается победа человека над природой. В действительности же он подпевал реакционной поповщине.
Ленин, указывая, в чем состоит реакционная сущность и политический вред этой богостроительской стряпни, писал А. М. Горькому: «...вы подкрасили, подсахарили идею клерикалов, Пуришкевичей, Николая II и гг. Струве, ибо на деле идея Бога им помогает держать народ в рабстве. Приукрасив идею Бога, Вы приукрасили цепи, коими они сковывают темных рабочих и мужиков. Вот — скажут, попы и К' — какая хорошая и глубокая это — идея (идея Бога), как признают даже «ваши», гг. демократы, вожди, — и мы (попы и К') служим этой идее» (Ленин. Соч., т. XVII, стр. 84). Луначарский предлагал обожествить «высшие потенции человечества». Маркс и Энгельс в свое время разоблачили попытки Криге обожествить чувства человека. Криге говорил о божественном стремлении к общности, о внутренней религии коммунистов. В «Манифесте против Криге» Маркс и Энгельс указывали, что всякая религия, в том числе и преподносимая Криге под вывеской коммунизма, кончает совершенно последовательно «самоосквернением человека», «подлым рабским уничижением». Прикрываясь громкими фразами о любви к человеку, Криге проповедывал низкопоклонство и презрение к личности человека. Маркс и Энгельс, разоблачая Криге, писали: «Такое учение, которое проповедует блаженство низкопокланства и презрение к самому себе, вполне подходит для храбрых... монахов, но никогда не подходит для энергичных людей, в особенности во время борьбы» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. V, стр. 106). Луначарский, обожествляя человеческие чувства, на самом деле оплевывал их. Только в классовой борьбе, в борьбе против религии и всякого мракобесия расцветают по-настоящему человеческие чувства. Мы видим это на примере Советского Союза, когда в ходе социалистического строительства, классовой борьбы, преодолевая пережитки капитализма в своем сознании, трудящиеся массы под руководством партии Ленина-Сталина воспитывают такие прекрасные чувства, как чувство советского патриотизма, ненависть ко всякого рода троцкистско-бухаринским мерзавцам и другим врагам народа, чувство любви к трудящемуся человечеству. Всякая религия воспитывает в человеке рабские чувства смирения, покорности, пассивности. Религия освящает такие отношения, в которых трудящийся человек является униженным, презренным, порабощенным существом.
Маркс в своей работе «К критике гегелевской философии права» пишет: «Религия есть самосознание и самочувствие человека, который или еще не отыскал себя, или снова уже потерял себя» (К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 1, стр. 399). Махист Богданов старался доказать, что якобы богостроительство прогрессивно по сравнению с богоискательством. Впротивовес этому Ленин показал, что богостроители, являясь проводниками буржуазного влияния на пролетариат, по существу решительно ничем не отличались от богоискателей. «Богоискательство, — писал Ленин, — отличается от богостроительства или богосозидательства или боготворчества и т. п., ничуть не больше, чем желтый черт отличается от черта синего» (Ленин. Соч., т. ХVII, стр. 81).
Ленин отметал все попытки говорить о прогрессивности богостроительства. По Ленину — «...всякий боженька есть труположство — будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, все равно...» (Там же). Богостроители поступали во сто раз хуже прямых попов, занимаясь идейным труположством, сочиняя вместо одного бога другого. Ленин, вскрывая всю мерзость богостроительства, писал: «Миллион грехов, пакостей, насилий и зараз физических гораздо легче раскрываются толпой и потому гораздо менее опасны, чем тонкая, духовная, приодетая в самые нарядные «идейные» костюмы идея боженьки» (Там же, стр. 82). Попа в рясе легче разоблачить перед массой, чем попа «демократического», без рясы. Ленин показал, что богостроительство — худший вид мещанского самооплевывания. В богостроительстве мещанин созерцает «самые грязные, тупые, холопские черты или черточки своего "я", обожествляемые богостроительством. С точки зрения не личной, а общественной, всякое богостроительство есть именно любовное самосозерцание тупого мещанства, хрупкой обывательщины, мечтательного «самооплевания» филистеров и мелких буржуа, «отчаявшихся и уставших»...» (Там же). Луначарский выступал против определения религии как веры в сверхъестественное, он объявлял религию вечной и непереходящей (Луначарский - Религия и социализм, ч. 1-ая, стр. 40, 42, 227. СПБ 1908). Богданов религию считал прогрессивным фактором. Она, по его мнению, является целесообразной формой коллективной организации. Богданов поддерживал религиозное мракобесие, пытаясь сблизить научное и религиозное мировоззрение.
Разоблачая идеализм и реакционное богостроительство Богданова и Луначарского, которые называли коллективное человечество богом, «комплексом идей, будящих и организующих социальные чувства», Ленин писал: «Неверно, что Бог есть комплекс идей, будящих и opгaнизующих социальные чувства. Это — богдановский идеализм, затушевывающий материальное происхождение идей. Бог есть (исторически и житейски) прежде всего комплекс идей, порожденных тупой придавленностью человека и внешней природой и классовым гнетом,— идей, закрепляющих зту придавленность, усыпляющих классовую борьбу» (Ленин. Соч., т. ХVII, стр. 85). «Теперь и в Европе и в России всякая, даже самая утонченная, самая благонамеренная защита или оправдание идеи бога есть оправдание реакции» (Там же). Идея бога никогда не организовывала социальные чувства, она их усыпляла и притупляла. Религия всегда проповедывала «божественность угнетателей», она всегда была идеей самого худшего рабства. Данное Марксом определение религии как «опиума народа» является краеугольным камнем марксистско-ленинского учения о религии. Развивая это определение религии, Ленин в своей статье «Социализм и религия» писал: Религия есть один из видов духовного гнета, лежащего везде и повсюду на народных массах, задавленных вечной работой на других, нуждою и одиночеством. Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как бессилие дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п.» (Ленин. Соч., т. VIII, стр. 419). В числе ярых пропагандистов богостроительства выступал Базаров (осужденный в 1930 г. по делу контрреволюционной организации меньшевиков). Перекочевав в лагерь меньшевиков, Базаров солидаризировался с буржуазными философами — проповедниками открытой поповщины. Он воспевал Толстого как создателя «новой религии». Ленин в статье «Герои «оговорочки» (т. XV) называл взгляды Базарова «чистейшей веховщиной», лестью обывательщине. 0 толстовской религиозной проповеди Ленин говорил, что это «проповедь одной из самых гнусных вещей... религии, стремление поставить на место попов по казенной должности попов по нравственному убеждению, т.-е. культивирование самой утонченной и потому особенно омерзительной поповщины» (Ленин. Соч., т. XII, стр. 332). Ленин в письме к А. М. Горькому подчеркивает, что «...Толстому ни «пассивизма», ни анархизма, ни народничества, ни религии спускать нельзя» (Ленин. Соч., т. XV, стр. 58). На примере Базарова видно, как богостроители приукрашивали ту проповедь поповщины, которая имела место в произведениях Толстого.
Меньшевик Юшкевич выступил защитником богостроительства Луначарского, заявляя, что в богостроительстве чувствуются «поиски чего-то нужного». Юшкевич в ряде статей выступал с проповедью богостроительства, говоря, что коллективные чувства носят религиозный характер. Юшкевич проповедывал прямую поповщину, когда рядом с человеческим разумом ставил «Логос» (Меньшевичка — Л. Аксельрод (Ортодокс) в ряде статей объявляла себя противником богостроительства..Но она высказывала такие взгляды, под которыми подписался бы любой богостроитель. В статье «Карл Маркс и религия» (сб. «Против идеализма», стр. 68. 1933 г.) Аксельрод называет религию «заботливой хранительницей старых традиций, народных обычаев, правовых норм, нравственных велений». Аксельрод утверждает, что религия якобы тесно связана с искусством, сплачивает и объединяет людей. Аксельрод ревизует марксистское положение о религии как опиуме народа.) Богостроители, желая затруднить борьбу Ленина против поповщины, выдвигали тезис о том, что по отношению к партии религия является якобы частным делом. Ленин же подчеркивал, что религия должна быть частным делом не по отношению к партии, а по отношению к государству. Партия наша не безразлична к «мракобесничеству в виде религиозных верований» (Л е н и н. Соч., т. VIII, стр. 421). Партия решительно борется «против всякого религиозного одурачения рабочих» (Там же). Ленин подчеркивал, что наша пропаганда против религии построена на материалистическом мировоззрении, что борьба против религии подчинена задачам классовой борьбы против эксплоататорского строя, против господства капитала, за освобождение трудящихся от всех форм рабства. Ленин разъясняет необходимость вовлечения широких трудящихся масс в практику революционной борьбы. По его мнению, «только классовая борьба рабочих масс... в состоянии на деле освободить угнетенные массы от гнета религии...» (Л е н и н. Соч., т. XIV, стр. 69).
Ленин боролся против анархической фразы о войне с религией, указывая на то, что еще Энгельс резко критиковал Дюринга за его предложение запретить религию в законодательном порядке. Ленин подчеркивал необходимость терпеливого разъяснения массам основ марксистского мировоззрения, классовых корней религии, ее связи с эксплоататорскими классами, с темнотой и невежеством.
Развивая дальше марксистскую теорию, поднимая ее на высшую ступень, Ленин показал тесную связь идеализма в религии. Ленин показал, что идеализм есть утонченная поповщина, что идеализм — «...дорога к поповщине через один из оттенков бесконечно сложного познания (диалектического) человека» (Л е н и н. Соч., т. XIII, стр. 304). Ленин раскрыл тесную связь богостроительства с махистской идеалистической философией. Разоблачая богостроителей, Ленин показал, что они свою позорную проповедь новой религии выводили из основных положений махистской идеалистической философии. Богостроители не случайно ухватились за махистскую философию. Среди мелкобуржуазных интеллигентов, испугавшихся трудностей периода реакции, было настоящее махистское поветрие. Махистская философия, преподносившаяся Богдановым, Луначарским и др. под флагом марксизма была удобным орудием для протаскивания утонченной поповщины, являлась одной из форм буржуазного влияния на пролетариат. Буржуазия, применяя либеральные методы надувания и развращения рабочих, стремилась подновить и оживить религию не только непосредственно, но и посредством распространения махистской философии. Богостроители объявили «настоящий поход против философии марксизма». Богданов, Луначарский и др. выпустили в 1908 г. махистский сборник под названием «Очерки по философии марксизма». Ленин повел самую решительную борьбу против этой махистской поповщины. В письме к А. М. Горькому от 24 марта 1908 г. Ленин пишет, что книга Базарова, Богданова и К' («Очерки по философии марксизма») - «нелепая, вредная, филистерская. Поповская вся, от начала до конца...» (Ленин. Соч., т. XXVIII, стр. 535). В письме к В.Воровскому 1 июля 1908 г. Ленин предупреждал о надвигающемся расколе с Богдановым и отмечал, что богостроители стоят на махистской-бойкотистской почве. Летом 1908 г. Ленин поручает большевику Иосифу Федоровичу Дубровинскому, о котором товарищ Сталин писал, что им наша партия наряду с Я. М. Свердловым «может и должна гордиться», — выступить оппонентом на реферате Богданова. Ленин в помощь Дубровинскому написал «Десять вопросов референту», причем в 8-м вопросе отмечает, что Мах — учитель Богданова и его друзей — присоединяется к явно идеалистической философии Шуппе, защитника поповщины и вообще явного реакционера в философии». Этим самым Ленин подчеркивал, что и Богданов, и Луначарский, и другие являлись, как и Мах, «защитниками поповщины». В 10-м вопросе Ленин прямо указывает, что «...махизм не имеет ничего общего с большевизмом». В газете «Правда» от 9 мая 1937 г. в статье о Дубровинском приводится следующее сообщение царской заграничной агентуры департаменту полиции об этом выступлении: «На днях в Женеве, в группе «большевиков» произошел следующий скандал: на реферате Богданова, полемизировавшего с Плехановым, выступил «Иннокентий», член Центрального комитета и редакции «Пролетария», и заявил, от имени своего и Ленина, что большевизм ничего не имеет общего с философским направлением Богданова (эмпириомонизмом)...» Открытым объявлением войны русским махистам Ленин считает свою статью «Марксизм и ревизионизм», написанную им в апреле 19О8 г. В этой статье Ленин заявляет, что все, сказанное в тексте о неокантианских ревизионистах, относится по существу дела и к новым ревизионистам, какими являлись русские махисты. Ленин отказался ехать для объясненная с Богдановым и др. Ленин писал: «...разговаривать с людьми, пустившимися проповедывать соединение научного социализма с религией, я не могу и не буду» (Ленин. Соч., т. ХХVIII, стр. 539).
Таким образом, Ленин неоднократно подчеркивал поповский характер философских высказываний Богданова, Базарова, Луначарского.
* * * * *
В сентябре — октябре 1908 г. Ленин заканчивает работу над своей знаменитой книгой «Материализм и эмпириокритицизм», в которой он дал всестороннюю, уничтожающую критику махизма и других антиматериалистических течений и поднял философию марксизма на новую, высшую ступень. В работе «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин блестяще вскрыл, каким образом махизм (эмпириокритицизм) служил обоснованием богостроительства Луначарского, Базарова и др. Русские махисты увязли в идеализме, т. е. в разжиженном фидеизме. Борясь против марксистского философского материализма, махисты прислуживали фидеистам, заядлым реакционерам, дающим предпочтение вере перед наукой. Ленин на примере богостроительства блестяще показал, что всякий идеализм, в том числе и махизм (как заграничный, так и русский), является утонченной поповщиной и дорогой к поповщине. Тот, кто выступает против философии марксизма, выступает против науки, за религию. Диалектический материализм является мировоззрением партии Ленина — Сталина. Он непримирим ни с какими идеалистическими и религиозными взглядами. Марксизм-ленинизм является обоснованием воинствующего атеизма. Марксистский философский материализм берет за основу материю, как объективную реальность, существующую вне и независимо от сознания и отражающуюся в нем. Марксизм отвергает поповские сказки о создании мира богом, признает, что мир материален по своей природе и не нуждается ни в каком боге-творце. Материя первична. Она является источником ощущений, представлений, сознания. Сознание, мышление является свойством высокоорганизованной материи — мозга. Материализм опирается на науку, а всякая передовая, подлинная наука отвергает религию. Идеализм является завуалированной, прикрытой формой поповщины. Идеалисты утверждают, что материя, природа, бытие не представляют объективной реальности и что материальный мир, бытие, природа существуют лишь в нашем сознании, в наших ощущениях, представлениях, понятиях. Раз идеалисты утверждают, что дух существовал прежде природы, они в конце-концов признают, в том или ином виде, сотворение мира. На это неоднократно указывали Маркс и Энгельс. Энгельс, например, в своей работе «Людвиг Фейербах» указывает, что уже в средние века вопрос об отношении мышления к бытию, вопрос о том, что лежит в основе — дух или природа, — «принял более резкий вид вопроса о том, создан ли мир богом или он существует от века» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. ХIV, стр. 644). У немецкого идеалиста Гегеля это сотворение мира принимает еще более запутанный и нелепый вид, чем в христианской религии. Отделяя мышление от материи, утверждая, что мышление существует до материи, прежде материи, идеалисты протаскивают мысль о сотворении мира богом. Всякий идеалист, как бы он ни маскировал свои взгляды, прикрываясь иногда даже личиной атеиста, отрывает ощущение, сознание, мышление человека от самого человека, отрицает материю как объективную реальность и является тем самым защитником поповских взглядов. Маркс и Энгельс подчеркивают это в следующих словах: «Все идеалисты, как философские, так и религиозные, как старые, так и новые, верят и в наития, откровения, спасителей, чудотворцев, и только от степени их образования зависит, принимает ли эта вера грубую, религиозную форму или же просвещенную...» (К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. IV, стр532).
Ленин в своем гениальном произведении «Материализм и эмпириокритицизм» и в других работах блестяще показывает, что идеалист обязательно приходит к богу. Английский епископ XVIII в. Беркли, проповедывавший реакционную идеалистическую философию, прекрасно понимал, что философский материалиэм враждебен религии, и вел бешеную борьбу против материализма. Он писал, что главной опорой атеистов является признание материи как объективной реальности, и откровенно заявлял о своем намерении удалить из философии материю. Защищая прямо и откровенно религию, Беркли писал, что мир, природа, является комбинацией ощущений, «вызываемых в нашем уме божеством». Разоблачая Богданова, Луначарского, Юшкевича и других противников марксизма, Ленин писал, что, по существу, русские махисты ничем не отличаются от Беркли. Они, подобно Беркли, хотели удалить материю из философии, но делали это не честно и открыто, а лицемерно, завуалированно, двурушнически, — называя себя марксистами. Беркли не скрывал своих религиозных взглядов. Русские махисты протаскивали поповщину в замаскированном виде. Ленин показал, что проповедь создания новой религии («богоискательство», «богостроительство»),вытекает из махистской идеалистической философии, которую защищали Юшкевич, Богданов, Луначарский и другие богостроители. Махизм являлся для всех этих перерожденцев якобы "научным" доводом против марксизма, в защиту замаскированной поповщины, удобным орудием для протаскивания богостроительства и был одной из форм буржуазного влияния на пролетариат. Махистская философия — по Ленину — «есть разновидность философского идеализма, т.е. утонченной защиты религии, и Луначарский не случайно скатился от этой философии к проповеди соединения научного социализма с религией» (Л е н и н. Соч., т. ХVII, стр. 476).
Луначарский предлагал «сбросить ветхий плащ серого материалиэма». В статье «Атеизм» он писал о «гармоническом синтезе, уничтожающем противоположности материалиэма и мистицизма».
Луначарский сам неоднократно в своих воспоминаниях указывает на свое увлечение махистской философией.
Ленин писал: «Позорные вещи, до которых опустился Луначарский, — не исключение, а порождение эмпириокритициэма, и русского, и немецкого» (Л е н и н. Соч., т, ХIII, стр. 282).
Свою реакционно-поповскую роль махисты прикрывали всякими философскими ухищрениями, стремясь замазать основной вопрос философии об отношении мышления к бытию. Махисты уверяли, что они стоят «выше» материализма и идеализма. Махисты говорили, что они берут за основу не материю, не сознание, а опыт, подразумевая под опытом ощущения, существующие, по воззрениям махистов, без материи и без мозга.
Ленин показывает, что Богданов, как и все махисты, ревизуя основной вопрос философии, неизбежно доходит до идеи бога. Богданов, прикрываясь словечками «соцнально-организованный опыт», протаскивал такую мысль, что физическая природа является проиэводной от социально-организованного опыта людей. Богданов на словах отрекался от религии, а на деле утверждениями о том, что физическая природа является производной от человеческого опыта, он обосновывал поповские идеи. С точки зрения марксизма природа существовала до опыта, до сознания людей и до появлеиия самих людей. Богданов, пропагандируя махиэм, не может свести концы с концами без религии. И Ленин это прекрасно вскрывает в следующих словах: «Если природа есть производное, то понятно само собою, что она может быть производным только от чего-то такого, что больше, богаче, шире, могущественнее природы, от чего-то такого, что существует, ибо для того, чтобы "произвести" природу, надо существовать независимо от природы. Значит существует нечто вне природы и, при том, производящее природу. По-русски это называется богом» (Л е н и н. Соч., т. XIII, стр. 187).
Отрицая материю как объективную реальность, Богданов последовательно приходит к отрицанию объективности времени и пространства и этим открывает настежь дверь для религии, капитулирует перед поповщиной. Только религия признает существа вне времени и пространства. Человек и природа существуют во времени и пространстве. Материя не может существовать без движения, а движение может совершаться только в пространстве и времени. Признавая существа вне времени и пространства, Богданов оправдывает веру в бога, чертей, домовых, словом, во всякую чертовщину. Ленин пишет, что существа «вне времени и пространства, созданные поповщиной и поддерживаемые воображением невежественной и забитой массы человечества, суть больная фантазия, выверты философского идеализма, негодный продукт негодного общественного строя» (Там же, стр. 152).
Таким образом, Ленин, громя в корне враждебные марксизму «идеи» Луначарского, Богданова, подчеркивал, что материализм непримирим ни с какой религией, а, философский идеализм всегда так или иначе защищает и поддерживает религию. Всякий идеализм является прикрытой, принаряженной чертовщиной, более или менее ослабленным, разжиженным фидеизмом, утонченной, рафинированной формой поповщины. Махиэм является преддверием прямой поповщины. Ленин показал, что под словечком «опыт» у махистов скрывается та поповщина, которую откровенно проповедывал английский епископ Беркли задолго до появления махистов. Никакой середины между материализмом и идеализмом не может быть. Материализм непримирим ни с какой религией. Идеализм — разжиженная поповщина. Ясно и кратко это Ленин показал в плане реферата, написанном в 1908 г. Ленин писал: «2 гла[вных] мирос[озерцания] и ф[илосо]ф[ские] отпр[авные] точки: поповщ[ина] и мат[ериали]зм» (Ленинский сборник ХХV, стр. 122). Богданов лицемерно утверждал, что якобы в махистской философии не может бьль места для идеи бога. Богостроители всячески скрывали, что махизм доходит до прямой поповщины. Разоблачая Луначарского и др., Ленин отмечал, что не случайно в коллективном труде против философии марксизма Луначарский договорился до «обожествления высших человеческих потенций», до «религиозного атеизма». Ленин вскрывал классовую роль эмпириокритицизма, прислужничество поповщине и эксплоататорским классам. Он разоблачил излюбленное утверждение Маха и всех буржуазных философов о том, что наука якобы беспартийна. Флагом беспартийности в науке прикрывается лакейство перед поповщиной . Мах объявлял религию "частным делом", писал о нейтральности философии в этом вопросе. Ленин на ряде ярких примеров показывает всю лживость этого заявления. Ленин отмечает, что «...имманенты — самые отъявленные реакционеры, прямые проповедники фидеизма, цельные в своем мракобесии люди» (Ленин. Соч., т. XIII, стр. 174). Эти реакционеры полностью соглашаются с философией Маха, считая, что она удовлетворяет требованиям религиии. Ученик Маха — Ганс Корнелиус, которого Ленин называет «урядником на профессорской кафедре», этот «признанный учителем ученик», приходит «к бессмертию и к богу». Другой ученик Маха — Петцольд заявляет, что эмпириокритицизм «не противоречит ни теизму, ни атеизму». Так вскрывает Ленин лакейство этих философов перед поповщиной (Там же, стр. 281).
Богостроители стыдились своего родства с отъявленными мракобесами Уордом, Шуппе и скрывали, что Мах и Авенариус, учителя русских богостроителей, ничем, по существу,.не отличались от этих отъявленных мракобесов.
Несомненно, что Луначарский, выступая с проповедью богостроительства, перенял основные идеи буржуазных идеологов, выступающих за подновление религии. Прикрывая свои религиозные взгляды якобы научными доводами, махисты и прочие буржуазные философы говорили о движении без материи, о том, что якобы материя исчезла.
Ленин подчеркивал, что материя как объективная реальность никогда не исчезнет, движение является неотъемлемым свойством материи как объективной реальности, меняются только наши представления о физических свойствах материи, которые вчера казались многим ученым неизменными. Философское понятие материи как объективной реальности никогда устареть не может. Ленин в письме к А. М. Горькому писал: «...куча виднейших современных физиков по случаю «чудес» радия, электронов и т. п. протаскивает боженьку — и самого грубого и самого тонкого, в виде философского идеализма» (Л е н и н. Соч., т. ХVI, стр. 328).
Ленин не только блестяще показал, разоблачая махизм и богостроительство, что всякий идеализм является утонченной поповщиной, Ленин не только вскрыл классовую роль эмпириокритиков, как заграничных, так и русских, заключающуюся в прислужничестве эксплоататорским классам и религиозным мракобесам, — Ленин на примере богостроительства показал, что идеализм является дорогой к поповщине.
Ленин, развивая дальше марксизм, вскрыл гносеологические (теоретико-познавательные) корни идеализма и религии; анализируя процесс человеческого познания, Лепнин указывал, что познание человека является сложным диалектическим процессом. Оно идет не по прямой линии, а по сложной, кривой линии от низшего к высшему. Ощущения и понятия человека, проверяемые практикой, дают все более и более верную картину развития объективного мира. Но если человек за основу возьмет не реальную действительность, а абстракцию, оторванную от реальной действительности, то это приводит к идеализму и религии. Ленин пишет:
«Раздвоение поэнания человека и возможность идеализма (= религии) даны уже в первой элементарной абстракции «дом» вообще и отдельные домы» (Ленинский сборник XII, стр. 337 — 339).
В человеческом познании — по Ленину — существует «...возможность превращения... абстрактного понятия, идеи в фантазию (в последнем счете=бога)» (Там же, стр. 339). Для того чтобы не ошибиться в науке, в политике, необходимо каждый вопрос брать всесторонне, а не однобоко, не вырывать отдельных кусочков из целого. Чем большее количество сторон процесса мы возьмем при изучении, тем меньше опасности у нас ошибиться.
Если человек из сложного процесса познания, идущего не по прямой, а по кривой линии, вырвет отдельный кусочек, превратит его в самостоятельную прямую, то уже здесь есть опасность ошибиться, притти в болото поповщины. Ленин показал, что философский идеализм односторонне преувеличивает одну из сторон познания (оущущения, понятия и т. д.) и превращает ее «...в абсолют, оторванный от материи, от природы, обожествленный» (Л е н и н. Соч., т. XIII, стр. 304). Когда Гегель превратил человеческое мышление в оторванную от человека и от человеческого мозга идею, эта идея у Гегеля стала богом. Критикуя идеализм, Ленин указывал, что с точки зрения идеалиста «не разум есть частичка природы, один из высших продуктов ее, отражение ее процессов, а природа есть частичка разума, который само собою растягивается таким образом из обыкновенного, простого, всем знакомого человеческого разума в «чрезмерный», как говорил И. Дицген, таинственный, божественный разум» (Л е н и н. Соч., т. ХIII, стр. 132). В этих словах Ленин вскрывает гносеологические корни идеализма и религии. Идеалисты односторонне преувеличивают роль ощущений и сознания, совершенно игнорируя их зависимость от материи, а это не может не привести к поповщине. В религии продукты человеческого мозга принимают форму сверхъестественных сил, так как религия является извращенным, фантастическим отражением реального бытия, гнета природы и эксплоататорского строя.
